"Бумажные куклы" (1)
После некоторых колебаний и размышлений, я всё же решился начать публиковать в ЖЖ свою работу "Бумажные куклы". Написано это произведение было в 90-е годы, отображает мои взгляды того времени, реальные события моей жизни. С тех пор что-то в моём мнении изменилось, что-то осталось прежним, но так или инаече данная работа заслуживает чести быть представленной читателям.
Публикую без купюр и без корректуры. Каждый день по одной части.
Внимание! Встречается ненормативная лексика!">
Идея этой книги родилась очень просто - как-то я пришёл к Альберту Галимову и за стеклом книжного шкафа увидел самодельный конверт с фломастерной кривоватой надписью красного цвета "Бумажные куклы". В голове ярко вспыхнула идея построения этой книги, все сюжеты сразу расставились по местам. Можно сказать, что всё здесь написанное было создано за считанные секунды. Я был шокирован этим конвертом, Альберт пытался вывести меня из транса сказав:
- Это моя дочь склеила конверт, там её бумажные куклы хранятся. И одежды их.
Но я был в телячьем восторге и сразу же начал рассказывать ему новый замысел. Хотел было выпросить этот конверт для оформления будущей обложки, но было не до того.
Эта книга ни о чём и ни для чего; в ней нет ни сверхидеи, ни сверхзадачи, нечто вроде записных книжек писателя, полностью бессюжетна, бескомпозиционна, отдельные фрагменты повествования ничем друг с другом не связаны, не имеют логического продолжения. Всё это сделано мною сознательно в здравом уме и твёрдой памяти.
В общем, эта книга - последняя точка в мировой литературе. Все сюжеты исчерпаны, писать не о чем, гении словесности мертвы; поезд пришёл на конечную станцию. Выходите из вагонов: я проведу вас по музею моей памяти с хаотически расставленными пыльными мумифицированными экспонатами. Я расскажу вам о них так же беспорядочно, как они и стоят. И помните: в этом нет смысла. Все персонажи (и Автор в том числе) - бумажные куклы, раздевающиеся и одевающиеся по моей воле, я играю с ними, забавляюсь, некоторые их черты утрирую, некоторые облагораживаю, превращаю их в то, во что хочу. И вы тоже можете брать любой экспонат из этого бумажного музея, и делать с ним всё, что заблагорассудится.
Я качусь в пропасть, весь мир катится в пропасть, но никто не осознаёт, не хочет этого осознавать; по большому счёту всем всё по хуй, а кому не по хуй, тот отворачивается от жизненных реалий, становится зажавшись носом в угол и, гордый сам собой, тихонько мастурбирует, получая от этого несказанное наслаждение. Мастурбирует интеллектуально, что гораздо гаже греха физического; и в этом своём занятии постепенно окукливается, слепнет и глохнет, но из этих куколок редко когда вылупляются бабочки с радужными крыльями, красотой радующие глаз. И несть числа этим мастурбантам с глубокомысленными взорами, вынашивающими грандиозные маниловские планы спасения человечества.
Иногда они объединяются в литературные студии, ассоциации вольных художников и проч., и проч., но скажите как часто понастоящему творческие люди залетают на огонёк их зелёных ламп? Да почти никогда! Таланты держатся особняком, сторонятся морального эгсбиционизма. И больше всего меня поражает в этих сборищах неумение участников критически взглянуть на свои опусы и, главное, никто никого не критикует! Согласен, если один бездарь станет ругать другого такого же неумёху, то этот камень в скором будущем вернётся в него и, видимо, они это чувствуют и оценивают произведения соратников по принципу "очень нравится - не очень нравится".
Помнится, в одном из кружков я прямо высказал какой-то юной поэтессе:
- Ваши стихи - прямой плагиат Лермонтова, в частности "Демона". Но у вас, в отличии от него, хромает рифма, ритм не выдержан. Для чего это было написано?
В ответ мне навстречу были распахнуты большие невинные глаза и нежный голос, упивающийся собственной талантливостью, произнёс:
- В ту ночь, когда я написала это стихотворение, было вдохновение. А Лермонтова я очень люблю, наверное, поэтому и получилось похоже. И потом я не стала исправлять: вдохновение прошло.
Признаться, в тот момент я не нашёлся с ответом; да и сейчас затрудняюсь. Для них главное вдохновение. Вдохновение! И нельзя ничего исправить, ни запятой, ни единой буквы, потому как это было написано в минуты наития. А видели ли они когда-нибудь репринты черновиков Пушкина, чёрканые-перечёрканые? Эти люди смотрят на меня, как на сумасшедшего, когда рассказываю им о искусственно вызванном вдохновении, о кровавых чернилах души, коими написана вся великая литература. Студийный люд этого не понимает. Им всем гораздо проще сидеть и ждать, не прилагая никаких умственных и духовных усилий, когда же, когда же наконец придёт вдохновение. Несколько раз я попадал на их заседания, с царящей там гробовой тишиной: со времени последней встречи никого, видите ли, не посетили минуты откровения. Смешно и горько одновременно.
( ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)
Публикую без купюр и без корректуры. Каждый день по одной части.
Внимание! Встречается ненормативная лексика!">
Идея этой книги родилась очень просто - как-то я пришёл к Альберту Галимову и за стеклом книжного шкафа увидел самодельный конверт с фломастерной кривоватой надписью красного цвета "Бумажные куклы". В голове ярко вспыхнула идея построения этой книги, все сюжеты сразу расставились по местам. Можно сказать, что всё здесь написанное было создано за считанные секунды. Я был шокирован этим конвертом, Альберт пытался вывести меня из транса сказав:
- Это моя дочь склеила конверт, там её бумажные куклы хранятся. И одежды их.
Но я был в телячьем восторге и сразу же начал рассказывать ему новый замысел. Хотел было выпросить этот конверт для оформления будущей обложки, но было не до того.
Эта книга ни о чём и ни для чего; в ней нет ни сверхидеи, ни сверхзадачи, нечто вроде записных книжек писателя, полностью бессюжетна, бескомпозиционна, отдельные фрагменты повествования ничем друг с другом не связаны, не имеют логического продолжения. Всё это сделано мною сознательно в здравом уме и твёрдой памяти.
В общем, эта книга - последняя точка в мировой литературе. Все сюжеты исчерпаны, писать не о чем, гении словесности мертвы; поезд пришёл на конечную станцию. Выходите из вагонов: я проведу вас по музею моей памяти с хаотически расставленными пыльными мумифицированными экспонатами. Я расскажу вам о них так же беспорядочно, как они и стоят. И помните: в этом нет смысла. Все персонажи (и Автор в том числе) - бумажные куклы, раздевающиеся и одевающиеся по моей воле, я играю с ними, забавляюсь, некоторые их черты утрирую, некоторые облагораживаю, превращаю их в то, во что хочу. И вы тоже можете брать любой экспонат из этого бумажного музея, и делать с ним всё, что заблагорассудится.
Я качусь в пропасть, весь мир катится в пропасть, но никто не осознаёт, не хочет этого осознавать; по большому счёту всем всё по хуй, а кому не по хуй, тот отворачивается от жизненных реалий, становится зажавшись носом в угол и, гордый сам собой, тихонько мастурбирует, получая от этого несказанное наслаждение. Мастурбирует интеллектуально, что гораздо гаже греха физического; и в этом своём занятии постепенно окукливается, слепнет и глохнет, но из этих куколок редко когда вылупляются бабочки с радужными крыльями, красотой радующие глаз. И несть числа этим мастурбантам с глубокомысленными взорами, вынашивающими грандиозные маниловские планы спасения человечества.
Иногда они объединяются в литературные студии, ассоциации вольных художников и проч., и проч., но скажите как часто понастоящему творческие люди залетают на огонёк их зелёных ламп? Да почти никогда! Таланты держатся особняком, сторонятся морального эгсбиционизма. И больше всего меня поражает в этих сборищах неумение участников критически взглянуть на свои опусы и, главное, никто никого не критикует! Согласен, если один бездарь станет ругать другого такого же неумёху, то этот камень в скором будущем вернётся в него и, видимо, они это чувствуют и оценивают произведения соратников по принципу "очень нравится - не очень нравится".
Помнится, в одном из кружков я прямо высказал какой-то юной поэтессе:
- Ваши стихи - прямой плагиат Лермонтова, в частности "Демона". Но у вас, в отличии от него, хромает рифма, ритм не выдержан. Для чего это было написано?
В ответ мне навстречу были распахнуты большие невинные глаза и нежный голос, упивающийся собственной талантливостью, произнёс:
- В ту ночь, когда я написала это стихотворение, было вдохновение. А Лермонтова я очень люблю, наверное, поэтому и получилось похоже. И потом я не стала исправлять: вдохновение прошло.
Признаться, в тот момент я не нашёлся с ответом; да и сейчас затрудняюсь. Для них главное вдохновение. Вдохновение! И нельзя ничего исправить, ни запятой, ни единой буквы, потому как это было написано в минуты наития. А видели ли они когда-нибудь репринты черновиков Пушкина, чёрканые-перечёрканые? Эти люди смотрят на меня, как на сумасшедшего, когда рассказываю им о искусственно вызванном вдохновении, о кровавых чернилах души, коими написана вся великая литература. Студийный люд этого не понимает. Им всем гораздо проще сидеть и ждать, не прилагая никаких умственных и духовных усилий, когда же, когда же наконец придёт вдохновение. Несколько раз я попадал на их заседания, с царящей там гробовой тишиной: со времени последней встречи никого, видите ли, не посетили минуты откровения. Смешно и горько одновременно.
( ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ)