Новый фик
Спасибо, адмирал Джанвей
Beta: Hellga Z
By Чудик
Fandom: STV;
Pairing: J/7
Rating: PG-13;
Тридцать лет назад ты пообещала, что возьмешь ее с собой. Ты обещала, что покажешь ей дом, где родилась и выросла. Ты сказала, что покажешь ей Блумингтом, штат Индиана.
Тридцать лет назад «Вояджер» вернулся на Землю в лучах славы, вечернее небо светилось огнями салюта, отражающимися в заливе Сан-Франциско, когда корабль совершил круг почета над Золотыми воротами. Вы вернулись домой.
Первый год после возвращения был заполнен опросами, отчетами и непрекращающейся головной болью. Ты и весь командный персонал жили в штаб-квартире Звездного Флота. Семь лет в глубоком космосе, самая крупная исследовательская экспедиция со времен капитана Кирка - вы были героями.
А единственным твоим желанием было добраться до своей квартиры, до своей кровати и отоспаться. Ты ненавидела серые металлические стены в комнате для опросов и кушетку в кабинете адмирала Пэриса, от которой у тебя ломило поясницу. Альков Севан все еще оставался на «Вояджере», и без возможности ежедневной регенерации ей все-таки пришлось начать больше есть и больше спать, хотя кушетка в кабинете адмирала Начаевой была не самым лучшим вариантом. И впервые ты видела, как раздражение и злость проступали сквозь трещины ее холодного фасада отрешения. Когда, наконец, все точки были поставлены над i и закрыт последний отчет, настало время учиться жить на Земле. Тебя повысили до адмирала, чтобы у тебя уже точно не было соблазна затеряться с еще одним кораблем на задворках Вселенной. Хотя после месяца бумажной работы, подобная перспектива была очень заманчивой. Севан получила гражданство и отбивалась от бесчисленного множества самых заманчивых и интересных предложений, от самых различных исследовательских центров и лабораторий. После скандала с Начаевой, который ты не видела сама, но о котором несколько месяцев гудел весь Звездный Флот, она согласилась стать независимым консультантом и возглавить исследовательскую лабораторию при Звездном Флоте. Говорили, что атташе Начаевой прятался под столом и не знал, то ли вызывать службу безопасности, то ли объявлять эвакуацию. Удивительно, но после этого они стали почти друзьями, тебе было этого не понять. Бумажную работу, и пожизненное заключение в четырех стенах кабинета, пусть и просторного, ты вряд ли когда-нибудь ей простишь.
Проведя всю жизнь на разных космических кораблях, Севан на удивление легко адаптировалась к жизни на Земле, гораздо легче, чем ты. Она начала пользоваться своим настоящим именем, и теперь только ты все еще звала ее Севан. Она полюбила запеченное мясо, которое готовила твоя мать, и, к твоему удивлению, оказалась сладкоежкой. Утром она варила для тебя настоящий кофе, который сама никогда не пила, предпочитая горячий шоколад или какао, готовила завтрак. А днем ты иногда чуть ли не силой вытаскивала ее из лаборатории и вела обедать. И вместе с ней ты заново узнавала свои любимые кафе, рестораны и открывала новые. Твой город изменился за годы твоего отсутствия, и все в нем было тебе так же интересно, как и ей. И тебе хотелось показать ей его в лучшем свете, сделать так, чтобы она полюбила его, так как любила ты. Чтобы она поняла, что все эти годы долгой дороги были не зря. Но больше всего, ты хотела восполнить за все то время, когда «Вояджер» вставал между вами. Когда тебе приходилось жертвовать ей ради корабля. Теперь каждый день, каждую минуту мы могла доказывать ей, что теперь для тебя существует только она, и так будет всегда! Вечерами вы гуляли по набережной залива, смотрели, как в черной воде отражается сияющий огнями мост. И ваши дни сливались в единую, новую жизнь. Иногда глядя на звезды, загорающиеся на ночном небе над Сан-Франциско, ты спрашивала себя: «Вы этого хотели, адмирал?»
Через пять лет после возвращение на Землю Севан предложили возглавить исследовательскую станцию. Контракт на пять лет, полная свобода действий, неограниченные ресурсы, команда специалистов на ее выбор. Одним словом, все что угодно. Она отказалась. Пять лет в космосе без тебя - об этом не могло быть и речи. А если Звездный Флот поставит ей ультиматум, она найдет чем заняться на Земле. Начаева умоляла тебя тогда уговорить ее. Командование было согласно, чтобы ты отправилась с ней, ты могла заниматься бумажной работой и там, или могла ничего не делать и все равно получать жалование. Звездному Флоту была нужна доктор Анника Хансен, и они были готовы на все. Пять лет в космосе, решила ты, почему бы и нет. Звезды всегда были твоей любовью.
