От Суркова к Иванову
Интересное решение. Иванов - в администрации президента (госстроительство, политика), Медведев во главе экономики и Путин над ними как арбитр в игре сдержек и противовесов. Вероятно, арбитру явно будет, чем заняться. Статус Иванова в системе повышается, а «восходящее солнце всегда ценится больше, чем нисходящее».
В связи с обычным отнесением Иванова к другому, по сравнению с Медведевым, крылу путинского окружения, можно строить различные догадки, к каким изменениям приведёт это назначение. Но начать следует с простой оценки персонального веса нового назначенца. Собянин и Нарышкин, возглавлявшие администрацию президента последние годы, рассматривались как «технические фигуры», как «обычные чиновники» высокого ранга. Однако Иванов «дружил» с Путиным ещё в ту пору, когда Собянин трудился «простым губернатором». Назначение Иванова, который совсем недавно готовился к старту в большую политику, на должность с большими политическими возможностями (в отличие от вице-премьерского поста), неизбежно повысит роль руководителя администрации президента. В частности и в первую очередь в решении внутриполитических вопросов.
Допустима гипотеза, что при Иванове деятельность АП в части управления внутренней политикой примет более идеологизированный, менее цинично-манипулятивный характер. И дело тут не только в новом личностном факторе. Назову ещё две причины.
Во-первых, меняется время. «Политика вернулась» и «политика вернулась в публичное пространство» - два эквивалентных утверждения. Потребность в таком человеке, как Сурков, снижается. Не исчезает, но становится иной, ровно настолько, насколько необходимо, чтобы сделать бессмысленным пребывание подобного лица на позиции первого заместителя главы президентской администрации. В новых условиях дергать за веревочки нужно из-за угла, и Сурков должен отойти в сторону, возглавив структуру влияния, выступающую не под президентским флагом. Находить общий язык с парламентскими и непарламентскими социально-политическими структурами должен политик, а не политтехнолог, и, делая это, ему не останется ничего, кроме как опираться на попытку идеологического консенсуса вместо повседневности консенсуса внеидеологического, каковой неустанно практиковал Сурков.
Во-вторых, Иванов - «силовик». Из двух сценариев действий: взять силой (версия Коржакова, Сосковца, Сечина) или обмануть (версия Чубайса, Березовского, Суркова) - первый обладает, как ни странно, в долгосрочной перспективе по крайней мере одним значительным преимуществом. Преимущество силовиков в том, что они живут в мире, которому они придают реальность. Те, другие, напротив, ирреализуют мир, выкачивают из реальности её содержание.
Слабость, которая тысячью уловок голи, хитрой на выдумки, виляя и строя иллюзии, прикидывается не тем, что она есть; сила, которая, осознавая себя как таковую, становится сильнее, потому что видит, что она не есть, контролирует свои пределы, преодолевает их и растёт: эти две стратегии - либерализма и морально-эстетического авторитаризма, медиакратии и идеократии, постмодернизма и модерна - часто встречаются в жизни и почти всегда отталкиваются. Их носители не находят взаимопонимания.
Главный постмодернист России должен уйти из администрации президента. Если не в политические неформалы, как говорилось выше, то куда-нибудь в правительство к Медведеву, или в Сколково, манипулировать инвесторами и разыгрывать комбинации, на разные лады выстраивая инноваторов.
В связи с обычным отнесением Иванова к другому, по сравнению с Медведевым, крылу путинского окружения, можно строить различные догадки, к каким изменениям приведёт это назначение. Но начать следует с простой оценки персонального веса нового назначенца. Собянин и Нарышкин, возглавлявшие администрацию президента последние годы, рассматривались как «технические фигуры», как «обычные чиновники» высокого ранга. Однако Иванов «дружил» с Путиным ещё в ту пору, когда Собянин трудился «простым губернатором». Назначение Иванова, который совсем недавно готовился к старту в большую политику, на должность с большими политическими возможностями (в отличие от вице-премьерского поста), неизбежно повысит роль руководителя администрации президента. В частности и в первую очередь в решении внутриполитических вопросов.
Допустима гипотеза, что при Иванове деятельность АП в части управления внутренней политикой примет более идеологизированный, менее цинично-манипулятивный характер. И дело тут не только в новом личностном факторе. Назову ещё две причины.
Во-первых, меняется время. «Политика вернулась» и «политика вернулась в публичное пространство» - два эквивалентных утверждения. Потребность в таком человеке, как Сурков, снижается. Не исчезает, но становится иной, ровно настолько, насколько необходимо, чтобы сделать бессмысленным пребывание подобного лица на позиции первого заместителя главы президентской администрации. В новых условиях дергать за веревочки нужно из-за угла, и Сурков должен отойти в сторону, возглавив структуру влияния, выступающую не под президентским флагом. Находить общий язык с парламентскими и непарламентскими социально-политическими структурами должен политик, а не политтехнолог, и, делая это, ему не останется ничего, кроме как опираться на попытку идеологического консенсуса вместо повседневности консенсуса внеидеологического, каковой неустанно практиковал Сурков.
Во-вторых, Иванов - «силовик». Из двух сценариев действий: взять силой (версия Коржакова, Сосковца, Сечина) или обмануть (версия Чубайса, Березовского, Суркова) - первый обладает, как ни странно, в долгосрочной перспективе по крайней мере одним значительным преимуществом. Преимущество силовиков в том, что они живут в мире, которому они придают реальность. Те, другие, напротив, ирреализуют мир, выкачивают из реальности её содержание.
Слабость, которая тысячью уловок голи, хитрой на выдумки, виляя и строя иллюзии, прикидывается не тем, что она есть; сила, которая, осознавая себя как таковую, становится сильнее, потому что видит, что она не есть, контролирует свои пределы, преодолевает их и растёт: эти две стратегии - либерализма и морально-эстетического авторитаризма, медиакратии и идеократии, постмодернизма и модерна - часто встречаются в жизни и почти всегда отталкиваются. Их носители не находят взаимопонимания.
Главный постмодернист России должен уйти из администрации президента. Если не в политические неформалы, как говорилось выше, то куда-нибудь в правительство к Медведеву, или в Сколково, манипулировать инвесторами и разыгрывать комбинации, на разные лады выстраивая инноваторов.