(no subject)
Наткнулся недавно на следующее сообщение агентства NEWSru.com. Там приводится скан запроса. Обращает на себя внимание то, что данный запрос выполнен с нарушением правил ведения документооборота.
1. Документ с запросом информации, составляющей предмет государственной тайны (дислокация воинских частей), отправлен не фельдсвязью, даже не как заказное почтовое отправления, а простой почтой. Любой запрос в рамках проводимого расследования должен отправляться как минимум заказным почтовым отправлением с уведомлением о вручении. Это связано с тем, что запрос и ответ на него приобщаются к уголовному делу и служат объективным доказательством. Иначе любой адвокат может потребовать исключения ответа на такой запрос из числа допустимых доказательств, как недостоверный, поскольку в данном случае Почта России выступает в роли гаранта достоверности отправки запроса и получения на него ответа.
2. Запрос информации, составляющей предмет государственной тайны (дислокация воинских частей), всегда делается через фельдсвязь, поскольку в данном случае фельдсвязь выступает гарантом того, что к этим сведениям не получат несанкционированный доступ посторонние лица.
3. В рамках уголовного дела следователь может запросить любую информацию, в том числе и категорий "совершенно секретно" и даже "особой важности". При получении таких сведений следователь расписывается в соответствующем журнале о том, что он получил доступ к государственной тайне и, если эти сведения вдруг будут опубликованы, то следователя можно и нужно тут же сажать за разглашение государственной тайны. Проблема заключается в том, что такие сведения нельзя передавать в суд, а значит следователь не может воспользоваться этой информацией при производстве расследования уголовного дела, поскольку суд - это публичный процесс. Следовательно, для получения таких сведений следователь обязан обратиться сначала в суд, чтобы своим решением суд принял решение о снятии грифа (категория доступа) с информации для ее использования в публичном процессе.
4. При обращении одного служивого к другому служивому правила документооборота требуют указывать не только должность и звание лица к которому производится обращение, но так же указывать его фамилию, а так же должность и звание лица обратившегося. Кроме того, при обращении правила требуют начинать такой запрос со слов "Уважаемый Имярек! В моем производстве..." Это примерно такая же форма, как отдание чести. При обращении гражданского лица к служивому достаточно указать только должность даже без фамилии. Кроме того, узнать кто является начальником центрального архива МО РФ следователю не составляет никакого труда - следователю надо просто оторвать свою задницу от стула и сходить в секретариат. В крайнем случае, если задница следака неподъемная, позвонить в районный военкомат.
5. Любой военком имеет право доступа к запрашиваемым сведениям. Поэтому обращение "через голову" местного военкома напрямую в архив МО означает, что местный военком не счел нужным сообщить такие сведения запрашивающему лицу. Причины отказа могут быть самые разные. Как правило, отказ следует в случае нарушения правил делопроизводства при работе с документами, имеющими категорию гостайна.
6. Обращает на себя внимание сама суть запроса. Взрыв произошел 27.03.2010 в 500 метрах от 1-го км Петропавловского шоссе. Потерпевшие занимались сбором черного металла. А запрашиваются сведения о дислокации в данном месте воинских подразделений в 1994-1995 годы. Это годы первой Чеченской кампании. Не поверю, что за 15 лет останки военной техники ни разу не были исследованы ни военными, ни, тем более, боевиками. А значит минирование, если им не занимались сами потерпевшие, произошло в течении последнего года.
7. Единственным видом черного металла в местах ведения боевых действий могут быть только останки боевой техники (танк, БМП и т.п.), которая была уничтожена во время ведения боевых действий. Поскольку боевая техника является собственностью Российской Армии или трофееем, то утилизацией такой техники занимаются специальные армейские подразделения с обязательным предварительным привлечением саперов для разминирования.
8. И, самое главное. Следователем не выдвигается наиболее вероятная версия о возможном минировании объекта боевиками. Следовательно, следователь знает, что данный объект боевиками не минировался. На это указывает так же и то, что потерпевшие безбоязненно занимались утиллизацией не принадлежащего им черного метала. Фактически занимались воровством. Откуда у следователя такие сведения? Следователь связан с боевиками или даже является одним из них? Может быть стоит самого этого следователя "взять в оборот", чтобы он рассказал о местах минирования, которое совершали боевики?
