"Двойная Звезда"
Подборка зарисовок о Ройентале и Миттермайере.
Учитель прошёлся по классу, опираясь на трость, встал за кафедру. Поднял палец, призывая учеников к вниманию.
- Вам всем уже по 14 лет. Самое время, чтобы определиться с выбором жизненного пути. Подумайте - к чему больше лежит ваша душа? И старайтесь не слушать чужих советов, ведь жизнь - ваша. Уверен - многие из вас подумывают о том, чтобы поступить в Военную академию, но хочу вас предостеречь - в реальной жизни всё не так, как в агитационных роликах, - герр Корс бросил взгляд на свою трость, - впрочем, всякое бывает. когда я был призван в армию - попал в самую гущу боевых действий, получил ранение, от которого не оправился до сих пор, но зато познакомился в госпитале со своей будущей женой. Подумайте над тем, что я сказал и... желаю вам удачи.
Прозвенел звонок, ученики потянулись к выходу. Осталось только двое. Один из них подошёл к учительскому столу, вытащил связку книг.
- Пошли домой, пап. Я тебе помогу книги нести.
- Мы вместе поможем, - подхватил второй.
Учитель потрепал его по светлым волосам.
- Спасибо, Вольф. Но ведь тебя ждут дома.
- Ничего, мы же рядом живём, я успею к обеду.
- Ну хорошо. Давай разделим связку пополам, Манфред.
- Скажите, герр Корс - если армия Империи так отважна, как расписывают вербовщики, почему мятежники до сих пор не побеждены?
- Видишь ли, Миттермайер, одной отваги мало для победы. К сожалению, есть люди, которые смотрят на армию и войну только как на средства повышения собственного престижа, а то и обогащаются, воруя продукты. В армии много хороших солдат, но куда меньше хороших командиров.
- А я смог бы стать хорошим командиром?
- Ты? - учитель задумался, - хм, у тебя пожалуй есть задатки. Ты неплохо развит физически, умеешь решать логические задачи. И за такими как ты люди обычно охотно идут следом.
- И я смогу сделать так, чтобы война прекратилась?
- Всё может быть, Вольф. Но если ты всерьёз подумываешь о карьере военного, не стоит дожидаться призывного возраста. Лучше окончить Военную академию, чтобы не быть совсем уж новичком. Да и начинать служить лучше не матросом. К тому же присмотришь за моим Манфредом - он ведь собирается стать военным хирургом.
- Обещаю, присмотрю. Если решусь поступать в Академию.
- А твои родители? Они не будут против?
- Не знаю... папа всегда хотел, чтобы я стал ландшафтным дизайнером, как он, но он давно понял, что у меня нет интереса к выращиванию цветов или хотя бы составлению из них красивого рисунка. Вот мама... мама может испугаться, что меня... что со мной что-нибудь может случиться на войне. Но ведь в армии всё равно служить придётся, а так я хотя бы буду знать, как воевать.
- А я выучусь на врача и обязательно придумаю, как совсем вылечить твою ногу, пап, - добавил Манфред.
Учитель привлёк к себе обоих мальчиков.
- Что ж, дорогие мои. Если вы уверены, мне остаётся только просить Бога помочь вам.
Миттермайер взял книги, пошёл к двери. С этого дня он твёрдо решил, какой путь выбрать в жизни.
- Я стану хорошим командиром, - прошептал он, - и сделаю всё, чтобы не нужно было больше воевать.
Вольфганг Миттермайер перевернул страницу учебника истории, зевнул. Вроде бы не самая скучная наука, но до чего тяжко зазубривать даты событий и сражений. Особенно, если учишь урок сидя на скамейке в парке Военной Академии. Не уснуть бы. Пожалуй, стоит прогуляться немного. Ребята со старших курсов как-то говорили, что заучивать лучше на ходу. Встал со скамейки, зашагал по тропинке, вполголоса произнося имена и годы воцарения Императоров династии Голденбаумов. Глядя то в книгу, то на облака в небе он не заметил, как сошёл с тропки и почти упёрся в ограду парка. В бормотание вторгся чей-то жалобный писк. Вольф оторвался от чтения, огляделся. Никого. Писк повторился. Вольф поглядел вниз, и увидел по ту сторону ограды собаку. Карликовая рыжая такса смотрела на него жалобными глазами, по длинной шерсти на ушах и плече стекала кровь.
- Ой, ты кто? Что с тобой случилось? А где твой хозяин?
Собака заскулила ещё жалобней. Вольф ещё раз окинул парк взглядом. Никого. Ограда высокая не перелезть. Правда зазоры между прутьями довольно большие. Паренёк присел на корточки, похлопал себя по колену.
- Иди сюда. Я тебе помогу, только подойди.
Такса просунула морду между прутьями, потом пролезла вся. Подошла, облизала руки нежданному спасителю. Вольф быстро вытряхнул из сумки книги, осторожно, чтобы не задеть повреждённые места взял собаку на руки, посадил в сумку.
- Только тихо. А то тебя выгонят, а я ещё и наряд вне очереди получу, - застегнул "молнию" почти до конца, повесил сумку через плечо, собрал книги. Теперь главное не оглядываться, не идти крадучись, словно совесть нечиста. Твёрдым шагом дойти до жилых корпусов, найти Манфреда Корса, первокурсника с факультета военной медицины и давнего приятеля. К тому же, в их доме всегда держали собак, он точно поможет.
