Фрагментарность
Оригинал взят у larkin_donkey в Фрагментарность
[ как тема для размышления ]
Мы являем собой великое множество различных, часто совершенно несвязных и противоречащих друг другу "я".
В простых её формах, эту свою "фрагментарность" легко можно разглядеть и опознать в любом из центров, как то:
интеллектуальный - постоянная путаница, непонятные назойливые ассоциации, мелькающие обрывки мыслей...
эмоциональный - тревожность, беспричинная спешка, чувство разделённости, ощущение брошенности...
двигательный - неосознаваемые нервные движения, постоянная напряжённость, нечувствительность...
Это состояние фрагментации хорошо описывает известный миф о расчленённом Сетом на кусочки теле Осириса. Непрерывные удары и трение друг о друга рассыпанных центробежной силой и стремящихся в разные стороны частей создают в нас постоянный источник неосознанного страдания. Хотя, пребывая в таком состоянии фрагментации, мы фактически даже не способны ничего реально переживать (во многом, из-за действия специальных компенсаторов-буферов между этими частями). А значит и само подобное страдание является совершенно бесполезным. Его реальное переживание и осознание становится возможным только после того, как уже сделаны какие-то шаги возвращения к целостности.
Но целостности просто не откуда появиться, пока меня влечёт центробежной силой, пока я смотрю лишь в сторону нового внешнего опыта, не пытаясь почувствовать и соприкоснуться с существующей фрагментацией. А переживание такого соприкосновения часто далеко не из самых приятных, из-за ощущаемого конфликта различных частей. Поэтому чаще всего оно автоматически гасится ещё в зародыше, создавая видимую иллюзию непрерывности или "бесшовности" перехода между различными фрагментами.
Для реального восприятия всех этих неприятных противоречий различных частей необходимо пытаться удерживать их какое-то время в пространстве внутреннего опыта. Если это удаётся в течение достаточного времени, то само такое принятие, реальное переживание фрагментации может стать толчком, вводящим в действие более глубокое внимание и создающим предпосылки для движения в направлении целостности. Одновременно, это как бы создаёт внутреннее притяжение, добавляя к обычной центробежной силе центростремительную - стремление к внутренней целостности, инициируемое и поддерживаемое внутренним магнетическим центром.
Подобное сравнение помогает наглядно представить и понять ещё один существенный принцип. Поскольку изначально эта центростремительная сила неизмеримо слабее, для формирования баланса разнонаправленных сил, мне неизбежно придётся жертвовать чем-то, перестать держаться, отпустить какие-то вещи, за которые я продолжаю отчаянно цепляться, но которые служат препятствием общему движению к целостности.
Другой характерной чертой фрагментированности является общая тенденция активного ожидания некого будущего результата. Это активное ожидание легко может трансформироваться в просто маниакальную тягу к достижению результатов, которая, фактически, становится некой формой утверждения любой из расчленённых частей. Как правило, это ложное утверждение опирается на стремлении к внешнему одобрению, желании придать себе большую значимость, чувствовать себя лучше, более счастливым...
Но всё это лишь усиливает раскол в психике, а кроме того, откладывает "на потом" ту, пусть небольшую, но реальную работу, которую возможно сделать сейчас. Подлинным результатом работы может быть лишь сама работа, а она всегда существует только в настоящем. Тогда как ожидаемый "результат в будущем" всегда является лишь "фантазией на тему работы" одной из отдельных частей - а это значит, что он отделяется от реальной работы и я вновь оказываюсь в той же ловушке противоречий различных частей - реально я пребываю и должен присутствовать здесь, но хочу и воображаю себя находящимся "там"...
В этом смысле, можно сказать, что любой момент работы содержит в себе собственную награду -- в растущей осознанности, новом качестве восприятия других людей и вещей, знании себя таким, каков я реально есть... Хотя как раз в этом отношении у нас всегда предвзятое мнение, весьма далёкое от реальности. Что и не удивительно. Знать себя таким, каков я есть в любой данный момент времени, вещь часто малоприятная - обнаруживающая множество нелицеприятных сторон, включая гнев, страх, раздутое самомнение, воспалённое самолюбие, etc... Моя же предвзятость желает видеть в себе лишь хорошие стороны. При виде подобных "непарадных достопримечательностей", что-то внутри меня начинает протестовать: "Чёрт возьми, и каким же образом видение всего этого безумия, противоречий, жестокости можно называть работой?"
Но подлинной задачей самонаблюдения как раз и является осознание внутренних противоречий всего этого безумия и пробуждение совести. Если я действительно могу увидеть свою ситуацию прямо и безо всяких прикрас, тогда я могу чуть продлить сам момент осознания - пусть ненадолго, но достаточно, чтобы почувствовать угрызения совести от такого своего состояния и желание обновления. Что может дать дополнительный импульс и позволить затронуть следующую часть, пробудить внутреннюю потребность дышать свободнее, быть чуть более открытым к тому, что вокруг и внутри меня. А это освободит пространство для появления действительно нового утверждения, вместо обычных форм ложного утверждения расчленённых частей.
