остальное разом
Кристаллизация любви
На первый взгляд кажется, что это Декарт, подхватив от Платона противопоставление любви-вожделения и любви-благожелательности, дал импульс (не без участия Гиббсона) Стендалю сознательно соотнести свое видение любви-страсти, любви-влечения, любви физической и любви тщеславия. Сходство здесь лишь внешнее. Декарт лишь «оценивал» объект любовного влечения, определи три разновидности любовной «страсти»: простая привязанность - дружба - благоговение. Стендаль же, наоборот, привносит «физическую любовь» в любую форму любовного чувства. И только лишь «любовь-страсть» у Стендаля нечто иррациональное, некая «нравственная болезнь» («Любовь подобна лихорадке, она родится и гаснет без малейшего участия воли»). Стендаль противопоставлял французскую искусственность итальянской естественности, признавая при этом, что лучшие книги о любви написаны во Франции - «стране, где растение, именуемое любовью, всегда страшится смешного, угнетается избытком национальной страсти, то есть тщеславия, и почти никогда не дастигает полного своего роста».
Первые примеры галантной куртуазной любви дает нам средневековая культура Прованса. Ей свойственен культ внешнего ритуала, праздничность, выверенное изящество. И это отметил Стендаль, совершив свое «путешествие во времени» своей книгой «О любви» и проложив ниточку-основу к своему романному творчеству. Уже потом он напишет «Фрагменты» - некие максимы в стиле Ларошфуко (например: «В очень развитом обществе любовь-страсть столь же естественна, как любовь физическая у дикарей»).
В эпоху Стендаля такая новизна рассуждений о любви была не понята современниками.
Мотивы любви
В душе вполне рационального человека вдруг просыпается нечто возвышенное, благородное и он становится способен на любые жертвы ради любимой.
А бывает и наоборот: пылкая и безоглядная страсть сменяется холодностью и отчуждением.
Причина кроется в способности любить, то есть в мотивах любви.
Я буду любить тебя, ЕСЛИ …
Самый примитивный уровень любви - направление чувства исключительно на физическую «оболочку», на привлекательные внешние данные. Тело становится идолом. Такая любовь недолговечна, у нее «короткое дыхание». Похоть плоти тянет к капризным новшествам. Любви такой нечем питаться, и она заканчивается, не успев начаться.
Эта уродливая форма чувствования всегда условна: «если ты будешь любить меня», «если ты доставишь мне комфорт», «если ты будешь меня ценить», «если ты будешь иметь успех и влияние». И нет счета этим трагическим «если ты …».
«Условная любовь» делает невозможным даже слегка приоткрыть завесу таинства, названного людьми любовью.
Я буду любить тебя, ПОТОМУ ЧТО …
Эмоциональное возбуждение эротически расположенного человека приводит к восторгу, экстазу и побуждает ценить в партнере не только физические достоинства, но и душевные качества. Порой внешние данные не только отходят «на второй план», но и вовсе игнорируются. Как в истории с Эзопом, когда в него, чрезвычайно уродливого внешне человека, влюбилась жена его господина. Талантливые артисты, удачные бизнесмены очень часто вызывают вслед за душевной привязанностью влечение эротического характера.
«Я буду любить тебя, потому что ты популярен», «я буду любить тебя, потому что ты привлекательно выглядишь», «я буду любить тебя, потому что ты вселяешь в меня уверенность», «я буду любить тебя, потому что у тебя шикарная машина и процветающий бизнес», «я буду любить тебя, потому что ты напоминаешь мне моего отца» и т.д.
«Заслуженная любовь» разжигает в человеке стремление к соперничеству. Желание постоянно принимать хвалы за все, что мы делаем ради любимого, тщеславно и подчас становится навязчивой идеей. Дух конкуренции требует постоянного расширения круга почитателей, а появляющаяся зависть ко всем, у кого имидж «круче» разрушает человека изнутри и приводит к болезням.
Такая любовь вселяет постоянную тревогу, неуверенность в себе и страх. Боязнь будущего охлаждения чувств мешает наслаждаться совместной жизнью в настоящем.
Я буду любить тебя, НЕСМОТРЯ НА …
Настоящая любовь делает человека зрячим, а не ослепляет. Она видит «человека духовного». Она позволяет ощутить другую личность как целую уникальную Вселенную и тем самым расширить свой собственный внутренний мир. Она преображает, одухотворяет, помогает любимому стать таким, каким его видит любящий. Ибо тот, кого любят, стремится быть достойным того, кто его любит, старается соответствовать хорошему представлению о нем.
Эта любовь так мало направлена на тело любимого, что может пережить и его смерть, может существовать в сердце того, кто любит, до тех пор, пока не умрет он сам.