В связи со всем изложенным у меня возникает вопрос - а чем занимается Следственный Комитет Российской Федерации (России)? На лицо куча вопросов, которые возникают только на основе одного этого документа. Например, сразу бросается в глаза, что данный документ готовил человек не имеющий никакого представления о порядке ведения делопроизводства. Т.е., постороннее лицо. На это указывает, например, отправка запроса обычным почтовым отправлением. Кроме того, поскольку запрашиваются сведения составляющие предмет государственной тайны, но на документе отсутствует оттиск личной печати следователя. Очень похоже, что данный документ - такая же фальшивка, как и "чеченские авизо".
P.S. Меня дополнили сообщением про мину ПОМ-2. Спасибо sea-daniel. После чтения документации на мину ПОМ-2, которая делается неизвлекаемой, самоуничтожающейся примерно через 23 часа после установки и устанавливаемой исключительно при помощи специального оборудования, становится понятно, что мина ПОМ-2 была установлена не больше чем за 23 часа до подрыва. Либо это переделанная кустарным способом мина из захваченного трофея. До приведения мины в боевое состояние наверняка имеется возможность ее разоружить. Скорее всего, потерпевшие делали попытку установить мину ручным способом, когда не происходит приведение ее в боевое положение в следствии раскрытия подпружиненных лопастей. Т.е., без приведения ее в боевое положение. Так, обычно, устанавливаются мины под трупами. Однако здесь делалась устанвка под "железкой", а значит не хватило прочности окружающего грунта и хотя бы одна подпружиненная лопасть частично открылась и в этом случае мина автоматически приводится в боевое положение. Это необходимо для самоуничтожения мины через 23 часа после устанвки в случае попадания ее в глубокий снег или в болото. Охота федералов за конкретными людьми при использовании мин ПОМ-2 не имеет смысла, поскольку после установки мина самоуничтожается через 23 часа, а этого времени явно недостаточно для для "охоты". В то же время попытка импользовать мину в качестве мины-ловушки путем блокировки раскрытия ее лепестков до сдвигания предмета, под которым она устанавливается, вполне может использоваться боевиккми. Такая мина может пролежать и полгода и год, пока кто-либо не тронет заминированный предмет и хотя бы один лепесток частично раскроется.
Становится понятным, что следователь А.Д-Б. Лепиев, если таковой существует и если он отправлял такой запрос, является пособником боевиков, посольку он запрашивает информацию не за последние 24 часа, а за 14-15 лет до происшествия, игнорируя при этом особенности мин ПОМ-2.
1. Документ с запросом информации, составляющей предмет государственной тайны (дислокация воинских частей), отправлен не фельдсвязью, даже не как заказное почтовое отправления, а простой почтой. Любой запрос в рамках проводимого расследования должен отправляться как минимум заказным почтовым отправлением с уведомлением о вручении. Это связано с тем, что запрос и ответ на него приобщаются к уголовному делу и служат объективным доказательством. Иначе любой адвокат может потребовать исключения ответа на такой запрос из числа допустимых доказательств, как недостоверный, поскольку в данном случае Почта России выступает в роли гаранта достоверности отправки запроса и получения на него ответа.
2. Запрос информации, составляющей предмет государственной тайны (дислокация воинских частей), всегда делается через фельдсвязь, поскольку в данном случае фельдсвязь выступает гарантом того, что к этим сведениям не получат несанкционированный доступ посторонние лица.
3. В рамках уголовного дела следователь может запросить любую информацию, в том числе и категорий "совершенно секретно" и даже "особой важности". При получении таких сведений следователь расписывается в соответствующем журнале о том, что он получил доступ к государственной тайне и, если эти сведения вдруг будут опубликованы, то следователя можно и нужно тут же сажать за разглашение государственной тайны. Проблема заключается в том, что такие сведения нельзя передавать в суд, а значит следователь не может воспользоваться этой информацией при производстве расследования уголовного дела, поскольку суд - это публичный процесс. Следовательно, для получения таких сведений следователь обязан обратиться сначала в суд, чтобы своим решением суд принял решение о снятии грифа (категория доступа) с информации для ее использования в публичном процессе.
4. При обращении одного служивого к другому служивому правила документооборота требуют указывать не только должность и звание лица к которому производится обращение, но так же указывать его фамилию, а так же должность и звание лица обратившегося. Кроме того, при обращении правила требуют начинать такой запрос со слов "Уважаемый Имярек! В моем производстве..." Это примерно такая же форма, как отдание чести. При обращении гражданского лица к служивому достаточно указать только должность даже без фамилии. Кроме того, узнать кто является начальником центрального архива МО РФ следователю не составляет никакого труда - следователю надо просто оторвать свою задницу от стула и сходить в секретариат. В крайнем случае, если задница следака неподъемная, позвонить в районный военкомат.
