"Звездные войны", которых не было. Часть 3
Часть 2
Тем временем на черном корпусе «Скифа-ДМ» появились две белые надписи: «Полюс» и «Мир-2». Точнее, первая -- «Полюс» -- была сделана на целевом модуле КА еще на ЗиХе еще до отправке на Байконур.
Вторая надпись -- «Мир-2» -- появилась уже на космодроме. Дело в том, что с 1984 г. в НПО «Энергия» началась разработка перспективной пилотируемой орбитальной станции большой размерности 180ГК «Мир-2».
К началу 1986 г. шло определение размерности и типов модулей, которые должны были войти в ее состав, велась разработка технического предложения. Предполагалось для их запуска использовать РН «Энергия».
В НПО «Энергия» был разработан вариант грузового транспортного аппарата снабжения ГТА-С, который должен был доставлять к «Миру-2» базовые модули станции МоБ массой около 90 т. Поскольку сама РН «Энергия» не могла вывести такие тяжелые нагрузки на низкую опорную орбиту, в НПО «Энергия» на базе блока ДМ был разработан блок доразгона (в конце 80-х гг. проект этого разгонника послужил базой для первой ступени блока 204ГК).
Маневрирование для стыковки с «Миром-2» на ГТА-С должен был обеспечивать специально разрабатывавшийся приборно-агрегатный отсек, отделявшийся от МоБ после стыковки со станцией.
В свою очередь, в КБ «Салют» в 1985 г. был предложен свой вариант больших модулей для «Мира-2» с массой тоже около 90 т. Они базировались на заделе, созданном в рамках проектов «Скиф» и «Каскад». Для их вывода на опорную орбиту предлагалось использовать корабль-буксир на базе ТКС, как это должно было происходить и у «Скифа-ДМ».
Сделанная на модуле надпись «Мир-2» была, можно сказать, одним из этапов рекламы «салютовского» проекта модуля, а заодно и методом конкурентной борьбы с головной фирмой. Официально же появление второй надписи на «Скифе-ДМ» было объяснено легендированием для дополнительного «прикрытия» военного аппарата.
Планировалось, в случае успешного запуска в печати опубликовать снимки «Энергии» со «Скифом» только фас. Тогда было бы видно только надпись «Мир-2». Представители «Салюта» в редакции сообщения о запуске для ТАСС предлагали сообщить, что в ходе пуска был отработан прототип модуля для будущей советской орбитальной станции.
Тем временем и после вторых комплексных испытаний отсрочки старта продолжались. Костромскому машиностроительному КБ «Каскад», создававшему систему автоматического управления УКСС, в конце декабря 1986 г. срочно понадобилось 17 километров дефицитного магистрального кабеля. Проблему помог решить заместитель министра общего машиностроения О.Н.Шишкин(Министр Общего машиностроения с июля 1989 по ноябрь 1991 года.).
Кабель доставили срочно самолетом. Уже тогда, в конце декабря 1986 г., реальным сроком запуска «Скифа-ДМ» был конец марта - апрель. Однако до самого последнего дня все участники работ продолжали подчиняться директиве, по которой пуск должен был пройти 15 февраля - никто не хотел быть крайним, кому поставят в вину срыв сроков.
Параллельно со «Скифом-ДМ» шла подготовка и РН 11К25 №6СЛ. Сборка пакета проводилась на технической позиции с 18 ноября 1986 г. С 3 декабря по 21 января были выполнены комплексные проверки. Подготовка в монтажно-заправочном корпусе РН началась 22 января.
15 января 1987 г. прошло заседание технического руководства, рассмотревшего готовность «Скифа-ДМ» к запуску. Было отдано распоряжение приступить к операциям заправки аппарата топливом, газами, монтажу на нем химических источников энергии, подготовке и стыковке его с РН и вывозе на УКСС.
В последней декаде января «Скиф-ДМ» был перевезен на заправочную станцию 11Г141 на площадке 91А (западнее пусковых установок 90-й площадки в самом конце «левого фланга» космодрома), где аппарат заправили компонентами топлива (несимметричным диметилгидразином и азотным
тертраксидом), сжатыми газами.
Затем аппарат перевезли в здание монтажно-заправочного комплекса 11П593 на площадке 112А. Там 3 февраля 1987 г. «Скиф-ДМ» был состыкован с РН 11К25 «Энергия» №6СЛ. 11 февраля комплекс 14А02 вывезли на универсальный комплексный стенд-старт 17П31 на 250-й площадке. Там начались предстартовые совместные испытания. Продолжалась и доделка УКСС.
Реально комплекс 14А02 был готов к запуску лишь в апреле. Подготовка комплекса к штатной работе на стенде-старте проводилась в три этапа в период с 11 февраля по 15 мая 1987 г. На первом этапе (с 11 февраля по 28 марта) выполнили комплексные проверки доработанных агрегатов и систем стенд-старта с ракетой, проверку дополнительных режимов тестирования, замену технологических приборов и ввод в эксплуатацию системы управления комплексом.
Второй этап (с 17 по 28 марта) включал «черновой» цикл испытаний ракетного комплекса, в т.ч. проверку на электромагнитную совместимость радиосистем ракеты и «Скифа-ДМ». На третьем этапе (с 29 марта) проводился «чистовой» цикл испытаний ракеты, устранение всех выявленных замечаний, включая доработку и замену технического полетного задания на штатное.
Все это время с начала февраля ракета с аппаратом простояла на пусковом устройстве. «Скиф-ДМ» был полностью заправленный топливом, надутый сжатыми газами и снаряженный бортовыми источниками энергопитания. За эти три с половиной месяца ему пришлось перенести самые экстремальные климатические условия: температуру от -27 до +30°C, вьюгу, мокрый снег, дождь, туман и пыльные бури. Однако аппарат выстоял. За 100 суток стояния на УКСС черный «Скиф-ДМ» на боку белоснежной «Энергии» стал привычной деталью пейзажа Байконура.
«Высокий» визит накануне старта
16 апреля состоялось заседание технического руководства, рассмотревшего ход подготовки комплекса 14А02 к запуску. Старт был намечен на начало мая. Однако его сроки зависели уже не от техники, а от более высоких инстанций. На Байконуре ждали генерального секретаря КПСС Михаила Сергеевича Горбачева.
Главным пунктом в посещении «космической гавани СССР» должен был стать осмотр РН «Энергия» с КА «Скиф-ДМ». Пускать при Горбачеве «Энергию», в общем-то, не собирались. Опасались «генеральского эффекта». Но носитель и аппарат должны были находиться в состоянии 2 суточной готовности, дабы, если вдруг возникнет необходимость, провести пуск и при высоком госте.
Правда, программа полета КА продолжала урезаться. На то были веские политические причины. Горбочев целенаправленно использовал тезис о мирном космосе и неоднократно публично поносил американскую программу СОИ и планы милитаризации космоса.