Похоже, боги сегодня были благосклонны к Миттермайеру - никто не обратил внимания на подёргивающуюся сумку, и Манфред оказался на месте. Осмотрев собаку он тут же определил, что эти раны оставлены клыками большой собаки. Но к счастью они оказались неглубокими, швов не понадобилось. Манфред обработал и перевязал раны, погладил таксу.
- Славный малыш. Вот только куда его теперь девать, Вольф? В комнате оставлять нельзя...
- Может поищем какой-нибудь укромный уголок в саду? Старую беседку например или что-то в этом роде?
- Ну пошли, - вздохнул Манфред, всем видом показывая, что не слишком веритв эту затею, - выхода нет...
Пёс снова был посажен в сумку, мальчики вышли из комнаты, но у самой лестницы столкнулись с дежурным по этажу - черноволосым второкурсником с разноцветными глазами. Из сумки раздалось недовольное "гав!", дежурный удивлённо поднял брови.
- Что это тут у вас?
- Ничего! - фыркнул Манфред, - тебя не касается! Шёл бы лучше...
Следующие два слова видимо удивили собаку настолько, что она высунулась из сумки.
- Ого... что - на медицинском факультете теперь такие учебные пособия? Прекратите мучить собаку!
- Никто её не мучает! - возмутился Вольф, - мы её лечили. А теперь надо спрятать. Сам понимаешь - начальство её или выкинет на улицу или в приют сдаст.
Дежурный улыбнулся.
- Понимаю... Спасатели. Что ж, кажется я знаю, как вам помочь. У меня есть ключ от одного заброшенного склада. Корпус 4, технический, знаете.
- Знаю, - кивнул Вольф, - спасибо.
Второкурсник сунул ему ключ.
- Идите отсюда, пока нас не застукали.
На следующий день тот же самый парень отловил Вольфа после завтрака, и показал ему листок бумаги с заголовком "Пропала собака" и фотографией.
- Я тут кое-что узнал. Похоже, что хозяин этого пёсика наш преподаватель по аэронавигации. Странно - вроде солидный мужчина, космический волк, и вдруг такса.
- Ой, здорово как! - обрадовался Миттермайер, - можно сказать ему, что мы нашли собаку в парке. Мало ли - почуяла хозяйский запах и забежала... Спасибо тебе ещё раз... э..., извини, как тебя зовут?
Второкурсник усмехнулся краем рта, отбросил прядь волос со лба.
- Оскар фон Ройенталь.
Оскар фон Ройенталь плёлся по аллее парка Военной Академии. Настроение было отвратительным, как всегда после выходных. Ну почему начальству непременно нужно выпихивать курсантов домой? Два дня в обществе отца - хуже карцера. Сейчас бы пойти в тир, пострелять, чтобы отвести душу, но несовершеннолетним туда можно заходить только вовремя уроков. Краем глаза он заметил тень, метнувшуюся за кустами, потом ещё одну, ещё. Ройенталь быстро шмыгнул за ствол ближайшего дерева, прислушался. Кто-то ломился к аллее через кусты. Странно. До него донёсся голос графа Брауншвейга, третьекурсника:
- Аккуратней, идиоты! Не хватало только чтоб нас заметили!
Ройенталь стиснул кулаки. Брауншвейга и его банду подпевал он ненавидел - любимым их развлечением было издеваться над ребятами помладше, особенно простолюдинами. Заканчивалось это всегда одинаково - жертва не выдерживала насмешек, бросалась на обидчиков с кулаками, а поскольку вся "банда" принадлежала к высшему слою общества, наказание выпадало лишь на долю обиженного.
- Что делать-то теперь? - жалобно проскулил один из подручных Брауншвейга, - вдруг этот мелкий сдох?
- Не должен бы, - теперь голос лидера звучал не так уверенно, - эти фермерские сынки обычно крепкие. Когда в канаву его спихивали дышал вроде. Ладно, пошли отсюда, пока нас не заметили.
Когда их шаги затихли вдалеке, Ройенталь вышел из укрытия, и со всех ног помчался к западной части парка. "Банда" явно пришла оттуда.
Канаву он нашёл быстро. На самом дне неподвижно лежал светловолосый мальчик. Да это же тот самый, что нашёл в прошлом году пропавшую таксу одного из преподавателей. Миттермайер. Единственный, кто не поддавался на провокации Брауншвейга. Похоже, последнего это разозлило - на груди паренька мундир был прожжён в двух местах. Дырочки маленькие, видно от электрошоковой дубинки. Ройенталь спрыгнул на дно канавы, сжал запястье Миттермайера, нащупывая пульс. Парень пошевельнулся, открыл глаза. Заморгал.
- Живой, - облегчённо вздохнул Ройенталь.
- Ага, - отозвался тот, - только плохо припоминаю, что случилось. Столкнулся тут с брауншвалью, они опять говорили всякие гадости насчёт того, что у меня отец садовник. Я им ответил, что уж лучше отец-садовник, чем вечно в тени предка-аристократа, который может и титул-то заслужил только подхалимажем. Брауншвайг разозлился страшно, потом как будто молния мелькнула, маленькая такая. Дальше ничего не помню.
