Знаешь, я только с похорон. Ты, друг, его не знаешь, но поверь, человек особенный, я заметил сразу. Заснул за рулем. И без шансов. Очень тяжело. Хотя бы потому, что здесь Владимир Семенович был прав. Майором он уже никогда не будет.
Это осень, сентябрь, и серые голуби Опустились на голову маршала Жукова, Я читаю в метро журналы с приколами, Ты ругаешься в пробке на выезде с Бутова. Перекрестки пустые и кто-то бросается. Кто-то просится на руки, кто-то на шею, Я смотрю на тебя, и мир улыбается Так по-детски наивно, как я не умею. Это просто октябрь, и море усталости, На карнизах повисли дожди-привидения, Мы у вечности просим какие-то малости, Подарить нам субботы, отдать воскресения.
Пора мне пересмотреть свое отношение к поэзии. Может, в школе нас не тому учили? Стихотворение всегда для меня было вот чем - это враг, которого надо выучить к следующему уроку... А тут совсем другое, ёмкое выражение чувств, которое в прозе пришлось бы размазывать на несколько абзацев. И больше простора для полёта души - что-то задето внутри и всплывают ассоциации, просто эмоции. Может, у самого автора всё совсем по-другому, и настроение было не то, однако ж не важно. Главное, что у тебя откликнулось на это стихотворение. Вобщем, спасибо автору и тебе!
Comments 4
Reply
Reply
Опустились на голову маршала Жукова,
Я читаю в метро журналы с приколами,
Ты ругаешься в пробке на выезде с Бутова.
Перекрестки пустые и кто-то бросается.
Кто-то просится на руки, кто-то на шею,
Я смотрю на тебя, и мир улыбается
Так по-детски наивно, как я не умею.
Это просто октябрь, и море усталости,
На карнизах повисли дожди-привидения,
Мы у вечности просим какие-то малости,
Подарить нам субботы, отдать воскресения.
Не знаю, кто автор.
Reply
Reply
Leave a comment