«много вопросов вызвало интервью Бориса Кутенкова с Денисом Драгунским...»
Дмитрий Быков в программе «Один» от 19-го ноября 2021 года:
Поотвечаем на вопросы, весьма любопытные. Естественно, много вопросов вызвало интервью Бориса Кутенкова с Денисом Драгунским, где он цитирует (якобы - не цитирует, а ссылается на мои слова), что кошмар XX века оправдан великой литературой, которая из этого получилась. Я таких людоедских вещей не говорил и не мог сказать. Я Кутенкову немедленно написал. Он человек, по-моему, адекватный, и разъяснение, опровержение в ближайшей «Учительской газете», в ближайшем выпуске своей страницы он даст.
Конечно, никогда никакая литература не оправдывала никаких злодейств. Я говорил о другом. В этой нашей полемике с Эпштейном, на которую, собственно, ссылается, была совершенно другая тема - тема, что диктатура посредственностей, как, собственно, я и настаивал, ничуть не мягче и ничем не лучше диктатуры таких масштабных титанов и монстров. Напротив, диктатура посредственностей в некотором отношении страшнее.
Почему? Вот это я считаю важным пояснить и об этом напомнить. Потому что диктатура посредственностей - может быть, кому-то она кажется более мягкой, но это не так. Она остается диктатурой. Просто она не порождает сколько-нибудь сильного, сколько-нибудь организованного сопротивления.
Ведь понимаете, чем прекрасно (ну, прекрасно в эстетическом, в гегелевском смысле) чистое, масштабное, беспримесное, такое, я бы даже сказал, беспрецедентное зло? Об этом в разное время говорил еще Томас Манн в «Романе одного романа», и я считаю нужным всегда на это ссылаться. Такое зло прекрасно именно тем, что оно порождает осознанное, цельное, мощное сопротивление. И это сопротивление вызывает в людях желание объединяться, невзирая на все барьеры.
А вот такое зло, которое мы наблюдаем сегодня в России - зло, прямо скажем, ничтожное, довольно жалкое - оно, во-первых, половинчатое. Оно приводит к формированию полудиктатуры-полусвободы. И во-вторых, оно не порождает никакой резистенции, никакого resistance. Вот движение Сопротивления в свое время спасло растоптанную честь Франции. Не будет преувеличением сказать, что сегодня на наших глазах растоптана честь России - честь российского народа, российской интеллигенции. Всё это похерено, всё это уничтожено. Но при этом нельзя не заметить, что реакция на это практически отсутствует.
То есть мы видим какое-то отдельное негодование. Но такого желания идти до конца в сопротивлении мы не видим. Может быть, отчасти потому, что и власть в современной России боится пойти до конца в каких-то вещах. Вот это, мне кажется, очень мучительно.
Тут иногда будет возникать такой фон, но это вы не обращайте внимание. Если сейчас кто-нибудь из постоянных слушателей пришлет мне ссылочку на форум с вопросами, я буду чрезвычайно благодарен, потому что у меня он почему-то не открывается. Я пока поотвечаю на то, что есть в письмах, поскольку там очень много всего, и довольно неожиданного. Но если кто-то может, пришлите, пожалуйста, ссылочку на форум, потому что невзирая на большое количество троллей, там есть и соответствующее количество людей мною любимых, которым я всегда рад ответить.
«Верите ли вы в существование зла или считаете, что зло - это отсутствие добра?». Знаете, Гриша, это примерно как счастье, по Толстому, это отсутствие несчастья или нет? Нет, конечно, счастье - это не отсутствие несчастья. Счастье - это состояние плеромы, особой полноты и гармонии, которая достижима очень точечно и ненадолго, но иногда оно как раз наступает среди самой разнузданной трагедии, среди самой дикой драмы.
В грязи, во мраке, в голоде, в печали,
Где смерть как тень ходила по пятам,
Такими мы счастливыми бывали,
Такой свободой бурною дышали,
Что внуки позавидовали б нам,
- говорит Ольга Берггольц. И это ведь не просто так она говорит.
Точно так же и зло. Зло - это не отсутствие добра. Зло - это сознательная радость при виде чужого несчастья, сознательная тяга к разрушению чужой жизни, сознательное счастье от разрушения гармонии. Мир всё-таки стремится к добру, к благу, к взаимопониманию. Нормой является всё-таки человеческое. А зло - это такая довольно мрачная, хтоническая сущность, которую я, понимаете, толком не могу объяснить, которая мне непонятна. Она иррациональна. Но это именно такое злогадство - когда человеку нравится гадить, нравится ненавидеть, разрушать, уничтожать результат чужого труда, хохотать над благом и так далее. Таких людей довольно много.
ранее: https://ru-bykov.livejournal.com/3911902.html
// «Учительская газета», 23 ноября 2021 года
Дмитрию Быкову
Сюжет из редакторской практики.
В «Учительской газете» №46 от 2021 года в интервью с Денисом Драгунским я задаю вопрос, в котором, в частности, говорится:
«О схожем - оправданности мучений - не так давно был спор Дмитрия Быкова и Михаила Эпштейна. Первый считает, что без кровавых событий истории XX века не было бы и великой литературы, и в этом смысле оправданны те самые кровавые события. Второй придерживается гуманистической точки зрения и в качестве аргумента приводит то, что в советское время просто невозможны были бы произведения Быкова, Шаргунова и прочих нынешних защитников советского строя. На чьей стороне вы?»
Речь идет о большой дискуссии (2011 год), частично опубликованной в НГ Ex Libris (эссе Михаила Эпштейна « Масштаб и вектор» от 27 октября), частично в «Новой газете» (текст Дмитрия Быкова « Чума и чумка. Об удобстве антисоветской риторики и благотворности абсолютного зла» от 1 ноября). Можно долго вдаваться в подробности понимания абсолютного зла, но, перечитав интервью, понимаю, что сам тезис Быкова в таком пересказе в отсутствие контекста невольно выглядит искаженным. «Благотворность абсолютного зла» - одно, «оправданность кровавых событий» - другое, и формат короткого интервью с описанием ситуации в вопросе, к сожалению, не предполагает разворачивания этих подробностей. Дмитрию Быкову в такой ситуации его слова совершенно справедливо представляются неправильно понятыми, от всей души приношу ему свои извинения за цитирование такого рода.
Борис Кутенков, редактор отдела культуры и науки