На полях мемуаров - 26. Пожилые кавалеры
Маркиза де Ла Тур дю Пен в мемуарах некоторых своих знакомых называет «шевалье + фамилия»: шевалье де Куаньи, шевалье Джернингэм, шевалье де Тюизи. В данном случае это не дворянский титул, а указание на то, что речь идет о мальтийском кавалере.
Портрет мальтийского кавалера времен царствования Людовика XV. Французская школа
В серии постов о мальтийских кавалерах (начало см. «Рыцари на распутье») я рассказывала, что к XVIII веку Мальтийский орден стал выполнять для французского дворянства функцию своеобразной передержки: можно было пристроить туда младших сыновей, не давая им обзаводиться семьями, но все же до поры до времени не исключая их необратимо из матримониальных планов семьи. Если матримониальные планы не осуществлялись, кавалеры после «блестящих безумств молодости» (это слова мемуаристки об одном из дядюшек ее отца) остепенялись и дорастали до приличных чинов в армии - не надо забывать, что в Мальтийский орден принимали представителей очень родовитых семейств, и старшие братья кавалеров носили внушительные титулы. С годами они все больше входили в роль доброго дядюшки-холостяка, любимца юной поросли, рассказчика увлекательных историй из старой жизни - что, впрочем, не мешало многим дядюшкам оставаться любителями и любимцами дамского общества. Кстати, наследства в смысле земель, денег или фамильных драгоценностей от этих дядюшек ожидать не приходилось, поскольку орденский устав не позволял им владеть имуществом, так что их отношения с племянниками были свободны от «низкого коварства», знакомого нам по «Евгению Онегину».
Маркиза де Ла тур дю Пен застала мальтийских кавалеров предыдущего поколения, 1740-1750-х годов рождения, многие из которых до Мальты так никогда и не добирались, но жизненной траектории «дядюшки-холостяка» более или менее следовали. В ее собственном поколении младшие сыновья старинных семейств с хорошей родословной по-прежнему попадали в орден с колыбели или даже с рождения по воле родителей, но уже мало кто хоть как-то учитывал этот факт в своей дальнейшей жизни.
В этом посте несколько историй, но один пожилой командор мне так понравился, что его история будет рассказана отдельно.
Шевалье Джернингем (Чарльз Джернингем, во Франции - шевалье Шарль-Луи Джернингем де Барфор) (1749-1814)
Младший брат сэра Уильяма Джернингема, мужа Фрэнсис Диллон, родной тетки Генриэтты-Люси. Мемуаристка тепло о нем вспоминает - он был для нее гораздо более заботливым дядюшкой, чем ближайшие родственники.
Джернингемы, как и Диллоны, были католиками; в Англии это создавало им определенные трудности. Чтобы дети получили католическое воспитание, их приходилось отправлять во французские монастыри; «лишние» девочки оставались там монахинями. Чарльз Джернингем был четвертым сыном в семье, и для родителей было естественным подумать о духовной карьере для него.
В Мальтийский орден вступить в Англии было невозможно, поскольку провинции «Английского Языка» в XVIII веке больше не существовало, а устав ордена предусматривал вступление в него только через свой «Язык» (см. «Фицджеймсы»). Эмигрировавшие во Францию после 1688 английские и ирландские якобиты обращались непосредственно к Великому Магистру или к папе римскому, чтобы как-то обойти это правило. Поддержку им оказывал сначала король в изгнании Яков II, а потом его сын Джеймс, «Старый претендент». Благодаря его протекции видный якобит Артур Диллон в свое время смог получить освобождение от положенной платы при поступлении в орден своего третьего сына, шестнадцатилетнего Джеймса Денниса Диллона. Можно предположить, что и Джернингемам помогли устроить сына в орден в 1751, когда мальчику было два года. Поступал он, скорее всего, через «Французский язык», поскольку Джернингемы были тесно связаны с поселившимися во Франции якобитами.