Пять лет превратились в десять. Севан занималась разработкой нового класса космических кораблей, предназначенных для длительных исследовательских миссий в глубоком космосе. Негласно все знали - она и ее команда строили корабли для возвращения в Дельта Квадрант. А ты… Утром ты занималась отчетами, мысленно проклиная Начаеву и все командование Звездного Флота вместе с ней. Днем сидела с Мирал, пока ее родители и твоя Севан торчали в лаборатории и на голопалубе, тестируя новое оборудование, проводя симуляции, споря. Б’Ланна и Севан в одном инженерном отсеке всегда были гремучей смесью, хотя они давно уже стали хорошими друзьями. И все равно, если они не сходились во мнениях, об этом знала вся станция. А ты начала готовить. И после пары пищевых отравлений, которые Севан стоически перенесла, у тебя начало получаться.
Через пятнадцать лет после возвращения в Альфа Квадрант, стоя у смотрового окна и наблюдая за тем, как первый исследовательский корабль класса Дельта, построенный по ее проекту, с твоим именем на борту (и как ей удалось убедить командование, ты никогда не узнаешь), сошел с верфи, ты сделала ей предложение. Свадьба была тихой и спокойной, вы не стали никого приглашать, твоим свидетелем был Том, рядом с ней стояла Ланна. Мирал все еще с детским восторгом бросалась рисом. Вы обе были в форме, у нее в руках не было даже букета. Вы обменялись простыми золотыми кольцами, и она согласилась взять твою фамилию. Доктор Анника Джанвей, что-то в этом было, но ты по-прежнему звала ее Севан. Для вас обеих эта церемония была просто формальностью - вы давно принадлежали только друг другу. Тем вечером ты лежала на диване в вашей каюте с книгой в руках, а она сидела на полу рядом с кипой информационных падов, бурча клингонские проклятия себе под нос. Ты улыбалась, твои пальцы лениво перебирали светлые волосы. И в голове снова пронеслось: «Вы ведь этого хотели, адмирал?»
На следующий год вы вернулись на Землю. И первое, что ты сделала, - подала в отставку. Сорок пять лет на службе - достаточно большой срок, и ты решила, что пора двигаться дальше. Ты, как и Севан, была уверена, что найдешь чем себя занять. Тем более что у тебя по-прежнему не получалось то запеченное мясо, которое так нравилось Севан. Но тебе не позволили проводить время на кухне в попытках воссоздать рецепт Гретхен Джанвей. Адмирал Начаева появилась на пороге вашей квартиры в Сан-Франциско одним вечером спустя три месяца после вашего возвращения с бутылкой настоящего ирландского виски. Командование не было готово отпустить тебя. Внезапно, через шестнадцать лет бумажной работы, в Звездном Флоте вдруг осознали, что они не могут лишиться офицера с таким огромным опытом и с такими знаниями, как у тебя. Вы сидели на террасе с видом на залив, и Начаева говорила об Академии, о перспективах и о возможностях, которые перед тобой откроются. В глазах Севан читалось недоверие, в глубине души она всегда недолюбливала Звездный Флот. Но у Алины оказался на удивление мягкий, ровный голос, и ты с удивлением для себя отметила, что ее приятно слушать, когда она не отдает приказы. Ты поверила этому голосу. С залива дул прохладный ветерок, небо постепенно становилось темнее. И незаметно вы осушили бутылку. Через месяц ты начала преподавать.
Через двадцать лет после возвращения в Альфа Квадрант вы все еще жили в твоей квартире в Сан-Франциско. Ты преподавала, а Севан занималась какими-то разработками для Звездного Флота. Ты давно перестала следить за ее делами, все ее проекты всегда были засекречены. Теперь ты готовила завтрак по утрам и варила кофе уже на двоих. Только в ее чашку ты добавляла сливки и карамель. Вы все так же ходили обедать в теперь уже ваши любимые рестораны, а вечерами, после ужина, гуляли по набережной или пили кофе в одном из многочисленных кафе. И тебе еще предстояло показать ей Землю. Вы больше не улетали с планеты, Севан категорически отвергала все предложения на длительные миссии. За двадцать лет вы были друг без друга самое большое две недели, когда Севан необходимо было присутствовать на пробных полетах «Кэтрин». И те четырнадцать дней чуть не свели тебя с ума. Ты не могла понять, как раньше, на «Вояджере», могла спокойно отправлять Севан на задания. Тогда она еще не была твоей женой.
