Игорь Букин. Шаламов и лагерные боны
Свидетельства Шаламова-заключенного. Боны ОГПУ на Вишере, в Березниках и в Бутырской тюрьме. Статья из журнала "Дополнение к каталогу коллекционера", № 23, август 2001. В Сети в единственном экземпляре в составе журнала в формате pdf-фотография, скан нечитабельный, поэтому дублирую здесь.
Игорь Михайлович Букин (1937- 2013), кандидат технических наук, работал в проектных институтах и КБ Риги. С 1993 г. основатель и редактор-издатель русскоязычного журнала "Дополнение к каталогу коллекционера". Автор каталога (в соавторстве с Г.Б. Черфас) "Многоцветные открытки по картинам российских художников в издательствах "Ришар" и "Ришар-Островский" до 1917 г." (Рига, 2005).
__________
Варлам Шаламов-бонист, или кое-что о дензнаках ГУЛАГа
Varlam Schalamoff as banknotes collector or something about bonds of GULAG
1. Свидетельства В. Шаламова
Шаламов Варлам Тихонович (1007 - 1082) советский прозаик и поэт провел в заключении в лагерях и тюрьмах около 18 лет, начиная с 19.02.1929 года (с перерывами, освобожден в 1951 г.) Проза В. Шаламова - правда о советских лагерях и тюрьмах с невымышленными событиями, реальными действующими лицами и скрупулезными фактами, на которые может опираться историк в объективном исследовании.
Отличительной стороной творчества Шаламова можно считать и его нестяжательность в отличие, например, от Солженицына, который на «ГУЛАГе» заработал, в частности, крупную недвижимость (сначала за границей, потом в постсоветской России). Варлам Тихонович жил и умер бессребреником, что еще больше увеличивает доверие к его творчеству.
Ниже пойдет речь о так называемых бонах ГУЛАГа, неоднократно упоминаемых Шаламовым в антиромане ВИШЕРА [1]. Один тип этих бон перечислен в каталогах (например, в каталоге Н. Кардакова [2]), однако каких-либо фактов об их обращении и использовании опубликовано не было. Тем интереснее эти факты обнаружить внимательно прочитывая ВИШЕРУ.
Конечно, назвать Шаламова бонистом будет некоторым преувеличением, но отнюдь не выдумкой. Понимая значимость бон ГУЛАГа как ценных исторических документов, Варлам Тихонович собирал и хранил их. Вот как он сам об этом пишет (1, стр. 29] «Я долго хранил у себя в архиве несколько лагерных бон (с подписью Глеба Ивановича Бокия, 1879 - 1937; в 1920г. член Коллегии ОГПУ СССР - прим авт.) но потерял в конце-концов этот эффектный документ».
Самих расчетных квитанций (а именно таково подлинное название вышеупомянутых бон) известно 7 номиналов - 2 коп., 5, 20 и 50 коп, 1 руб., 3 руб., 5 руб. Позднее было еще два выпуска этих знаков 1) с подписью «Л. Koган» в 1920 г., такие же 7 номиналов 2) с подписью «Берман» в 1932 г. (к тем же самым номиналам добавлен еще один в 10 руб.)
Находит объяснение у Шаламова и выпуск на первый взгляд таких несуразно малых (копеечных) номиналов как 2 коп. и 5 коп.
Вот как обстояло дело [1, стр.13] «3а работу не платили никаких денег. Но ежемесячно составляли списки на «премию» - по усмотрению начальников, и по этим спискам давали два, три, редко пять рублей в месяц. Эти два рубля выдавались лагерными бонами - деньгами вроде «керенок» по размеру, с подписью тогдашнего деятеля лагерей Глеба Бокия. Эти лагерные боны стоили гораздо выше, чем вольные деньги. В лагере был магазин, где можно было купить все, что угодно.
