Moskva na Хudзone (1984)
Помните легендарный фильм "Москва на Гудзоне", в котором была Москва, был Гудзон, но не было никакой Москвы на Гудзоне? Зато был Робин Уильямс в роли русского и куча русских эмигрантов в США, снятых тоже евреем Полом Мазурски? Да, я знаю, что тут уже когда-то был обзор от prometheus. И он до сих пор не устарел и вполне информативен. Но это klassika, bleat и надо ее хоть иногда оживлять в памяти. Лично я посмотрел, мне зашло. Так что обзор с наиболее смачным я представил.
Живущий в Америке эмигрант с тоской по дому вспоминает свое житье-бытье под soviet gimn... Итак. Жил да был в Sтране Soветов простой пролетарий Владимир Иванофф. Жил - как миллионы трудящихся. Носил ushanka, растил boroda и ездил на автобусе с работы домой во время zima.
Обычная советская жизнь - очереди за defitsit под наблюдением милиции...
Проехав мимо очереди, Владимир выходит на улице ЧYДЕСА.
А там и впрямь чудеса дивные - трое пикетчиков требуют выпустить их на историческую родину в Израиль.
Но злобная гэбня уже тогда умела винтить пикетчиков в обезьянник посреди Москвы безо всякой Росгвардии, так что KGB с криками: "В машину! Двигайся! Бистро!" сажает всех правоверных в черную Volga GAZ-21 и отвозит куда-то в GULAG. Иванов посмотрел на это со скорбным ликом участника похорон Брежнева, но ничего не сказал. Он был очень воспитанный.
Ин Совьет Раша каждый третий москвич служит ин Krasnaya Armia, tovaristch!
А еще в советских магазинах висит агитация - портрет Ленина, красное знамя памятник Марксу... Пропаганда должна окружать товаристчей трудящихся EVERYWHERE!
Владимир нагоняет советского полковника в забавной фуражке, который спешит к очереди за defitsit. Происходит dialog:
- Туалтная бумага?
- Обувь!
- Ну и очэредь. НавернО, польский или чэшский импОрт?
- Откуда я знаю, пошел...
Надо сказать, что весь фильм герои говорят то на грамотном русском, то на таком же грамотном английском. Качество тоже очень сильно гуляет - массовка в основном говорит чисто, но многие, включая Робина Уильямса, часто сбиваются на ужасающий акцент. Русский аккуратно дублируется субтитрами на английском, которые постоянно не совпадают по смыслу с речью.
Очереди, зима, блокада, военные патрули и грузовики на улицах - в Москве мало что изменилось после войны...
Встав в очередь, Владимир через какой-то час подходит к прилавку, над которым висит картина с Lenin. Ибо мы уже знаем, что ин Совьет Раша пропаганда должна окружать товаристчей трудящихся EVERYWHERE!!!
Размера ботинок Владимира не было. У него 45, а остались только 38. Так как это близко, Владимир на радостях взял аж три пары и пришел на работу. А работает он в оркестре цирка, где все циркачи поголовно выглядят как типичные евреи.
Единственный русский - это цирковой медведь. Потому что пьет VODKA!
КГБшник ругает за пьянку лилипута, но переключается на Владимира за опоздание. Однако все забыто, когда КГБшник Boris (некто Савелий Крамаров) замечает импортную обувь. Чтобы откупиться от репрессий, Владимир отдает одну пару. За 40 рублей. Но злобный КГБ не признает рыночных отношений! В итоге Владимир отдает все бесплатно - таковы ужасы жизни в Sовьет Rаша, комрад.
Обратите внимание на две достопримечательности. Это второй КГБшник Олег Рудник, который еще раза два мелькнул в клюкве 80-х - и табличка с умилительной надписью Вb|ХОД.
Кгбшники должны подготовить трудящихся к гастролям в Нью-Йорк. Савелий Крамаров проводит инструктаж, предупреждая, что там артистов буду подвергать разврату! Надо держаться! Нельзя пить водку, снимать проституток и совать пальцы в розетку - опасность повсюду. Безбожно коверкая американские названия, Крамаров пытается изображать глупого чиновника, но у него из образа упорно прет Федька Косой. Понятно, что артисты недовольны, но покорно слушают. На собрание месткома пришел и медведь. Ибо ин Совьет Раша медведи пьют водку, ходят на партсобрания и служат на военных базах радистами. Уверен, этот товарищ Михаил Потапыч еще и член партии.
Больше всех недоволен штатный клоун в цирке и по жизни - приятель Владимира, Анатолий Черкассов. Также известен как актер-эмигрант Илья Баскин, ветеран почти сотни мелких клюкворолей. Он так не любит советскую власть, что только о том и говорит, отвозя Владимира домой на новеньких Жигулях пятой модели. Вот так ему тяжело живется ин Совьет Раша.
Обратите также внимание на благородную финскую архитектуру Москвы, типичный советский автобус и таксистские Жигули вместо Волги...
Илья... То есть, Анатолий недоволен. В отличие от друга, который привык в Sтране Sоветов отыгрывать валенка, он не может молчать! Он жалуется, что ему не хватает Швабоды! У него тут душа болит! А у Володьки душа... душа заснула в очереди за defitsit, ему на все это... неинтересно.
Чу! Зоркий глаз Черкассова замечает defitsit - это крайне ценный в Советской России бензин. Его продает на типичном советском грузовике спекулянт. И нет, это не стандартный левый слив излишков с казенного автомобиля, как обычно - а полноценная торговля аж целыми канистрами с борта! Вот до чего кровавый режим с его нефтянкой страну довел.
Помимо привычной пропаганды, которая эвэривэа, также очень радует интересный шрифт у советского автономера.
Впрочем, глядя на огромные бочки как из-под самогонки, я не удивился бы, если бы Жигули заправляли тоже vodka.
"Видишь, как мы испорчены?" - с похвальным негодованием подсвечивает свою жуликоватость Анатолий и продолжает прежний разговор: "Моя душа здесь погибает!" Владимир гордо говорит: "А мне еватьеорчи!" Кстати... они переходят на английский, чтобы попрактиковаться перед гастролями. Очередное гениальное обоснование! У Анатолия клинит его тонкую душевную организацию, он бегает по дороге с криком и в смирительной рубашке, косплея Остапа Бендера: "Я хочу в Рио-де-Жанейро!" Владимир вынужден постоянно напоминать другу о том, что KGB, как пропаганда, тоже everywhere.
Но KGB тоже прогнил и покупает на импортном Вартсбурге, явно скоммунизженном из ГВСГ, тот же ворованный бензин...