Видимо, под действием этих новых веяний в верхнем эшелоне партийной власти сложилась группировка, выступившая против демонстрации летных возможностей прототипа орбитальной лазерной станции. Как вспоминает Ю.П.Корнилов: «...Опасаясь скомпрометировать миротворческие заявления руководства страны, Госкомиссия отменила всю программу научно-исследовательских работ на орбите на борту КА «Полюс». При желании ее вполне можно было бы трактовать как попытку создать оружие в космосе...»
На основании этих политических решений Госкомиссия по пуску «Скифа-ДМ» в феврале 1987 г. отменила в программе полета аппарата все отстрелы мишеней, испытания БРЛС и СНУ, выброс ксеноново-криптоновой газовой смеси через СБВ.
Решили лишь вывести «Скиф-ДМ» на орбиту, а через месяц свести его в атмосферу над пустынным районом Тихого океана. Что подумали бы в США о таком огромном, но молчащем аппарате - трудно сказать. Пожалуй, здесь было бы не меньше подозрений, чем в случае отстрела мишеней и выброса газовых облаков.
20 апреля руководством по подготовке к запуску комплекса 14А02 было принято окончательное решение о незадействовании мишеней М1 при полете «Скифа-ДМ». Все 7 мишеней М1 решили снять прямо на стартовом столе.
Но 27 апреля от этих планов отказались, так как такая операция была сопряжена с очень большим риском: нужно было снять крышку бокового блока ББ-I весом 96 кг и три мишени М5, стоящие в той же внутренней обойме блока и снаряженные 50 кг взрывчатых веществ системы отстрела. И все эти операции выполнить на необорудованной для этого площадке на высоте 11 м над стартовым столом, рядом с полностью заправленным КА.
Теперь программа полета «Скифа-ДМ» включала в себя лишь десять наиболее «безобидных» экспериментов: четыре военно-прикладных и шесть геофизических. 3 мая был продлены сроки хранения систем и агрегатов аппарата 17Ф19ДМ №18201, которые истекли за время трехмесячного нахождения «Скифа-ДМ» на УКСС (система СТР, химических батарей, пружинных толкателей).
Но вот после затянувшихся ожиданий высокий гость наконец почтил своим вниманием Байконур: 11 мая 1987 г. Горбачев прилетел на космодром. 12 мая он знакомился с образцами космической техники, в. т.ч. и военной. Интересно об этом осмотре рассказал в книге своих воспоминаний заместитель начальника космодрома Байконур генерал-майор Анатолий Павлович Завалишин:
«...К окончанию осмотра и доклада вся процессия приблизилась к зоне космических средств боевого применения. А.А.Максимов сказал, что здорово устал (можно было устать даже от волнений), и попросил меня продолжить экскурс, объявив, что лучше меня этой техники никто не знает.
Я не стал упираться и сразу же продолжил доклад. Объяснил назначение и фактические недостатки спутника ИС, при этом не забыв сообщить о боязни-неприязни к этому старому спутнику леди Тетчер. Далее перешел к одиночному спутнику системы «Наряд» и охарактеризовал первый макет спутника для противоракетной обороны, идею которого предлагал в свое время В.Н.Челомей, а разработку в данное время осуществлял Д.А.Полухин.
Горбачева заинтересовал макет спутника активного противодействия. Увидев это, я сразу же обратился с просьбой о разрешении проверки выбранного принципа, напомнив, что США уже проводили эксперименты системы ASAT с уничтожением своих отработавших спутников.
Обещал, что придумаем любую легенду и обставим эксперимент так, что и «комар носа не подточит». Но Горбачев советовал провести все испытания и проверку принципа нацеливания и управления не в космосе, а в направлении центра Земли (под землей).
Я с таким поворотом не мог согласиться, вступил в полемику, напомнив генсеку, что политика политикой, а нужно иметь оружие, которое хотя бы не уступало по характеристикам существующим образцам техники вероятного противника.
Напомнил о второй мировой войне и о первоначальном отношении к «катюшам», но Горбачев пустился в путаные многословные объяснения, итогом которых был вежливый, но твердый отказ. Присутствующие гости и командование в разговор не вмешивались и не высказывали свое мнение и отношение к данному вопросу.
Военное ведомство понимало, что система «Энергия - Буран» для выполнения своих защитных функций очень дорога и к тому же уязвима. Поэтому оно поддерживало проект Д.А. Полухина и санкционировало создание нескольких экспериментальных установок типа «Наряд».
Суть проекта: для решения стратегической задачи (зашиты Советского Союза от внезапного массированного ядерного удара) конструктор предложил вариант создания космического эшелона противоракетной обороны страны на основе ракет-перехватчиков (боевых ракет, установленных в шахтные пусковые установки, с боевыми космическими головками, т.е. с космическими спутниками-штурмовиками, поражающими цель, находящуюся на Земле, в воздухе, на околоземной орбите или сходящую с орбиты на Землю). Развернутая противоракетная оборона могла с успехом защищать Землю от метеоритов и больших обломков каких-либо звезд, планет и т.д. ...
Генеральный секретарь ЦК КПСС остался очень доволен увиденным и услышанным. Время посещения-беседы с гостями в два раза превысило предусмотренное. В заключение М.С. Горбачев посетовал: «Очень жаль, что не знал всего этого до Рейкьявика!»
Однако главным пунктом поездки Горбачева по космодрому помимо наблюдения запуска «Протона» с КА «Горизонт» был осмотр «Энергии» со «Скифом-ДМ».
Тут то и всплыли все те противоречия и противоборства в аппарате ЦК КПСС, от которых зависели судьбы отечественных космических программ. Вот как о приезде Горбачева на пусковую установку РН «Энергия» рассказывал ее главный конструктор Борис Иванович Губанов:
«14 мая 1987 г. Телеграфное Агентство Советского Союза сообщило, что в период 11-13 мая Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С.Горбачев находится на космодроме Байконур и в городе Ленинске. В ходе пребывания в этих местах он имел многочисленные встречи и беседы с учеными, специалистами, рабочими, инженерно-техническими работниками, а также жителями города.
…Наша ракета-носитель «Буран» с макетом полезного груза «Полюс» стояла на стартовом столе только что построенного универсального стенда-старта в двухсуточной готовности к пуску и к этому времени примерно полтора месяца содержалась в режиме подготовки, который включал в себя «чистовой цикл» непрерывных частичных и полных проверок. Проверки в течение двадцати - двадцати пяти суток происходили уже в ожидании приезда руководства. О том, что приедет Генсек, испытателям никто не говорил.