Была в лагере и столовая ресторанного типа, только для заключенных, где принимались деньги - боны. И где, например, порция антрекота стоила пятнадцать копеек. Так что двухрублевая ежемесячная премия кое-что значила. Кроме того каждый имел на руках «квитанцию» на сумму, которую можно было истратить в лагерных магазинах. С этой суммы и «списывал» завмаг красными чернилами, a лагерная бухгалтерия делала расчеты. Словом, по тюремному типу.
Тем, кто имел деньги из дома, начальник разрешал выдачу - или квитанциями или бонами. Бонами стали рассчитываться с конца 1929г., во время перековки. «Касса №2» - так назывался по бухгалтерски расчет этими бонами. А квитанционный, тюремный расчет был отменен».
И далее [1, стр. 20] об этом же. «Выработка заключенных была гораздо выше, чем у вольнонаемных, хотя денег заключенные не получали за свою paботу, а только премии - один или два рубля в месяц. На все эти деньги мы имели право получить бонами за подписью Глеба Бокия. В лагерном магазине продовольственных и промтоваров и торговали на лагерные боны. Все стоило копейки в соответствии с курсом червонца 1922 г.»
В другом месте [1, стр. 49] приводятся данные по более позднему, и до сих пор некаталогизированному, виду бон - квитанциям Бутырской тюрьмы за 1937 год. «Раз в десять дней камера пользовалась «лавочкой» - разрешались покупки в магазине. Можно было покупать лишь на 13 рублей в «лавочку» каждому - денежные квитанции сдавались в магазин, и через день каждый получал свою квитанцию обратно.»
Кроме квитанций, в романе упоминаются также такие, и тоже некаталогизированные, виды бон, как «записки», «пропуска в столовую» и «талоны». Относительно первых говорится так [1. стр 17] «В самом конце 1929г. Майеравский (вор - «медвежатник», заключенный ВИШЕРА-лагеря - авт.) был арестован и послан в ШИЗО (штрафной изолятор - авт.) за подделку собственноручных записок Ивана Гавриловича Филиппова (начальник лагеря на ВИШЕРЕ в 1929 г. - авт.) в магазин на вино. Магазин был общий для вольных и заключенных. Старику Филиппову был предъявлен счет на какое-то несусветное количество самого дорогого вина, которое было выдано магазином по запискам Филиппова. Филиппов, тяжелый сердечный боль-ной, и капли вина не пил, а в магазин посылал только в одно из воскресений - за вином для гостей».
Колоритна и история, касающаяся «пропусков в столовую» и «талонов» осенью 1930 г. [1, стр. 29] «лагерным работникам из высшей администрации давали пропуска в столовую для иностранцев… Криминальность этого пропуска в столовую для иностранцев была явно политического характера. Иностранцев на Березхимстрое было очень много - немцы, французы, американцы, англичане, - все они жили в поселке для иностранных специалистов. Для них на строительстве была выстроена гостиница и оборудован ресторан - то, что на нашем аскетическом языке называлось «столовая для иностранцев». Поскольку все повара были заключенные, все продукты шли исключительно по лагерной сети снабжения, поскольку весь комбинат строил именно лагерь, Стуков, начальник лагеря, договорился с Грановским (начальник строительства - авт.), что даст своим пять пропусков в этот гастрономический рай. Тогда уже ухудшилось снабжение вольных, и одиноким инженерам спецам Грановский давал возможность питаться в этой столовой. Вот из ста или двухсот пропусков вольнонаемным советским инженерам пять было закреплено за лагерем. Пропуска были именные - на два раза в день - обет и ужин.
Кроме этого поощрения для верхушки, рабочие бригады питались в столовой на строительстве, столовой только для заключенных. Эта столовая для заключенных функционировала весьма оживленно. Талоны в нее раздавали бригадиры, тут же поощряя лучших работяг. Таким образом, положенный лагерный паек оставался в лагере, и вечером арестант его получал. Днем обедал в столовой «от хозяина».