Друзья возвращаются в город, где в кадре очень неравномерно идет зимний снег, который ассистент режиссера рассыпает из ведра с подъемного крана. Владимир встречает типичную картину - двухкилометровую очередь за defitsit. За чем стоят - даже сами не знают, то ли обувь, то ли туалетная бумага - это потерялось уже в середине хвоста. В общем, как шутил Семен Фарада: "Одни в очереди молчат, потому что не знают, а другие знают, но молчат, чтобы не узнали первые".
Нет худа без добра. В очереди Владимир встречает старого друга Леонида. Тоже обычный советский гражданин - диссидент, который выступал против войны в Афганистане, поэтому КГБ посадил его в психушку. Но как видите, наш русский Джокер оттуда счастливо сбежал и наверняка готовит жуткий план мести с восстанием диссидентов в Москва-Готэме. "Увъидимься!" - говорит на прощание Владимир. Он ошибся. Этот персонаж был вставлен для пропаганды и больше его в фильме не будет.
Типичный московский день, проведенный в очереди за дефицитом. Зацените и тот же вездесущий игрек в табличке автобуса.
И вот Владимир приходит к родной семье, которая попивает водочку. Семья у него, надо сказать, какая-то странная. Что все живут по-прежнему в одной квартире, это ладно, но кто они ему? Для родителей молоды, а на братьев и сестер мало похожи. Единственный, кто уверенно опознается - это Дед. Тоже ярко выраженный еврей. В отличие от всех остальных. А еще он немного ненормальный бывший комик, который по привычке отыгрывает гротескный фарс - типичный типаж еще довоенного Голливуда (см. "День саранчи" и вот это вот все). В общем, вы поняли, у Иванова веселая семья.
Домой Владимир принес самый ценный подарок - ведь очередь оказалась за туалетной бумагой! Недаром совки носили ее домой с покупок целыми гирляндами - пользоваться газетками им эстетика не позволяла! Семья дико радуется куче рулонов этого волшебного дефицита, принесенного ангелами с небес. Даже маленькая сестренка недоумевает: "Дедушка, ну почему все возбуждаются в этой семье от туалетной бумаги?" Старый и Мудрый Еврей™ произносит ключевую фразу фильма - древнюю еврейскую мудрость: "Сашенька... Пожрать и посрать - единственное человеческое счастье" (с Фонд Золотых Цитат)
В экстазе от столь дорогого подарка семья продолжает смотреть львовский телевизор "Електрон". Там идет репортаж о тяжкой жизни афроамериканских негров из... Федеральный окрYг КолYбмия... Мда, сотрудники Центрального Телевидения даже тут халтурят...
Владимир вспоминает, что негры отлично играют джаз! Он радостно рассказывает деду про своих кумиров-джазменов и начинает играть губами, как на трубе. Дед радостно подхватывает безумие, за ним упившаяся водкой семья - и все начинают дуть в свою дудку, как негры. Ибо евреи в СССР - они как негры в Америке, угнетенные, но веселые! Даже старшой в семье крутит глазами и говорит: "Тепьерь ани нас арестуют - точно!" Ибо ин Совьет Раша - jazz-band заbanned!
Вечер Владимир проводит со своей подружкой Светой, с которой он встречается только ради секса. Секса ин Совьет Раша, как известно, нет - но вы уже поняли, Владимир умеет доставать defitsit. Светлана с адским украино-американским акцентом просит уже наконец жениться на ней и заодно вступать в Partia. Это поможет продвинуть очередь на квартиру!
Пока своей жилплощади у них нет, они ходят на квартиру Анатолия. Тот живет в благополучной просторной однушке с западными афишами, а холодильник у него забит водкой, икрой, консервированными ананасами и молоком в пакете-"тетрапак". Интересно, зачем ему столько водки - он ее пьет на завтрак? Или продает вместо бензина... Эге, кажется, я понял, откуда у него новые Жигули и столько defitsit!
Догадываетесь, что дарит любовнице Владимир? Конечно же, самый ценный подарок ин Совьет Раша - рулон туалетной бумаги! Восхищенная этой роскошью дама тут же ныряет с ним в постель.
Но Свете этого мало! Она уже во время секса просит у Владимира привезти из Америки настоящие джинсы! Джордаш или "хоть Калвин Клайн!" - ведь уже тогда вокруг них в соцблоке был культ.
На следующее утро семья смотрит по телевизору парад и новости о сборе урожая - что еще могли показывать по советскому телевизору.
Дед-тролль угорает от радости жизни в Sтране Sоветов и говорит, мол, при Троцком такой фигни не было - он нечетко, но помнит. Так что дед пародирует Брежнева и обещает, что скоро в музее революции выставят яйца советских вождей.
Дед достал всех. Даже КГБ утром сажает Владимира в черную Волгу ГАЗ-24 и просит поговорить с дедом, а то надоело, что он агитирует против власти из окон, показывает им факи при слежке и вообще тот еще еврейский тролль и эльф. И заодно Владимиру советуют, в довесок, присматривать за Черкассовым, чтоб не соскочил - в Советской России все следят за всеми. "Гуд бай!" - кричит напоследок Савелий Крамаров.
Осознав, что нет счастья в этой проклятой стране, несчастный Владимир приходит в закрытый цирк с гигантским GERB и здесь втайне от Большого Брата играет на саксофоне джаз возле вольеров с животными, надев от холода USHANKA. Ибо глас свободы не заглушить!
И вот проходит время. Цирк приезжает в Нью-Йорк, где хорошо, тепло, солнечно, лето, когда в Москве zima... Восхищенные москвичи с любопытством смотрят на все новое и незнакомое: небоскребы, панков, хасидов и бомжей, побирающихся у помоек. Ничего, придет время и все эти прелести капитализма будут и у нас.
Вечером Анатолий и Владимир сидят в гостиничном номере. Анатолий ругает сломанный телевизор, а Владимир поражается безбрежной роскоши капиталистов, у которых есть все! Даже мыло, даже полотенца, даже - о боги! - туалетная бумага!!! Наконец они чинят телевизор, догадавшись оплатить счетчик. Врубается порноканал, а кровать начинает трястись. Два близких дружка начинают в ответ трястись от возбуждения радости: "Кажется, эти декаденты пытаются нас совратить! И у них получается!" (с)
И вот - торжественный прием, на который не поленились пригласить циркачей. Все в наличии - актеры, дипломаты, флаги, гербы, торты, шампанское, петарды, пьяницы - все.
Анатолий зыркает глазенками по сторонкам, хочет сбежать. Но долбанный КГБ следит повсюду, даже в сортире. Еще и троллит...
Дринк лайк э сэр, комрад!
В итоге в назначенный час Анатолий после своего номера на арене цирка хотел сбежать - но в последний момент зассал и соскочил. КГБ может спать спокойно.