Но когда проверки превратились в бессмысленное повторение и расход ресурса аппаратуры и обслуживающей техники, нам намекнули на причину «творческой работы». Так называемая двухсуточная готовность - это, по сути, начало заправки ракеты компонентами, начиная с захолаживания емкостей, баков и магистралей.
М.С.Горбачев прилетел самолетом во второй половине дня 11 мая. На посадочной полосе «Бурана» его встречали министры и главные конструкторы. На «левом фланге» Байконура была показана космическая техника разнообразного назначения.
На стенд-старт Горбачев приехал утром 12 мая. Весь состав руководителей страны перемещался по космодрому на автобусах, которые использовались для перевозки космонавтов. Докладывать по нашей мощной ракете было поручено мне. В.П.Глушко был в числе сопровождающих и у него в этом показе была своя миссия: он должен был делать заключительный доклад по совокупности разработок НПО «Энергия».
Выйдя из автобуса, поздоровавшись с встречающими, Горбачев сказал, обращаясь ко мне: «Политбюро не разрешит вам пуск этой ракеты...»
Ошарашенный этим, я не стал уточнять или пытаться понять причину такого сформировавшегося у него решения. Заявление от имени верховного органа было, видимо, заранее обсуждено. Видимо, были и какие-то доводы. Не было смысла начинать знакомство с этой выстраданной техникой со споров и доказательств правоты. Это произошло как-то быстро, и значение его слов осозналось позже.
Поэтому я сразу приступил к докладу о ракете - габариты, масса, назначение систем, особенности, водород, криогенная температура, газовый лоток, мощность двигателей, сравнимая с Красноярской гидроэлектростанцией, расход воды на охлаждение лотка, равный секундному расходу водоподачи Москве...
Слушали внимательно, по ходу задавали вопросы. Поразила температура газового потока работающих двигателей. Обходили большой толпой ракету по часовой стрелке. Примерно на четверти окружности Горбачев задумался и сказал: «Надо обсудить...».
Через полкруга: «Давайте серьезно подумаем...». Из моего доклада М.С.Горбачеву почему-то запомнилось, что при заправке водородного бака полюса верхнего и нижнего днищ сходятся, то есть длина бака уменьшается на 250 мм. На третьей четверти окружности пояснения ему о траектории движения и безопасности по трассе полета ракеты давал О.Н.Шишкин.
Потом всем выездным составом Политбюро и командования космических сил поднялись на площадку обслуживания дренажно-заправочной башни (мачты). Осмотрели с высоты верхней точки ракеты все сооружения обеспечения компонентами, технологические сооружения, командный пункт, трассы управляющих связей...
М.С.Горбачев на башне начал задавать вопросы, которыми ранее нас непрерывно «бомбил» А.А.Максимов. Стало ясно, что фраза при вступлении на стенд-старт имеет свою историю. Объяснили, рассказали, никто не вмешивался. Последней фразой, уже в лифте, спускаясь вниз, Михаил Сергеевич предложил: «Мы Вам дадим еще месяца два -три, чтобы еще все проверили-перепроверили, и тогда...».
«Тогда ко всему этому будут инфаркты. Так нельзя работать - люди падают у своих рабочих пультов, работая практически без отдыха. Мы все проверили, обсудили - остались только те проблемы, которые проверяются полетом», - старался я донести тяжесть бессонных ночей испытателей. Выйдя из лифта, по дороге к автобусу он наконец произнес: «Сегодня решим - кворум бюро мы имеем.»
… Во время обеда, просто и немногословно, было дано разрешение на пуск. Политбюро дало разрешение. Мы немедленно среагировали и передали команду: «Пуск назначен на 15 мая».
13 мая во Дворце офицеров состоялась встреча Горбачева с военными и гражданскими работниками Байконура. Горбачев говорил долго, хвалил работников космодрома и создателей космической техники. Со стартом «Энергии» М.С. не торопил, предложил сперва разобраться во всех проблемах и лишь при полной уверенности провести пуск такой сложной и дорогой системы. Не забыл в своей речи Горбачев пройтись и по «милитаристским кругам Запада». Он заявил:
«...Наш курс на мирный космос не признак слабости. Он является выражением миролюбивой внешней политики Советского Союза. Мы предлагаем международному содружеству сотрудничество в освоении мирного космоса. Мы выступаем против гонки вооружений, в том числе и в космосе...
Наши интересы тут совпадают и с интересами американского народа, и с интересами других народов мира. Они не совпадают с интересами тех, кто делает бизнес на гонке вооружений, хочет добиться через космос военного превосходства... Всякие разглагольствования о защите от ядерного оружия - это величайший обман народов.
Именно с этих позиций мы и оцениваем так называемую Стратегическую оборонную инициативу, которую стремиться осуществить американская администрация... Мы категорически против переноса гонки вооружений в космос. Мы видим свой долг в том, чтобы показать серьезную опасность СОИ всему миру...»
Как написал позднее Губанов, «Последний тезис Горбачева отвечал нам на все вопросы относительно нашего будущего. Стало ясным, что ждет «Энергию». Л.Н.Зайков после моего приглашения Горбачеву побывать на первом пуске «Энергии» сказал мне: «Неужели тебе не ясно, что, если останется Михаил Сергеевич на пуск и произойдет авария, то весь мир будет говорить, что даже Генсек не помог, а если все будет в норме, о скажут, что Генсек заворачивает гонку вооружений?..» Ясно было особенно последнее.
Времена Н.С.Хрущева и Л.И.Брежнева ушли далеко - мы перестаем укреплять ядерный щит. Вот почему нужно было решение Политбюро на пуск «Энергии» - сверлила голову мысль...»
14 мая М.С.Горбачев улетел с Байконура. До старта «Энергии» со «Скифом-ДМ» оставались сутки. Однако независимо от результатов того пуска дальнейшая судьба всего «скифова племени» была решена. И происшедший при запуске аппарата отказ, помешавший его выходу на орбиту, стал лишь лишним аргументом «против».
Ночной старт
После всех сокращений программы полета «Скифа-ДМ» в ней остались лишь 10 экспериментов: четыре военно-прикладных (ВП) и 6 геофизических (А и ГФ). Эксперимент ВП1 был посвящен отработке схемы выведения крупногабаритного КА по безконтейнерной схеме. В эксперименте ВП2 проводились исследования условий выведения крупногабаритного КА, элементов его конструкции и систем.
Экспериментальной проверке принципов построения крупногабаритного и сверхтяжелого КА (унифицированный модуль, системы управления, терморегулирования, электропитания, вопросы электромагнитной совместимости) посвящен эксперимент ВП3. В эксперименте ВП11 планировалось отработать схему и технологию полета.
Программа геофизических экспериментов «Мираж» была посвящена исследованию влияния продуктов сгорания на верхние слои атмосферы и ионосферы. Эксперимент «Мираж-1» (А1) должен был проводиться до высоты 120 км на этапе выведения, Эксперимент «Мираж-2» (А2) - на высотах от 120 до 280 км при доразгоне, эксперимент «Мираж-3» (А3) - на высотах от 280 до 0 км при торможении).