Это тоже вызывало большие нарекания, ибо вольная половая была гораздо хуже лагерной. Лагерников и одевали лучше. Ведь на работу не выпускали раздетых и разутых. Даже случайно.
Это привело к конфликту, зависти, жалобам. Я много встречал потом ссыльных, а то и просто вербованных работяг, бежавших из Березников из-за плохих условий быта. Все они вспоминали одно и то же - «раскормленные рожи лагерных работяг». Бывало, что тот, кто посылал жителей своего села, давал дело - судил и отправлял под конвоем на Север - сам приезжал туда по вербовке, по вольному найму как энтузиаст и видел, что те, кого он судил, живут в гораздо лучших условиях, что и сам лагерь блестел чистотой, там не было ни вони, ни даже намека на вошь.»
2. Комментарии и выводы
Информация, содержащаяся в приведенных цитатах, позволяет сделать такие выводы
1. В антиромане ВИШЕРА В. Шаламов приводит сведения о шести различных бонах советских тюрем и лагерей с 1929г. по 1937г. включительно.
2. Из шести видов упомянутых Шалимовым бон только один - расчетные квитанции лагерей ОГПУ с подписью Бокия - каталогизированы, остальные пять («квитанции» 1929г. Вишера-лагеря, «записки на вино» 1929г. Вишера-лагеря; «пропуска и столовую» Березниковского лагеря, 1930г. двух видов для вольнонаемных и заключенных, «талоны в столовую» для заключенных Березниковского лагеря, 1930г. «квитанции» Бутырской тюрьмы для покупок в тюремном магазине, 1937г.) не обнаружены до сих пор и не каталогизированы.
3. Боны ОГПУ, общие для всех лагерей СССР, по всей вероятности, были попыткой упорядочения «денежного» обращения в лагерях с задачей избавиться в них от пестрой и разнообразной гаммы «местных денег». Как пишет Шаламов, «местные деньги», например, «квитанции» в Вишера-лагере, имели хождение не только до введения бон ОГПУ, но некоторое время (в конце 1929г.) и после того. Существенно, что в период параллельного обращения бон ОГПУ и упомянутых «квитанций» был возможен обмен последних (с разрешения лагерного начальства) на «деньги из дома», т.е. деньги общесоюзного образца (квитанционный расчет в лагерях к 1930г. был отменен и, вероятно, сохранился только в тюрьмах, свидетельством чему являются квитанции Бутырской тюрьмы 1937 года).
4. Боны ОГПУ, с момента своего появления (конец 1929г. ) и, по всей видимости, до изъятия из обращения (точная его дата не установлена, но не позднее 1937г., когда начались репрессии в отношении лиц, чьи подписи стоят на этих бонах. Бокий расстрелян в 1937 г., а Коган и Берман в 1939 г.), обменивались на банкноты общесоюзного образца.
5. Все описанные В. Шаламовым гулаговские боны (кроме расчетных квитанций ОГПУ) были именными, со строгой отчетностью, от ежедневной («талоны в столовую» - Березники) и десятидневной («квитанции» Бутырок) до месячной «квитанции» и «записки на вино» в Вишера-лагере и «пропуска в столовую» в Березниках). После этих сроков бухгалтерия мест заключения проводила расчет, a сами боны уничтожились. По этой причине они до сих пор не обнаружены и не описаны в каталогах. Пожалуй, единственная на сегодня возможность их обнаружить - это просмотреть материалы соответствующих следственных дел того времени, куда они могли быть подшиты.