Пять лет спустя ты по-прежнему преподавала в Академии. Иногда научить чему-либо самоуверенных, наглых кадетов было просто невозможно, и ты с грустью вспоминала Дельта Квадрант, боргов, хирогенов и макровирусы. В такие дни тебе казалось, что быть капитаном затерянного в космосе корабля гораздо проще. А кадеты задавали глупые вопросы, не хотели ничего учить, им казалось, что они и так все знают, а тебе хотелось попросить Севан ассимилировать их всех! Она, как и раньше, работала на Звездный Флот, но ты видела, что ей становится скучно. Она достигла всех возможных высот. Ей предложили преподавать - она отказалась. Не будучи офицером Звездного Флота и не слишком жалуя эту организацию, она все-таки проработала на нее двадцать пять лет, и ей надоело. Она так и сказала тебе, когда одним ранним утром готовила на кухне твою любимую яичницу с беконом, помидорами и болгарским перцем. И в этот же день просто ушла. И на следующий день ты сделала то же самое. Прошло двадцать пять лет после возвращения «Вояджера» на Землю, а ты так и не показала ей планету, которую она научилась называть домом. Последующие пять лет вы провели, путешествуя. Вы пили кофе на площади Сан-Марко, крепкий эспрессо, терпкий и чуть острый, в маленьких белоснежных фарфоровых чашечках. Дни напролет бродили по узким, мощеным улочкам Флоренции, где каждый камень пропитан историей. Ты всегда питала особую любовь к этому городу, всегда мысленно сравнивая эту Флоренцию с той другой, воссозданной тобой на голопалубе «Вояджера». Вы наблюдали закаты на Санторини, красивее которых ты не видела больше нигде, а ведь ты видела очень много закатов на огромном количестве планет. Закат всегда был твоим самым любимым временем суток. Вы встречали Новый год в Нью-Йорке, и ночное небо сияло тысячами разноцветных огней, как когда «Вояджер» вернулся домой, и люди кричали: «Ура!». Вы пили горячий глинтвейн на альпийских склонах, снег блестел в лучах яркого полуденного солнца, и Севан была неотразима в темно-синем лыжном костюме.
И вот сейчас, через тридцать лет после возвращение на Землю, ты сидишь в кресле на веранде дома, где родилась и выросла, с чашкой вареного черного кофе. Перед тобой бескрайнее золотистое пшеничное поле стремится к горизонту на встречу с голубым небом. Нежный прохладный ветер треплет твои уже давно поседевшие волосы. Севан стоит, облокотившись на перила, смотрит куда-то вдаль, на лице задумчивость и легкая, светлая грусть. Ее светлые волосы отливают золотом. И в такие моменты ты понимаешь, что, несмотря ни на что, твоя жена все-таки не человек. Ей скоро шестьдесят, но выглядит она не старше тридцати. В светлых волосах ни намека на седину, и на лице совсем не добавилось морщин. Да, ей до сих пор время от времени приходится проходить курс регенерации для поддержания своих имплантатов. И все равно ты надеялась, что она будет стареть. Потому что сейчас, глядя на нее, в лучах яркого летнего солнца Индианы, ты чувствуешь себя просто невероятно старой. А Доктор утверждает, что твоему здоровью можно позавидовать, хотя ты по-прежнему пьешь литры кофе. Отставляешь пустую чашку на деревянный столик и поднимаешься. Севан не двигается и никак не реагирует на твое приближение. Даже босиком она все еще выше тебя. Обнимаешь ее за талию, прижимаешься щекой к плечу. Хотела бы ты знать, о чем она думает? Даже после тридцати лет вместе ты все еще не можешь сказать наверняка. На улице тихо, лишь легко шелестит ветер в колосьях, и ты чувствуешь такое умиротворение, как никогда раньше. Все так, как должно быть. Ты там, где должна быть. Бессознательно ты еще сильнее прижимаешься к ней, краем глаза видишь, как ее губ касается легкая улыбка. И все это благодаря адмиралу Джанвей. «Вы ведь этого хотели, адмирал?»