Чарльз, он же Шарль-Луи, в очень раннем возрасте поступил в Ирландскую бригаду на французской службе, и впоследствии командовал несколькими ирландскими полками. В 1783 он получил чин лагерного маршала и стал командором ордена Святого Людовика - в большинстве случаев это было завершение военной карьеры.
Шевалье де Куаньи (Жан-Филипп де Франкто, 1743-1800)
Отец трех братьев Франкто де Куаньи погиб на дуэли, так что основную роль в их судьбе играл дед - первый герцог де Куаньи, маршал Франции (1670-1759). Семья Франкто, не такая уж старинная, все же была знатной, и младший брат первого герцога был принят в Мальтийский орден еще в 1696 году.
Франсуа-Анри де Франкто де Куаньи (1737-1821). Портрет создан в 1834 для Музея Армии в Париже на основе более раннего портрета работы Жоржа Руже. Крест на черной ленте (на шее) очень похож на мальтийский, но с уверенностью сказать сложно.
Мари-Франсуа-Анри (1737-1821), наследник герцогского титула, в пятнадцать лет был зачислен в мушкетеры, к 19 годам уже был бригадиром кавалерии, а к 43 - генерал-лейтенантом. Он считался одним из первых красавцев при французском дворе; его причисляли к фаворитам Марии-Антуанетты. В 1991 он эмигрировал, воевал в войске принцев, потом поступил на португальскую службу, а после Реставрации вернулся во Францию; Людовик XVIII сделал его маршалом и пэром. На портрете он, конечно, сильно старше, чем во времена своих версальских успехов.
Огюстен Габриэль (1740-1817) при Старом порядке дослужился до чина лагерного маршала и состоял в придворном штате мадам Елизаветы, сестры Людовика XVI.
Жан-Филипп (1743-1806) в 12 лет был принят в Мальтийский орден. Он с малых лет служил в драгунах во французской армии, в 1784 году стал лагерным маршалом и командором ордена Святого Людовика. В его характеристике в армейских архивах записано: «Обладает превосходным умом, честным сердцем; любезен и заслуживает уважения; преисполнен честности и усердия к службе; характера очень покладистого; очень умен и годится для всякой службы».
В молодые годы он был завсегдатаем светского салона мадам Жоффрен, где имел репутацию человека иногда излишне разговорчивого. Передают историю о том, как он однажды за столом взялся разрезать жареную курицу неподходящим слишком маленьким ножом. Процесс занял очень долгое время, и все это время шевалье рассказывал какую-то историю, чрезвычайно утомившую слушателей. Хозяйка салона, наконец, сказала ему: «Поверьте мне, шевалье, если вы желаете добиться успеха в свете, рассказывайте маленькие истории и используйте большие ножи.»
Но маркизе де Ла Тур дю Пен его истории нравились:
«Я очень любила этого толстяка, веселого и любезного. Поскольку ему было пятьдесят лет, я болтала с ним подолгу, как только удавалось. Он мне рассказывал множество анекдотов... Будучи предназначена судьбой жить в высшем обществе и при дворе, я с интересом слушала его рассказы, поскольку знание о прошлых временах было мне очень полезно.»
Шевалье де Куаньи так и остался «мальтийским кавалером, не принесшим обетов» (в этом качестве он упоминается в документах 1784 года). Тем не менее, он почти всю жизнь именовался «шевалье» и оставался неженатым, хотя пользовался успехом у дам.
Шевалье был хорошо принят при дворе. Мария-Антуанетта ценила его не только за ум и врожденную элегантность, но и за преданность, которая вполне проявилась после Революции.
Так выглядел Людовик XVI на портрете работы Антуана-Франсуа Кале. Пишут, что шевалье де Куаньи был на него похож.