6. Для иллюстрации редкости подобных бон достаточно сказать, что за все время существования лагерей были обнаружены и опубликованы только дна их вида и то более позднего (1946 г.), по сравнению с шаламовским, периода. При этом описанные боны имеют все основные признаки, аналогичные таковым в антиромане ВИШЕРА. Так, первый вид [3] - «Беломорстрой МВД Разовые талоны совместно с пропусками в столовую» - именной документ с месячной отчетностью и с талопами на питание (для вольнонаемных, прикрепленных к лагерной столовой) из расчета три раза в декаду (десять дней). Второй вид [4] - «Управление Пути ББ Канала им. Сталина Суточный талон на дополнительный отпуск продтоваров члена команды землечерпательного каравана» - вероятно, тоже именной документ (хотя есть только печать, а фамилия не вписана) с ежесуточной отчетностью (судя по нормам, в основном, для заключенных, находящихся в командировке от лагеря). Для наглядности мы здесь повторно публикуем изображение этих бон (впервые оно приведено в [3, 4]).
3. Дополнение к каталогу
Настоящее, традиционное дополнение к каталогу, включает ранее некаталогизированные боны лагерей и тюрем СССР. Поскольку они до сих пор не обнаружены (отсутствуют в коллекциях) и известны лишь по литературному источнику [1], оценка им не проставлена. Порядок описания данного дополнения соответствует каталогу Н. Кардакова [2] Поскольку наше дополнение дается единой сводкой, постольку надо иметь в виду, что при включении в каталоги его боны должны помещаться в разделы в соответствии с существовавшим на то время административно-территориальным делением, например, Вишера-лагерь - в Пермскую область и т.п.
Итак.
ДОПОЛНЕНИЕ К КАТАЛОГУ:
1 Пермская область Вишера-лагерь
1929г. Квитанция для покупки в лагерном магазине
1 2 руб
2 3 руб
3 5 руб
1929г. Записка на вино в магазин (общий для вольных и заключенных) С подписью нач. Лагеря Филиппова И.Г.
4 На ? бутылок вина
2 Пермская область Березники-лагерь
1930г. Пропуск (в столовую для иностранцев) на обед и ужин
1 Пропуск для лагерных работников
2 Пропуск для вольнонаемных
3 1930 г. Ежедневный талон в столовую для заключенных
3 Талон Москва Бутырская тюрьма
1937г. Денежная квитанция для покупок (раз в 10 дней) в тюремном магазине
1 Квитанция на 13 руб.
ПРИМЕЧАНИЯ:
Все перечисленные в дополнении боны являются именными и частными (для внутреннего использования). 1 При покупке завмаг с общей суммы квитанции списывал (красными чернилами) стоимость покупки, а лагерная бухгалтерия делала расчеты. Квитанции (с разрешения лагерного начальства) обменивались на деньги «из дома», т.е. общесоюзного образца. Вероятны другие номиналы этих квитанций. 2 Не установлено конкретное количество бутылок вина на записке. В конце месяца все записки из магазина передавались в лагерную бухгалтерию, делавшую расчет. 3 Выдавалось только 5 пропусков для лагерных работников. 4 Пропусков для вольнонаемных выдавалось 100 или 200. 4 Талоны ежедневно выдавались бригадирами как мера поощрения лучших рабочих. 5 После покупки денежные квитанции сдавались в магазин, и через день каждый получал свою квитанцию обратно.
Публикуя эту статью, автор обращается ко всем, кто имеет какие-либо сведения по затронутой теме бонистики лагерей и тюрем СССР. Присланные вами материалы за вашим авторством будут с благодарностью опубликованы нашим журналом.
Выражаю признательность коллегам, предоставившим свои боны для иллюстраций.
ЛИТЕРАТУРА:
1 Шаламов В. Т. Вишера Антироман Москва, «Книга», 1989г.
2 Карлаков Н.И. Каталог денежных знаков России и Балтийских стран 1764 1950 Берлин, 1953г.
3 Букин И.М. Неизвестные боны Беломорканала (1946г.) В журнале ДОПОЛНЕНИЯ К КАТАЛОГУ КОЛЛЕКЦИОНЕРА №20, май 2000г. Латвия, Рига, стр. 15-20, 29
4 Букин И.М. Неизвестные боны Беломорканала (1940г.), часть вторая. В журнале ДОПОЛНЕНИЕ К КАТАЛОГУ КОЛЛЕКЦИОНЕРА №22, апрель 2001г. Латвия, Рига, стр. 8-1 1
И. Букин, коллекционер-исследователь
Игорь Михайлович Букин (1937- 2013), кандидат технических наук, работал в проектных институтах и КБ Риги. С 1993 г. основатель и редактор-издатель русскоязычного журнала "Дополнение к каталогу коллекционера". Автор каталога (в соавторстве с Г.Б. Черфас) "Многоцветные открытки по картинам российских художников в издательствах "Ришар" и "Ришар-Островский" до 1917 г." (Рига, 2005).
__________
Варлам Шаламов-бонист, или кое-что о дензнаках ГУЛАГа
Varlam Schalamoff as banknotes collector or something about bonds of GULAG
1. Свидетельства В. Шаламова
Шаламов Варлам Тихонович (1007 - 1082) советский прозаик и поэт провел в заключении в лагерях и тюрьмах около 18 лет, начиная с 19.02.1929 года (с перерывами, освобожден в 1951 г.) Проза В. Шаламова - правда о советских лагерях и тюрьмах с невымышленными событиями, реальными действующими лицами и скрупулезными фактами, на которые может опираться историк в объективном исследовании.
Отличительной стороной творчества Шаламова можно считать и его нестяжательность в отличие, например, от Солженицына, который на «ГУЛАГе» заработал, в частности, крупную недвижимость (сначала за границей, потом в постсоветской России). Варлам Тихонович жил и умер бессребреником, что еще больше увеличивает доверие к его творчеству.
Ниже пойдет речь о так называемых бонах ГУЛАГа, неоднократно упоминаемых Шаламовым в антиромане ВИШЕРА [1]. Один тип этих бон перечислен в каталогах (например, в каталоге Н. Кардакова [2]), однако каких-либо фактов об их обращении и использовании опубликовано не было. Тем интереснее эти факты обнаружить внимательно прочитывая ВИШЕРУ.
Конечно, назвать Шаламова бонистом будет некоторым преувеличением, но отнюдь не выдумкой. Понимая значимость бон ГУЛАГа как ценных исторических документов, Варлам Тихонович собирал и хранил их. Вот как он сам об этом пишет (1, стр. 29] «Я долго хранил у себя в архиве несколько лагерных бон (с подписью Глеба Ивановича Бокия, 1879 - 1937; в 1920г. член Коллегии ОГПУ СССР - прим авт.) но потерял в конце-концов этот эффектный документ».
Самих расчетных квитанций (а именно таково подлинное название вышеупомянутых бон) известно 7 номиналов - 2 коп., 5, 20 и 50 коп, 1 руб., 3 руб., 5 руб. Позднее было еще два выпуска этих знаков 1) с подписью «Л. Koган» в 1920 г., такие же 7 номиналов 2) с подписью «Берман» в 1932 г. (к тем же самым номиналам добавлен еще один в 10 руб.)
Находит объяснение у Шаламова и выпуск на первый взгляд таких несуразно малых (копеечных) номиналов как 2 коп. и 5 коп.
Вот как обстояло дело [1, стр.13] «3а работу не платили никаких денег. Но ежемесячно составляли списки на «премию» - по усмотрению начальников, и по этим спискам давали два, три, редко пять рублей в месяц. Эти два рубля выдавались лагерными бонами - деньгами вроде «керенок» по размеру, с подписью тогдашнего деятеля лагерей Глеба Бокия. Эти лагерные боны стоили гораздо выше, чем вольные деньги. В лагере был магазин, где можно было купить все, что угодно.
Была в лагере и столовая ресторанного типа, только для заключенных, где принимались деньги - боны. И где, например, порция антрекота стоила пятнадцать копеек. Так что двухрублевая ежемесячная премия кое-что значила. Кроме того каждый имел на руках «квитанцию» на сумму, которую можно было истратить в лагерных магазинах. С этой суммы и «списывал» завмаг красными чернилами, a лагерная бухгалтерия делала расчеты. Словом, по тюремному типу.