- Тебе бы к врачу надо, - Ройенталь помог Миттермайеру встать, - электрошок всё-таки.
- Да нормально всё со мной, - отмахнулся парень, - а если к врачу - начнутся разборки, что да как. Ещё и виноватым выставят. А то и обвинение в покушении на императорского родственника пришьют.
- Ладно, как знаешь. А ты молодец - нашёлся, что им ответить. Эти твари и ко мне пытались раньше цепляться, сумасшедшим дразнили, выродком. Но их насмешки - пустяк, по сравнению с тем, что я слышу каждый раз от отца. Порой начинаю думать, что лучше бы я и в самом деле не родился.
- Зря ты так думаешь, - Миттермайер положил руку на его плечо, - если бы тебя не было, я бы в этой канаве долго ещё провалялся. Не знаю как твой отец, а я очень рад тому, что ты родился.
Ройенталь почувствовал, как дрогнуло сердце. Он усмехнулся, чтобы скрыть лёгкое смущение этим фактом, но про себя решил, что если кто-нибудь из "банды" посмеет ещё раз тронуть этого парня - выбьет все зубы. И пусть хоть расстреливают потом.
Они медленно шли вдоль каштановой аллеи - Эва налегке впереди, Вольф чуть сзади, придерживая на плече корзину с продуктами. Что поделаешь - когда отец по уши занят в саду, кому ж помочь донести покупки до дома как не сыну? Эва обернулась, улыбнулась.
- Тебе не тяжело, Вольф? Я кажется немного увлеклась.
Миттермайер рассмеялся.
- Эва, я ведь уже на четвёртый курс Военной академии перешёл. Знала бы ты, как нас гоняют на уроках наземного боя.
Неожиданно откуда-то сверху раздалось истошное "Мяу!". Парень едва не выронил корзину. Эва заозиралась по сторонам.
- Ой, там котёнок на дереве. Кажется это Паскаль фрау Триш. Залез и не может спуститься.
- Бедолага, - Вольф поставил корзину на землю, - сейчас я его сниму.
Полез на дерево. Ничего, дерево нестарое, ветки крепкие. Он легко достанет котёнка. Соседка будет благодарна. И Эва тоже. А зверёк - больше всех. Внезапно ветка обломилась, и спасатель-доброволец с грохотом полетел вниз.
Миттермайер сел на постели, ошалело помотал головой. Вздохнул. Вместо дома - общежитие Академии. Приснилось. Хотя грохот показался вполне реальным. И какие-то вопли под окном. Точно не кошачьи - нецензурные. Ворча себе под нос насчёт идиотов, которые мало того, что правила нарушают так ещё и делают всё, чтобы их на этом поймали, Вольф подошёл к окну, выглянул. Водосточная труба, проходящая по углу здания, выглядела сильно покосившейся, в розовых кустах под окном явно копошился кто-то из старшекурсников. Крупная фигура, медно-рыжие волосы. Похоже Биттенфельд, "старейшина". То есть пятикурсник. Другой курсант, высокий брюнет, протянул товарищу руку, чтобы помочь подняться. Миттермайер узнал в нём Ройенталя. А тот, чуть поодаль, изо всех сил старающийся сохранить вертикальное положение, кто? Кажется, он его где-то видел... Точно - сегодня утром, на церемонии посвящения первокурсников в курсанты.
- Эй, - Вольф постарался, чтобы его голос звучал как можно тише, - вы совсем ошалели? Вас в Союзе слышно...
Биттенфельд наконец выбрался из плена колючих стеблей, Ройенталь огляделся по сторонам и тихо, но с оттенком мольбы произнёс:
- Миттермайер, у тебя ж вроде собственный "Набор пехотинца" есть. Там должен быть трос. Скинь его сюда, а? Мюллеру совсем плохо.
Ясно - решили обмыть поступление новичка. И не смутило же, что ему всего 15 лет.
- Ладно - нехорошо своих в беде бросать. Даже если беду они на себя сами навлекают. Только не шумите!
Вольф отыскал в шкафу набор. Привязал один конец к спинке кровати, другой бросил товарищам.
- Карабкайтесь по-очереди.
Биттенфельд, несмотря на кажущуюся неповоротливость, быстро влез по верёвке, пролез в окно, вскоре к нему присоединился Ройенталь. Оставшийся в одиночестве Мюллер безуспешно пытался ухватиться за верёвку, но промахивался.
- В Союз твою дивизию, - сплюнул Оскар, - кажется ночь гимнастики продолжается.
Спустился по верёвке обратно, обвязал Мюллера вокруг пояса, влез опять в комнату Миттермайера. Втроём они втащили позеленевшего подростка внутрь. Вольф тут же затолкал его в ванную.
- Спасибо, Миттермайер, - Биттенфельд хлопнул юношу по плечу так, что тот поморщился.
- Не за что. Берите свою жертву, и быстро по комнатам. Пока нас не засекли.
Едва за компанией закрылась дверь, Миттермайер тяжело вздохнул. Первые пару недель дежурные по этажу бывают очень бдительны. Пусть пошлют боги удачу этим непутёвым. А ему самому - дадут возможность выспаться. Ведь обычно стоит проснуться посреди ночи - как сон возвращается только за полчаса до побудки.
