Жизнь аристократок Австро-Венгрии. Часть 11
В этой предпоследней части серии о аристократках Австро-Венгрии речь пойдет о моральных ценностях и кодексе поведения. Первые 10 частей серии читайте тут.
«Аристократия представляла собой большую семью, закрытую для доступа посторонних. Большинство аристократов были между собой на «ты», потому что практически все в той или иной степени приходились друг другу родственниками. У них были общие интересы, общие воспоминания - о совместных «сежурах», балах, выездах на охоту...»
(Нора Фуггер, «Блеск эпохи кайзера»)
1868 - Теодор граф Радецки фон Радец с женой Габриелой, урожденной баронессой фон Либиг. Кто знает «Марш Радецкого» Штрауса - так на фото сын того самого фельдмаршала графа Радецкого, которому был посвящен этот знаменитый марш.
Каждый, кто принадлежал к этому кругу, имел свой «Petit Nom» - краткую форму имени. Элеонора становилась «Лори», Карл - «Кари», Тереза - «Рези». Чтобы не путать нескольких женщин по имени Мария, одну звали «Мицци», другую «Маричи», третью «Медси»...И так далее...Некоторые «Petit Nom» были не производными от настоящего имени, а домашними прозвищами... «Тепш», «Хайни», «Тутц», «Винчи», "Дада"... В приватной атмосфере среди своих титулы и полные имена почти не использовались.
1880 - контессы «Пепе» и «Линчи» Траутмансдорфф:
Кстати традиция иметь «Petit Nom» была распространена у аристократии всей Европы. Детей английской королевы Виктории звали Вики, Берти, Ленхен и так далее. Жену Николая Второго родня звала «Аликс». И в своем кругу аристократы использовали почти всегда только «Petit Nom» и были друг с другом на «ты». Обращение аристократов к тебе на «ты» было своего рода индикатором принадлежности к «элите». Заветной мечтой «новых» аристократов в 19 веке было не только быть принятыми «старыми» аристократами, но и быть с ними на «ты».
Когда граф Вильчек назвал барона Натаниеля Ротшильда «Натти» и предложил перейти на «ты», тому сразу стояло ясно - «свершилось". А ведь он был барон в третьем поколении! Но ни его дед, ни отец не смогли пробить стену игнорирования со стороны «старых аристократов». Только поколение внуков Ротшильдов к концу 19 века смогло это сделать. Кроме Ротшильдов мало кому удалось проникнуть в закрытое "первое" общество.
1860 - Барон Генрих Гесс с супругой
Стена, окружающая мир аристократов, был непроницаема и трудноступна для посторонних. Проникнуть туда было практически невозможно. Присутствие постороннего причиняло неудобства, нарушало привычную доверительную атмосферу. Да и сам посторонний чувствовал себя не в своей тарелке, потому что непосвященному невозможно было запомнить все эти «прозвища», степень родства, словечки, условности события прошлого, объединяющие всех присутствующих с детства. Когда граф Николас Ревертера был награжден орденом Золотого Руна, его сестра объявила с радостью: «Колли получил барашка!» Постороннему и не понять, что этот орден назывался у аристократов «барашком»...Таких словечек и условностей было очень много.
1883 - задушевные подружки - принцесса Аглая Ауэрсперг (справа), подруга детства эрцгерцогини Мари Валери, младшей дочери кайзера Франца Иосифа. Аглая считалась одной их первых красавиц своего времени и вышла замуж за графа Фердинанда Кински.
Многие традиции были необъяснимы, в них трудно было найти логику. Но их заучивали с детства - «просто так принято»,
Главным критерием принадлежности к миру аристократии был исключительно факт рождения. Финансовый успех, образование и головокружительная карьера сами по себе не давали пропуска в этот мир. Как мультимиллионеры, так и и рядовые бюргеры, не имели доступа в салоны аристократов. Даже самый неимущий аристократ безоговорочно принимался другими аристократами, как равный - ввиду общего происхождения и воспитания. В то время как «новым» аристократам, недавно получившим титулы за государственную службу, требовалось не менее двух-трех поколений, чтобы быть принятыми.