[ как тема для размышления ]
Мы являем собой великое множество различных, часто совершенно несвязных и противоречащих друг другу "я".
В простых её формах, эту свою "фрагментарность" легко можно разглядеть и опознать в любом из центров, как то:
интеллектуальный - постоянная путаница, непонятные назойливые ассоциации, мелькающие обрывки мыслей...
эмоциональный - тревожность, беспричинная спешка, чувство разделённости, ощущение брошенности...
двигательный - неосознаваемые нервные движения, постоянная напряжённость, нечувствительность...
Это состояние фрагментации хорошо описывает известный миф о расчленённом Сетом на кусочки теле Осириса. Непрерывные удары и трение друг о друга рассыпанных центробежной силой и стремящихся в разные стороны частей создают в нас постоянный источник неосознанного страдания. Хотя, пребывая в таком состоянии фрагментации, мы фактически даже не способны ничего реально переживать (во многом, из-за действия специальных компенсаторов-буферов между этими частями). А значит и само подобное страдание является совершенно бесполезным. Его реальное переживание и осознание становится возможным только после того, как уже сделаны какие-то шаги возвращения к целостности.
Но целостности просто не откуда появиться, пока меня влечёт центробежной силой, пока я смотрю лишь в сторону нового внешнего опыта, не пытаясь почувствовать и соприкоснуться с существующей фрагментацией. А переживание такого соприкосновения часто далеко не из самых приятных, из-за ощущаемого конфликта различных частей. Поэтому чаще всего оно автоматически гасится ещё в зародыше, создавая видимую иллюзию непрерывности или "бесшовности" перехода между различными фрагментами.
Для реального восприятия всех этих неприятных противоречий различных частей необходимо пытаться удерживать их какое-то время в пространстве внутреннего опыта. Если это удаётся в течение достаточного времени, то само такое принятие, реальное переживание фрагментации может стать толчком, вводящим в действие более глубокое внимание и создающим предпосылки для движения в направлении целостности. Одновременно, это как бы создаёт внутреннее притяжение, добавляя к обычной центробежной силе центростремительную - стремление к внутренней целостности, инициируемое и поддерживаемое внутренним магнетическим центром.
Подобное сравнение помогает наглядно представить и понять ещё один существенный принцип. Поскольку изначально эта центростремительная сила неизмеримо слабее, для формирования баланса разнонаправленных сил, мне неизбежно придётся жертвовать чем-то, перестать держаться, отпустить какие-то вещи, за которые я продолжаю отчаянно цепляться, но которые служат препятствием общему движению к целостности.
Другой характерной чертой фрагментированности является общая тенденция активного ожидания некого будущего результата. Это активное ожидание легко может трансформироваться в просто маниакальную тягу к достижению результатов, которая, фактически, становится некой формой утверждения любой из расчленённых частей. Как правило, это ложное утверждение опирается на стремлении к внешнему одобрению, желании придать себе большую значимость, чувствовать себя лучше, более счастливым...
Но всё это лишь усиливает раскол в психике, а кроме того, откладывает "на потом" ту, пусть небольшую, но реальную работу, которую возможно сделать сейчас. Подлинным результатом работы может быть лишь сама работа, а она всегда существует только в настоящем. Тогда как ожидаемый "результат в будущем" всегда является лишь "фантазией на тему работы" одной из отдельных частей - а это значит, что он отделяется от реальной работы и я вновь оказываюсь в той же ловушке противоречий различных частей - реально я пребываю и должен присутствовать здесь, но хочу и воображаю себя находящимся "там"...
В этом смысле, можно сказать, что любой момент работы содержит в себе собственную награду -- в растущей осознанности, новом качестве восприятия других людей и вещей, знании себя таким, каков я реально есть... Хотя как раз в этом отношении у нас всегда предвзятое мнение, весьма далёкое от реальности. Что и не удивительно. Знать себя таким, каков я есть в любой данный момент времени, вещь часто малоприятная - обнаруживающая множество нелицеприятных сторон, включая гнев, страх, раздутое самомнение, воспалённое самолюбие, etc... Моя же предвзятость желает видеть в себе лишь хорошие стороны. При виде подобных "непарадных достопримечательностей", что-то внутри меня начинает протестовать: "Чёрт возьми, и каким же образом видение всего этого безумия, противоречий, жестокости можно называть работой?"
Но подлинной задачей самонаблюдения как раз и является осознание внутренних противоречий всего этого безумия и пробуждение совести. Если я действительно могу увидеть свою ситуацию прямо и безо всяких прикрас, тогда я могу чуть продлить сам момент осознания - пусть ненадолго, но достаточно, чтобы почувствовать угрызения совести от такого своего состояния и желание обновления. Что может дать дополнительный импульс и позволить затронуть следующую часть, пробудить внутреннюю потребность дышать свободнее, быть чуть более открытым к тому, что вокруг и внутри меня. А это освободит пространство для появления действительно нового утверждения, вместо обычных форм ложного утверждения расчленённых частей.