Все готово к приему Благодатного огня!
Если честно, я думал, в этом году, в связи с карантином по Иерусалиму, чудо Снисхождения Благодатного огня отменят или перенесут и мне не придется тащиться в Старый город, но позвонили и сказали, чтобы утром 18 апреля я был на месте как штык. А ведь это государственная суббота, господа! Транспорт не ходит, меня будет видно за километр по всей улице Яффо. Объясняй каждому конному полицейскому разъезду, почему я разгуливаю дальше ста метров от квартиры. Пропуск у меня есть, да только он на греческом от Епископата, скорее всего пропустят, но это же сплошные нервы!
Обычно огонь снисходит в узкий простенок за иконостасом Храма Возложения Лона Перед Святым Зачатием. Я уже писал об этом подробно, приведя ряд пикантных деталей. Правило изменили лишь один раз - в день неурочной смерти короля Георга Шестого, отца нынешней Елизаветы. Тогда пламя промазало и снизошло прямо на иконостас, еле залили по-походному. Более всех внесли свою кипучую лепту грузинский викирай и его иерей по имени Коста. По сему предрекли, что Елизавете костей не сносить, то есть долго на троне ей сидеть не придется. Получилось наоборот: иконы дважды обновляли антимочевым клеем, а на троне все она же - новенькая, как 20 шиллингов.
Не знаю, читали ли вы в Википедии, что, по легенде, в закутке, куда мне надо пробраться незаметным от вездесущей русской прессы, некогда прятался - вот как я, но от сарацин - рыцарь Пентаклей, ставший прообразом небезызвестного Уилфреда Айвенго. Поверьте, там пыльно и нечем дышать. А еще кто-то шизается под ногами, это неприятно.
До меня огонь снисходил на грека Микиса с Правого берега, но его накрыли с контрабандой: он притащил в штанах поддельный огонь из Неопалимой купины, которой поклоняются все греки-отступники, и тогда объявили тендер на замещение.
Мою кандидатуру рекомендовал Государственный контролер Вольпсон, я с его сыном в одном хедере учился, не было дня, чтобы тот со стула не упал, а я всю вину брал на себя. Что касается второго номинанта - сирийца по имени Засыр, то его активно продвигал Главный судья страны Альфред Борисыч, известный у нас как мистер Иеуда Шмальц. Приемная комиссия измерила нашу способность стоять без воздуха вертикально и не шарахаться от крыс, в результате я на полторы минуты превзошел Засыра и стал единственным обладателем годовой зарплаты в 300 шекелей за один прием огня и передачу его архимандритам всех восемнадцати конфессий православия.
Работа не блеск, извините за игру слов, но и без надрыва, особенно если учесть, что в виде бонуса мне дают отнести остатки огневища - уже на спичках - в монастырь кармелиток, расположенный почти тут же, в старой турецкой гостинице на улице Коте Абхази, где когда-то жили плотники, обтесавшие тот самый крест. Впрочем, в обители божьих дев пробыть дадут не больше пары часов. Ну и что я сотворю за пару часов?
Короче, на днях позвонили и сказали зловредным голосом, что моей надежде, будто чудо в связи к пидемией коронавируса сдвинут на День израильского физкультурника, а это уже глубокая осень, сбыться не суждено. Хорошо, ответил я, штык так штык.
Вот интересно, попы тоже будут стоять в масках? У эфиопского маронита Менелика борода торчит кверху смоляным колом, он, когда вещает, раздвигает ее, как кусты. Я уже предвкушаю узреть его нынешнюю личину, закутанную в кусок марли цвета ослиного седла. Да и вся капелла предстанет передо мной, когда я им огонь стану делить, в безликом виде: пойди различи их под ослиными седлами. У русских маска - с крестом набекрень и ментиками, а остальные вразнобой, посему драки не избежать. Ну и что я напишу в отчете после того, как диаконы ломанут без очереди, не соблюдая положенную в карантине дистанцию в один метр между рясами? А ломанут, ручаюсь, все кроме маронита, на которого у меня в кармане всегда припасена квитанция в комитет по правопорядку - уж больно скандальный мужик. Только теперь-то он будет самым смирным. А значит, жди от него наиболее изощренной подлянки. Например, мобильный вентилятор притащит, чтоб затушить, с него станется. Вот и придется чудо повторять нескольку раз, пока не зафиксируем. Так что готовиться надо к любому исходу.
И еще проблема - на этот раз личной безопасности: как бы самому не спалиться. Я же говорю, там узкое пространство, зажигалкой негде чиркнуть, а выйти и чиркать снаружи нельзя: вековая традиция, чтоб никто не застукал. Особенно, чтоб не видела русская пресса, она, сука, самая глазастая и ушастая.
Меня пока никто не вычислил. Все смотрят на огонь в моих синих одноразовых перчатках. Я сам видел кадры израильской хроники - вид у меня демонический. Зловещие огненные блики играют в линзах обеих диоптрий. Горбатый нос, лобина с ладонь, лысина шире ермолки, пейсы - как усы у сома. Готовый образ для Дер-Штюрмера: еврей с улицы Курфюрстен-дам. Недаром меня русские монашки любят, но глумливо смеются.
Да, самое главное забыл! В финале, до моего захода к кармелиткам, я передаю святую заряженную петарду русскому консулу, тот верхом скачет до аэропорта, где уже стоит на взводе самолет до Москвы, готовый вспорхнуть с места в карьер, чтобы отнести кому надо сияние небесной десницы, снизошедшее в мои натруженные руки. Вот вам, святой подвижник Кирилл и царе Путин, привет из святославного града! Можете печурку разжечь. Бьется в тесной печурке огонь, на поленьях смола как слеза. Особенность этого года - поздравительная открытка Кириллу и всему заинтересованному клиру: архангел Михаил в маске ниспосылает огонь на землю, а на земле его принимает маленький щупленький Осип Рабиньш, едва разглядишь, это я.
ПС. О, моя бабашка говорит: допиши им, Ося, что, когда в детстве они ели апельсины с надписью Maroc в ромбике, это она их укладывала в ящики кибуца под Бней-Акивом. В той таре, кстати, и Чебурашку нашли, детскую утеху всего русского человечества. Что называется, промышляем не одним Огнем Благодатным.