Всех аристократов Австро-Венгрии объединял железный кодекс поведения, три основных столпа которых были: безоговорочная верность императору, сохранение семейных ценностей и приверженность к католической церкви. Этот кодекс поведения был некой смесью множества ритуальных правил, высокой самодисциплины, взаимного социального контроля и основанного на христианских канонах отношения к ближнему.
1878- принцесса Мария Монтенуово и ее жених граф Антон Аппонь в день помолвки. Эта Мария - родная внучка эрцгерцогини Марии-Луизы, которая была в первом браке замужем за Наполеоном
Насколько каждый отдельно взятый аристократ придерживался этих правил - трудно сказать. Но во всяком случае каждому с детства закладывались фундаментальные качества и жесткие требования, позволяющие сформировать «настоящего» аристократа. Об воспитании детей я подробно писала в первой главе о детстве аристократов.
Основной жесткого воспитания, которому подвергались, как мальчики, так и девочки, было правило «всегда держаться в соответствии со своим высоким статусом». Это означало: уважать старших, ничем не запятнать честь семьи, не вести себя вызывающе, быть патриотом, иметь безупречные манеры, быть дисциплинированным, вежливым, аккуратным, одеваться стильно, со вкусом и невызывающе. Авторитет родителей был непререкаем. Всякое проявление бунтарства и непослушания считались баловством и чем-то недопустимым. «Вредные» черты старались «ломать» как можно раньше. Даже на проблемы переходного возраста не делалась скидка. (Давайте не будем забывать, что речь идет о 19 веке)
Считалось недопустимым выносить прилюдно кому-то негативную характеристику - особенно людям, которым в жизни в чем-то не очень повезло. Например, намеренно хвалили какую-то некрасивую контессу: «У нее такие чудесные волосы!» или «А как она любит свою мать!»
1883 - граф Генрих Ламберг с женой Элеонорой, урожденной принцессой Шварценберг
Долг по отношению к семье и предпочтение интересов семьи личным интересам воспитывались с детства. Неважно, чего ты лично хочешь, важно - как лучше для Семьи. Потому что ты связующее звено в длинной цепи поколений. И ты должен сохранить материальные и духовные ценности Семьи и передать их потомкам как минимум в том же состоянии, в каком ты их принял. Часто не решались (даже если имели на это право) продать нерентабельную или убыточную недвижимость, потому что никто не хотел быть "первопроходцем" - чтобы реформы и новые веяния времени в роду начинались с него. Лучше сохранить все, как в старые добрые времена...
1880 - принцесса Мари Таксис-Гогенлоге в фамильных драгоценностях, которые часто были неотъемлемой частью имущества семьи и не могли быть проданными.
Известен случай (и не один), когда старший сын семьи внезапно умер, не оставив наследников. И семья потребовала у младшего сына, с детства мечтавшего о духовном сане, отказатья от своих планов и стать главой семьи, а это означало жениться и произвести на свет как можно больше потомства. И само собой разумеется, сын выполнил свой долг перед Семьей.
1900 - граф Фридрих и графиня Паула Штольберг с детьми
Особенно важным считалось сохранять пресловутую contenance (выдержку, хладнокровие), - хранить «социальную» маску», держать себя в руках, не давать волю ни негативным, ни положительным эмоциям. Ни ревности, ни печали, ни волнения, ни влюбленности - окружающие не должны ничего заметить. Считалось также неприличным надоедать другим долгим описанием своего самочувствия, ныть и сетовать на здоровье или удары судьбы, запускать себя. Все, что тебе ниспошлет судьба, следовало сносить стойко и с достоинством. То есть нести свой крест...
Когда во время второй мировой войны некоторые аристократы (например, сыновья погибшего в Сараево Франца Фердинанда) были депортированы нацистами в концлагерь, многих «сокамерников» поражало, с каким достоинством они сносили все лишения и унижения.