10.06.10
Beta: Hellga Z
By Чудик
Fandom: STV;
Pairing: J/7
Rating: PG-13;
Тридцать лет назад ты пообещала, что возьмешь ее с собой. Ты обещала, что покажешь ей дом, где родилась и выросла. Ты сказала, что покажешь ей Блумингтом, штат Индиана.
Тридцать лет назад «Вояджер» вернулся на Землю в лучах славы, вечернее небо светилось огнями салюта, отражающимися в заливе Сан-Франциско, когда корабль совершил круг почета над Золотыми воротами. Вы вернулись домой.
Первый год после возвращения был заполнен опросами, отчетами и непрекращающейся головной болью. Ты и весь командный персонал жили в штаб-квартире Звездного Флота. Семь лет в глубоком космосе, самая крупная исследовательская экспедиция со времен капитана Кирка - вы были героями.
А единственным твоим желанием было добраться до своей квартиры, до своей кровати и отоспаться. Ты ненавидела серые металлические стены в комнате для опросов и кушетку в кабинете адмирала Пэриса, от которой у тебя ломило поясницу. Альков Севан все еще оставался на «Вояджере», и без возможности ежедневной регенерации ей все-таки пришлось начать больше есть и больше спать, хотя кушетка в кабинете адмирала Начаевой была не самым лучшим вариантом. И впервые ты видела, как раздражение и злость проступали сквозь трещины ее холодного фасада отрешения. Когда, наконец, все точки были поставлены над i и закрыт последний отчет, настало время учиться жить на Земле. Тебя повысили до адмирала, чтобы у тебя уже точно не было соблазна затеряться с еще одним кораблем на задворках Вселенной. Хотя после месяца бумажной работы, подобная перспектива была очень заманчивой. Севан получила гражданство и отбивалась от бесчисленного множества самых заманчивых и интересных предложений, от самых различных исследовательских центров и лабораторий. После скандала с Начаевой, который ты не видела сама, но о котором несколько месяцев гудел весь Звездный Флот, она согласилась стать независимым консультантом и возглавить исследовательскую лабораторию при Звездном Флоте. Говорили, что атташе Начаевой прятался под столом и не знал, то ли вызывать службу безопасности, то ли объявлять эвакуацию. Удивительно, но после этого они стали почти друзьями, тебе было этого не понять. Бумажную работу, и пожизненное заключение в четырех стенах кабинета, пусть и просторного, ты вряд ли когда-нибудь ей простишь.
Проведя всю жизнь на разных космических кораблях, Севан на удивление легко адаптировалась к жизни на Земле, гораздо легче, чем ты. Она начала пользоваться своим настоящим именем, и теперь только ты все еще звала ее Севан. Она полюбила запеченное мясо, которое готовила твоя мать, и, к твоему удивлению, оказалась сладкоежкой. Утром она варила для тебя настоящий кофе, который сама никогда не пила, предпочитая горячий шоколад или какао, готовила завтрак. А днем ты иногда чуть ли не силой вытаскивала ее из лаборатории и вела обедать. И вместе с ней ты заново узнавала свои любимые кафе, рестораны и открывала новые. Твой город изменился за годы твоего отсутствия, и все в нем было тебе так же интересно, как и ей. И тебе хотелось показать ей его в лучшем свете, сделать так, чтобы она полюбила его, так как любила ты. Чтобы она поняла, что все эти годы долгой дороги были не зря. Но больше всего, ты хотела восполнить за все то время, когда «Вояджер» вставал между вами. Когда тебе приходилось жертвовать ей ради корабля. Теперь каждый день, каждую минуту мы могла доказывать ей, что теперь для тебя существует только она, и так будет всегда! Вечерами вы гуляли по набережной залива, смотрели, как в черной воде отражается сияющий огнями мост. И ваши дни сливались в единую, новую жизнь. Иногда глядя на звезды, загорающиеся на ночном небе над Сан-Франциско, ты спрашивала себя: «Вы этого хотели, адмирал?»
Через пять лет после возвращение на Землю Севан предложили возглавить исследовательскую станцию. Контракт на пять лет, полная свобода действий, неограниченные ресурсы, команда специалистов на ее выбор. Одним словом, все что угодно. Она отказалась. Пять лет в космосе без тебя - об этом не могло быть и речи. А если Звездный Флот поставит ей ультиматум, она найдет чем заняться на Земле. Начаева умоляла тебя тогда уговорить ее. Командование было согласно, чтобы ты отправилась с ней, ты могла заниматься бумажной работой и там, или могла ничего не делать и все равно получать жалование. Звездному Флоту была нужна доктор Анника Хансен, и они были готовы на все. Пять лет в космосе, решила ты, почему бы и нет. Звезды всегда были твоей любовью.
