Двойник (изд. 2, доп. испр.)
Ты смотришь в зеркало, едва заметно хмурясь:
- Похоже, у меня появились морщины.
- Не будь как баба, - усмехаюсь я, замечая свой силуэт за твоим плечом, но не различая черт. - Они тебя не портят.
Ты продолжаешь хмуриться, отчего лоб прорезают глубокие складки. Ты поджимаешь губы, покусываешь их, потираешь уголки рта. Легким движением отбрасываешь назад золотистую челку, складываешь руки на груди. Ты прекрасен, и ты знаешь это не хуже меня.
- У актера не должно быть морщин. Актер должен быть вечно молодым.
Да, ты Актер. Об этом кричит каждый жест, каждая черточка твоего лица. Занося ногу для очередного шага, отводя руку, чтобы опереться на спинку кресла, делая глоток из бутылки, хмурясь в зеркало несуществующим морщинам - ты играешь, играешь одновременно тысячу ролей. Ты можешь сочетать в себе силу и немощь, свободу и страх, согласие и недовольство, ты весь соткан из противоречий и готов искренне отречься от сказанного минуту назад. Возможно ли передать восхищение, которое я испытываю, глядя на тебя, величайшего из величайших?
- Не ной. Состаришься - напишу тебе роль ворчливого пердуна.
Ты улыбаешься. Ты не можешь сдержать улыбки, когда я улыбаюсь тебе - с восхищением, благоговением, страстью. Сколько я помню, ты всегда улыбался мне, а я - тебе. Ты мог ворчать, ругаться, сетовать на судьбу, ревновать и бесчинствовать, но ты всегда улыбался, стоило тебе увидеть отражение моей улыбки. Неважно, в зеркале или наяву. Я все равно оставался тенью, бесшумно колеблющейся за твоей спиной. Я вел тебя, поддерживал, когда ты готов был оступиться, осушал так и не навернувшиеся слезы, предупреждал неосторожное слово, готовое сорваться с твоих губ. И ты смеешь говорить мне о морщинах - ты, на чей алтарь я положил свою сущность, чтобы публика вдоволь насладилась разнообразием твоей игры?
- Наверное, надо положить побольше грима, - сокрушенно вздыхаешь ты, откидываясь на спинку стула - воцаряя мое отражение над своей головой. - Может, удастся их скрыть.
Написано в рамках 29 захода zarisovka_mini
- Похоже, у меня появились морщины.
- Не будь как баба, - усмехаюсь я, замечая свой силуэт за твоим плечом, но не различая черт. - Они тебя не портят.
Ты продолжаешь хмуриться, отчего лоб прорезают глубокие складки. Ты поджимаешь губы, покусываешь их, потираешь уголки рта. Легким движением отбрасываешь назад золотистую челку, складываешь руки на груди. Ты прекрасен, и ты знаешь это не хуже меня.
- У актера не должно быть морщин. Актер должен быть вечно молодым.
Да, ты Актер. Об этом кричит каждый жест, каждая черточка твоего лица. Занося ногу для очередного шага, отводя руку, чтобы опереться на спинку кресла, делая глоток из бутылки, хмурясь в зеркало несуществующим морщинам - ты играешь, играешь одновременно тысячу ролей. Ты можешь сочетать в себе силу и немощь, свободу и страх, согласие и недовольство, ты весь соткан из противоречий и готов искренне отречься от сказанного минуту назад. Возможно ли передать восхищение, которое я испытываю, глядя на тебя, величайшего из величайших?
- Не ной. Состаришься - напишу тебе роль ворчливого пердуна.
Ты улыбаешься. Ты не можешь сдержать улыбки, когда я улыбаюсь тебе - с восхищением, благоговением, страстью. Сколько я помню, ты всегда улыбался мне, а я - тебе. Ты мог ворчать, ругаться, сетовать на судьбу, ревновать и бесчинствовать, но ты всегда улыбался, стоило тебе увидеть отражение моей улыбки. Неважно, в зеркале или наяву. Я все равно оставался тенью, бесшумно колеблющейся за твоей спиной. Я вел тебя, поддерживал, когда ты готов был оступиться, осушал так и не навернувшиеся слезы, предупреждал неосторожное слово, готовое сорваться с твоих губ. И ты смеешь говорить мне о морщинах - ты, на чей алтарь я положил свою сущность, чтобы публика вдоволь насладилась разнообразием твоей игры?
- Наверное, надо положить побольше грима, - сокрушенно вздыхаешь ты, откидываясь на спинку стула - воцаряя мое отражение над своей головой. - Может, удастся их скрыть.
Написано в рамках 29 захода zarisovka_mini