Три вида любви перед нами: «условная», «заслуженная» и «бескорыстная». Эти три вида можно перевести как: «Я хочу тебя», «Я хочу быть с тобой» и «Я отдаю себя тебе». «…какою мерою мерите, такою же отмерится и вам».
Любовный треугольник
Англичане «одарили» мир первыми, выпустив джина под названием «love triangle» - любовный треугольник. Ситуация примитивна: трое связаны полиамурными убеждениями и, собственно находятся в многогранном конфликте. Романтическая литература насыщена этой одной из самых древнейших и популярнейших тем. Выход вроде бы прост - назвать все своими именами - зло перестает быть злом, когда преступление объявляется узаконенной добродетелью.
По сути в «треугольных» отношениях о настоящей любви и речи нет и быть не может: любовь определена для двоих. "Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей, и будут два - одна плоть" (Быт. 2, 24). То же самое Бог повторит через пять с половиной тысяч лет непосредственно Сам, придя на землю: "...и будут два одною плотью" (Мк. 10, 8). В том и другом случае речь идет об одной жене и одном муже, которые соединяются как бы в одно существо. Таким образом, из слов Самого Христа совершенно однозначно следует, что в единое существо объединяются не три или четыре человека (как, например, у мусульман), а именно два и, причем, разного пола!
Одержимость блудной страстью, прикрытая изящной романтической вуалью, «скармливается» читателям практически во всех романах и поэтических произведениях под названием «любовь», хотя к истинной любви эта страсть никакого отношения не имеет.
Даже в этом (религиозном) аспекте треугольники существуют. Только вот третьими там бывают ревность, жадность, сребролюбие, зависть, раздражение, что есть суть - гордыня - она же начало всех грехов. Гордыня заслоняет Бога, каждая частица гордыни как огромная туча заслоняет спасительный свет и нет уже места чистому сердцу, свободному от лжи и лицемерия. Душа, отражающая такую истину, как зеркало, не имеет любви.
Как непросто просто любить
Оторопь взяла сороконожку, попытавшуюся ответить на вопрос о способе ее передвижения. Так и любовь - если она естественна, то не требует никаких анализов и рассуждений. Надо просто любить, отдавая себя терпеливо и милосердно, без зависти и гордыни, а впрочем:
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится,
не гордится,
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится.
Первое послание к Коринфянам Апостола Павла
На первый взгляд кажется, что это Декарт, подхватив от Платона противопоставление любви-вожделения и любви-благожелательности, дал импульс (не без участия Гиббсона) Стендалю сознательно соотнести свое видение любви-страсти, любви-влечения, любви физической и любви тщеславия. Сходство здесь лишь внешнее. Декарт лишь «оценивал» объект любовного влечения, определи три разновидности любовной «страсти»: простая привязанность - дружба - благоговение. Стендаль же, наоборот, привносит «физическую любовь» в любую форму любовного чувства. И только лишь «любовь-страсть» у Стендаля нечто иррациональное, некая «нравственная болезнь» («Любовь подобна лихорадке, она родится и гаснет без малейшего участия воли»). Стендаль противопоставлял французскую искусственность итальянской естественности, признавая при этом, что лучшие книги о любви написаны во Франции - «стране, где растение, именуемое любовью, всегда страшится смешного, угнетается избытком национальной страсти, то есть тщеславия, и почти никогда не дастигает полного своего роста».
Первые примеры галантной куртуазной любви дает нам средневековая культура Прованса. Ей свойственен культ внешнего ритуала, праздничность, выверенное изящество. И это отметил Стендаль, совершив свое «путешествие во времени» своей книгой «О любви» и проложив ниточку-основу к своему романному творчеству. Уже потом он напишет «Фрагменты» - некие максимы в стиле Ларошфуко (например: «В очень развитом обществе любовь-страсть столь же естественна, как любовь физическая у дикарей»).
В эпоху Стендаля такая новизна рассуждений о любви была не понята современниками.
Мотивы любви
В душе вполне рационального человека вдруг просыпается нечто возвышенное, благородное и он становится способен на любые жертвы ради любимой.
А бывает и наоборот: пылкая и безоглядная страсть сменяется холодностью и отчуждением.
Причина кроется в способности любить, то есть в мотивах любви.
Я буду любить тебя, ЕСЛИ …
Самый примитивный уровень любви - направление чувства исключительно на физическую «оболочку», на привлекательные внешние данные. Тело становится идолом. Такая любовь недолговечна, у нее «короткое дыхание». Похоть плоти тянет к капризным новшествам. Любви такой нечем питаться, и она заканчивается, не успев начаться.
Эта уродливая форма чувствования всегда условна: «если ты будешь любить меня», «если ты доставишь мне комфорт», «если ты будешь меня ценить», «если ты будешь иметь успех и влияние». И нет счета этим трагическим «если ты …».