Пять лет превратились в десять. Севан занималась разработкой нового класса космических кораблей, предназначенных для длительных исследовательских миссий в глубоком космосе. Негласно все знали - она и ее команда строили корабли для возвращения в Дельта Квадрант. А ты… Утром ты занималась отчетами, мысленно проклиная Начаеву и все командование Звездного Флота вместе с ней. Днем сидела с Мирал, пока ее родители и твоя Севан торчали в лаборатории и на голопалубе, тестируя новое оборудование, проводя симуляции, споря. Б’Ланна и Севан в одном инженерном отсеке всегда были гремучей смесью, хотя они давно уже стали хорошими друзьями. И все равно, если они не сходились во мнениях, об этом знала вся станция. А ты начала готовить. И после пары пищевых отравлений, которые Севан стоически перенесла, у тебя начало получаться.
Через пятнадцать лет после возвращения в Альфа Квадрант, стоя у смотрового окна и наблюдая за тем, как первый исследовательский корабль класса Дельта, построенный по ее проекту, с твоим именем на борту (и как ей удалось убедить командование, ты никогда не узнаешь), сошел с верфи, ты сделала ей предложение. Свадьба была тихой и спокойной, вы не стали никого приглашать, твоим свидетелем был Том, рядом с ней стояла Ланна. Мирал все еще с детским восторгом бросалась рисом. Вы обе были в форме, у нее в руках не было даже букета. Вы обменялись простыми золотыми кольцами, и она согласилась взять твою фамилию. Доктор Анника Джанвей, что-то в этом было, но ты по-прежнему звала ее Севан. Для вас обеих эта церемония была просто формальностью - вы давно принадлежали только друг другу. Тем вечером ты лежала на диване в вашей каюте с книгой в руках, а она сидела на полу рядом с кипой информационных падов, бурча клингонские проклятия себе под нос. Ты улыбалась, твои пальцы лениво перебирали светлые волосы. И в голове снова пронеслось: «Вы ведь этого хотели, адмирал?»
На следующий год вы вернулись на Землю. И первое, что ты сделала, - подала в отставку. Сорок пять лет на службе - достаточно большой срок, и ты решила, что пора двигаться дальше. Ты, как и Севан, была уверена, что найдешь чем себя занять. Тем более что у тебя по-прежнему не получалось то запеченное мясо, которое так нравилось Севан. Но тебе не позволили проводить время на кухне в попытках воссоздать рецепт Гретхен Джанвей. Адмирал Начаева появилась на пороге вашей квартиры в Сан-Франциско одним вечером спустя три месяца после вашего возвращения с бутылкой настоящего ирландского виски. Командование не было готово отпустить тебя. Внезапно, через шестнадцать лет бумажной работы, в Звездном Флоте вдруг осознали, что они не могут лишиться офицера с таким огромным опытом и с такими знаниями, как у тебя. Вы сидели на террасе с видом на залив, и Начаева говорила об Академии, о перспективах и о возможностях, которые перед тобой откроются. В глазах Севан читалось недоверие, в глубине души она всегда недолюбливала Звездный Флот. Но у Алины оказался на удивление мягкий, ровный голос, и ты с удивлением для себя отметила, что ее приятно слушать, когда она не отдает приказы. Ты поверила этому голосу. С залива дул прохладный ветерок, небо постепенно становилось темнее. И незаметно вы осушили бутылку. Через месяц ты начала преподавать.
Через двадцать лет после возвращения в Альфа Квадрант вы все еще жили в твоей квартире в Сан-Франциско. Ты преподавала, а Севан занималась какими-то разработками для Звездного Флота. Ты давно перестала следить за ее делами, все ее проекты всегда были засекречены. Теперь ты готовила завтрак по утрам и варила кофе уже на двоих. Только в ее чашку ты добавляла сливки и карамель. Вы все так же ходили обедать в теперь уже ваши любимые рестораны, а вечерами, после ужина, гуляли по набережной или пили кофе в одном из многочисленных кафе. И тебе еще предстояло показать ей Землю. Вы больше не улетали с планеты, Севан категорически отвергала все предложения на длительные миссии. За двадцать лет вы были друг без друга самое большое две недели, когда Севан необходимо было присутствовать на пробных полетах «Кэтрин». И те четырнадцать дней чуть не свели тебя с ума. Ты не могла понять, как раньше, на «Вояджере», могла спокойно отправлять Севан на задания. Тогда она еще не была твоей женой.