Будучи внешне похож на Людовика XVI, шевалье де Куаньи принимал участие в подготовке неудавшейся попытки бегства королевской семьи 21 июня 1791: за несколько дней до планируемой операции он многократно напоказ выходил из дворца Тюильри и возвращался, чтобы на это перестали обращать внимание. Когда бегство не удалось, он отправился в Кобленц, где собиралась армия принцев, и вернулся с полномочиями разворачивать контрреволюцию на территории Франции. Про роялистские заговоры рассказывать не буду, я все равно в этом не разбираюсь.
Следующие несколько лет шевалье де Куаньи провел на нелегальном положении, меняя имена и прибегая время от времени к помощи знакомых светских дам, остававшихся во Франции. Когда Террор закончился, он вышел из подполья и смог легализоваться, поскольку официально не был внесен в списки эмигрантов.
В сентябре 1796 он женился на Жанне Антуанетте Терезе Буре, по первому мужу Тиру де Монсож (1740-1813), с которой у него, по словам мемуаристки, был роман еще в 1787:
«Шевалье де Куаньи … считался еще до моей свадьбы любовником моей тетушки или, по крайней мере, имел репутацию такового. Если даже предположить, что он им когда-то был, то, без сомнения, уже давно от этого оставалось одно название, поскольку в то время у него была другая связь с госпожой де Монсож, вдовой откупщика … Впоследствии он на ней женился.»
Остается гадать, то ли этот брак увенчал собой роман двух немолодых людей, чьи чувства прошли испытание временем и превратностями судьбы, то ли это была операция прикрытия. Вступая в брак, который должен был заключаться в мэрии, мальтийский кавалер демонстрировал отказ от религиозных предрассудков и свою лояльность новому режиму. В любом случае, все последующие годы жена была рядом с ним.
В этот же период теперь уже гражданин Куаньи возобновил знакомство с Жозефиной де Богарнэ, которая теперь стала госпожой Бонапарт. Это знакомство его спасло, когда в 1804 его все-таки арестовали как предполагаемого заговорщика. Он ни в чем не признался, Жозефина за него заступилась, и Наполеон приказал выдворить его из Франции. Через несколько дней монархист-подпольщик покинул Францию вместе с семьей и уехал в Германию. Умер он в Дюссельдорфе в 1806.
Семейство Тюизи
Живя в эмиграции в Англии, маркиза де Ла Тур дю Пен поддерживала знакомство с семейством Жана-Батиста-Шарля де Гужона де Тюизи (1751-1834):
«Поблизости от нас в Ричмонде жила одна достойная французская семья, господин и госпожа де Тюизи. У них было четверо сыновей, которых господин де Тюизи воспитывал сам. Каждый день, после нашего обеда, Юмбер сам шел к ним и оставался там с 7 до 9 часов. Это было его главное развлечение за день. В свой пансион он уходил после нашего завтрака, обедал там, в 6 часов возвращался домой и потом отправлялся к де Тюизи. Иногда, когда он возвращался после 9 часов, что бывало редко, его приводил обратно шевалье де Тюизи. Этот прекрасный человек, рыцарь Мальтийского ордена, был просто посланцем Провидения для всех эмигрантов, поселившихся в Ричмонде. Раз в неделю, а иногда и чаще, он пешком ходил в Лондон, и его с невообразимой бесцеремонностью нагружали поручениями.
Я его видела каждый день. Раз в неделю я занималась глажением. Он тогда садился у огня и подавал мне утюги, проведя их предварительно по кирпичу и по наждачной бумаге, как это принято делать, когда утюги греют на каменном угле. Иногда, когда мы встречались вечером у госпожи д’Эннери, где всегда бывало много народу, или у английской дамы миссис Блунт, шевалье подходил ко мне с самым светским видом и тихонько мне говорил: «Ну что, завтра будем гладить?»
Многие знакомые ему дамы-эмигрантки никогда не выходили в свет; они трудились, зарабатывая себе на жизнь. Шевалье знал мою ловкость в работе с иголкой и часто, если у них не хватало времени выполнить заказ, приносил мне часть заказанной им работы; это в особенности бывало вышивание меток на белье, потому что как раз этот род работы я делала блестяще.»
