Радостные пятидесятые. Часть 1.
Радостными они были потому, что детство, что называется, хорошо складывалось: от серьезных болезней Бог оборонил, жили если и не лучше других в материальном смысле, то и не хуже. Да, было, наверно, тесновато. Наверно - это оттого, что глядишь сегодняшними глазами - тогда никакой тесноты не испытывал, да и редко кто тогда жил просторно. Например, просторно жили родители одноклассника Славки Королькова, но отец у него был шишкой на авиазаводе. Квартира напоминала рекламу страхования имущества: портьеры, темная полированная мебель, люстры, телевизор и все такое. Сам Славка был на редкость воспитанным малым, учился лучше всех, но не зазнавался. Основная масса одноклассников жила на Девятке, но часть была из Савинки и Соцгорода. Савиновских зимой учителя отпускали со второй смены пораньше, чтобы они без проблем добрались до своих еб-ней. Район, который мы называли Девяткой, располагался вдоль ул. Декабристов в границах от ул. Восстания до ул. 11-й Союзной (ныне Гагарина) с углублением по обеим сторонам Декабристов на небольшое расстояние (на востоке, например, до нынешнего пр. Ибрагимова, тогда просто чистого поля. На западе Девятка перетекала в Кинопленку с ее сталинками и американскими двухэтажными домами из бруса. Школой нашей было бывшее заведение, готовившее учителей для церковно-приходских школ епархии. Потом в нем расположилось управление Авиастроя, ну а еще потом - школа № 94. Наверняка было что-то еще в промежутке, но что именно не знаю. Учился я в этой школе недолго - часть моего обучения прошла в Ленинграде.
Наш трехэтажный силикатного кирпича дом, как говорят, был построен в 1940. Потом, чуть позже были построены двухэтажные двухподъездные дома по обе стороны от школы (сейчас почти все они надстроены на этаж). Поначалу в доме не было даже водопроводной воды, за ней ходили во двор на колонку. Но потом провели воду, установили раковину на кухне, унитаз в туалете, а "темненькая" перестала быть чуланом и стала, как и было запроектировано, ванной. Дровяная плита на кухне сменилась газовой, но ванна еще долго была дровяной - вода нагревалась в титане минут за 35-40 (колка дров и их поднос был на дедушке). Отопление было водяным, угольная котельная была в подвале. Квартира была двухкомнатной. В большой комнате жили бабушка, мать и я. Старший брат Виктор приезжал в увольнение на выходной из училища. Соседями были сначала семейство Крой: дядя Шая с тетей Ритой и сыновьями-погодкми Мишкой и Гришкой. Дядя Шая был парикмахером и стриг и брил меня уже лейтенантом, когда я приезжал в отпуск в Казань (парикмахерская была на Гагарина). Потом им дали "площадь" где-то в другом месте, а в маленькую комнату въехала Прасковья Лебедева с дочерью Валькой, моей ровесницей. Тетя Паша была личностью легендарной: старшина милиции, орденоносец - у нее была Красная Звезда. Они часто с матерью разговаривали на кухне, заслушаешься, сколько всяких случаев было в ее практике. Ну а потом вся квартирка стала нашей - кончился ее коммунальный век. Было это в начале 1959 года.
Надо сказать, что никаких напрягов со жратвой в то время в Казани не помню. И котлеты готовили, и щи варили с мясом, молоко было, но чаще его покупали у своих молочниц в окрестных избах: вокруг, там где сейчас ул. Красного знамени в сторону Волгоградской, было море изб с коровами. Татарки носили по домам катык и кричали в подъездах "Кому кисла молока, кому кисла молока!", народ охотно покупал. Катык был настоящий, комковатый, как и ранний кефир, а не в виде гомогенной жидкой пасты, какими стали потом все молочнокислые продукты. Торговали они и завернутыми в марлю желтыми фунтами сливочного масла и несколько своеобразным татарским творогом. Торговля тогда стремилась к прогрессу: одним из нововведений были сани с кибиткой и лошадкой, в этой кибитке развозили по окрестностям хлеб зимой. Долго инициатива не продержалась, самое большее года два)). Зато потом появились т.н. домовые кухни. Это такие заведения, где можно было стоя за столиком поесть что-то незатейливое вроде котлеты с макаронами и подливкой и столь же незатейливые блюда взять с собой домой в судках. Надо отдать должное этим кухням: там был очень приличный выбор всевозможных овощных полуфабрикатов - капустных шницелей, свекольных, морковных,картофельных котлет, запеканок и прочего. Все это стоило гроши. Дедушка с детства научился прилично жарить картошку на плитке (до проведения газе это было), на той же плитке жарилась обычно краковская или польская (она малость похуже было, зато и дешевле) колбаса. Никаких восторгов по поводу докторской не было - она считалась самой непритязательной колбасой, ниже ее шла разве что чайная. Легендарные казанские вареные колбасы появились уже позже, в начале шестидесятых - это были эталонные вещи. Уму непостижимо - в "Мясе-рыбе-молоке" (сейчас там, кажется, гнусная "Пятерочка") можно было купить не только телячью и столичную, но яичную ливерную и фаршированные колбасы (!). В Казани, бля, на Девятке, в мясе-рыбе, билат!!!