Или еще часто приводят сравнение - как гордо взошла на эшафот и спокойно положила голову на гильотину ненавистная «австрийка» Мария Антуанетта в октябре 1793 года. И как спустя буквально несколько недель после этого мадам Дюбарри просто силой тащили на ту же гильотину - она, происходившая из бедной неаристократической семьи, рыдала, сопротивлялась и молила о пощаде. (хотя мое личное мнение - с достоинством умеют умирать не только аристократы).
1879 - графиня Ирма Андраши с подругой Лили Кински
Важным качеством была естественность и непринужденность. Причем во всем - непринужденно разговаривать, непринужденно принимать гостей и также непринужденно выполнять свои обязанности в семье и обществе. В противоположном случае тебя награждали эпитетом «аффективный» («она ведет себя аффективно», то есть неестественно). «Второе» общество пыталось во всем копировать привычки и образ жизни аристократов - тоже организовывали свои салоны, балы, переезжали на лето в свои летние резиденции, одевались в тех же салонах мод. Но чаще всего это были именно искусственные попытки, а не естественное состояние души. Часто это копирование выглядело довольно комично и гротескно.
1880 - Натали Андраши, младшая сестра Ирмы (которая на предыдущей фотографии). Фото Натали ребенком есть в первой главе о детстве, а затем фото с мужем в главе про невестинскую пору
Независимо от финансового положения семьи в ребенке-аристократе с младых ногтей воспитывали чувство принадлежности к «элите». Это право давалось им по рождению, автоматически, его не надо было заслужить какими-то достижениями или знаниями. Но это привилигированное положение можно было потерять - если оступиться. Каждый аристократ был постоянно под контролем себе равных. К мелким ошибкам относились критически, считая их «ненужными», "лишними", а виновника сочувственно называли «бедным» или «бедняжкой». Серьезные же проступки могли повлечь за собой «светскую смерть» (то есть для общества ты умер/ла). Вспомним княгиню Каролину Сайн-Виттгенштайн, которая в середине 19 веке бросила мужа-князя и ушла к любовнику композитору Ференцу Листу. Или из книжных героев - графиню Анну Каренину.
1880 - помолвка графа Эстерхази-Галанта с принцессой Франциской Шварценберг
Детям с детства вбивалось в голову, что своим «недостойным» поведением он не только себя опозорит, но и бросит тень на других, носящих эту же фамилию, а также на память своих предков.
1863 - баронесса Леонтина фон Венкхайм с сестрой Терезой
Плохие манеры и привычки назывались «портьерскими» (видимо, от слова «портье» - швейцар, привратник). Но при этом имелись в виду, конечно, люди, не принадлежащие к кругу аристократии, то есть те, которые не знают, как «полагается» что-то делать.
Например, однозначно «портьерским» считалось:
Князь Лихтенштайн описывал в своем письме два скандала», которые поразили его. Первый - конфликт между разными группировками в Рейхсрате (Парламенте), которые по его мнению означают близкий закат монархии. А второй: "Кари Шварценберг во время домашнего концерта, как ни в чем не бывало, положил ноги на стоящий перед ним стул!». Причем оба проишествия были для него одинаково скандальными, что весьма символично.
1880- княгиня Лихтенштайн-Дегенфельд в "драматической" позе
Император (кайзер) являлся для аристократов воплощением и символом государственности, а монархия - чем-то незыблемым и не поддающимся сомнению. В их кругу практически не было демократов и республиканцев. Аристократы чувствовали себя обязанными только своему императору, а не депутатам парламента или каким-то партиям.
Но хорошие манеры, как каждому понятно, это что-то поверхностное и сразу бросающееся в глаза. Требования были гораздо «глубже»: аристократ должен был быть порядочным, надежным, уметь держать слово. Бывали случаи, когда аристократы в 19 веке стрелялись из-за несдержанного слова - так велик для них был позор. По поводу «данного слова» можно немного отойти от темы Австро-Венгрии и вспомнить немецкого графа Штауффенберга, расстрелянного из-за неудавшегося покушения на Гитлера в 1944 году. Так вот - в его тайную группу, готивившую покушение, входили только аристократы и потомки старинных прусских офицерских династий. И никто из заговорщиков не сообщил о готовящемся покушении. Все-таки слово обязывало хранить тайну заговора...
