ШЕСТЬ ЭССЕ О ЛЮБВИ. это - первое
«… уже написан Вертер», или post scriptum
«В сердце слабом от любви, нельзя предполагать спокойствие и твердость», - считали жители древней Индии. Пифагор был уверен, что человек умирает в опьянении от вина и беснуется в опьянении от любви, а Эсхил к любви относился строже: «Любовь, если можно любовью назвать безумной похоти женской власть, опаснее чудовищ, страшнее бури». Аристотель с математической точностью и философски чисто сформулировал: «Не любит тот, кто не любит всегда».
Любовь безгранична и бесконечна. О ней говорят, пишут, снимают фильмы. Любовь пронизывает нашу жизнь от рождения (и до рождения - кому как повезет) до смерти. Все искусство пронизано любовью. А что мы о ней знаем? Есть ли у нее своя история? Каждая любовь неповторима. Неповторимо и прекрасно даже ожидание любви.
Для любви надо созреть, и неправда, что любви все возрасты покорны, возраст здесь - ни при чем. Любовь вынашивают в себе, взращивают. Любовью не похваляются. Настоящая любовь тиха и незаметна. Она как награда за то, что человек освободился от пафоса, инфантильности и навязанных теле-видео-клише. Мы чаще видим антилюбовь - заменитель чувств невоспитанных. Все чаще и чаще мы играем в бисер прошлого, а уже почти пришло время создавать музей любви.
Неоправданная широта восприятия слова «любовь», которое чаще всего отождествляется с отношениями мужчины и женщины, сводит все к трагической двусмысленности, безнадежно смешивая любовь и похоть, делая секс выражением любви. И такое «сексуальное освобождение» порождает болезненную и тупую одержимость в попытках сделать физическое влечение мужчины и женщины единственным содержанием человеческой жизни и любви.
И здесь, в этих эссе, слово «любовь», вопреки стилистике, будет мелькать часто. Но нельзя погрешить против родного языка, когда делаешь попытку понять и принять ЛЮБОВЬ. Любовь позволяет нам длиться и длит себя в нас, потому что любовь и есть жизнь.
«В сердце слабом от любви, нельзя предполагать спокойствие и твердость», - считали жители древней Индии. Пифагор был уверен, что человек умирает в опьянении от вина и беснуется в опьянении от любви, а Эсхил к любви относился строже: «Любовь, если можно любовью назвать безумной похоти женской власть, опаснее чудовищ, страшнее бури». Аристотель с математической точностью и философски чисто сформулировал: «Не любит тот, кто не любит всегда».
Любовь безгранична и бесконечна. О ней говорят, пишут, снимают фильмы. Любовь пронизывает нашу жизнь от рождения (и до рождения - кому как повезет) до смерти. Все искусство пронизано любовью. А что мы о ней знаем? Есть ли у нее своя история? Каждая любовь неповторима. Неповторимо и прекрасно даже ожидание любви.
Для любви надо созреть, и неправда, что любви все возрасты покорны, возраст здесь - ни при чем. Любовь вынашивают в себе, взращивают. Любовью не похваляются. Настоящая любовь тиха и незаметна. Она как награда за то, что человек освободился от пафоса, инфантильности и навязанных теле-видео-клише. Мы чаще видим антилюбовь - заменитель чувств невоспитанных. Все чаще и чаще мы играем в бисер прошлого, а уже почти пришло время создавать музей любви.
Неоправданная широта восприятия слова «любовь», которое чаще всего отождествляется с отношениями мужчины и женщины, сводит все к трагической двусмысленности, безнадежно смешивая любовь и похоть, делая секс выражением любви. И такое «сексуальное освобождение» порождает болезненную и тупую одержимость в попытках сделать физическое влечение мужчины и женщины единственным содержанием человеческой жизни и любви.
И здесь, в этих эссе, слово «любовь», вопреки стилистике, будет мелькать часто. Но нельзя погрешить против родного языка, когда делаешь попытку понять и принять ЛЮБОВЬ. Любовь позволяет нам длиться и длит себя в нас, потому что любовь и есть жизнь.