Геофизические эксперименты ГФ-1/1, ГФ-1/2 и ГФ-1/3 планировалось проводить при работе двигательной установки ФСБ. Эксперимент ГФ-1/1 был посвящен генерации искусственных внутренних гравитационных волн верхней атмосферы.
Целью эксперимента ГФ-1/2 было создание искусственного «динамо-эффекта» в земной ионосфере. Наконец, эксперимент ГФ-1/3 планировался для создания крупномасштабных ионообразований в ионо- и плазмосферах (дыр и дактов). Однако даже эти три оставшихся эксперимента ГФ были под вопросом: руководство полетом опасалось их проводить, чтобы не вызвать недовольство Кремля.
Схема выведения аппарата 17Ф19ДМ «Скиф-ДМ» №18201 15 мая 1987 года была следующая. Через 212 сек после контакта подъема на высоте 90 км сбрасывался головной обтекатель. Это происходило следующим образом: в Т+212 сек производился подрыв приводов продольного разъема обтекателя, через 0.3 сек происходил подрыв замков первой группы поперечного разъема ГО, еще через 0.3 сек подрывались замки второй группы. Наконец в Т+214.1 сек производился разрыв механических связей головного обтекателя и он отделялся.
В Т+460 сек на высоте 117 км производилось разделение аппарата и РН «Энергия». При этом предварительно в Т+456.4 сек подавалась команда на переход четырех маршевых двигателей РН на промежуточный уровень тяги. Переход занимал 0.15 сек. В Т+459.4 сек выдавалась основная команда на отключение маршевых двигателей. Затем через 0.4 сек эта команда дублировалась.
Наконец в Т+460 сек выдавалась команда на отделение «Скифа-ДМ». Через 0.2 сек после этого включались 16 РДТТ увода. Затем в Т+461.2 сек производилось первое включение РДТТ системы компенсации угловых скоростей СКУС (по каналам тангажа, рысканья и крена). Второе включение РДТТ СКУС, если такое требовалось, производилось в Т+463.4 сек (канал крена), третье - в Т+464.0 сек (по каналам тангажа и рысканья).
Через 51 сек после отделения (Т+511 сек), когда «Скиф-ДМ» и «Энергию» уже разделяло 120 м, начинался разворот аппарата для выдача первого импульса («перевертон»). На этот маневр отводилось 200 сек.
Во время этого разворота в Т+565 сек подавалась команда на отделение донного обтекателя (скорость отделения 1.5 м/сек). Через 3.0 сек (Т+568 сек) выдавались команды на отделение крышек боковых блоков (скорость отделения 2 м/сек) и крышки системы безмоментного выхлопа (1.3 м/сек). В конце маневра разворота происходила расчековка антенн бортового радиолокационного комплекса, открытие крышек датчиков инфракрасной вертикали.
В Т+925 сек на высоте 155 км производилось первое включение четырех ДКС тягой 417 кг. Время работы двигателей планировалось 384 сек, величина первого импульса 87 м/сек. Затем в Т+2220 сек начиналось раскрытие солнечных батарей на ФСБ.
Максимальное время раскрытия СБ составляло 60 сек.
Выведение «Скифа-ДМ» завершалось на высоте 280 км вторым включением четырех ДКС. Оно производилось в Т+3605 сек (3145 сек после отделения от РН). Длительность работы двигателей составляла 172 сек, величина импульса - 40 м/сек. Расчетная орбита аппарата планировалась круговой высотой 280 км и наклонением 64.6°.
Подъем ракеты-носителя "Энергия" на пусковую установку стартового комплекса
15 мая старт был намечен на 16:00 по летнему московскому времени. В этот день уже в 01:10 начался и в 02:40 завершился контроль исходного состояния «Скифа-ДМ». С 07:10 до 08:30 проводился ввод уставок и замер частоты телеметрической системы «Куб» аппарата.
Во время заправки ракеты «Энергия», которая началась в 09:30, возникли технические неполадки. Сначала было зафиксировано падение давления из-за утечки гелия на входе в ракетный блок первой ступени (блок 30А).
Для устранения неисправности на РН была накачена башня обслуживания. Эта операция заняла 2 часа. Как выяснилось, установленная в магистрали гелия уплотняющая прокладка не соответствовала требуемой по чертежу. На устранение дефекта ушло в целом около 6 часов. Часть времени было взято из предусмотренных циклограммой пуска «плановых задержек», но старт пришлось отложить на 5 часов.
Затем, в процессе подготовки бака горючего второй ступени РН (блок Ц) после наддува его газообразным водородом не прошло закрытие одного из клапанов, отсекающих полость бака от заправочных магистралей.
Было предположено, что многократное срабатывание клапана с большой скоростью перемещения тарели могло создать условие зависания вкладышей направляющей. Для закрытия клапана было предложено сработать рядом стоящим клапаном на верхнем днище бака. Удар при его работе должен был побудить к движению тарели «зависшего» клапана. Действительно, это привело к закрытию клапана.
Однако к этому моменту отставание от расчетного времени старта уже составляло пять с половиной часов. Лишь в 20:30 была объявлена часовая готовность. Затем в 20:55 начался набор стартовой готовности 17Ф19ДМ. За 15 минут до старта (21:15) включился режим подготовки системы управления «Скифа-ДМ». В Т-8 мин была взведена автоматика двигательной установки и пиросредств.
За 2 мин до пуска было получено заключении о готовности аппарата к запуску. В Т-50 сек произошел отвод площадки обслуживания 2 ЗДМ. За 45 сек до старта включилась система дожигания стартового комплекса. В Т-14.4 сек произошло включение двигателей центрального блока, в Т-3.2 сек прошел запуск двигателей боковых блоков.
Подъем ракеты-носителя "Энергия" на пусковую установку стартового комплекса
В 21 час 30 минут (17:30 GMT) прошел сигнал «Контакт подъема», отошла площадка 3 ЗДМ, от «Скифа-ДМ» отделился переходный стыковочный блок. Огромная ракета ушла в ночное бархатно-черное небо Байконура.
Две ступени носителя отработали успешно. Через 460 секунд после старта «Скиф-ДМ» отделился от «Энергии» на высоте 110 км. При этом орбита, точнее - баллистическая траектория имела следующие параметры: максимальная высота 155 км, минимальная высота - (минус) 15 км, наклонение плоскости траектории к земному экватору 64.61°.