1909 - баронесса Евгения Экономо ди Сан Серфф (красивая и стильная женщина, не находите?)
Понятие «Семья» включало для аристократов не только узкий круг живущих вместе ближайших родственников, а всех, кто носит одинаковую фамилию. Традиции собираться всем кланом (обычно осенью) имели чрезвычайно важное значение. Навряд ли в каких-то других слоях насления родсственные связи и память о предках имела такое же значение, как в кругах аристократов.
1870 - графиня Берхтольд за письменным столом на фоне "галереи предков". Такие "галереи" были в каждом доме, как постоянное напоминание о долге перед Семьей и гордости за нее.
Каждый знал (и знает сейчас) наизусть своих предков и родственные связи до 10-12 колена. А если вдруг что-то подзабыл - настольной книгой в аристократических семьях был (да и сейчас остается) альманах «Гота» - издающийся периодически генеалогический справочник «кто есть кто» в мире аристократии. Разные тома «Готы» имеют разные цвета - в зависимости от того, княжеские ли это роды, графские или баронские. «Гота» - это своего рода Библия для аристократов. И излюбленное занятие мамаш и тетушек до сих пор - листать «Готу». Скажем, сидят теплым летним вечером в саду женщины и обсуждают, кто с кем танцевал на балу (в кругу аристократов до сих пор проводятся закрытые приватные балы)... Начинают перебирать присутствующих на балу и кто из какого рода. А если вдруг забыли, а не приходится ли такая-то кузиной тетушки двоюродной бабушки такого-то - то сразу бегут в дом и берут «Готу». И сразу проясняют вопрос.
Как только узнают, что чей-то сын женится, то первый вопрос всегда: «А она из какого рода?» (по-немецки дословно «Кто она (у)рожденная?») Очень забавен и непонятен для ушей неаристократов ответ в случае, если невеста неаристократка (что участилось в 20 веке): «Она вообще не(у)рожденная». Эту инфу я почерпнула в книге «Noblesse oblige» Кристины графини фон Брюль (о жизни аристократов в наше время, сама автор (1962 г.р.) кстати замужем за неаристократом).
1878 - сестры графини Штокау. Одна из них изображена на фото с женихом в главе про невест, только не разберу, которая, вроде правая
И еще интересный факт насчет «Готы»... В «Готу» не вносились те, кто не был аристократом по рождению. То есть приходилось крепко подумать, прежде чем связывать жизнь с неаристократом- ведь тогда супруг/а и дети/внуки не вносились туда. Также усыновленные не вносились. Там были генеалогии всех родов высшей аристократии стран Европы (кроме пары стран). То есть если кого-то не было в «Готе», то он и не аристоакрат. Так было вплоть до 20 века. Как сейчас - не знаю. Для низшего и «нового» дворянства было (и есть) тоже какое-то подобие этого справочника.
Я недавно прочла в книге о современных аристократах такую фразу: «Нормальные люди ценят то, кто чего достиг в жизни, а аристократы больше думают о том, чего достигли их предки.»
Практически все без исключения аристократы Австро-Венгрии были католиками. Кто-то был действительно верующим, кто-то делал вид, что верующий, но все воспитывали детей в католической вере.
Графиня Александра Фестетич-Толна в вечернем платье
Из-за своей консервативности и закостенелости аристократия часто подвергалась критике. Они жили в каком-то своем, застывшем временном измерении, варились в своем «соку». И не заметили, как подошла пора бурь и потрясений, изменившая их жизнь...
В последней, заключительной части, речь пойдет о падении монархии в Австро-Венгрии, об отмене титулов, о закате аристократии и о их жизни «после».
П.С. Прошу при комментариях учесть, что этот текст не мое личное мнение, а переведенное и прочитанное в книгах. Я дам список основных книг в последней части
«Аристократия представляла собой большую семью, закрытую для доступа посторонних. Большинство аристократов были между собой на «ты», потому что практически все в той или иной степени приходились друг другу родственниками. У них были общие интересы, общие воспоминания - о совместных «сежурах», балах, выездах на охоту...»