Тем, кто имел деньги из дома, начальник разрешал выдачу - или квитанциями или бонами. Бонами стали рассчитываться с конца 1929г., во время перековки. «Касса №2» - так назывался по бухгалтерски расчет этими бонами. А квитанционный, тюремный расчет был отменен».
И далее [1, стр. 20] об этом же. «Выработка заключенных была гораздо выше, чем у вольнонаемных, хотя денег заключенные не получали за свою paботу, а только премии - один или два рубля в месяц. На все эти деньги мы имели право получить бонами за подписью Глеба Бокия. В лагерном магазине продовольственных и промтоваров и торговали на лагерные боны. Все стоило копейки в соответствии с курсом червонца 1922 г.»
В другом месте [1, стр. 49] приводятся данные по более позднему, и до сих пор некаталогизированному, виду бон - квитанциям Бутырской тюрьмы за 1937 год. «Раз в десять дней камера пользовалась «лавочкой» - разрешались покупки в магазине. Можно было покупать лишь на 13 рублей в «лавочку» каждому - денежные квитанции сдавались в магазин, и через день каждый получал свою квитанцию обратно.»
Кроме квитанций, в романе упоминаются также такие, и тоже некаталогизированные, виды бон, как «записки», «пропуска в столовую» и «талоны». Относительно первых говорится так [1. стр 17] «В самом конце 1929г. Майеравский (вор - «медвежатник», заключенный ВИШЕРА-лагеря - авт.) был арестован и послан в ШИЗО (штрафной изолятор - авт.) за подделку собственноручных записок Ивана Гавриловича Филиппова (начальник лагеря на ВИШЕРЕ в 1929 г. - авт.) в магазин на вино. Магазин был общий для вольных и заключенных. Старику Филиппову был предъявлен счет на какое-то несусветное количество самого дорогого вина, которое было выдано магазином по запискам Филиппова. Филиппов, тяжелый сердечный боль-ной, и капли вина не пил, а в магазин посылал только в одно из воскресений - за вином для гостей».
Колоритна и история, касающаяся «пропусков в столовую» и «талонов» осенью 1930 г. [1, стр. 29] «лагерным работникам из высшей администрации давали пропуска в столовую для иностранцев… Криминальность этого пропуска в столовую для иностранцев была явно политического характера. Иностранцев на Березхимстрое было очень много - немцы, французы, американцы, англичане, - все они жили в поселке для иностранных специалистов. Для них на строительстве была выстроена гостиница и оборудован ресторан - то, что на нашем аскетическом языке называлось «столовая для иностранцев». Поскольку все повара были заключенные, все продукты шли исключительно по лагерной сети снабжения, поскольку весь комбинат строил именно лагерь, Стуков, начальник лагеря, договорился с Грановским (начальник строительства - авт.), что даст своим пять пропусков в этот гастрономический рай. Тогда уже ухудшилось снабжение вольных, и одиноким инженерам спецам Грановский давал возможность питаться в этой столовой. Вот из ста или двухсот пропусков вольнонаемным советским инженерам пять было закреплено за лагерем. Пропуска были именные - на два раза в день - обет и ужин.
Кроме этого поощрения для верхушки, рабочие бригады питались в столовой на строительстве, столовой только для заключенных. Эта столовая для заключенных функционировала весьма оживленно. Талоны в нее раздавали бригадиры, тут же поощряя лучших работяг. Таким образом, положенный лагерный паек оставался в лагере, и вечером арестант его получал. Днем обедал в столовой «от хозяина».
Это тоже вызывало большие нарекания, ибо вольная половая была гораздо хуже лагерной. Лагерников и одевали лучше. Ведь на работу не выпускали раздетых и разутых. Даже случайно.