Пять лет спустя ты по-прежнему преподавала в Академии. Иногда научить чему-либо самоуверенных, наглых кадетов было просто невозможно, и ты с грустью вспоминала Дельта Квадрант, боргов, хирогенов и макровирусы. В такие дни тебе казалось, что быть капитаном затерянного в космосе корабля гораздо проще. А кадеты задавали глупые вопросы, не хотели ничего учить, им казалось, что они и так все знают, а тебе хотелось попросить Севан ассимилировать их всех! Она, как и раньше, работала на Звездный Флот, но ты видела, что ей становится скучно. Она достигла всех возможных высот. Ей предложили преподавать - она отказалась. Не будучи офицером Звездного Флота и не слишком жалуя эту организацию, она все-таки проработала на нее двадцать пять лет, и ей надоело. Она так и сказала тебе, когда одним ранним утром готовила на кухне твою любимую яичницу с беконом, помидорами и болгарским перцем. И в этот же день просто ушла. И на следующий день ты сделала то же самое. Прошло двадцать пять лет после возвращения «Вояджера» на Землю, а ты так и не показала ей планету, которую она научилась называть домом. Последующие пять лет вы провели, путешествуя. Вы пили кофе на площади Сан-Марко, крепкий эспрессо, терпкий и чуть острый, в маленьких белоснежных фарфоровых чашечках. Дни напролет бродили по узким, мощеным улочкам Флоренции, где каждый камень пропитан историей. Ты всегда питала особую любовь к этому городу, всегда мысленно сравнивая эту Флоренцию с той другой, воссозданной тобой на голопалубе «Вояджера». Вы наблюдали закаты на Санторини, красивее которых ты не видела больше нигде, а ведь ты видела очень много закатов на огромном количестве планет. Закат всегда был твоим самым любимым временем суток. Вы встречали Новый год в Нью-Йорке, и ночное небо сияло тысячами разноцветных огней, как когда «Вояджер» вернулся домой, и люди кричали: «Ура!». Вы пили горячий глинтвейн на альпийских склонах, снег блестел в лучах яркого полуденного солнца, и Севан была неотразима в темно-синем лыжном костюме.
И вот сейчас, через тридцать лет после возвращение на Землю, ты сидишь в кресле на веранде дома, где родилась и выросла, с чашкой вареного черного кофе. Перед тобой бескрайнее золотистое пшеничное поле стремится к горизонту на встречу с голубым небом. Нежный прохладный ветер треплет твои уже давно поседевшие волосы. Севан стоит, облокотившись на перила, смотрит куда-то вдаль, на лице задумчивость и легкая, светлая грусть. Ее светлые волосы отливают золотом. И в такие моменты ты понимаешь, что, несмотря ни на что, твоя жена все-таки не человек. Ей скоро шестьдесят, но выглядит она не старше тридцати. В светлых волосах ни намека на седину, и на лице совсем не добавилось морщин. Да, ей до сих пор время от времени приходится проходить курс регенерации для поддержания своих имплантатов. И все равно ты надеялась, что она будет стареть. Потому что сейчас, глядя на нее, в лучах яркого летнего солнца Индианы, ты чувствуешь себя просто невероятно старой. А Доктор утверждает, что твоему здоровью можно позавидовать, хотя ты по-прежнему пьешь литры кофе. Отставляешь пустую чашку на деревянный столик и поднимаешься. Севан не двигается и никак не реагирует на твое приближение. Даже босиком она все еще выше тебя. Обнимаешь ее за талию, прижимаешься щекой к плечу. Хотела бы ты знать, о чем она думает? Даже после тридцати лет вместе ты все еще не можешь сказать наверняка. На улице тихо, лишь легко шелестит ветер в колосьях, и ты чувствуешь такое умиротворение, как никогда раньше. Все так, как должно быть. Ты там, где должна быть. Бессознательно ты еще сильнее прижимаешься к ней, краем глаза видишь, как ее губ касается легкая улыбка. И все это благодаря адмиралу Джанвей. «Вы ведь этого хотели, адмирал?»
10.06.10