(Нора Фуггер, «Блеск эпохи кайзера»)
1868 - Теодор граф Радецки фон Радец с женой Габриелой, урожденной баронессой фон Либиг. Кто знает «Марш Радецкого» Штрауса - так на фото сын того самого фельдмаршала графа Радецкого, которому был посвящен этот знаменитый марш.
Каждый, кто принадлежал к этому кругу, имел свой «Petit Nom» - краткую форму имени. Элеонора становилась «Лори», Карл - «Кари», Тереза - «Рези». Чтобы не путать нескольких женщин по имени Мария, одну звали «Мицци», другую «Маричи», третью «Медси»...И так далее...Некоторые «Petit Nom» были не производными от настоящего имени, а домашними прозвищами... «Тепш», «Хайни», «Тутц», «Винчи», "Дада"... В приватной атмосфере среди своих титулы и полные имена почти не использовались.
1880 - контессы «Пепе» и «Линчи» Траутмансдорфф:
Кстати традиция иметь «Petit Nom» была распространена у аристократии всей Европы. Детей английской королевы Виктории звали Вики, Берти, Ленхен и так далее. Жену Николая Второго родня звала «Аликс». И в своем кругу аристократы использовали почти всегда только «Petit Nom» и были друг с другом на «ты». Обращение аристократов к тебе на «ты» было своего рода индикатором принадлежности к «элите». Заветной мечтой «новых» аристократов в 19 веке было не только быть принятыми «старыми» аристократами, но и быть с ними на «ты».
Когда граф Вильчек назвал барона Натаниеля Ротшильда «Натти» и предложил перейти на «ты», тому сразу стояло ясно - «свершилось". А ведь он был барон в третьем поколении! Но ни его дед, ни отец не смогли пробить стену игнорирования со стороны «старых аристократов». Только поколение внуков Ротшильдов к концу 19 века смогло это сделать. Кроме Ротшильдов мало кому удалось проникнуть в закрытое "первое" общество.
1860 - Барон Генрих Гесс с супругой
Стена, окружающая мир аристократов, был непроницаема и трудноступна для посторонних. Проникнуть туда было практически невозможно. Присутствие постороннего причиняло неудобства, нарушало привычную доверительную атмосферу. Да и сам посторонний чувствовал себя не в своей тарелке, потому что непосвященному невозможно было запомнить все эти «прозвища», степень родства, словечки, условности события прошлого, объединяющие всех присутствующих с детства. Когда граф Николас Ревертера был награжден орденом Золотого Руна, его сестра объявила с радостью: «Колли получил барашка!» Постороннему и не понять, что этот орден назывался у аристократов «барашком»...Таких словечек и условностей было очень много.
1883 - задушевные подружки - принцесса Аглая Ауэрсперг (справа), подруга детства эрцгерцогини Мари Валери, младшей дочери кайзера Франца Иосифа. Аглая считалась одной их первых красавиц своего времени и вышла замуж за графа Фердинанда Кински.
Многие традиции были необъяснимы, в них трудно было найти логику. Но их заучивали с детства - «просто так принято»,
Главным критерием принадлежности к миру аристократии был исключительно факт рождения. Финансовый успех, образование и головокружительная карьера сами по себе не давали пропуска в этот мир. Как мультимиллионеры, так и и рядовые бюргеры, не имели доступа в салоны аристократов. Даже самый неимущий аристократ безоговорочно принимался другими аристократами, как равный - ввиду общего происхождения и воспитания. В то время как «новым» аристократам, недавно получившим титулы за государственную службу, требовалось не менее двух-трех поколений, чтобы быть принятыми.
Всех аристократов Австро-Венгрии объединял железный кодекс поведения, три основных столпа которых были: безоговорочная верность императору, сохранение семейных ценностей и приверженность к католической церкви. Этот кодекс поведения был некой смесью множества ритуальных правил, высокой самодисциплины, взаимного социального контроля и основанного на христианских канонах отношения к ближнему.