Перед отъездом кгбшникам приспичило отвезти свой цирк уродов на полчаса в универмаг Блюмингейл. Вся стая совков залетает в это достижение капиталистического хозяйства и поражается изобилию. Больше всех офигевает Борис, в котором опять проснулся Федька Косой: "Май гат! Вот это декадэнс!" (с) За кадром звучит бодрая русская музыка. Как ни странно, не KALINKA и не "Варшавянка" - а довольно нестандартно "Спортивный марш" Михаила Блантера. Ибо музыка должна передавать бескрайнее восхищение советских масс!
Все начинают бегать по универмагу, лапать товары и изображать придурков, которые впервые в жизни видят всякие там пластиковые очки и гребешки для волос.
Владимир просто хотел купить джинсы Светлане. Но сначала разговор с Анатолием, который опять взял его на слабо... Потом ряхи кгбшников... Потом разговор с симпатичной продавщицей... Да и вообще, от такого изобилия кого хочешь переклинит. В общем, Владимир вдруг неожиданно для самого себя тихонько говорит обслуге, что хочет перебежать: "Ай эм дефекэйт!". Хе-хе-хе... Что смешного? Тут юмор строится на непереводимой игре слов - Владимир перепутал defecte ("дезертировать") и defecate ("испражниться"). Естественно, негр из обслуги пять минут тупит и бесится, думая, что патлатый русский ищет туалет.
Наконец до всех доходит, что перед ними перебежчик. КГБ, примерявший шмотки, проснулся - и начинается фарсовая и нелепая погоня по всему универмагу под "Спортивный марш". Если бы под Бенни Хилла была... нет, все равно смешнее бы не стала. Надо было "Спортивный марш" Лебедева-Кумача поставить, как в 18-й серии "Ну, погоди". Той, где Волк ловит Зайца в универма-а-а-а-аааааПОГОДИТЕ-КА!!?!?!!!
Короче, фарсовая погоня а-ля Бенни Хилл заканчивается под юбкой давешней продавщицы, где спрятался Владимир с трофейными джинсами. Там он заодно потребовал политического убежища. Его тут же вызвался защищать какой-то первый попавшийся адвокат. Всегда бы так.
Набежавшая полиция и обслуга, конечно, тут же встают на защиту перебежчика и важно заявляют, что это свободная страна и они уважают его желание эмигрировать (интересно, мексиканцам на границе тоже такое говорят?). Борис Косой впадает в истерику и умоляет своего VOLODNISHKA вернуться - но тщетно! Владимир выбрал FREEDOM!
В экстазе он выбегает на улицу к уходящему автобусу. Понимая, что он обрел свободу, как птица - крылья, наш дятел машет Анатолию. Он с радостью и счастьем выкрикивает, что не зассал обрел свободу, он смог, он сумел, он свобооодеееен, словно птииица в небесаааах! По лицу Анатолия видно, что он искренне рад за своего счастливого друга.
Итак, спустя сорок минут после начала фильма наш Владимир остается в Америке. Так как жить где-то надо, его принимает пока у себя охранник Лайонел. С ним счастливый Владимир переселяется в самый благополучный район города. В Гарлем. Владимир доволен - тут же музыка, черные... не как в России: "Там все не так, все бесчеловечно!" (с) Да, и джинс нет.
Лайонел привозит Владимира к себе в съемную квартиру, где он живет с семьей. Семья - это буквально черная копия той семьи, что была у него раньше. Даже придурковатый дед есть. Ибо, как уже говорилось, евреи - они как черные, только в России!
Начиная с попадания в Америку, фильм начинает сильно сдавать. По сути, сюжета далее нет - вместо него набор отдельных эпизодов, которые иллюстрируют развитие жизни эмигранта. Интересного не так уж много. Давешний адвокат оказался политэмигрантом с Кубы, сбежал оттуда на надувном плотике по идейным соображениям - у него проклятый Кастро отнял табачную фабрику. Зато на американской земле с трудом разогнувший спину эмигрант тут же получил первые деньги - ему сунули купюру и сказали принести коктейль.
Узнав, что у семейки нет кофе дома (как знакомо!), добрый Владимир вызвался сходить купить его в магазин. Когда он увидел 100500 сортов на полках, его переклинило, в действие вступил ПТСР из-за жизни в России, и он с криком: "Кофи, кофи-и-и!" упал в обморок. Гребаные московские флэшбэки... Еле откачали. Если бы зашел в колбасный - все, вообще бы потеряли. В диагнозе бы так и написали - захлебнулся слюной.
В общем, жизнь налаживается. В ожидании получения гражданства Владимир занимается самореализацией. Пробует множество работ - посудомой, кассир в Макдональдсе (тоже знакомо!), открывает бизнес по продаже хот-догов... В общем, проходит путем каждого эмигранта. Оказавшийся соседом по посудомойке известный одесско-американский юморист Яков Смирнов тоже недоволен, но что поделать - кому в Пиндостане нужен его диплом астрофизика?
Временами он захаживает к своим соотечественникам на Брайтон-Бич, общается, пишет письма домой и вспоминает былой серый совок. В минуту откровенности признает даже, что никто из эмигрантов не счастлив, включая его самого.
Но чаще всего он встречается с Лайонелом и той продавщицей Лючией. Он эмигрантка из Италии, которая страшно хочет стать американкой. Роль исполняет кубинка Мария Кончита Алонсо, которая постоянно переигрывает. Блин, а ведь как эмигрантка в "Поцелуе вампира" она смотрелась куда лучше!
Владимир в нее втюрился и теперь активно подбивает ей клинья. Баба до последнего кобенится, даже несмотря на то, что он ее поит водкой (туалетную бумагу уже дарить бесполезно). Наконец она откровенно говорит, что согласна на отношения, но безо всяких обязательств и с правом на полную свободу. Владимир, как гражданин Sтраны Sоветов, признает все права женщины, но вскоре таки охмуряет ее и доказывает ей, что ин Совьет Раша секс таки был! Они занимаются им в ванной посреди съемной комнатухи в перерывах между зубрежкой Декларации независимости США.
В общем, жизнь налаживается. Владимир вроде как устроился... шофером кадиллака... Бабу заимел... Даже гражданство получил - в назначенный день он с Лючией и кучей других новоявленных граждан США приходят в местный ФНС. Там им долго ездят по ушам, какая это великая сила и великая ответственность, они дают присягу и приходят в дикий экстаз, как будто им вагон туалетной бумаги дали.
