Все еще только начинается...
Позвонил вчера старый товарищ, серьезный человек, который вхож и в Кремль, и в Правительство, и говорит:
- Там по поводу тебя огромное напряжение. Не видят они тебя в Госдуме, а через Прохорова давить не могут, потому что он сказал, что вместе уйдете, - и слово сдержит. Поэтому они начнут действовать через тебя. Тебе что, так принципиально важно получить мандат депутата Государственной Думы?...
И я вдруг понял, что с этого момента мне стало принципиально важно! И товарищ мой, человек мудрый, говорит:
- Ты послушай, подумай, может, какие-то варианты для себя увидишь, может, они что предложат. Они готовы разговаривать. Подумай, что тебе надо.
А я быстро подумал и понял, что мне вообще ничего не надо. И просить я ничего не буду. Ну разве, чтоб всех политзаключенных отпустили...
И вечером звонок. Серьезный чиновник. Я спрашиваю:
- Вы по просьбе?
- Нет, отвечает - по приказу.
Приехал я. Очень доброжелательно встретил. Обо всем поговорил. Потом вздохнул:
- Не надо бы Вам в Думу...
- С чего вдруг, вроде все согласовано?...
- Было. А сейчас... Он замолчал и нарисовал пальцем на столе жирный крест.
- А кто решение принимал, спрашиваю?
Он посмотрел на меня и показал глазами портрет на стене.
Вот, ни хрена себе, думаю, чем же это мог так насолить маленький и скромный Евгений Вадимович великому и могучему Дмитрию Анатольевичу!?
Не буду долго расписывать - попросили меня забыть про Государственную Думу, поработать в Областной, заверили меня в дружбе и совершенном уважении.
Я заскучал, потому, что это для меня не переговорщик. Слушаю я все это исключительно из вежливости, тем более, меня это ни к чему не обязывает.
И в ответ сказал, что если начальник чиновника захочет со мной поговорить, я готов встретиться и выслушать.
А потом раздался еще один звонок. Также вежливо и настойчиво, но в других словах. Выслушал.
А потом позвонил еще более серьезный человек, которому я не могу отказать и предложил встретиться. Поеду встречусь, выслушаю.
На мой взгляд, вся активность связана только с тем, что мы начинаем набирать. Если бы это было не так, про меня бы давно уже все забыли.
Та же самая ситуация была у меня в 2007 году. Тогда давили на меня - и губернатор, и администрация Президента, и все остальные. Но я уперся. Тогда они не стали мучиться, взяли за ухо Миронова и он тут же скуксился. И послушно убрал меня из списка. Стыдно ему было, извинялся даже.
Но Прохоров - не Миронов. Масштабы разные.
Я разговаривал с Михаилом по телефону, он говорит:
- Ты давай там, держись!
А чего держаться-то, еще ничего не началось!
- Главное - ты держись.
Желаю удачи! Жму руку. Е. Ройзман
- Там по поводу тебя огромное напряжение. Не видят они тебя в Госдуме, а через Прохорова давить не могут, потому что он сказал, что вместе уйдете, - и слово сдержит. Поэтому они начнут действовать через тебя. Тебе что, так принципиально важно получить мандат депутата Государственной Думы?...
И я вдруг понял, что с этого момента мне стало принципиально важно! И товарищ мой, человек мудрый, говорит:
- Ты послушай, подумай, может, какие-то варианты для себя увидишь, может, они что предложат. Они готовы разговаривать. Подумай, что тебе надо.
А я быстро подумал и понял, что мне вообще ничего не надо. И просить я ничего не буду. Ну разве, чтоб всех политзаключенных отпустили...
И вечером звонок. Серьезный чиновник. Я спрашиваю:
- Вы по просьбе?
- Нет, отвечает - по приказу.
Приехал я. Очень доброжелательно встретил. Обо всем поговорил. Потом вздохнул:
- Не надо бы Вам в Думу...
- С чего вдруг, вроде все согласовано?...
- Было. А сейчас... Он замолчал и нарисовал пальцем на столе жирный крест.
- А кто решение принимал, спрашиваю?
Он посмотрел на меня и показал глазами портрет на стене.
Вот, ни хрена себе, думаю, чем же это мог так насолить маленький и скромный Евгений Вадимович великому и могучему Дмитрию Анатольевичу!?
Не буду долго расписывать - попросили меня забыть про Государственную Думу, поработать в Областной, заверили меня в дружбе и совершенном уважении.
Я заскучал, потому, что это для меня не переговорщик. Слушаю я все это исключительно из вежливости, тем более, меня это ни к чему не обязывает.
И в ответ сказал, что если начальник чиновника захочет со мной поговорить, я готов встретиться и выслушать.
А потом раздался еще один звонок. Также вежливо и настойчиво, но в других словах. Выслушал.
А потом позвонил еще более серьезный человек, которому я не могу отказать и предложил встретиться. Поеду встречусь, выслушаю.
На мой взгляд, вся активность связана только с тем, что мы начинаем набирать. Если бы это было не так, про меня бы давно уже все забыли.
Та же самая ситуация была у меня в 2007 году. Тогда давили на меня - и губернатор, и администрация Президента, и все остальные. Но я уперся. Тогда они не стали мучиться, взяли за ухо Миронова и он тут же скуксился. И послушно убрал меня из списка. Стыдно ему было, извинялся даже.
Но Прохоров - не Миронов. Масштабы разные.
Я разговаривал с Михаилом по телефону, он говорит:
- Ты давай там, держись!
А чего держаться-то, еще ничего не началось!
- Главное - ты держись.
Желаю удачи! Жму руку. Е. Ройзман