5. Любой военком имеет право доступа к запрашиваемым сведениям. Поэтому обращение "через голову" местного военкома напрямую в архив МО означает, что местный военком не счел нужным сообщить такие сведения запрашивающему лицу. Причины отказа могут быть самые разные. Как правило, отказ следует в случае нарушения правил делопроизводства при работе с документами, имеющими категорию гостайна.
6. Обращает на себя внимание сама суть запроса. Взрыв произошел 27.03.2010 в 500 метрах от 1-го км Петропавловского шоссе. Потерпевшие занимались сбором черного металла. А запрашиваются сведения о дислокации в данном месте воинских подразделений в 1994-1995 годы. Это годы первой Чеченской кампании. Не поверю, что за 15 лет останки военной техники ни разу не были исследованы ни военными, ни, тем более, боевиками. А значит минирование, если им не занимались сами потерпевшие, произошло в течении последнего года.
7. Единственным видом черного металла в местах ведения боевых действий могут быть только останки боевой техники (танк, БМП и т.п.), которая была уничтожена во время ведения боевых действий. Поскольку боевая техника является собственностью Российской Армии или трофееем, то утилизацией такой техники занимаются специальные армейские подразделения с обязательным предварительным привлечением саперов для разминирования.
8. И, самое главное. Следователем не выдвигается наиболее вероятная версия о возможном минировании объекта боевиками. Следовательно, следователь знает, что данный объект боевиками не минировался. На это указывает так же и то, что потерпевшие безбоязненно занимались утиллизацией не принадлежащего им черного метала. Фактически занимались воровством. Откуда у следователя такие сведения? Следователь связан с боевиками или даже является одним из них? Может быть стоит самого этого следователя "взять в оборот", чтобы он рассказал о местах минирования, которое совершали боевики?
В связи со всем изложенным у меня возникает вопрос - а чем занимается Следственный Комитет Российской Федерации (России)? На лицо куча вопросов, которые возникают только на основе одного этого документа. Например, сразу бросается в глаза, что данный документ готовил человек не имеющий никакого представления о порядке ведения делопроизводства. Т.е., постороннее лицо. На это указывает, например, отправка запроса обычным почтовым отправлением. Кроме того, поскольку запрашиваются сведения составляющие предмет государственной тайны, но на документе отсутствует оттиск личной печати следователя. Очень похоже, что данный документ - такая же фальшивка, как и "чеченские авизо".
P.S. Меня дополнили сообщением про мину ПОМ-2. Спасибо sea-daniel. После чтения документации на мину ПОМ-2, которая делается неизвлекаемой, самоуничтожающейся примерно через 23 часа после установки и устанавливаемой исключительно при помощи специального оборудования, становится понятно, что мина ПОМ-2 была установлена не больше чем за 23 часа до подрыва. Либо это переделанная кустарным способом мина из захваченного трофея. До приведения мины в боевое состояние наверняка имеется возможность ее разоружить. Скорее всего, потерпевшие делали попытку установить мину ручным способом, когда не происходит приведение ее в боевое положение в следствии раскрытия подпружиненных лопастей. Т.е., без приведения ее в боевое положение. Так, обычно, устанавливаются мины под трупами. Однако здесь делалась устанвка под "железкой", а значит не хватило прочности окружающего грунта и хотя бы одна подпружиненная лопасть частично открылась и в этом случае мина автоматически приводится в боевое положение. Это необходимо для самоуничтожения мины через 23 часа после устанвки в случае попадания ее в глубокий снег или в болото. Охота федералов за конкретными людьми при использовании мин ПОМ-2 не имеет смысла, поскольку после установки мина самоуничтожается через 23 часа, а этого времени явно недостаточно для для "охоты". В то же время попытка импользовать мину в качестве мины-ловушки путем блокировки раскрытия ее лепестков до сдвигания предмета, под которым она устанавливается, вполне может использоваться боевиккми. Такая мина может пролежать и полгода и год, пока кто-либо не тронет заминированный предмет и хотя бы один лепесток частично раскроется.
Становится понятным, что следователь А.Д-Б. Лепиев, если таковой существует и если он отправлял такой запрос, является пособником боевиков, посольку он запрашивает информацию не за последние 24 часа, а за 14-15 лет до происшествия, игнорируя при этом особенности мин ПОМ-2.