Как ни странно, Лючия не особенно радуется и вечно дуется. После попыток ее разговорить Владимир узнает страшную правду - она не хочет за него замуж, потому что ей нужен настоящий американец. Или... честно говорят, я плохо понял, что ей не понравилось - но в любом случае произошел жуткий скандал, и Владимир ее бросил. А скоро новый удар - Владимир исполнил заветную мечту и сыграл на саксофоне джаз со своим черным кумиром. Вот только оказалось, что музыкант из Володи как из пистона пуля, так что его вежливо спровадили. Оказывается, недостаточно быть евреем, чтобы играть как черный!
Вместе с Лайонелом Владимир уходит по ночной улице, депрессует и говорит, что жизнь на Западе не оправдала ожиданий: "Когда я жил в России, я не любил свою жизнь. Но я любил свою нищету, свою убогость. Из-за того, что это была моя убогость. Я мог ее холить, лелеять. Я любил свою убогость!" (С). А теперь, как видите, не может. Странно, что фильм не выдвинули на Оскар за лучшие диалоги, уверен, заткнули бы за пояс Тарантино.
Вскоре Лайонел бросает работу и уезжает к семье в Алабаму. А вскоре следует еще удар - однажды к Володе пришел юноша хагактегной евгейской внешности и принес письмо от семьи. Новости плохие - дед нарезал кони. Отчего, как - неважно. Писать письмо в ответ тоже не нужно.
Владимир от превратностей судьбы так распереживался, что отправился на Брайтон-Бич, в русский ресторан, где на заднем плане мелькает волосатый Шуфутинский. И там он стал в отчаянии плясать KAZACHOK. Именно так переживают депрессию russkie! Кто не верит - смотрите, как Афоня у Данелии танцевал макарену в ресторане под баян.
Поздно ночью Владимир возвращается домой опечаленный. Денег нет, работа отстой, баба кинула, да и деда жалко... Куда уж хуже... Ах да, таки становится хуже! Наконец-то аборигены Гарлема нападают на него с пистолетом и приветствуют нового соотечественника. Надо отдать должное - Владимир даже пьяный решил постоять за себя. Мигом забыв про гражданство, он заорал: "Айм рашн!" и одного кудрявого даже отбросил. Но увы - бумажник эти сопляки у него скоммуниздили. Слава Америке!
Все это окончательно добивает несчастного IVANова: "В России я знал, где враг, а здесь все слишком сложно". На встрече с адвокатом в еврейской кафешке даже произносит спич против лживого лика американской Свободы, прямо как в советских обличительных передачах. Но тут он натыкается взглядом на мордоворота, который чистым русским языком говорит: "Йа смотрю на мудака ис Москвы!"
Мордоворот оказался из Ленинграда, он тут семь лет и ему "отчшень нравица" (с). А тупой Владимир может валить в свой Израи... э-э-э-э... То есть, Москву: "Тихочишь пардоквзакона? Ежай Москву, очредь за вчерашним хлебом!" Завязывается скандал, крик, истерики... В общем, даже в Америки москвичи и питерцы не перестанут сраться...
В конце концов Владимир вдруг понимает правоту эмигранта и... проника-а-а-ается... Глядя на празднование Дня независимости в окно, он понимает, что у Америки есть свои темные стороны - безработица, нищета, бандитизм, и прочие маленькие неудобства. Но все это искупает - Свобода! Шва-бо-да! После осознания он приходит в себя, и жизнь налаживается. Лючия таки вернулась, поняв, что любит эмигранта. За умение дуть в дудку его взяли работать в ресторан, а на его прежнее место вернулся Лайонел. А вскоре в Централ-парке Владимир натыкается на... Бориса! Который тут тоже устроился торговать хот-догами после того, как побоялся на родине repressii за побег Иванова. Ну вы ж знаете, за перебежчиков ин Совьет Раша и расстрелять могут - из станкового пулемета. Теперь Борис Косой доволен жизнью и искренне благодарит Володичку за такой судьбоносный поворот в его жизни. Мораль - лучше быть продавцом хот-догов в Америке, чем нищим кгбшником с дефицитными ботинками в Sтране Sоветов.
Итак, Владимир смог с великим трудом получить все то же, что у него было и в совке - мелкую халупу, семью на шее, плохую работу и двух с половиной друзей. А сверх того - стервозную бабу, джинсы и - главное сокровище - ТУАЛЕТНУЮ БУМАГУ!!!! Свободу! Заканчивается фильм тем, что свободный эмигрант пользуется свободно по полной и совершенно свободно играет джаз в парке ради милостыни. Слава Ю-Эс-Сэй! Все играть американский гимн на саксофоне!
И идут титры на фоне советского Мордора. Но не переживайте! Пройдет немного времени, и Америка протянет нам свою руку дружбы. Все прелести капитализма с бездомными, джинсами и налетчиками появятся и у нас - и мы тоже будем свободно играть на саксофонах в переходах. А в Гарлем спустя двадцать лет весточку от родной семьи привезет Владимиру ленинградец Данила Богров. Хэппи-энд!
Было бы, конечно, несправедливым сказать, будто фильм - это тупорылая проамериканская пропаганда. В основе своей - это в некотором роде исповедь режиссера Пола Мазурски, который был евреем-эмигрантом. Поэтому в фильме тема жизни эмигрантов в Америке поднимается постоянно, и не только со стороны русских. Кроме того, надо отдать должное создателям - Пол Мазурски не даром ездил в Москву в 1980-е, снятая в Хельсинка Москва очень утрирована и стереотипна, но в целом довольно похожа на настоящую. Робин Уильямс отлично сыграл доброго и благородного русского парня и даже специально подучил язык, на котором иногда говорит даже без акцента - невиданное дело в Голливуде! А отдельно хочу отметить Илью Баскина, который на удивление хорошо сыграл драматичную роль при довольно плоском сценарном образе. Без шуток, из всех бесконечных клюквенных образов тупых и злых русских это - его лучшая роль, которая раскрыла его как серьезного артиста. На этом фоне Савелий Крамаров разочаровал - играл стереотипно, постоянно срываясь в образ Федьки Косого.
Да и вообще, фильм по-своему милый, трагикомичный, добрый и пропитанный меланхоличным лиризмом. Жаль, правда, что у него пара мелких недостатков: рыхлый и невнятный сценарий, часто малоосмысленные диалоги, затянутость и режиссура с постановкой телепроекта... При том, что стоил он, на минуточку, ТРИНАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ! Так что недостаток художественных достоинств в итоге возмещен... тупорылой проамериканской пропагандой. Общий рефрен - как в "Нашей Раше". Да, мол, у нас жить хреново, особенно эмигрантам, но мы все равно самая великая страна на свете, а остальные страны нам завидуют - ведь у нас есть Свобода! Что ж, по крайней мере, фильм довольно честно показал жизнь советского эмигранта 80-х. Так он встал в ряд лучших произведений жанра "наши в Америке": таких как "Красная жара", "Улицы из золота", "Ленинградские ковбои едут в Америку", "Желтые короли" Лобаса, книги Александра Торина, "Брат-2", "Петька-2" и "Петька-3. Возвращение Аляски"!