На сегодня все. Камрады видят, конечно, что дедушка не заморачивается приданием гладкости заметкам - мне их в печать не сдавать. Главное, поделиться теми штрихами старой казанской жизни, которыми уже никто не поделится.
Наш трехэтажный силикатного кирпича дом, как говорят, был построен в 1940. Потом, чуть позже были построены двухэтажные двухподъездные дома по обе стороны от школы (сейчас почти все они надстроены на этаж). Поначалу в доме не было даже водопроводной воды, за ней ходили во двор на колонку. Но потом провели воду, установили раковину на кухне, унитаз в туалете, а "темненькая" перестала быть чуланом и стала, как и было запроектировано, ванной. Дровяная плита на кухне сменилась газовой, но ванна еще долго была дровяной - вода нагревалась в титане минут за 35-40 (колка дров и их поднос был на дедушке). Отопление было водяным, угольная котельная была в подвале. Квартира была двухкомнатной. В большой комнате жили бабушка, мать и я. Старший брат Виктор приезжал в увольнение на выходной из училища. Соседями были сначала семейство Крой: дядя Шая с тетей Ритой и сыновьями-погодкми Мишкой и Гришкой. Дядя Шая был парикмахером и стриг и брил меня уже лейтенантом, когда я приезжал в отпуск в Казань (парикмахерская была на Гагарина). Потом им дали "площадь" где-то в другом месте, а в маленькую комнату въехала Прасковья Лебедева с дочерью Валькой, моей ровесницей. Тетя Паша была личностью легендарной: старшина милиции, орденоносец - у нее была Красная Звезда. Они часто с матерью разговаривали на кухне, заслушаешься, сколько всяких случаев было в ее практике. Ну а потом вся квартирка стала нашей - кончился ее коммунальный век. Было это в начале 1959 года.
Надо сказать, что никаких напрягов со жратвой в то время в Казани не помню. И котлеты готовили, и щи варили с мясом, молоко было, но чаще его покупали у своих молочниц в окрестных избах: вокруг, там где сейчас ул. Красного знамени в сторону Волгоградской, было море изб с коровами. Татарки носили по домам катык и кричали в подъездах "Кому кисла молока, кому кисла молока!", народ охотно покупал. Катык был настоящий, комковатый, как и ранний кефир, а не в виде гомогенной жидкой пасты, какими стали потом все молочнокислые продукты. Торговали они и завернутыми в марлю желтыми фунтами сливочного масла и несколько своеобразным татарским творогом. Торговля тогда стремилась к прогрессу: одним из нововведений были сани с кибиткой и лошадкой, в этой кибитке развозили по окрестностям хлеб зимой. Долго инициатива не продержалась, самое большее года два)). Зато потом появились т.н. домовые кухни. Это такие заведения, где можно было стоя за столиком поесть что-то незатейливое вроде котлеты с макаронами и подливкой и столь же незатейливые блюда взять с собой домой в судках. Надо отдать должное этим кухням: там был очень приличный выбор всевозможных овощных полуфабрикатов - капустных шницелей, свекольных, морковных,картофельных котлет, запеканок и прочего. Все это стоило гроши. Дедушка с детства научился прилично жарить картошку на плитке (до проведения газе это было), на той же плитке жарилась обычно краковская или польская (она малость похуже было, зато и дешевле) колбаса. Никаких восторгов по поводу докторской не было - она считалась самой непритязательной колбасой, ниже ее шла разве что чайная. Легендарные казанские вареные колбасы появились уже позже, в начале шестидесятых - это были эталонные вещи. Уму непостижимо - в "Мясе-рыбе-молоке" (сейчас там, кажется, гнусная "Пятерочка") можно было купить не только телячью и столичную, но яичную ливерную и фаршированные колбасы (!). В Казани, бля, на Девятке, в мясе-рыбе, билат!!!
На сегодня все. Камрады видят, конечно, что дедушка не заморачивается приданием гладкости заметкам - мне их в печать не сдавать. Главное, поделиться теми штрихами старой казанской жизни, которыми уже никто не поделится.