«Условная любовь» делает невозможным даже слегка приоткрыть завесу таинства, названного людьми любовью.
Я буду любить тебя, ПОТОМУ ЧТО …
Эмоциональное возбуждение эротически расположенного человека приводит к восторгу, экстазу и побуждает ценить в партнере не только физические достоинства, но и душевные качества. Порой внешние данные не только отходят «на второй план», но и вовсе игнорируются. Как в истории с Эзопом, когда в него, чрезвычайно уродливого внешне человека, влюбилась жена его господина. Талантливые артисты, удачные бизнесмены очень часто вызывают вслед за душевной привязанностью влечение эротического характера.
«Я буду любить тебя, потому что ты популярен», «я буду любить тебя, потому что ты привлекательно выглядишь», «я буду любить тебя, потому что ты вселяешь в меня уверенность», «я буду любить тебя, потому что у тебя шикарная машина и процветающий бизнес», «я буду любить тебя, потому что ты напоминаешь мне моего отца» и т.д.
«Заслуженная любовь» разжигает в человеке стремление к соперничеству. Желание постоянно принимать хвалы за все, что мы делаем ради любимого, тщеславно и подчас становится навязчивой идеей. Дух конкуренции требует постоянного расширения круга почитателей, а появляющаяся зависть ко всем, у кого имидж «круче» разрушает человека изнутри и приводит к болезням.
Такая любовь вселяет постоянную тревогу, неуверенность в себе и страх. Боязнь будущего охлаждения чувств мешает наслаждаться совместной жизнью в настоящем.
Я буду любить тебя, НЕСМОТРЯ НА …
Настоящая любовь делает человека зрячим, а не ослепляет. Она видит «человека духовного». Она позволяет ощутить другую личность как целую уникальную Вселенную и тем самым расширить свой собственный внутренний мир. Она преображает, одухотворяет, помогает любимому стать таким, каким его видит любящий. Ибо тот, кого любят, стремится быть достойным того, кто его любит, старается соответствовать хорошему представлению о нем.
Эта любовь так мало направлена на тело любимого, что может пережить и его смерть, может существовать в сердце того, кто любит, до тех пор, пока не умрет он сам.
Три вида любви перед нами: «условная», «заслуженная» и «бескорыстная». Эти три вида можно перевести как: «Я хочу тебя», «Я хочу быть с тобой» и «Я отдаю себя тебе». «…какою мерою мерите, такою же отмерится и вам».
Любовный треугольник
Англичане «одарили» мир первыми, выпустив джина под названием «love triangle» - любовный треугольник. Ситуация примитивна: трое связаны полиамурными убеждениями и, собственно находятся в многогранном конфликте. Романтическая литература насыщена этой одной из самых древнейших и популярнейших тем. Выход вроде бы прост - назвать все своими именами - зло перестает быть злом, когда преступление объявляется узаконенной добродетелью.
По сути в «треугольных» отношениях о настоящей любви и речи нет и быть не может: любовь определена для двоих. "Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей, и будут два - одна плоть" (Быт. 2, 24). То же самое Бог повторит через пять с половиной тысяч лет непосредственно Сам, придя на землю: "...и будут два одною плотью" (Мк. 10, 8). В том и другом случае речь идет об одной жене и одном муже, которые соединяются как бы в одно существо. Таким образом, из слов Самого Христа совершенно однозначно следует, что в единое существо объединяются не три или четыре человека (как, например, у мусульман), а именно два и, причем, разного пола!
Одержимость блудной страстью, прикрытая изящной романтической вуалью, «скармливается» читателям практически во всех романах и поэтических произведениях под названием «любовь», хотя к истинной любви эта страсть никакого отношения не имеет.
Даже в этом (религиозном) аспекте треугольники существуют. Только вот третьими там бывают ревность, жадность, сребролюбие, зависть, раздражение, что есть суть - гордыня - она же начало всех грехов. Гордыня заслоняет Бога, каждая частица гордыни как огромная туча заслоняет спасительный свет и нет уже места чистому сердцу, свободному от лжи и лицемерия. Душа, отражающая такую истину, как зеркало, не имеет любви.
Как непросто просто любить
Оторопь взяла сороконожку, попытавшуюся ответить на вопрос о способе ее передвижения. Так и любовь - если она естественна, то не требует никаких анализов и рассуждений. Надо просто любить, отдавая себя терпеливо и милосердно, без зависти и гордыни, а впрочем:
Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви, - то я ничто.
И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится,
не гордится,
не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине;
все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся,
и языки умолкнут, и знание упразднится.
Первое послание к Коринфянам Апостола Павла