Свинцово-серые тучи стянулись к зданию Военной академии, готовые в любую секунду пролиться мерзким моросящим дождём. Порыв холодного ветра заставил Миттермайера вопреки уставу поддёрнуть повыше воротничок белой рубашки так, что она высунулась над воротом мундира. Опавшие листья, только что сметённые в кучу, радостно закружились по дорожке. Вольф выругался шёпотом, и снова взялся за метлу. Ну почему всегда так - одни развлекаются, а другой получает наряд вне очереди только за то, что помог им пробраться назад в корпус? Миттермайер почти с ненавистью поглядел на окна кухни, где Ройенталь и Мюллер возились с чисткой овощей. Тоже муторное занятие, но хоть в тепле. А тут возись с уборкой двора. Громкое "Что б тебя, б... шипастая!" подсказало, что не один Вольфганг недоволен формой выбранного для него наказания. Возле сильно поредевшего розового куста возился с лопатой и саженцами Биттенфельд. Он только что вскопал очищенную от поломанных его падением растений грядку, и теперь пытался воткнуть в землю саженец. Миттермайер тяжело вздохнул. Да не просто так некоторые гражданские посмеиваются над военными чинами. Нет, с одной стороны всё справедливо - раз загубил грядку, засади её по новой, но неужели трудно как следует объяснить новичку в садовом деле, как именно нужно сажать розы? О, он кажется не может разобраться, где корешки, а где стебель. Миттермайер отложил метлу, подошёл к Биттенфельду.
- Ты что делаешь? Загубишь цветок.
Биттенфельд держал саженец двумя пальцами за лист, словно благородная дама испачканный платок.
- Они колючие, заразы.
Миттермайер кивнул на лежащие в двух шагах от грядки рабочие перчатки.
- А не пробовал их надеть? Они же для того и нужны, чтобы не натереть мозолей черенком лопаты или метлы, либо не исколоться о колючие побеги.
- Да ну, не люблю я перчатки, - пробурчал Биттенфельд, - в них пальцы как деревянные.
- Эх... слушай, на мой взгляд вы все трое получили по заслугам - нечего было первокурсника в кабак тащить, да ещё поить, но саженцы жалко. Давай поступим рационально: ты подметёшь дорожку, ведущую к калитке, а я вместо тебя розы посажу. Я это умею.
Биттенфельд просиял.
- Идёт! Я быстро. И это... ты на Ройенталя не сердись, он обещал, что обязательно что-нибудь вкусное тебе с кухни принесёт.
- Делать мне нечего, на дураков сердиться, - отмахнулся Миттермайер, - сами себя наказали. А вкусное это хорошо. За это заранее спасибо.
- Отлично, ребята, - режиссёр театрального кружка при Военной Академии Империи улыбнулся, хлопнул в ладоши, - конечно, Офелии бы ещё потренировать походку, но в целом вы играете гораздо лучше, чем месяц назад. Гамлет очень убедительный, и Горацио. Сразу видно - лучшие друзья.
- Ну что вы, - смутился Миттермайер, - мы совсем не друзья с Астором. Я имею ввиду в жизни.
- Это говорит о том, что у вас обоих актёрский талант. Жду всех вас завтра вечером, после шести часов. А сейчас марш всё по комнатам.
Вольфганг и Астор шли к жилому крылу Академии плечом к плечу. Астор мурлыкал под нос весёлую песенку, Миттермайер молчал, на лбу обозначились складки. Сокурсник толкнул его локтем.
- Эй, почему у тебя такой грустный вид? Нас же похвалили.
- Грустный? Я не грустный, задумался просто. О пьесе. Как ты думаешь, Астор - Гильденстерн и Розенкранц действительно шпионили за Гамлетом по приказу короля? Или просто хотели помочь?
- Ничего себе "помочь"...
- Ну сам подумай - они приезжают к старому другу, а тот ведёт себя как-то... странно. Ведь если не знать, как Горацио, что Тень действительно являлась - впору подумать, что принц и в самом деле нездоров. И явно не доверяет старым друзьям, не хочет говорить откровенно. Зато бросается обвинениями.
- Так Гамлет же прикидывался безумцем...
- Но они об этом не знали. А прикидывался должно быть убедительно. Помнишь, с флейтой... я бы обиделся, если б мой друг мне сказал, мол я на нём играть пытаюсь... Ведь если всё так, как я думаю, выходит, что казнили этих двоих напрасно.
- Казнили и казнили, - пожал плечами Астор, - это же трагедия в конце концов. И вообще - чего переживать из-за придуманных людей? В реальной жизни несправедливости куда больше.
- Да я понимаю... Но так хочется понять, почему люди ведут себя так. Хоть в пьесе.
- Ладно, удачи тебе в размышлениях. А я потороплюсь к себе - надо ещё параграф один из учебника повторить. Догоняй!
Астор помчался по коридору. Вольф поглядел ему вслед. Наверное Астор прав - нет смысла переживать из-за придуманных героев, когда в реальной жизни полно несправедливости. И всё же как хочется понять... Жаль Меклингер уже выпустился. Где, интересно, он теперь служит? И те парни, из-за которых Миттермайер когда-то схлопотал наряд вне очереди? Хоть бы их не убили. Ведь в реальной жизни люди не воскресают, после того, как закрылся занавес.