Буран.ru
--------------------------------------------------
Еще по теме:
Ответный удар
История советской космонавтики. Проект "Спираль"
Cоветская боевая орбитальная станция
Все самое интересное о космосе здесь - ru_deep_space
Тем временем на черном корпусе «Скифа-ДМ» появились две белые надписи: «Полюс» и «Мир-2». Точнее, первая -- «Полюс» -- была сделана на целевом модуле КА еще на ЗиХе еще до отправке на Байконур.
Вторая надпись -- «Мир-2» -- появилась уже на космодроме. Дело в том, что с 1984 г. в НПО «Энергия» началась разработка перспективной пилотируемой орбитальной станции большой размерности 180ГК «Мир-2».
К началу 1986 г. шло определение размерности и типов модулей, которые должны были войти в ее состав, велась разработка технического предложения. Предполагалось для их запуска использовать РН «Энергия».
В НПО «Энергия» был разработан вариант грузового транспортного аппарата снабжения ГТА-С, который должен был доставлять к «Миру-2» базовые модули станции МоБ массой около 90 т. Поскольку сама РН «Энергия» не могла вывести такие тяжелые нагрузки на низкую опорную орбиту, в НПО «Энергия» на базе блока ДМ был разработан блок доразгона (в конце 80-х гг. проект этого разгонника послужил базой для первой ступени блока 204ГК).
Маневрирование для стыковки с «Миром-2» на ГТА-С должен был обеспечивать специально разрабатывавшийся приборно-агрегатный отсек, отделявшийся от МоБ после стыковки со станцией.
В свою очередь, в КБ «Салют» в 1985 г. был предложен свой вариант больших модулей для «Мира-2» с массой тоже около 90 т. Они базировались на заделе, созданном в рамках проектов «Скиф» и «Каскад». Для их вывода на опорную орбиту предлагалось использовать корабль-буксир на базе ТКС, как это должно было происходить и у «Скифа-ДМ».
Сделанная на модуле надпись «Мир-2» была, можно сказать, одним из этапов рекламы «салютовского» проекта модуля, а заодно и методом конкурентной борьбы с головной фирмой. Официально же появление второй надписи на «Скифе-ДМ» было объяснено легендированием для дополнительного «прикрытия» военного аппарата.
Планировалось, в случае успешного запуска в печати опубликовать снимки «Энергии» со «Скифом» только фас. Тогда было бы видно только надпись «Мир-2». Представители «Салюта» в редакции сообщения о запуске для ТАСС предлагали сообщить, что в ходе пуска был отработан прототип модуля для будущей советской орбитальной станции.
Тем временем и после вторых комплексных испытаний отсрочки старта продолжались. Костромскому машиностроительному КБ «Каскад», создававшему систему автоматического управления УКСС, в конце декабря 1986 г. срочно понадобилось 17 километров дефицитного магистрального кабеля. Проблему помог решить заместитель министра общего машиностроения О.Н.Шишкин(Министр Общего машиностроения с июля 1989 по ноябрь 1991 года.).
Кабель доставили срочно самолетом. Уже тогда, в конце декабря 1986 г., реальным сроком запуска «Скифа-ДМ» был конец марта - апрель. Однако до самого последнего дня все участники работ продолжали подчиняться директиве, по которой пуск должен был пройти 15 февраля - никто не хотел быть крайним, кому поставят в вину срыв сроков.
Параллельно со «Скифом-ДМ» шла подготовка и РН 11К25 №6СЛ. Сборка пакета проводилась на технической позиции с 18 ноября 1986 г. С 3 декабря по 21 января были выполнены комплексные проверки. Подготовка в монтажно-заправочном корпусе РН началась 22 января.
15 января 1987 г. прошло заседание технического руководства, рассмотревшего готовность «Скифа-ДМ» к запуску. Было отдано распоряжение приступить к операциям заправки аппарата топливом, газами, монтажу на нем химических источников энергии, подготовке и стыковке его с РН и вывозе на УКСС.
В последней декаде января «Скиф-ДМ» был перевезен на заправочную станцию 11Г141 на площадке 91А (западнее пусковых установок 90-й площадки в самом конце «левого фланга» космодрома), где аппарат заправили компонентами топлива (несимметричным диметилгидразином и азотным
тертраксидом), сжатыми газами.
Затем аппарат перевезли в здание монтажно-заправочного комплекса 11П593 на площадке 112А. Там 3 февраля 1987 г. «Скиф-ДМ» был состыкован с РН 11К25 «Энергия» №6СЛ. 11 февраля комплекс 14А02 вывезли на универсальный комплексный стенд-старт 17П31 на 250-й площадке. Там начались предстартовые совместные испытания. Продолжалась и доделка УКСС.
Реально комплекс 14А02 был готов к запуску лишь в апреле. Подготовка комплекса к штатной работе на стенде-старте проводилась в три этапа в период с 11 февраля по 15 мая 1987 г. На первом этапе (с 11 февраля по 28 марта) выполнили комплексные проверки доработанных агрегатов и систем стенд-старта с ракетой, проверку дополнительных режимов тестирования, замену технологических приборов и ввод в эксплуатацию системы управления комплексом.
Второй этап (с 17 по 28 марта) включал «черновой» цикл испытаний ракетного комплекса, в т.ч. проверку на электромагнитную совместимость радиосистем ракеты и «Скифа-ДМ». На третьем этапе (с 29 марта) проводился «чистовой» цикл испытаний ракеты, устранение всех выявленных замечаний, включая доработку и замену технического полетного задания на штатное.
Все это время с начала февраля ракета с аппаратом простояла на пусковом устройстве. «Скиф-ДМ» был полностью заправленный топливом, надутый сжатыми газами и снаряженный бортовыми источниками энергопитания. За эти три с половиной месяца ему пришлось перенести самые экстремальные климатические условия: температуру от -27 до +30°C, вьюгу, мокрый снег, дождь, туман и пыльные бури. Однако аппарат выстоял. За 100 суток стояния на УКСС черный «Скиф-ДМ» на боку белоснежной «Энергии» стал привычной деталью пейзажа Байконура.
«Высокий» визит накануне старта
16 апреля состоялось заседание технического руководства, рассмотревшего ход подготовки комплекса 14А02 к запуску. Старт был намечен на начало мая. Однако его сроки зависели уже не от техники, а от более высоких инстанций. На Байконуре ждали генерального секретаря КПСС Михаила Сергеевича Горбачева.
Главным пунктом в посещении «космической гавани СССР» должен был стать осмотр РН «Энергия» с КА «Скиф-ДМ». Пускать при Горбачеве «Энергию», в общем-то, не собирались. Опасались «генеральского эффекта». Но носитель и аппарат должны были находиться в состоянии 2 суточной готовности, дабы, если вдруг возникнет необходимость, провести пуск и при высоком госте.
Правда, программа полета КА продолжала урезаться. На то были веские политические причины. Горбочев целенаправленно использовал тезис о мирном космосе и неоднократно публично поносил американскую программу СОИ и планы милитаризации космоса.