Живущий в Америке эмигрант с тоской по дому вспоминает свое житье-бытье под soviet gimn... Итак. Жил да был в Sтране Soветов простой пролетарий Владимир Иванофф. Жил - как миллионы трудящихся. Носил ushanka, растил boroda и ездил на автобусе с работы домой во время zima.
Обычная советская жизнь - очереди за defitsit под наблюдением милиции...
Проехав мимо очереди, Владимир выходит на улице ЧYДЕСА.
А там и впрямь чудеса дивные - трое пикетчиков требуют выпустить их на историческую родину в Израиль.
Но злобная гэбня уже тогда умела винтить пикетчиков в обезьянник посреди Москвы безо всякой Росгвардии, так что KGB с криками: "В машину! Двигайся! Бистро!" сажает всех правоверных в черную Volga GAZ-21 и отвозит куда-то в GULAG. Иванов посмотрел на это со скорбным ликом участника похорон Брежнева, но ничего не сказал. Он был очень воспитанный.
Ин Совьет Раша каждый третий москвич служит ин Krasnaya Armia, tovaristch!
А еще в советских магазинах висит агитация - портрет Ленина, красное знамя памятник Марксу... Пропаганда должна окружать товаристчей трудящихся EVERYWHERE!
Владимир нагоняет советского полковника в забавной фуражке, который спешит к очереди за defitsit. Происходит dialog:
- Туалтная бумага?
- Обувь!
- Ну и очэредь. НавернО, польский или чэшский импОрт?
- Откуда я знаю, пошел...
Надо сказать, что весь фильм герои говорят то на грамотном русском, то на таком же грамотном английском. Качество тоже очень сильно гуляет - массовка в основном говорит чисто, но многие, включая Робина Уильямса, часто сбиваются на ужасающий акцент. Русский аккуратно дублируется субтитрами на английском, которые постоянно не совпадают по смыслу с речью.
Очереди, зима, блокада, военные патрули и грузовики на улицах - в Москве мало что изменилось после войны...
Встав в очередь, Владимир через какой-то час подходит к прилавку, над которым висит картина с Lenin. Ибо мы уже знаем, что ин Совьет Раша пропаганда должна окружать товаристчей трудящихся EVERYWHERE!!!
Размера ботинок Владимира не было. У него 45, а остались только 38. Так как это близко, Владимир на радостях взял аж три пары и пришел на работу. А работает он в оркестре цирка, где все циркачи поголовно выглядят как типичные евреи.
Единственный русский - это цирковой медведь. Потому что пьет VODKA!
КГБшник ругает за пьянку лилипута, но переключается на Владимира за опоздание. Однако все забыто, когда КГБшник Boris (некто Савелий Крамаров) замечает импортную обувь. Чтобы откупиться от репрессий, Владимир отдает одну пару. За 40 рублей. Но злобный КГБ не признает рыночных отношений! В итоге Владимир отдает все бесплатно - таковы ужасы жизни в Sовьет Rаша, комрад.
Обратите внимание на две достопримечательности. Это второй КГБшник Олег Рудник, который еще раза два мелькнул в клюкве 80-х - и табличка с умилительной надписью Вb|ХОД.
Кгбшники должны подготовить трудящихся к гастролям в Нью-Йорк. Савелий Крамаров проводит инструктаж, предупреждая, что там артистов буду подвергать разврату! Надо держаться! Нельзя пить водку, снимать проституток и совать пальцы в розетку - опасность повсюду. Безбожно коверкая американские названия, Крамаров пытается изображать глупого чиновника, но у него из образа упорно прет Федька Косой. Понятно, что артисты недовольны, но покорно слушают. На собрание месткома пришел и медведь. Ибо ин Совьет Раша медведи пьют водку, ходят на партсобрания и служат на военных базах радистами. Уверен, этот товарищ Михаил Потапыч еще и член партии.
Больше всех недоволен штатный клоун в цирке и по жизни - приятель Владимира, Анатолий Черкассов. Также известен как актер-эмигрант Илья Баскин, ветеран почти сотни мелких клюкворолей. Он так не любит советскую власть, что только о том и говорит, отвозя Владимира домой на новеньких Жигулях пятой модели. Вот так ему тяжело живется ин Совьет Раша.
Обратите также внимание на благородную финскую архитектуру Москвы, типичный советский автобус и таксистские Жигули вместо Волги...
Илья... То есть, Анатолий недоволен. В отличие от друга, который привык в Sтране Sоветов отыгрывать валенка, он не может молчать! Он жалуется, что ему не хватает Швабоды! У него тут душа болит! А у Володьки душа... душа заснула в очереди за defitsit, ему на все это... неинтересно.
Чу! Зоркий глаз Черкассова замечает defitsit - это крайне ценный в Советской России бензин. Его продает на типичном советском грузовике спекулянт. И нет, это не стандартный левый слив излишков с казенного автомобиля, как обычно - а полноценная торговля аж целыми канистрами с борта! Вот до чего кровавый режим с его нефтянкой страну довел.
Помимо привычной пропаганды, которая эвэривэа, также очень радует интересный шрифт у советского автономера.
Впрочем, глядя на огромные бочки как из-под самогонки, я не удивился бы, если бы Жигули заправляли тоже vodka.
"Видишь, как мы испорчены?" - с похвальным негодованием подсвечивает свою жуликоватость Анатолий и продолжает прежний разговор: "Моя душа здесь погибает!" Владимир гордо говорит: "А мне еватьеорчи!" Кстати... они переходят на английский, чтобы попрактиковаться перед гастролями. Очередное гениальное обоснование! У Анатолия клинит его тонкую душевную организацию, он бегает по дороге с криком и в смирительной рубашке, косплея Остапа Бендера: "Я хочу в Рио-де-Жанейро!" Владимир вынужден постоянно напоминать другу о том, что KGB, как пропаганда, тоже everywhere.
Но KGB тоже прогнил и покупает на импортном Вартсбурге, явно скоммунизженном из ГВСГ, тот же ворованный бензин...
Друзья возвращаются в город, где в кадре очень неравномерно идет зимний снег, который ассистент режиссера рассыпает из ведра с подъемного крана. Владимир встречает типичную картину - двухкилометровую очередь за defitsit. За чем стоят - даже сами не знают, то ли обувь, то ли туалетная бумага - это потерялось уже в середине хвоста. В общем, как шутил Семен Фарада: "Одни в очереди молчат, потому что не знают, а другие знают, но молчат, чтобы не узнали первые".