1878- принцесса Мария Монтенуово и ее жених граф Антон Аппонь в день помолвки. Эта Мария - родная внучка эрцгерцогини Марии-Луизы, которая была в первом браке замужем за Наполеоном
Насколько каждый отдельно взятый аристократ придерживался этих правил - трудно сказать. Но во всяком случае каждому с детства закладывались фундаментальные качества и жесткие требования, позволяющие сформировать «настоящего» аристократа. Об воспитании детей я подробно писала в первой главе о детстве аристократов.
Основной жесткого воспитания, которому подвергались, как мальчики, так и девочки, было правило «всегда держаться в соответствии со своим высоким статусом». Это означало: уважать старших, ничем не запятнать честь семьи, не вести себя вызывающе, быть патриотом, иметь безупречные манеры, быть дисциплинированным, вежливым, аккуратным, одеваться стильно, со вкусом и невызывающе. Авторитет родителей был непререкаем. Всякое проявление бунтарства и непослушания считались баловством и чем-то недопустимым. «Вредные» черты старались «ломать» как можно раньше. Даже на проблемы переходного возраста не делалась скидка. (Давайте не будем забывать, что речь идет о 19 веке)
Считалось недопустимым выносить прилюдно кому-то негативную характеристику - особенно людям, которым в жизни в чем-то не очень повезло. Например, намеренно хвалили какую-то некрасивую контессу: «У нее такие чудесные волосы!» или «А как она любит свою мать!»
1883 - граф Генрих Ламберг с женой Элеонорой, урожденной принцессой Шварценберг
Долг по отношению к семье и предпочтение интересов семьи личным интересам воспитывались с детства. Неважно, чего ты лично хочешь, важно - как лучше для Семьи. Потому что ты связующее звено в длинной цепи поколений. И ты должен сохранить материальные и духовные ценности Семьи и передать их потомкам как минимум в том же состоянии, в каком ты их принял. Часто не решались (даже если имели на это право) продать нерентабельную или убыточную недвижимость, потому что никто не хотел быть "первопроходцем" - чтобы реформы и новые веяния времени в роду начинались с него. Лучше сохранить все, как в старые добрые времена...
1880 - принцесса Мари Таксис-Гогенлоге в фамильных драгоценностях, которые часто были неотъемлемой частью имущества семьи и не могли быть проданными.
Известен случай (и не один), когда старший сын семьи внезапно умер, не оставив наследников. И семья потребовала у младшего сына, с детства мечтавшего о духовном сане, отказатья от своих планов и стать главой семьи, а это означало жениться и произвести на свет как можно больше потомства. И само собой разумеется, сын выполнил свой долг перед Семьей.
1900 - граф Фридрих и графиня Паула Штольберг с детьми
Особенно важным считалось сохранять пресловутую contenance (выдержку, хладнокровие), - хранить «социальную» маску», держать себя в руках, не давать волю ни негативным, ни положительным эмоциям. Ни ревности, ни печали, ни волнения, ни влюбленности - окружающие не должны ничего заметить. Считалось также неприличным надоедать другим долгим описанием своего самочувствия, ныть и сетовать на здоровье или удары судьбы, запускать себя. Все, что тебе ниспошлет судьба, следовало сносить стойко и с достоинством. То есть нести свой крест...
Когда во время второй мировой войны некоторые аристократы (например, сыновья погибшего в Сараево Франца Фердинанда) были депортированы нацистами в концлагерь, многих «сокамерников» поражало, с каким достоинством они сносили все лишения и унижения.
Или еще часто приводят сравнение - как гордо взошла на эшафот и спокойно положила голову на гильотину ненавистная «австрийка» Мария Антуанетта в октябре 1793 года. И как спустя буквально несколько недель после этого мадам Дюбарри просто силой тащили на ту же гильотину - она, происходившая из бедной неаристократической семьи, рыдала, сопротивлялась и молила о пощаде. (хотя мое личное мнение - с достоинством умеют умирать не только аристократы).