Видимо, под действием этих новых веяний в верхнем эшелоне партийной власти сложилась группировка, выступившая против демонстрации летных возможностей прототипа орбитальной лазерной станции. Как вспоминает Ю.П.Корнилов: «...Опасаясь скомпрометировать миротворческие заявления руководства страны, Госкомиссия отменила всю программу научно-исследовательских работ на орбите на борту КА «Полюс». При желании ее вполне можно было бы трактовать как попытку создать оружие в космосе...»
На основании этих политических решений Госкомиссия по пуску «Скифа-ДМ» в феврале 1987 г. отменила в программе полета аппарата все отстрелы мишеней, испытания БРЛС и СНУ, выброс ксеноново-криптоновой газовой смеси через СБВ.
Решили лишь вывести «Скиф-ДМ» на орбиту, а через месяц свести его в атмосферу над пустынным районом Тихого океана. Что подумали бы в США о таком огромном, но молчащем аппарате - трудно сказать. Пожалуй, здесь было бы не меньше подозрений, чем в случае отстрела мишеней и выброса газовых облаков.
20 апреля руководством по подготовке к запуску комплекса 14А02 было принято окончательное решение о незадействовании мишеней М1 при полете «Скифа-ДМ». Все 7 мишеней М1 решили снять прямо на стартовом столе.
Но 27 апреля от этих планов отказались, так как такая операция была сопряжена с очень большим риском: нужно было снять крышку бокового блока ББ-I весом 96 кг и три мишени М5, стоящие в той же внутренней обойме блока и снаряженные 50 кг взрывчатых веществ системы отстрела. И все эти операции выполнить на необорудованной для этого площадке на высоте 11 м над стартовым столом, рядом с полностью заправленным КА.
Теперь программа полета «Скифа-ДМ» включала в себя лишь десять наиболее «безобидных» экспериментов: четыре военно-прикладных и шесть геофизических. 3 мая был продлены сроки хранения систем и агрегатов аппарата 17Ф19ДМ №18201, которые истекли за время трехмесячного нахождения «Скифа-ДМ» на УКСС (система СТР, химических батарей, пружинных толкателей).
Но вот после затянувшихся ожиданий высокий гость наконец почтил своим вниманием Байконур: 11 мая 1987 г. Горбачев прилетел на космодром. 12 мая он знакомился с образцами космической техники, в. т.ч. и военной. Интересно об этом осмотре рассказал в книге своих воспоминаний заместитель начальника космодрома Байконур генерал-майор Анатолий Павлович Завалишин:
«...К окончанию осмотра и доклада вся процессия приблизилась к зоне космических средств боевого применения. А.А.Максимов сказал, что здорово устал (можно было устать даже от волнений), и попросил меня продолжить экскурс, объявив, что лучше меня этой техники никто не знает.
Я не стал упираться и сразу же продолжил доклад. Объяснил назначение и фактические недостатки спутника ИС, при этом не забыв сообщить о боязни-неприязни к этому старому спутнику леди Тетчер. Далее перешел к одиночному спутнику системы «Наряд» и охарактеризовал первый макет спутника для противоракетной обороны, идею которого предлагал в свое время В.Н.Челомей, а разработку в данное время осуществлял Д.А.Полухин.
Горбачева заинтересовал макет спутника активного противодействия. Увидев это, я сразу же обратился с просьбой о разрешении проверки выбранного принципа, напомнив, что США уже проводили эксперименты системы ASAT с уничтожением своих отработавших спутников.
Обещал, что придумаем любую легенду и обставим эксперимент так, что и «комар носа не подточит». Но Горбачев советовал провести все испытания и проверку принципа нацеливания и управления не в космосе, а в направлении центра Земли (под землей).
Я с таким поворотом не мог согласиться, вступил в полемику, напомнив генсеку, что политика политикой, а нужно иметь оружие, которое хотя бы не уступало по характеристикам существующим образцам техники вероятного противника.
Напомнил о второй мировой войне и о первоначальном отношении к «катюшам», но Горбачев пустился в путаные многословные объяснения, итогом которых был вежливый, но твердый отказ. Присутствующие гости и командование в разговор не вмешивались и не высказывали свое мнение и отношение к данному вопросу.
Военное ведомство понимало, что система «Энергия - Буран» для выполнения своих защитных функций очень дорога и к тому же уязвима. Поэтому оно поддерживало проект Д.А. Полухина и санкционировало создание нескольких экспериментальных установок типа «Наряд».
Суть проекта: для решения стратегической задачи (зашиты Советского Союза от внезапного массированного ядерного удара) конструктор предложил вариант создания космического эшелона противоракетной обороны страны на основе ракет-перехватчиков (боевых ракет, установленных в шахтные пусковые установки, с боевыми космическими головками, т.е. с космическими спутниками-штурмовиками, поражающими цель, находящуюся на Земле, в воздухе, на околоземной орбите или сходящую с орбиты на Землю). Развернутая противоракетная оборона могла с успехом защищать Землю от метеоритов и больших обломков каких-либо звезд, планет и т.д. ...
Генеральный секретарь ЦК КПСС остался очень доволен увиденным и услышанным. Время посещения-беседы с гостями в два раза превысило предусмотренное. В заключение М.С. Горбачев посетовал: «Очень жаль, что не знал всего этого до Рейкьявика!»
Однако главным пунктом поездки Горбачева по космодрому помимо наблюдения запуска «Протона» с КА «Горизонт» был осмотр «Энергии» со «Скифом-ДМ».
Тут то и всплыли все те противоречия и противоборства в аппарате ЦК КПСС, от которых зависели судьбы отечественных космических программ. Вот как о приезде Горбачева на пусковую установку РН «Энергия» рассказывал ее главный конструктор Борис Иванович Губанов:
«14 мая 1987 г. Телеграфное Агентство Советского Союза сообщило, что в период 11-13 мая Генеральный секретарь ЦК КПСС М.С.Горбачев находится на космодроме Байконур и в городе Ленинске. В ходе пребывания в этих местах он имел многочисленные встречи и беседы с учеными, специалистами, рабочими, инженерно-техническими работниками, а также жителями города.
…Наша ракета-носитель «Буран» с макетом полезного груза «Полюс» стояла на стартовом столе только что построенного универсального стенда-старта в двухсуточной готовности к пуску и к этому времени примерно полтора месяца содержалась в режиме подготовки, который включал в себя «чистовой цикл» непрерывных частичных и полных проверок. Проверки в течение двадцати - двадцати пяти суток происходили уже в ожидании приезда руководства. О том, что приедет Генсек, испытателям никто не говорил.