Нет худа без добра. В очереди Владимир встречает старого друга Леонида. Тоже обычный советский гражданин - диссидент, который выступал против войны в Афганистане, поэтому КГБ посадил его в психушку. Но как видите, наш русский Джокер оттуда счастливо сбежал и наверняка готовит жуткий план мести с восстанием диссидентов в Москва-Готэме. "Увъидимься!" - говорит на прощание Владимир. Он ошибся. Этот персонаж был вставлен для пропаганды и больше его в фильме не будет.
Типичный московский день, проведенный в очереди за дефицитом. Зацените и тот же вездесущий игрек в табличке автобуса.
И вот Владимир приходит к родной семье, которая попивает водочку. Семья у него, надо сказать, какая-то странная. Что все живут по-прежнему в одной квартире, это ладно, но кто они ему? Для родителей молоды, а на братьев и сестер мало похожи. Единственный, кто уверенно опознается - это Дед. Тоже ярко выраженный еврей. В отличие от всех остальных. А еще он немного ненормальный бывший комик, который по привычке отыгрывает гротескный фарс - типичный типаж еще довоенного Голливуда (см. "День саранчи" и вот это вот все). В общем, вы поняли, у Иванова веселая семья.
Домой Владимир принес самый ценный подарок - ведь очередь оказалась за туалетной бумагой! Недаром совки носили ее домой с покупок целыми гирляндами - пользоваться газетками им эстетика не позволяла! Семья дико радуется куче рулонов этого волшебного дефицита, принесенного ангелами с небес. Даже маленькая сестренка недоумевает: "Дедушка, ну почему все возбуждаются в этой семье от туалетной бумаги?" Старый и Мудрый Еврей™ произносит ключевую фразу фильма - древнюю еврейскую мудрость: "Сашенька... Пожрать и посрать - единственное человеческое счастье" (с Фонд Золотых Цитат)
В экстазе от столь дорогого подарка семья продолжает смотреть львовский телевизор "Електрон". Там идет репортаж о тяжкой жизни афроамериканских негров из... Федеральный окрYг КолYбмия... Мда, сотрудники Центрального Телевидения даже тут халтурят...
Владимир вспоминает, что негры отлично играют джаз! Он радостно рассказывает деду про своих кумиров-джазменов и начинает играть губами, как на трубе. Дед радостно подхватывает безумие, за ним упившаяся водкой семья - и все начинают дуть в свою дудку, как негры. Ибо евреи в СССР - они как негры в Америке, угнетенные, но веселые! Даже старшой в семье крутит глазами и говорит: "Тепьерь ани нас арестуют - точно!" Ибо ин Совьет Раша - jazz-band заbanned!
Вечер Владимир проводит со своей подружкой Светой, с которой он встречается только ради секса. Секса ин Совьет Раша, как известно, нет - но вы уже поняли, Владимир умеет доставать defitsit. Светлана с адским украино-американским акцентом просит уже наконец жениться на ней и заодно вступать в Partia. Это поможет продвинуть очередь на квартиру!
Пока своей жилплощади у них нет, они ходят на квартиру Анатолия. Тот живет в благополучной просторной однушке с западными афишами, а холодильник у него забит водкой, икрой, консервированными ананасами и молоком в пакете-"тетрапак". Интересно, зачем ему столько водки - он ее пьет на завтрак? Или продает вместо бензина... Эге, кажется, я понял, откуда у него новые Жигули и столько defitsit!
Догадываетесь, что дарит любовнице Владимир? Конечно же, самый ценный подарок ин Совьет Раша - рулон туалетной бумаги! Восхищенная этой роскошью дама тут же ныряет с ним в постель.
Но Свете этого мало! Она уже во время секса просит у Владимира привезти из Америки настоящие джинсы! Джордаш или "хоть Калвин Клайн!" - ведь уже тогда вокруг них в соцблоке был культ.
На следующее утро семья смотрит по телевизору парад и новости о сборе урожая - что еще могли показывать по советскому телевизору.
Дед-тролль угорает от радости жизни в Sтране Sоветов и говорит, мол, при Троцком такой фигни не было - он нечетко, но помнит. Так что дед пародирует Брежнева и обещает, что скоро в музее революции выставят яйца советских вождей.
Дед достал всех. Даже КГБ утром сажает Владимира в черную Волгу ГАЗ-24 и просит поговорить с дедом, а то надоело, что он агитирует против власти из окон, показывает им факи при слежке и вообще тот еще еврейский тролль и эльф. И заодно Владимиру советуют, в довесок, присматривать за Черкассовым, чтоб не соскочил - в Советской России все следят за всеми. "Гуд бай!" - кричит напоследок Савелий Крамаров.
Осознав, что нет счастья в этой проклятой стране, несчастный Владимир приходит в закрытый цирк с гигантским GERB и здесь втайне от Большого Брата играет на саксофоне джаз возле вольеров с животными, надев от холода USHANKA. Ибо глас свободы не заглушить!
И вот проходит время. Цирк приезжает в Нью-Йорк, где хорошо, тепло, солнечно, лето, когда в Москве zima... Восхищенные москвичи с любопытством смотрят на все новое и незнакомое: небоскребы, панков, хасидов и бомжей, побирающихся у помоек. Ничего, придет время и все эти прелести капитализма будут и у нас.
Вечером Анатолий и Владимир сидят в гостиничном номере. Анатолий ругает сломанный телевизор, а Владимир поражается безбрежной роскоши капиталистов, у которых есть все! Даже мыло, даже полотенца, даже - о боги! - туалетная бумага!!! Наконец они чинят телевизор, догадавшись оплатить счетчик. Врубается порноканал, а кровать начинает трястись. Два близких дружка начинают в ответ трястись от возбуждения радости: "Кажется, эти декаденты пытаются нас совратить! И у них получается!" (с)
И вот - торжественный прием, на который не поленились пригласить циркачей. Все в наличии - актеры, дипломаты, флаги, гербы, торты, шампанское, петарды, пьяницы - все.
Анатолий зыркает глазенками по сторонкам, хочет сбежать. Но долбанный КГБ следит повсюду, даже в сортире. Еще и троллит...
Дринк лайк э сэр, комрад!
В итоге в назначенный час Анатолий после своего номера на арене цирка хотел сбежать - но в последний момент зассал и соскочил. КГБ может спать спокойно.
Перед отъездом кгбшникам приспичило отвезти свой цирк уродов на полчаса в универмаг Блюмингейл. Вся стая совков залетает в это достижение капиталистического хозяйства и поражается изобилию. Больше всех офигевает Борис, в котором опять проснулся Федька Косой: "Май гат! Вот это декадэнс!" (с) За кадром звучит бодрая русская музыка. Как ни странно, не KALINKA и не "Варшавянка" - а довольно нестандартно "Спортивный марш" Михаила Блантера. Ибо музыка должна передавать бескрайнее восхищение советских масс!