1879 - графиня Ирма Андраши с подругой Лили Кински
Важным качеством была естественность и непринужденность. Причем во всем - непринужденно разговаривать, непринужденно принимать гостей и также непринужденно выполнять свои обязанности в семье и обществе. В противоположном случае тебя награждали эпитетом «аффективный» («она ведет себя аффективно», то есть неестественно). «Второе» общество пыталось во всем копировать привычки и образ жизни аристократов - тоже организовывали свои салоны, балы, переезжали на лето в свои летние резиденции, одевались в тех же салонах мод. Но чаще всего это были именно искусственные попытки, а не естественное состояние души. Часто это копирование выглядело довольно комично и гротескно.
1880 - Натали Андраши, младшая сестра Ирмы (которая на предыдущей фотографии). Фото Натали ребенком есть в первой главе о детстве, а затем фото с мужем в главе про невестинскую пору
Независимо от финансового положения семьи в ребенке-аристократе с младых ногтей воспитывали чувство принадлежности к «элите». Это право давалось им по рождению, автоматически, его не надо было заслужить какими-то достижениями или знаниями. Но это привилигированное положение можно было потерять - если оступиться. Каждый аристократ был постоянно под контролем себе равных. К мелким ошибкам относились критически, считая их «ненужными», "лишними", а виновника сочувственно называли «бедным» или «бедняжкой». Серьезные же проступки могли повлечь за собой «светскую смерть» (то есть для общества ты умер/ла). Вспомним княгиню Каролину Сайн-Виттгенштайн, которая в середине 19 веке бросила мужа-князя и ушла к любовнику композитору Ференцу Листу. Или из книжных героев - графиню Анну Каренину.
1880 - помолвка графа Эстерхази-Галанта с принцессой Франциской Шварценберг
Детям с детства вбивалось в голову, что своим «недостойным» поведением он не только себя опозорит, но и бросит тень на других, носящих эту же фамилию, а также на память своих предков.
1863 - баронесса Леонтина фон Венкхайм с сестрой Терезой
Плохие манеры и привычки назывались «портьерскими» (видимо, от слова «портье» - швейцар, привратник). Но при этом имелись в виду, конечно, люди, не принадлежащие к кругу аристократии, то есть те, которые не знают, как «полагается» что-то делать.
Например, однозначно «портьерским» считалось:
- Придти в гости в сопровождении неприглашенного спутника
- Говорить на званом обеде о стоимости блюд и продуктов на столе
- Принести хозяйке дома цветы. Это считалось совершенно неуместным - ведь у аристократов дома были оранжереи или даже сады/парки, и комнаты украшали свои собственные цветы.
- Дать чаевые персоналу в аристократическом доме. Считалось, что их жалованье достаточно, а чаевые унижают не только его, но и его хозяина-аристократа . А вот чаевые в ресторанах и отелях были в порядке вещей.
Князь Лихтенштайн описывал в своем письме два скандала», которые поразили его. Первый - конфликт между разными группировками в Рейхсрате (Парламенте), которые по его мнению означают близкий закат монархии. А второй: "Кари Шварценберг во время домашнего концерта, как ни в чем не бывало, положил ноги на стоящий перед ним стул!». Причем оба проишествия были для него одинаково скандальными, что весьма символично.
1880- княгиня Лихтенштайн-Дегенфельд в "драматической" позе
Император (кайзер) являлся для аристократов воплощением и символом государственности, а монархия - чем-то незыблемым и не поддающимся сомнению. В их кругу практически не было демократов и республиканцев. Аристократы чувствовали себя обязанными только своему императору, а не депутатам парламента или каким-то партиям.
Но хорошие манеры, как каждому понятно, это что-то поверхностное и сразу бросающееся в глаза. Требования были гораздо «глубже»: аристократ должен был быть порядочным, надежным, уметь держать слово. Бывали случаи, когда аристократы в 19 веке стрелялись из-за несдержанного слова - так велик для них был позор. По поводу «данного слова» можно немного отойти от темы Австро-Венгрии и вспомнить немецкого графа Штауффенберга, расстрелянного из-за неудавшегося покушения на Гитлера в 1944 году. Так вот - в его тайную группу, готивившую покушение, входили только аристократы и потомки старинных прусских офицерских династий. И никто из заговорщиков не сообщил о готовящемся покушении. Все-таки слово обязывало хранить тайну заговора...