Но когда проверки превратились в бессмысленное повторение и расход ресурса аппаратуры и обслуживающей техники, нам намекнули на причину «творческой работы». Так называемая двухсуточная готовность - это, по сути, начало заправки ракеты компонентами, начиная с захолаживания емкостей, баков и магистралей.
М.С.Горбачев прилетел самолетом во второй половине дня 11 мая. На посадочной полосе «Бурана» его встречали министры и главные конструкторы. На «левом фланге» Байконура была показана космическая техника разнообразного назначения.
На стенд-старт Горбачев приехал утром 12 мая. Весь состав руководителей страны перемещался по космодрому на автобусах, которые использовались для перевозки космонавтов. Докладывать по нашей мощной ракете было поручено мне. В.П.Глушко был в числе сопровождающих и у него в этом показе была своя миссия: он должен был делать заключительный доклад по совокупности разработок НПО «Энергия».
Выйдя из автобуса, поздоровавшись с встречающими, Горбачев сказал, обращаясь ко мне: «Политбюро не разрешит вам пуск этой ракеты...»
Ошарашенный этим, я не стал уточнять или пытаться понять причину такого сформировавшегося у него решения. Заявление от имени верховного органа было, видимо, заранее обсуждено. Видимо, были и какие-то доводы. Не было смысла начинать знакомство с этой выстраданной техникой со споров и доказательств правоты. Это произошло как-то быстро, и значение его слов осозналось позже.
Поэтому я сразу приступил к докладу о ракете - габариты, масса, назначение систем, особенности, водород, криогенная температура, газовый лоток, мощность двигателей, сравнимая с Красноярской гидроэлектростанцией, расход воды на охлаждение лотка, равный секундному расходу водоподачи Москве...
Слушали внимательно, по ходу задавали вопросы. Поразила температура газового потока работающих двигателей. Обходили большой толпой ракету по часовой стрелке. Примерно на четверти окружности Горбачев задумался и сказал: «Надо обсудить...».
Через полкруга: «Давайте серьезно подумаем...». Из моего доклада М.С.Горбачеву почему-то запомнилось, что при заправке водородного бака полюса верхнего и нижнего днищ сходятся, то есть длина бака уменьшается на 250 мм. На третьей четверти окружности пояснения ему о траектории движения и безопасности по трассе полета ракеты давал О.Н.Шишкин.
Потом всем выездным составом Политбюро и командования космических сил поднялись на площадку обслуживания дренажно-заправочной башни (мачты). Осмотрели с высоты верхней точки ракеты все сооружения обеспечения компонентами, технологические сооружения, командный пункт, трассы управляющих связей...
М.С.Горбачев на башне начал задавать вопросы, которыми ранее нас непрерывно «бомбил» А.А.Максимов. Стало ясно, что фраза при вступлении на стенд-старт имеет свою историю. Объяснили, рассказали, никто не вмешивался. Последней фразой, уже в лифте, спускаясь вниз, Михаил Сергеевич предложил: «Мы Вам дадим еще месяца два -три, чтобы еще все проверили-перепроверили, и тогда...».
«Тогда ко всему этому будут инфаркты. Так нельзя работать - люди падают у своих рабочих пультов, работая практически без отдыха. Мы все проверили, обсудили - остались только те проблемы, которые проверяются полетом», - старался я донести тяжесть бессонных ночей испытателей. Выйдя из лифта, по дороге к автобусу он наконец произнес: «Сегодня решим - кворум бюро мы имеем.»
… Во время обеда, просто и немногословно, было дано разрешение на пуск. Политбюро дало разрешение. Мы немедленно среагировали и передали команду: «Пуск назначен на 15 мая».
13 мая во Дворце офицеров состоялась встреча Горбачева с военными и гражданскими работниками Байконура. Горбачев говорил долго, хвалил работников космодрома и создателей космической техники. Со стартом «Энергии» М.С. не торопил, предложил сперва разобраться во всех проблемах и лишь при полной уверенности провести пуск такой сложной и дорогой системы. Не забыл в своей речи Горбачев пройтись и по «милитаристским кругам Запада». Он заявил:
«...Наш курс на мирный космос не признак слабости. Он является выражением миролюбивой внешней политики Советского Союза. Мы предлагаем международному содружеству сотрудничество в освоении мирного космоса. Мы выступаем против гонки вооружений, в том числе и в космосе...
Наши интересы тут совпадают и с интересами американского народа, и с интересами других народов мира. Они не совпадают с интересами тех, кто делает бизнес на гонке вооружений, хочет добиться через космос военного превосходства... Всякие разглагольствования о защите от ядерного оружия - это величайший обман народов.
Именно с этих позиций мы и оцениваем так называемую Стратегическую оборонную инициативу, которую стремиться осуществить американская администрация... Мы категорически против переноса гонки вооружений в космос. Мы видим свой долг в том, чтобы показать серьезную опасность СОИ всему миру...»
Как написал позднее Губанов, «Последний тезис Горбачева отвечал нам на все вопросы относительно нашего будущего. Стало ясным, что ждет «Энергию». Л.Н.Зайков после моего приглашения Горбачеву побывать на первом пуске «Энергии» сказал мне: «Неужели тебе не ясно, что, если останется Михаил Сергеевич на пуск и произойдет авария, то весь мир будет говорить, что даже Генсек не помог, а если все будет в норме, о скажут, что Генсек заворачивает гонку вооружений?..» Ясно было особенно последнее.
Времена Н.С.Хрущева и Л.И.Брежнева ушли далеко - мы перестаем укреплять ядерный щит. Вот почему нужно было решение Политбюро на пуск «Энергии» - сверлила голову мысль...»
14 мая М.С.Горбачев улетел с Байконура. До старта «Энергии» со «Скифом-ДМ» оставались сутки. Однако независимо от результатов того пуска дальнейшая судьба всего «скифова племени» была решена. И происшедший при запуске аппарата отказ, помешавший его выходу на орбиту, стал лишь лишним аргументом «против».
Ночной старт
После всех сокращений программы полета «Скифа-ДМ» в ней остались лишь 10 экспериментов: четыре военно-прикладных (ВП) и 6 геофизических (А и ГФ). Эксперимент ВП1 был посвящен отработке схемы выведения крупногабаритного КА по безконтейнерной схеме. В эксперименте ВП2 проводились исследования условий выведения крупногабаритного КА, элементов его конструкции и систем.
Экспериментальной проверке принципов построения крупногабаритного и сверхтяжелого КА (унифицированный модуль, системы управления, терморегулирования, электропитания, вопросы электромагнитной совместимости) посвящен эксперимент ВП3. В эксперименте ВП11 планировалось отработать схему и технологию полета.
Программа геофизических экспериментов «Мираж» была посвящена исследованию влияния продуктов сгорания на верхние слои атмосферы и ионосферы. Эксперимент «Мираж-1» (А1) должен был проводиться до высоты 120 км на этапе выведения, Эксперимент «Мираж-2» (А2) - на высотах от 120 до 280 км при доразгоне, эксперимент «Мираж-3» (А3) - на высотах от 280 до 0 км при торможении).