Все начинают бегать по универмагу, лапать товары и изображать придурков, которые впервые в жизни видят всякие там пластиковые очки и гребешки для волос.
Владимир просто хотел купить джинсы Светлане. Но сначала разговор с Анатолием, который опять взял его на слабо... Потом ряхи кгбшников... Потом разговор с симпатичной продавщицей... Да и вообще, от такого изобилия кого хочешь переклинит. В общем, Владимир вдруг неожиданно для самого себя тихонько говорит обслуге, что хочет перебежать: "Ай эм дефекэйт!". Хе-хе-хе... Что смешного? Тут юмор строится на непереводимой игре слов - Владимир перепутал defecte ("дезертировать") и defecate ("испражниться"). Естественно, негр из обслуги пять минут тупит и бесится, думая, что патлатый русский ищет туалет.
Наконец до всех доходит, что перед ними перебежчик. КГБ, примерявший шмотки, проснулся - и начинается фарсовая и нелепая погоня по всему универмагу под "Спортивный марш". Если бы под Бенни Хилла была... нет, все равно смешнее бы не стала. Надо было "Спортивный марш" Лебедева-Кумача поставить, как в 18-й серии "Ну, погоди". Той, где Волк ловит Зайца в универма-а-а-а-аааааПОГОДИТЕ-КА!!?!?!!!
Короче, фарсовая погоня а-ля Бенни Хилл заканчивается под юбкой давешней продавщицы, где спрятался Владимир с трофейными джинсами. Там он заодно потребовал политического убежища. Его тут же вызвался защищать какой-то первый попавшийся адвокат. Всегда бы так.
Набежавшая полиция и обслуга, конечно, тут же встают на защиту перебежчика и важно заявляют, что это свободная страна и они уважают его желание эмигрировать (интересно, мексиканцам на границе тоже такое говорят?). Борис Косой впадает в истерику и умоляет своего VOLODNISHKA вернуться - но тщетно! Владимир выбрал FREEDOM!
В экстазе он выбегает на улицу к уходящему автобусу. Понимая, что он обрел свободу, как птица - крылья, наш дятел машет Анатолию. Он с радостью и счастьем выкрикивает, что не зассал обрел свободу, он смог, он сумел, он свобооодеееен, словно птииица в небесаааах! По лицу Анатолия видно, что он искренне рад за своего счастливого друга.
Итак, спустя сорок минут после начала фильма наш Владимир остается в Америке. Так как жить где-то надо, его принимает пока у себя охранник Лайонел. С ним счастливый Владимир переселяется в самый благополучный район города. В Гарлем. Владимир доволен - тут же музыка, черные... не как в России: "Там все не так, все бесчеловечно!" (с) Да, и джинс нет.
Лайонел привозит Владимира к себе в съемную квартиру, где он живет с семьей. Семья - это буквально черная копия той семьи, что была у него раньше. Даже придурковатый дед есть. Ибо, как уже говорилось, евреи - они как черные, только в России!
Начиная с попадания в Америку, фильм начинает сильно сдавать. По сути, сюжета далее нет - вместо него набор отдельных эпизодов, которые иллюстрируют развитие жизни эмигранта. Интересного не так уж много. Давешний адвокат оказался политэмигрантом с Кубы, сбежал оттуда на надувном плотике по идейным соображениям - у него проклятый Кастро отнял табачную фабрику. Зато на американской земле с трудом разогнувший спину эмигрант тут же получил первые деньги - ему сунули купюру и сказали принести коктейль.
Узнав, что у семейки нет кофе дома (как знакомо!), добрый Владимир вызвался сходить купить его в магазин. Когда он увидел 100500 сортов на полках, его переклинило, в действие вступил ПТСР из-за жизни в России, и он с криком: "Кофи, кофи-и-и!" упал в обморок. Гребаные московские флэшбэки... Еле откачали. Если бы зашел в колбасный - все, вообще бы потеряли. В диагнозе бы так и написали - захлебнулся слюной.
В общем, жизнь налаживается. В ожидании получения гражданства Владимир занимается самореализацией. Пробует множество работ - посудомой, кассир в Макдональдсе (тоже знакомо!), открывает бизнес по продаже хот-догов... В общем, проходит путем каждого эмигранта. Оказавшийся соседом по посудомойке известный одесско-американский юморист Яков Смирнов тоже недоволен, но что поделать - кому в Пиндостане нужен его диплом астрофизика?
Временами он захаживает к своим соотечественникам на Брайтон-Бич, общается, пишет письма домой и вспоминает былой серый совок. В минуту откровенности признает даже, что никто из эмигрантов не счастлив, включая его самого.
Но чаще всего он встречается с Лайонелом и той продавщицей Лючией. Он эмигрантка из Италии, которая страшно хочет стать американкой. Роль исполняет кубинка Мария Кончита Алонсо, которая постоянно переигрывает. Блин, а ведь как эмигрантка в "Поцелуе вампира" она смотрелась куда лучше!
Владимир в нее втюрился и теперь активно подбивает ей клинья. Баба до последнего кобенится, даже несмотря на то, что он ее поит водкой (туалетную бумагу уже дарить бесполезно). Наконец она откровенно говорит, что согласна на отношения, но безо всяких обязательств и с правом на полную свободу. Владимир, как гражданин Sтраны Sоветов, признает все права женщины, но вскоре таки охмуряет ее и доказывает ей, что ин Совьет Раша секс таки был! Они занимаются им в ванной посреди съемной комнатухи в перерывах между зубрежкой Декларации независимости США.
В общем, жизнь налаживается. Владимир вроде как устроился... шофером кадиллака... Бабу заимел... Даже гражданство получил - в назначенный день он с Лючией и кучей других новоявленных граждан США приходят в местный ФНС. Там им долго ездят по ушам, какая это великая сила и великая ответственность, они дают присягу и приходят в дикий экстаз, как будто им вагон туалетной бумаги дали.
Как ни странно, Лючия не особенно радуется и вечно дуется. После попыток ее разговорить Владимир узнает страшную правду - она не хочет за него замуж, потому что ей нужен настоящий американец. Или... честно говорят, я плохо понял, что ей не понравилось - но в любом случае произошел жуткий скандал, и Владимир ее бросил. А скоро новый удар - Владимир исполнил заветную мечту и сыграл на саксофоне джаз со своим черным кумиром. Вот только оказалось, что музыкант из Володи как из пистона пуля, так что его вежливо спровадили. Оказывается, недостаточно быть евреем, чтобы играть как черный!