1909 - баронесса Евгения Экономо ди Сан Серфф (красивая и стильная женщина, не находите?)
Понятие «Семья» включало для аристократов не только узкий круг живущих вместе ближайших родственников, а всех, кто носит одинаковую фамилию. Традиции собираться всем кланом (обычно осенью) имели чрезвычайно важное значение. Навряд ли в каких-то других слоях насления родсственные связи и память о предках имела такое же значение, как в кругах аристократов.
1870 - графиня Берхтольд за письменным столом на фоне "галереи предков". Такие "галереи" были в каждом доме, как постоянное напоминание о долге перед Семьей и гордости за нее.
Каждый знал (и знает сейчас) наизусть своих предков и родственные связи до 10-12 колена. А если вдруг что-то подзабыл - настольной книгой в аристократических семьях был (да и сейчас остается) альманах «Гота» - издающийся периодически генеалогический справочник «кто есть кто» в мире аристократии. Разные тома «Готы» имеют разные цвета - в зависимости от того, княжеские ли это роды, графские или баронские. «Гота» - это своего рода Библия для аристократов. И излюбленное занятие мамаш и тетушек до сих пор - листать «Готу». Скажем, сидят теплым летним вечером в саду женщины и обсуждают, кто с кем танцевал на балу (в кругу аристократов до сих пор проводятся закрытые приватные балы)... Начинают перебирать присутствующих на балу и кто из какого рода. А если вдруг забыли, а не приходится ли такая-то кузиной тетушки двоюродной бабушки такого-то - то сразу бегут в дом и берут «Готу». И сразу проясняют вопрос.
Как только узнают, что чей-то сын женится, то первый вопрос всегда: «А она из какого рода?» (по-немецки дословно «Кто она (у)рожденная?») Очень забавен и непонятен для ушей неаристократов ответ в случае, если невеста неаристократка (что участилось в 20 веке): «Она вообще не(у)рожденная». Эту инфу я почерпнула в книге «Noblesse oblige» Кристины графини фон Брюль (о жизни аристократов в наше время, сама автор (1962 г.р.) кстати замужем за неаристократом).
1878 - сестры графини Штокау. Одна из них изображена на фото с женихом в главе про невест, только не разберу, которая, вроде правая
И еще интересный факт насчет «Готы»... В «Готу» не вносились те, кто не был аристократом по рождению. То есть приходилось крепко подумать, прежде чем связывать жизнь с неаристократом- ведь тогда супруг/а и дети/внуки не вносились туда. Также усыновленные не вносились. Там были генеалогии всех родов высшей аристократии стран Европы (кроме пары стран). То есть если кого-то не было в «Готе», то он и не аристоакрат. Так было вплоть до 20 века. Как сейчас - не знаю. Для низшего и «нового» дворянства было (и есть) тоже какое-то подобие этого справочника.
Я недавно прочла в книге о современных аристократах такую фразу: «Нормальные люди ценят то, кто чего достиг в жизни, а аристократы больше думают о том, чего достигли их предки.»
Практически все без исключения аристократы Австро-Венгрии были католиками. Кто-то был действительно верующим, кто-то делал вид, что верующий, но все воспитывали детей в католической вере.
Графиня Александра Фестетич-Толна в вечернем платье
Из-за своей консервативности и закостенелости аристократия часто подвергалась критике. Они жили в каком-то своем, застывшем временном измерении, варились в своем «соку». И не заметили, как подошла пора бурь и потрясений, изменившая их жизнь...
В последней, заключительной части, речь пойдет о падении монархии в Австро-Венгрии, об отмене титулов, о закате аристократии и о их жизни «после».
П.С. Прошу при комментариях учесть, что этот текст не мое личное мнение, а переведенное и прочитанное в книгах. Я дам список основных книг в последней части