Геофизические эксперименты ГФ-1/1, ГФ-1/2 и ГФ-1/3 планировалось проводить при работе двигательной установки ФСБ. Эксперимент ГФ-1/1 был посвящен генерации искусственных внутренних гравитационных волн верхней атмосферы.
Целью эксперимента ГФ-1/2 было создание искусственного «динамо-эффекта» в земной ионосфере. Наконец, эксперимент ГФ-1/3 планировался для создания крупномасштабных ионообразований в ионо- и плазмосферах (дыр и дактов). Однако даже эти три оставшихся эксперимента ГФ были под вопросом: руководство полетом опасалось их проводить, чтобы не вызвать недовольство Кремля.
Схема выведения аппарата 17Ф19ДМ «Скиф-ДМ» №18201 15 мая 1987 года была следующая. Через 212 сек после контакта подъема на высоте 90 км сбрасывался головной обтекатель. Это происходило следующим образом: в Т+212 сек производился подрыв приводов продольного разъема обтекателя, через 0.3 сек происходил подрыв замков первой группы поперечного разъема ГО, еще через 0.3 сек подрывались замки второй группы. Наконец в Т+214.1 сек производился разрыв механических связей головного обтекателя и он отделялся.
В Т+460 сек на высоте 117 км производилось разделение аппарата и РН «Энергия». При этом предварительно в Т+456.4 сек подавалась команда на переход четырех маршевых двигателей РН на промежуточный уровень тяги. Переход занимал 0.15 сек. В Т+459.4 сек выдавалась основная команда на отключение маршевых двигателей. Затем через 0.4 сек эта команда дублировалась.
Наконец в Т+460 сек выдавалась команда на отделение «Скифа-ДМ». Через 0.2 сек после этого включались 16 РДТТ увода. Затем в Т+461.2 сек производилось первое включение РДТТ системы компенсации угловых скоростей СКУС (по каналам тангажа, рысканья и крена). Второе включение РДТТ СКУС, если такое требовалось, производилось в Т+463.4 сек (канал крена), третье - в Т+464.0 сек (по каналам тангажа и рысканья).
Через 51 сек после отделения (Т+511 сек), когда «Скиф-ДМ» и «Энергию» уже разделяло 120 м, начинался разворот аппарата для выдача первого импульса («перевертон»). На этот маневр отводилось 200 сек.
Во время этого разворота в Т+565 сек подавалась команда на отделение донного обтекателя (скорость отделения 1.5 м/сек). Через 3.0 сек (Т+568 сек) выдавались команды на отделение крышек боковых блоков (скорость отделения 2 м/сек) и крышки системы безмоментного выхлопа (1.3 м/сек). В конце маневра разворота происходила расчековка антенн бортового радиолокационного комплекса, открытие крышек датчиков инфракрасной вертикали.
В Т+925 сек на высоте 155 км производилось первое включение четырех ДКС тягой 417 кг. Время работы двигателей планировалось 384 сек, величина первого импульса 87 м/сек. Затем в Т+2220 сек начиналось раскрытие солнечных батарей на ФСБ.
Максимальное время раскрытия СБ составляло 60 сек.
Выведение «Скифа-ДМ» завершалось на высоте 280 км вторым включением четырех ДКС. Оно производилось в Т+3605 сек (3145 сек после отделения от РН). Длительность работы двигателей составляла 172 сек, величина импульса - 40 м/сек. Расчетная орбита аппарата планировалась круговой высотой 280 км и наклонением 64.6°.
Подъем ракеты-носителя "Энергия" на пусковую установку стартового комплекса
15 мая старт был намечен на 16:00 по летнему московскому времени. В этот день уже в 01:10 начался и в 02:40 завершился контроль исходного состояния «Скифа-ДМ». С 07:10 до 08:30 проводился ввод уставок и замер частоты телеметрической системы «Куб» аппарата.
Во время заправки ракеты «Энергия», которая началась в 09:30, возникли технические неполадки. Сначала было зафиксировано падение давления из-за утечки гелия на входе в ракетный блок первой ступени (блок 30А).
Для устранения неисправности на РН была накачена башня обслуживания. Эта операция заняла 2 часа. Как выяснилось, установленная в магистрали гелия уплотняющая прокладка не соответствовала требуемой по чертежу. На устранение дефекта ушло в целом около 6 часов. Часть времени было взято из предусмотренных циклограммой пуска «плановых задержек», но старт пришлось отложить на 5 часов.
Затем, в процессе подготовки бака горючего второй ступени РН (блок Ц) после наддува его газообразным водородом не прошло закрытие одного из клапанов, отсекающих полость бака от заправочных магистралей.
Было предположено, что многократное срабатывание клапана с большой скоростью перемещения тарели могло создать условие зависания вкладышей направляющей. Для закрытия клапана было предложено сработать рядом стоящим клапаном на верхнем днище бака. Удар при его работе должен был побудить к движению тарели «зависшего» клапана. Действительно, это привело к закрытию клапана.
Однако к этому моменту отставание от расчетного времени старта уже составляло пять с половиной часов. Лишь в 20:30 была объявлена часовая готовность. Затем в 20:55 начался набор стартовой готовности 17Ф19ДМ. За 15 минут до старта (21:15) включился режим подготовки системы управления «Скифа-ДМ». В Т-8 мин была взведена автоматика двигательной установки и пиросредств.
За 2 мин до пуска было получено заключении о готовности аппарата к запуску. В Т-50 сек произошел отвод площадки обслуживания 2 ЗДМ. За 45 сек до старта включилась система дожигания стартового комплекса. В Т-14.4 сек произошло включение двигателей центрального блока, в Т-3.2 сек прошел запуск двигателей боковых блоков.
Подъем ракеты-носителя "Энергия" на пусковую установку стартового комплекса
В 21 час 30 минут (17:30 GMT) прошел сигнал «Контакт подъема», отошла площадка 3 ЗДМ, от «Скифа-ДМ» отделился переходный стыковочный блок. Огромная ракета ушла в ночное бархатно-черное небо Байконура.
Две ступени носителя отработали успешно. Через 460 секунд после старта «Скиф-ДМ» отделился от «Энергии» на высоте 110 км. При этом орбита, точнее - баллистическая траектория имела следующие параметры: максимальная высота 155 км, минимальная высота - (минус) 15 км, наклонение плоскости траектории к земному экватору 64.61°.
Буран.ru
--------------------------------------------------
Еще по теме:
Ответный удар
История советской космонавтики. Проект "Спираль"
Cоветская боевая орбитальная станция
Все самое интересное о космосе здесь - ru_deep_space