Учитель прошёлся по классу, опираясь на трость, встал за кафедру. Поднял палец, призывая учеников к вниманию.
- Вам всем уже по 14 лет. Самое время, чтобы определиться с выбором жизненного пути. Подумайте - к чему больше лежит ваша душа? И старайтесь не слушать чужих советов, ведь жизнь - ваша. Уверен - многие из вас подумывают о том, чтобы поступить в Военную академию, но хочу вас предостеречь - в реальной жизни всё не так, как в агитационных роликах, - герр Корс бросил взгляд на свою трость, - впрочем, всякое бывает. когда я был призван в армию - попал в самую гущу боевых действий, получил ранение, от которого не оправился до сих пор, но зато познакомился в госпитале со своей будущей женой. Подумайте над тем, что я сказал и... желаю вам удачи.
Прозвенел звонок, ученики потянулись к выходу. Осталось только двое. Один из них подошёл к учительскому столу, вытащил связку книг.
- Пошли домой, пап. Я тебе помогу книги нести.
- Мы вместе поможем, - подхватил второй.
Учитель потрепал его по светлым волосам.
- Спасибо, Вольф. Но ведь тебя ждут дома.
- Ничего, мы же рядом живём, я успею к обеду.
- Ну хорошо. Давай разделим связку пополам, Манфред.
- Скажите, герр Корс - если армия Империи так отважна, как расписывают вербовщики, почему мятежники до сих пор не побеждены?
- Видишь ли, Миттермайер, одной отваги мало для победы. К сожалению, есть люди, которые смотрят на армию и войну только как на средства повышения собственного престижа, а то и обогащаются, воруя продукты. В армии много хороших солдат, но куда меньше хороших командиров.
- А я смог бы стать хорошим командиром?
- Ты? - учитель задумался, - хм, у тебя пожалуй есть задатки. Ты неплохо развит физически, умеешь решать логические задачи. И за такими как ты люди обычно охотно идут следом.
- И я смогу сделать так, чтобы война прекратилась?
- Всё может быть, Вольф. Но если ты всерьёз подумываешь о карьере военного, не стоит дожидаться призывного возраста. Лучше окончить Военную академию, чтобы не быть совсем уж новичком. Да и начинать служить лучше не матросом. К тому же присмотришь за моим Манфредом - он ведь собирается стать военным хирургом.
- Обещаю, присмотрю. Если решусь поступать в Академию.
- А твои родители? Они не будут против?
- Не знаю... папа всегда хотел, чтобы я стал ландшафтным дизайнером, как он, но он давно понял, что у меня нет интереса к выращиванию цветов или хотя бы составлению из них красивого рисунка. Вот мама... мама может испугаться, что меня... что со мной что-нибудь может случиться на войне. Но ведь в армии всё равно служить придётся, а так я хотя бы буду знать, как воевать.
- А я выучусь на врача и обязательно придумаю, как совсем вылечить твою ногу, пап, - добавил Манфред.
Учитель привлёк к себе обоих мальчиков.
- Что ж, дорогие мои. Если вы уверены, мне остаётся только просить Бога помочь вам.
Миттермайер взял книги, пошёл к двери. С этого дня он твёрдо решил, какой путь выбрать в жизни.
- Я стану хорошим командиром, - прошептал он, - и сделаю всё, чтобы не нужно было больше воевать.
Вольфганг Миттермайер перевернул страницу учебника истории, зевнул. Вроде бы не самая скучная наука, но до чего тяжко зазубривать даты событий и сражений. Особенно, если учишь урок сидя на скамейке в парке Военной Академии. Не уснуть бы. Пожалуй, стоит прогуляться немного. Ребята со старших курсов как-то говорили, что заучивать лучше на ходу. Встал со скамейки, зашагал по тропинке, вполголоса произнося имена и годы воцарения Императоров династии Голденбаумов. Глядя то в книгу, то на облака в небе он не заметил, как сошёл с тропки и почти упёрся в ограду парка. В бормотание вторгся чей-то жалобный писк. Вольф оторвался от чтения, огляделся. Никого. Писк повторился. Вольф поглядел вниз, и увидел по ту сторону ограды собаку. Карликовая рыжая такса смотрела на него жалобными глазами, по длинной шерсти на ушах и плече стекала кровь.
- Ой, ты кто? Что с тобой случилось? А где твой хозяин?
Собака заскулила ещё жалобней. Вольф ещё раз окинул парк взглядом. Никого. Ограда высокая не перелезть. Правда зазоры между прутьями довольно большие. Паренёк присел на корточки, похлопал себя по колену.
- Иди сюда. Я тебе помогу, только подойди.
Такса просунула морду между прутьями, потом пролезла вся. Подошла, облизала руки нежданному спасителю. Вольф быстро вытряхнул из сумки книги, осторожно, чтобы не задеть повреждённые места взял собаку на руки, посадил в сумку.
- Только тихо. А то тебя выгонят, а я ещё и наряд вне очереди получу, - застегнул "молнию" почти до конца, повесил сумку через плечо, собрал книги. Теперь главное не оглядываться, не идти крадучись, словно совесть нечиста. Твёрдым шагом дойти до жилых корпусов, найти Манфреда Корса, первокурсника с факультета военной медицины и давнего приятеля. К тому же, в их доме всегда держали собак, он точно поможет.