Вместе с Лайонелом Владимир уходит по ночной улице, депрессует и говорит, что жизнь на Западе не оправдала ожиданий: "Когда я жил в России, я не любил свою жизнь. Но я любил свою нищету, свою убогость. Из-за того, что это была моя убогость. Я мог ее холить, лелеять. Я любил свою убогость!" (С). А теперь, как видите, не может. Странно, что фильм не выдвинули на Оскар за лучшие диалоги, уверен, заткнули бы за пояс Тарантино.
Вскоре Лайонел бросает работу и уезжает к семье в Алабаму. А вскоре следует еще удар - однажды к Володе пришел юноша хагактегной евгейской внешности и принес письмо от семьи. Новости плохие - дед нарезал кони. Отчего, как - неважно. Писать письмо в ответ тоже не нужно.
Владимир от превратностей судьбы так распереживался, что отправился на Брайтон-Бич, в русский ресторан, где на заднем плане мелькает волосатый Шуфутинский. И там он стал в отчаянии плясать KAZACHOK. Именно так переживают депрессию russkie! Кто не верит - смотрите, как Афоня у Данелии танцевал макарену в ресторане под баян.
Поздно ночью Владимир возвращается домой опечаленный. Денег нет, работа отстой, баба кинула, да и деда жалко... Куда уж хуже... Ах да, таки становится хуже! Наконец-то аборигены Гарлема нападают на него с пистолетом и приветствуют нового соотечественника. Надо отдать должное - Владимир даже пьяный решил постоять за себя. Мигом забыв про гражданство, он заорал: "Айм рашн!" и одного кудрявого даже отбросил. Но увы - бумажник эти сопляки у него скоммуниздили. Слава Америке!
Все это окончательно добивает несчастного IVANова: "В России я знал, где враг, а здесь все слишком сложно". На встрече с адвокатом в еврейской кафешке даже произносит спич против лживого лика американской Свободы, прямо как в советских обличительных передачах. Но тут он натыкается взглядом на мордоворота, который чистым русским языком говорит: "Йа смотрю на мудака ис Москвы!"
Мордоворот оказался из Ленинграда, он тут семь лет и ему "отчшень нравица" (с). А тупой Владимир может валить в свой Израи... э-э-э-э... То есть, Москву: "Тихочишь пардоквзакона? Ежай Москву, очредь за вчерашним хлебом!" Завязывается скандал, крик, истерики... В общем, даже в Америки москвичи и питерцы не перестанут сраться...
В конце концов Владимир вдруг понимает правоту эмигранта и... проника-а-а-ается... Глядя на празднование Дня независимости в окно, он понимает, что у Америки есть свои темные стороны - безработица, нищета, бандитизм, и прочие маленькие неудобства. Но все это искупает - Свобода! Шва-бо-да! После осознания он приходит в себя, и жизнь налаживается. Лючия таки вернулась, поняв, что любит эмигранта. За умение дуть в дудку его взяли работать в ресторан, а на его прежнее место вернулся Лайонел. А вскоре в Централ-парке Владимир натыкается на... Бориса! Который тут тоже устроился торговать хот-догами после того, как побоялся на родине repressii за побег Иванова. Ну вы ж знаете, за перебежчиков ин Совьет Раша и расстрелять могут - из станкового пулемета. Теперь Борис Косой доволен жизнью и искренне благодарит Володичку за такой судьбоносный поворот в его жизни. Мораль - лучше быть продавцом хот-догов в Америке, чем нищим кгбшником с дефицитными ботинками в Sтране Sоветов.
Итак, Владимир смог с великим трудом получить все то же, что у него было и в совке - мелкую халупу, семью на шее, плохую работу и двух с половиной друзей. А сверх того - стервозную бабу, джинсы и - главное сокровище - ТУАЛЕТНУЮ БУМАГУ!!!! Свободу! Заканчивается фильм тем, что свободный эмигрант пользуется свободно по полной и совершенно свободно играет джаз в парке ради милостыни. Слава Ю-Эс-Сэй! Все играть американский гимн на саксофоне!
И идут титры на фоне советского Мордора. Но не переживайте! Пройдет немного времени, и Америка протянет нам свою руку дружбы. Все прелести капитализма с бездомными, джинсами и налетчиками появятся и у нас - и мы тоже будем свободно играть на саксофонах в переходах. А в Гарлем спустя двадцать лет весточку от родной семьи привезет Владимиру ленинградец Данила Богров. Хэппи-энд!
Было бы, конечно, несправедливым сказать, будто фильм - это тупорылая проамериканская пропаганда. В основе своей - это в некотором роде исповедь режиссера Пола Мазурски, который был евреем-эмигрантом. Поэтому в фильме тема жизни эмигрантов в Америке поднимается постоянно, и не только со стороны русских. Кроме того, надо отдать должное создателям - Пол Мазурски не даром ездил в Москву в 1980-е, снятая в Хельсинка Москва очень утрирована и стереотипна, но в целом довольно похожа на настоящую. Робин Уильямс отлично сыграл доброго и благородного русского парня и даже специально подучил язык, на котором иногда говорит даже без акцента - невиданное дело в Голливуде! А отдельно хочу отметить Илью Баскина, который на удивление хорошо сыграл драматичную роль при довольно плоском сценарном образе. Без шуток, из всех бесконечных клюквенных образов тупых и злых русских это - его лучшая роль, которая раскрыла его как серьезного артиста. На этом фоне Савелий Крамаров разочаровал - играл стереотипно, постоянно срываясь в образ Федьки Косого.
Да и вообще, фильм по-своему милый, трагикомичный, добрый и пропитанный меланхоличным лиризмом. Жаль, правда, что у него пара мелких недостатков: рыхлый и невнятный сценарий, часто малоосмысленные диалоги, затянутость и режиссура с постановкой телепроекта... При том, что стоил он, на минуточку, ТРИНАДЦАТЬ МИЛЛИОНОВ ДОЛЛАРОВ! Так что недостаток художественных достоинств в итоге возмещен... тупорылой проамериканской пропагандой. Общий рефрен - как в "Нашей Раше". Да, мол, у нас жить хреново, особенно эмигрантам, но мы все равно самая великая страна на свете, а остальные страны нам завидуют - ведь у нас есть Свобода! Что ж, по крайней мере, фильм довольно честно показал жизнь советского эмигранта 80-х. Так он встал в ряд лучших произведений жанра "наши в Америке": таких как "Красная жара", "Улицы из золота", "Ленинградские ковбои едут в Америку", "Желтые короли" Лобаса, книги Александра Торина, "Брат-2", "Петька-2" и "Петька-3. Возвращение Аляски"!