Старинное семейство де Гужон де Тюизи, владевшее среди прочего титулом наследственного сенешаля Реймса, было связано с Мальтийским орденом на протяжении многих поколений, еще с XVI века. Малолетним мальтийским кавалером был в свое время отец Жана-Батиста, второй сын в семье, унаследовавший титул уже взрослым после бездетного брата. Только во второй половине XVIII века в орден было принято 8 человек из этой семьи - кажется, это рекорд.
Жан-Батист Шарль был средним из трех братьев, и в Мальтийский орден с малолетства были записаны все. Для старшего и среднего сохранилось распоряжение Великого Магистра от 1757 года зачесть бумаги их двоюродного деда по материнской линии Поля Лефевра де Комартена в качестве доказательств благородного происхождения со стороны Лефевров и Вертамонов (не спрашивайте, кто это такие); младшего, видимо, принимали уже по накатанному.
Самую заметную орденскою карьеру сделал старший из братьев, Луи-Жером (1749-1819+). В источниках упоминается, что он был не очень крепкого здоровья; можно предположить, что семья именно поэтому решила сделать наследником среднего брата. Военные подвиги его тоже не особенно привлекали; тем не менее, в армии при Старом порядке Луи-Жером дослужился до капитана в драгунском полку, а в ордене стал командором (для этого нужно было, среди прочего, минимум трижды сходить в морские походы на орденских судах). В 1795 он вел в Лондоне переговоры о возможном союзе ордена с Англией, из которых ничего в итоге не вышло.
От Луи-Жерома остался довольно большой рукописный архив: записки о его путешествиях по Европе в период с 1778 по 1806, гравюры, акварели, рисунки, карты, и даже ноты и тексты песен. Он встречался со многими художниками, скульпторами и литераторами своего времени, интересовался древностями.
По его словам, путешествовать надо налегке, но заранее наполнив голову содержательным чтением о тех местах, куда собираешься ехать - иначе путешествие не имеет смысла. «Описание Европы», составленное им в 1797, перед тем, как Наполеон захватил Мальту - попытка запечатлеть картину, навсегда ушедшую в прошлое. После Реставрации он вернулся во Францию и получил почетное звание лагерного маршала.
Виды Рима из бумаг командора Луи-Жерома де Тюизи
Венецианская гондола. Из бумаг Луи-Жерома де Тюизи
Везувий. Из бумаг Луи-Жерома де Тюизи
Ночное извержение Везувия 15 июня 1794. Из бумаг Луи-Жерома де Тюизи. Рисунок еще одного мальтийского кавалера - фамилия, кажется, де Райнах или де Рейнаш.
Портрет леди Гамильтон. Из бумаг Луи-Жерома де Тюизи. Судя по подписи, портрет рисовал мальтийский рыцарь де Боресдон (фамилию разобрать трудно) на Мальте в 1796
Медаль Общества поощрения национальной промышленности. Это еще при Наполеоне; в 1827 медаль, вероятно, выглядела немного по-другому, но идея сохранилась та же.
Младший Шарль-Франсуа (1753-1827+) служил в армии командиром эскадрона, получил орден Святого Людовика. Он всю жизнь именовался «шевалье де Тюизи», и известно, что он был на Мальте и выполнил положенные «караваны» на орденских галерах. После Реставрации он жил во Франции; в 1827 Общество поощрения национальной промышленности присудило ему бронзовую медаль и премию в 500 франков за посадку сосен на площади более 50 га в его баронских владениях в Шампани, а он благородно отказался и от медали, и от премии в пользу своего лесника Андре Дюбуа, который, собственно, и сажал эти сосны. Об успехах шевалье де Тюизи в высадке сосен на известняковых землях упоминается даже в книге «Практический очерк разведения сосен большого размера, их обустройства, ведения лесного хозяйства и различного применения их древесины» Л.Г. Деламара.