Похоже, боги сегодня были благосклонны к Миттермайеру - никто не обратил внимания на подёргивающуюся сумку, и Манфред оказался на месте. Осмотрев собаку он тут же определил, что эти раны оставлены клыками большой собаки. Но к счастью они оказались неглубокими, швов не понадобилось. Манфред обработал и перевязал раны, погладил таксу.
- Славный малыш. Вот только куда его теперь девать, Вольф? В комнате оставлять нельзя...
- Может поищем какой-нибудь укромный уголок в саду? Старую беседку например или что-то в этом роде?
- Ну пошли, - вздохнул Манфред, всем видом показывая, что не слишком веритв эту затею, - выхода нет...
Пёс снова был посажен в сумку, мальчики вышли из комнаты, но у самой лестницы столкнулись с дежурным по этажу - черноволосым второкурсником с разноцветными глазами. Из сумки раздалось недовольное "гав!", дежурный удивлённо поднял брови.
- Что это тут у вас?
- Ничего! - фыркнул Манфред, - тебя не касается! Шёл бы лучше...
Следующие два слова видимо удивили собаку настолько, что она высунулась из сумки.
- Ого... что - на медицинском факультете теперь такие учебные пособия? Прекратите мучить собаку!
- Никто её не мучает! - возмутился Вольф, - мы её лечили. А теперь надо спрятать. Сам понимаешь - начальство её или выкинет на улицу или в приют сдаст.
Дежурный улыбнулся.
- Понимаю... Спасатели. Что ж, кажется я знаю, как вам помочь. У меня есть ключ от одного заброшенного склада. Корпус 4, технический, знаете.
- Знаю, - кивнул Вольф, - спасибо.
Второкурсник сунул ему ключ.
- Идите отсюда, пока нас не застукали.
На следующий день тот же самый парень отловил Вольфа после завтрака, и показал ему листок бумаги с заголовком "Пропала собака" и фотографией.
- Я тут кое-что узнал. Похоже, что хозяин этого пёсика наш преподаватель по аэронавигации. Странно - вроде солидный мужчина, космический волк, и вдруг такса.
- Ой, здорово как! - обрадовался Миттермайер, - можно сказать ему, что мы нашли собаку в парке. Мало ли - почуяла хозяйский запах и забежала... Спасибо тебе ещё раз... э..., извини, как тебя зовут?
Второкурсник усмехнулся краем рта, отбросил прядь волос со лба.
- Оскар фон Ройенталь.
Оскар фон Ройенталь плёлся по аллее парка Военной Академии. Настроение было отвратительным, как всегда после выходных. Ну почему начальству непременно нужно выпихивать курсантов домой? Два дня в обществе отца - хуже карцера. Сейчас бы пойти в тир, пострелять, чтобы отвести душу, но несовершеннолетним туда можно заходить только вовремя уроков. Краем глаза он заметил тень, метнувшуюся за кустами, потом ещё одну, ещё. Ройенталь быстро шмыгнул за ствол ближайшего дерева, прислушался. Кто-то ломился к аллее через кусты. Странно. До него донёсся голос графа Брауншвейга, третьекурсника:
- Аккуратней, идиоты! Не хватало только чтоб нас заметили!
Ройенталь стиснул кулаки. Брауншвейга и его банду подпевал он ненавидел - любимым их развлечением было издеваться над ребятами помладше, особенно простолюдинами. Заканчивалось это всегда одинаково - жертва не выдерживала насмешек, бросалась на обидчиков с кулаками, а поскольку вся "банда" принадлежала к высшему слою общества, наказание выпадало лишь на долю обиженного.
- Что делать-то теперь? - жалобно проскулил один из подручных Брауншвейга, - вдруг этот мелкий сдох?
- Не должен бы, - теперь голос лидера звучал не так уверенно, - эти фермерские сынки обычно крепкие. Когда в канаву его спихивали дышал вроде. Ладно, пошли отсюда, пока нас не заметили.
Когда их шаги затихли вдалеке, Ройенталь вышел из укрытия, и со всех ног помчался к западной части парка. "Банда" явно пришла оттуда.
Канаву он нашёл быстро. На самом дне неподвижно лежал светловолосый мальчик. Да это же тот самый, что нашёл в прошлом году пропавшую таксу одного из преподавателей. Миттермайер. Единственный, кто не поддавался на провокации Брауншвейга. Похоже, последнего это разозлило - на груди паренька мундир был прожжён в двух местах. Дырочки маленькие, видно от электрошоковой дубинки. Ройенталь спрыгнул на дно канавы, сжал запястье Миттермайера, нащупывая пульс. Парень пошевельнулся, открыл глаза. Заморгал.
- Живой, - облегчённо вздохнул Ройенталь.
- Ага, - отозвался тот, - только плохо припоминаю, что случилось. Столкнулся тут с брауншвалью, они опять говорили всякие гадости насчёт того, что у меня отец садовник. Я им ответил, что уж лучше отец-садовник, чем вечно в тени предка-аристократа, который может и титул-то заслужил только подхалимажем. Брауншвайг разозлился страшно, потом как будто молния мелькнула, маленькая такая. Дальше ничего не помню.