Это привело к конфликту, зависти, жалобам. Я много встречал потом ссыльных, а то и просто вербованных работяг, бежавших из Березников из-за плохих условий быта. Все они вспоминали одно и то же - «раскормленные рожи лагерных работяг». Бывало, что тот, кто посылал жителей своего села, давал дело - судил и отправлял под конвоем на Север - сам приезжал туда по вербовке, по вольному найму как энтузиаст и видел, что те, кого он судил, живут в гораздо лучших условиях, что и сам лагерь блестел чистотой, там не было ни вони, ни даже намека на вошь.»
2. Комментарии и выводы
Информация, содержащаяся в приведенных цитатах, позволяет сделать такие выводы
1. В антиромане ВИШЕРА В. Шаламов приводит сведения о шести различных бонах советских тюрем и лагерей с 1929г. по 1937г. включительно.
2. Из шести видов упомянутых Шалимовым бон только один - расчетные квитанции лагерей ОГПУ с подписью Бокия - каталогизированы, остальные пять («квитанции» 1929г. Вишера-лагеря, «записки на вино» 1929г. Вишера-лагеря; «пропуска и столовую» Березниковского лагеря, 1930г. двух видов для вольнонаемных и заключенных, «талоны в столовую» для заключенных Березниковского лагеря, 1930г. «квитанции» Бутырской тюрьмы для покупок в тюремном магазине, 1937г.) не обнаружены до сих пор и не каталогизированы.
3. Боны ОГПУ, общие для всех лагерей СССР, по всей вероятности, были попыткой упорядочения «денежного» обращения в лагерях с задачей избавиться в них от пестрой и разнообразной гаммы «местных денег». Как пишет Шаламов, «местные деньги», например, «квитанции» в Вишера-лагере, имели хождение не только до введения бон ОГПУ, но некоторое время (в конце 1929г.) и после того. Существенно, что в период параллельного обращения бон ОГПУ и упомянутых «квитанций» был возможен обмен последних (с разрешения лагерного начальства) на «деньги из дома», т.е. деньги общесоюзного образца (квитанционный расчет в лагерях к 1930г. был отменен и, вероятно, сохранился только в тюрьмах, свидетельством чему являются квитанции Бутырской тюрьмы 1937 года).
4. Боны ОГПУ, с момента своего появления (конец 1929г. ) и, по всей видимости, до изъятия из обращения (точная его дата не установлена, но не позднее 1937г., когда начались репрессии в отношении лиц, чьи подписи стоят на этих бонах. Бокий расстрелян в 1937 г., а Коган и Берман в 1939 г.), обменивались на банкноты общесоюзного образца.
5. Все описанные В. Шаламовым гулаговские боны (кроме расчетных квитанций ОГПУ) были именными, со строгой отчетностью, от ежедневной («талоны в столовую» - Березники) и десятидневной («квитанции» Бутырок) до месячной «квитанции» и «записки на вино» в Вишера-лагере и «пропуска в столовую» в Березниках). После этих сроков бухгалтерия мест заключения проводила расчет, a сами боны уничтожились. По этой причине они до сих пор не обнаружены и не описаны в каталогах. Пожалуй, единственная на сегодня возможность их обнаружить - это просмотреть материалы соответствующих следственных дел того времени, куда они могли быть подшиты.
6. Для иллюстрации редкости подобных бон достаточно сказать, что за все время существования лагерей были обнаружены и опубликованы только дна их вида и то более позднего (1946 г.), по сравнению с шаламовским, периода. При этом описанные боны имеют все основные признаки, аналогичные таковым в антиромане ВИШЕРА. Так, первый вид [3] - «Беломорстрой МВД Разовые талоны совместно с пропусками в столовую» - именной документ с месячной отчетностью и с талопами на питание (для вольнонаемных, прикрепленных к лагерной столовой) из расчета три раза в декаду (десять дней). Второй вид [4] - «Управление Пути ББ Канала им. Сталина Суточный талон на дополнительный отпуск продтоваров члена команды землечерпательного каравана» - вероятно, тоже именной документ (хотя есть только печать, а фамилия не вписана) с ежесуточной отчетностью (судя по нормам, в основном, для заключенных, находящихся в командировке от лагеря). Для наглядности мы здесь повторно публикуем изображение этих бон (впервые оно приведено в [3, 4]).