Жан-Батист Шарль де Гужон де Тюизи в 15 лет был принят в пажи к супруге дофина, будущей королеве Марии-Антуанетте, а в 1767 поступил в полк Французской гвардии (один из самых престижных) и в том же году получил чин лейтенанта. В 1771 и в 1773 он брал на службе отпуск и ездил на Мальту, чтобы пройти обязательную службу («караваны») на орденских галерах, так что к ордену он относился серьезно. Обетов он, тем не менее, не приносил, и в 1780 женился.
Невеста тоже была из очень знатного семейства, в котором были свои кардиналы и мальтийские рыцари. Пятеро их сыновей: Амабль-Жан-Батист-Луи-Жером (1781-1824), Эжен-Франсуа-Сикст (1782-1809), Шарль-Франсуа-Эмманюэль-Луи (1784-1854), Огюст-Шарлемань-Макабе (1788-1836), Жорж-Жан-Батист-Луи (1795-?) все с рождения были записаны в орден. Первый и третий со временем женились, но остались «рыцарями чести и благочестия». Единственная девочка в семье Альбертина-Луиза Мелани (1785-?) замуж так и не вышла, а в 1819 удостоилась почетного креста Мальтийского ордена.
В 1789 Жан-Батист Шарль был избран депутатом от дворянства в Генеральные Штаты, в 1792 эмигрировал, служил в армии принцев, потом поселился в Англии - ко времени его жизни в Ричмонде и относится знакомство мемуаристки с их семьей. Маркиза де Ла Тур дю Пен упоминает в 1798 о четырех сыновьях - видимо, кто-то из старших уже отправился служить.
В следующий раз отдельно расскажу про командора Нейпорта.
The Orders of Knighthood and the Formation of the British Honours System, 1660-1760
`Sheds considerable new light on the nature, development and functions of the orders in a key phase of their history, and goes a long way to explaining how such archaic institutions could flourish in a culture that is commonly thought anti-traditional and especially hostile to the "middle ages"'
books.google.ru
Historical and Topographical Notices of Great Yarmouth, in Norfolk, and Its Environs, Including the Parishes and Hmalets of the Half Hundred of Lothingland, in Suffolk
books.google.ru
www.findagrave.com
Biographie universelle ou Dictionnaire de tous les hommes qui se sont fait remarquer par leurs écrits, leurs actions, leurs talents, leurs vertus ou leurs crimes, depuis le commencement du monde jusqu'a ce jour
books.google.ru
L ́ Ordre de Malte
books.google.ru
Histoire généalogique et chronologique de la maison royale de France, des pairs, grands officiers de la couronne & de la maison du Roy, & des anciens barons du royaume ...
books.google.ru
Nobiliaire universel de France ou recueil général des généalogies historiques des maisons nobles de ce royaume
books.google.ru
GOUJON Amable Jean-Baptiste Louis Jérôme de, comte de THUISY | Cour des comptes
Né le 24 juin 1781 à Paris, décédé le 15 mai 1829 à Paris
www.ccomptes.fr
Papiers Thuisy
francearchives.fr
Archives de la Noblesse et du Collège héraldique de France - Liste des dossiers - Geneawiki
fr.geneawiki.com
Le Mois littéraire et pittoresque
Le Mois littéraire et pittoresque -- 1907-07 -- periodiques
gallica.bnf.fr
Jean-Guillaume Hyde de Neuville
Tour à tour conspirateur sous la Révolution et l'Empire, diplomate, homme politique et ministre sous la Restauration, Jean-Guillaume Hyde de Neuville fait partie de ces personnages historiques dont la vie mouvementée vaut un roman. Ce fut aussi une personnalité complexe, royaliste fanatique au point
books.google.fr
Histoire G?n?rale Des ?migr?s
books.google.fr
Charles-Olivier BLANC - Geneanet
Charles-Olivier BLANC
gw.geneanet.org
www.bl.uk