- Тебе бы к врачу надо, - Ройенталь помог Миттермайеру встать, - электрошок всё-таки.
- Да нормально всё со мной, - отмахнулся парень, - а если к врачу - начнутся разборки, что да как. Ещё и виноватым выставят. А то и обвинение в покушении на императорского родственника пришьют.
- Ладно, как знаешь. А ты молодец - нашёлся, что им ответить. Эти твари и ко мне пытались раньше цепляться, сумасшедшим дразнили, выродком. Но их насмешки - пустяк, по сравнению с тем, что я слышу каждый раз от отца. Порой начинаю думать, что лучше бы я и в самом деле не родился.
- Зря ты так думаешь, - Миттермайер положил руку на его плечо, - если бы тебя не было, я бы в этой канаве долго ещё провалялся. Не знаю как твой отец, а я очень рад тому, что ты родился.
Ройенталь почувствовал, как дрогнуло сердце. Он усмехнулся, чтобы скрыть лёгкое смущение этим фактом, но про себя решил, что если кто-нибудь из "банды" посмеет ещё раз тронуть этого парня - выбьет все зубы. И пусть хоть расстреливают потом.
Они медленно шли вдоль каштановой аллеи - Эва налегке впереди, Вольф чуть сзади, придерживая на плече корзину с продуктами. Что поделаешь - когда отец по уши занят в саду, кому ж помочь донести покупки до дома как не сыну? Эва обернулась, улыбнулась.
- Тебе не тяжело, Вольф? Я кажется немного увлеклась.
Миттермайер рассмеялся.
- Эва, я ведь уже на четвёртый курс Военной академии перешёл. Знала бы ты, как нас гоняют на уроках наземного боя.
Неожиданно откуда-то сверху раздалось истошное "Мяу!". Парень едва не выронил корзину. Эва заозиралась по сторонам.
- Ой, там котёнок на дереве. Кажется это Паскаль фрау Триш. Залез и не может спуститься.
- Бедолага, - Вольф поставил корзину на землю, - сейчас я его сниму.
Полез на дерево. Ничего, дерево нестарое, ветки крепкие. Он легко достанет котёнка. Соседка будет благодарна. И Эва тоже. А зверёк - больше всех. Внезапно ветка обломилась, и спасатель-доброволец с грохотом полетел вниз.
Миттермайер сел на постели, ошалело помотал головой. Вздохнул. Вместо дома - общежитие Академии. Приснилось. Хотя грохот показался вполне реальным. И какие-то вопли под окном. Точно не кошачьи - нецензурные. Ворча себе под нос насчёт идиотов, которые мало того, что правила нарушают так ещё и делают всё, чтобы их на этом поймали, Вольф подошёл к окну, выглянул. Водосточная труба, проходящая по углу здания, выглядела сильно покосившейся, в розовых кустах под окном явно копошился кто-то из старшекурсников. Крупная фигура, медно-рыжие волосы. Похоже Биттенфельд, "старейшина". То есть пятикурсник. Другой курсант, высокий брюнет, протянул товарищу руку, чтобы помочь подняться. Миттермайер узнал в нём Ройенталя. А тот, чуть поодаль, изо всех сил старающийся сохранить вертикальное положение, кто? Кажется, он его где-то видел... Точно - сегодня утром, на церемонии посвящения первокурсников в курсанты.
- Эй, - Вольф постарался, чтобы его голос звучал как можно тише, - вы совсем ошалели? Вас в Союзе слышно...
Биттенфельд наконец выбрался из плена колючих стеблей, Ройенталь огляделся по сторонам и тихо, но с оттенком мольбы произнёс:
- Миттермайер, у тебя ж вроде собственный "Набор пехотинца" есть. Там должен быть трос. Скинь его сюда, а? Мюллеру совсем плохо.
Ясно - решили обмыть поступление новичка. И не смутило же, что ему всего 15 лет.
- Ладно - нехорошо своих в беде бросать. Даже если беду они на себя сами навлекают. Только не шумите!
Вольф отыскал в шкафу набор. Привязал один конец к спинке кровати, другой бросил товарищам.
- Карабкайтесь по-очереди.
Биттенфельд, несмотря на кажущуюся неповоротливость, быстро влез по верёвке, пролез в окно, вскоре к нему присоединился Ройенталь. Оставшийся в одиночестве Мюллер безуспешно пытался ухватиться за верёвку, но промахивался.
- В Союз твою дивизию, - сплюнул Оскар, - кажется ночь гимнастики продолжается.
Спустился по верёвке обратно, обвязал Мюллера вокруг пояса, влез опять в комнату Миттермайера. Втроём они втащили позеленевшего подростка внутрь. Вольф тут же затолкал его в ванную.
- Спасибо, Миттермайер, - Биттенфельд хлопнул юношу по плечу так, что тот поморщился.
- Не за что. Берите свою жертву, и быстро по комнатам. Пока нас не засекли.
Едва за компанией закрылась дверь, Миттермайер тяжело вздохнул. Первые пару недель дежурные по этажу бывают очень бдительны. Пусть пошлют боги удачу этим непутёвым. А ему самому - дадут возможность выспаться. Ведь обычно стоит проснуться посреди ночи - как сон возвращается только за полчаса до побудки.