3. Дополнение к каталогу
Настоящее, традиционное дополнение к каталогу, включает ранее некаталогизированные боны лагерей и тюрем СССР. Поскольку они до сих пор не обнаружены (отсутствуют в коллекциях) и известны лишь по литературному источнику [1], оценка им не проставлена. Порядок описания данного дополнения соответствует каталогу Н. Кардакова [2] Поскольку наше дополнение дается единой сводкой, постольку надо иметь в виду, что при включении в каталоги его боны должны помещаться в разделы в соответствии с существовавшим на то время административно-территориальным делением, например, Вишера-лагерь - в Пермскую область и т.п.
Итак.
ДОПОЛНЕНИЕ К КАТАЛОГУ:
1 Пермская область Вишера-лагерь
1929г. Квитанция для покупки в лагерном магазине
1 2 руб
2 3 руб
3 5 руб
1929г. Записка на вино в магазин (общий для вольных и заключенных) С подписью нач. Лагеря Филиппова И.Г.
4 На ? бутылок вина
2 Пермская область Березники-лагерь
1930г. Пропуск (в столовую для иностранцев) на обед и ужин
1 Пропуск для лагерных работников
2 Пропуск для вольнонаемных
3 1930 г. Ежедневный талон в столовую для заключенных
3 Талон Москва Бутырская тюрьма
1937г. Денежная квитанция для покупок (раз в 10 дней) в тюремном магазине
1 Квитанция на 13 руб.
ПРИМЕЧАНИЯ:
Все перечисленные в дополнении боны являются именными и частными (для внутреннего использования). 1 При покупке завмаг с общей суммы квитанции списывал (красными чернилами) стоимость покупки, а лагерная бухгалтерия делала расчеты. Квитанции (с разрешения лагерного начальства) обменивались на деньги «из дома», т.е. общесоюзного образца. Вероятны другие номиналы этих квитанций. 2 Не установлено конкретное количество бутылок вина на записке. В конце месяца все записки из магазина передавались в лагерную бухгалтерию, делавшую расчет. 3 Выдавалось только 5 пропусков для лагерных работников. 4 Пропусков для вольнонаемных выдавалось 100 или 200. 4 Талоны ежедневно выдавались бригадирами как мера поощрения лучших рабочих. 5 После покупки денежные квитанции сдавались в магазин, и через день каждый получал свою квитанцию обратно.
Публикуя эту статью, автор обращается ко всем, кто имеет какие-либо сведения по затронутой теме бонистики лагерей и тюрем СССР. Присланные вами материалы за вашим авторством будут с благодарностью опубликованы нашим журналом.
Выражаю признательность коллегам, предоставившим свои боны для иллюстраций.
ЛИТЕРАТУРА:
1 Шаламов В. Т. Вишера Антироман Москва, «Книга», 1989г.
2 Карлаков Н.И. Каталог денежных знаков России и Балтийских стран 1764 1950 Берлин, 1953г.
3 Букин И.М. Неизвестные боны Беломорканала (1946г.) В журнале ДОПОЛНЕНИЯ К КАТАЛОГУ КОЛЛЕКЦИОНЕРА №20, май 2000г. Латвия, Рига, стр. 15-20, 29
4 Букин И.М. Неизвестные боны Беломорканала (1940г.), часть вторая. В журнале ДОПОЛНЕНИЕ К КАТАЛОГУ КОЛЛЕКЦИОНЕРА №22, апрель 2001г. Латвия, Рига, стр. 8-1 1
И. Букин, коллекционер-исследователь