Свинцово-серые тучи стянулись к зданию Военной академии, готовые в любую секунду пролиться мерзким моросящим дождём. Порыв холодного ветра заставил Миттермайера вопреки уставу поддёрнуть повыше воротничок белой рубашки так, что она высунулась над воротом мундира. Опавшие листья, только что сметённые в кучу, радостно закружились по дорожке. Вольф выругался шёпотом, и снова взялся за метлу. Ну почему всегда так - одни развлекаются, а другой получает наряд вне очереди только за то, что помог им пробраться назад в корпус? Миттермайер почти с ненавистью поглядел на окна кухни, где Ройенталь и Мюллер возились с чисткой овощей. Тоже муторное занятие, но хоть в тепле. А тут возись с уборкой двора. Громкое "Что б тебя, б... шипастая!" подсказало, что не один Вольфганг недоволен формой выбранного для него наказания. Возле сильно поредевшего розового куста возился с лопатой и саженцами Биттенфельд. Он только что вскопал очищенную от поломанных его падением растений грядку, и теперь пытался воткнуть в землю саженец. Миттермайер тяжело вздохнул. Да не просто так некоторые гражданские посмеиваются над военными чинами. Нет, с одной стороны всё справедливо - раз загубил грядку, засади её по новой, но неужели трудно как следует объяснить новичку в садовом деле, как именно нужно сажать розы? О, он кажется не может разобраться, где корешки, а где стебель. Миттермайер отложил метлу, подошёл к Биттенфельду.
- Ты что делаешь? Загубишь цветок.
Биттенфельд держал саженец двумя пальцами за лист, словно благородная дама испачканный платок.
- Они колючие, заразы.
Миттермайер кивнул на лежащие в двух шагах от грядки рабочие перчатки.
- А не пробовал их надеть? Они же для того и нужны, чтобы не натереть мозолей черенком лопаты или метлы, либо не исколоться о колючие побеги.
- Да ну, не люблю я перчатки, - пробурчал Биттенфельд, - в них пальцы как деревянные.
- Эх... слушай, на мой взгляд вы все трое получили по заслугам - нечего было первокурсника в кабак тащить, да ещё поить, но саженцы жалко. Давай поступим рационально: ты подметёшь дорожку, ведущую к калитке, а я вместо тебя розы посажу. Я это умею.
Биттенфельд просиял.
- Идёт! Я быстро. И это... ты на Ройенталя не сердись, он обещал, что обязательно что-нибудь вкусное тебе с кухни принесёт.
- Делать мне нечего, на дураков сердиться, - отмахнулся Миттермайер, - сами себя наказали. А вкусное это хорошо. За это заранее спасибо.
- Отлично, ребята, - режиссёр театрального кружка при Военной Академии Империи улыбнулся, хлопнул в ладоши, - конечно, Офелии бы ещё потренировать походку, но в целом вы играете гораздо лучше, чем месяц назад. Гамлет очень убедительный, и Горацио. Сразу видно - лучшие друзья.
- Ну что вы, - смутился Миттермайер, - мы совсем не друзья с Астором. Я имею ввиду в жизни.
- Это говорит о том, что у вас обоих актёрский талант. Жду всех вас завтра вечером, после шести часов. А сейчас марш всё по комнатам.
Вольфганг и Астор шли к жилому крылу Академии плечом к плечу. Астор мурлыкал под нос весёлую песенку, Миттермайер молчал, на лбу обозначились складки. Сокурсник толкнул его локтем.
- Эй, почему у тебя такой грустный вид? Нас же похвалили.
- Грустный? Я не грустный, задумался просто. О пьесе. Как ты думаешь, Астор - Гильденстерн и Розенкранц действительно шпионили за Гамлетом по приказу короля? Или просто хотели помочь?
- Ничего себе "помочь"...
- Ну сам подумай - они приезжают к старому другу, а тот ведёт себя как-то... странно. Ведь если не знать, как Горацио, что Тень действительно являлась - впору подумать, что принц и в самом деле нездоров. И явно не доверяет старым друзьям, не хочет говорить откровенно. Зато бросается обвинениями.
- Так Гамлет же прикидывался безумцем...
- Но они об этом не знали. А прикидывался должно быть убедительно. Помнишь, с флейтой... я бы обиделся, если б мой друг мне сказал, мол я на нём играть пытаюсь... Ведь если всё так, как я думаю, выходит, что казнили этих двоих напрасно.
- Казнили и казнили, - пожал плечами Астор, - это же трагедия в конце концов. И вообще - чего переживать из-за придуманных людей? В реальной жизни несправедливости куда больше.
- Да я понимаю... Но так хочется понять, почему люди ведут себя так. Хоть в пьесе.
- Ладно, удачи тебе в размышлениях. А я потороплюсь к себе - надо ещё параграф один из учебника повторить. Догоняй!
Астор помчался по коридору. Вольф поглядел ему вслед. Наверное Астор прав - нет смысла переживать из-за придуманных героев, когда в реальной жизни полно несправедливости. И всё же как хочется понять... Жаль Меклингер уже выпустился. Где, интересно, он теперь служит? И те парни, из-за которых Миттермайер когда-то схлопотал наряд вне очереди? Хоть бы их не убили. Ведь в реальной жизни люди не воскресают, после того, как закрылся занавес.