Пейзанский бунт (Guerre de Vendée)
Не мы такие - жизнь такая
Вандея - департамент, образованный в 1790 году на стыке провинций Бретань, Анжу и Пуату. Его географической особенностью в конце XVIII столетия было почти полное отсутствие урбанизации - крупные города, такие как Нант, Анжер, Сомюр, Туар, Фонтене, Люсон, окружают ее "по периметру". Будущая Вандея в XVIII веке - сельская страна, причем процент непомещичьих земель был высоким: 30% принадлежало крестьянам, до 20% - буржуазии и еще 5% - духовенству. Вы скажете - 45% помещичьих земель! Но еще одной особенностью сего края было то, что поместья тут были мелкие, дворян имелось много, а земли у каждого - мало. Посему, кстати, дворяне тут не жили "за каменной стеной" от крестьян, а напротив - весьма тесно с ними общались и были для них не просто авторитетными людьми, а авторитетными соседями. Тем паче что уровень грамотности в этих краях был одним из самых низких во Франции - всего 10-20% могли написать свое имя.
Культурной особенностью вандейцев было сильное влияние соседней Бретани. Бретонцы - кельты, то есть люди с развитой, но весьма мрачной фантазией, их фольклор пропитан историями о смерти, в основном насильственной, или от необъяснимых и тяжелых болезней, причем не о смерти вообще, а о конкретном существе (Анку, либо просто Смерть), бродящем по округе. А еще они упрямые, выносливые, недоверчивые и прямолинейные. На первый взгляд это кажется парадоксом, но именно из Бретани и соседних с нею регионов вышло много якобинцев.
Сегрегации и партикуляризму способствовал даже ландшафт Вандеи - она была покрыта бокажем, густыми зарослями кустарника, а в местах, где почвы возделывались человеком - разделена на небольшие клочки земли, окопанные рвами и отделенные живой изгородью. В общем, идеальные пейзажи для засад и партизанской войны.
Тыц на карту
Однако те авторы, которые пытаются нарисовать вандейских пейзан "забитыми косными феодальными пережитками", как правило, пасуют и робеют перед признанием очевидного факта - с 1789 по 1792 год именно "бретонские" и "прибретонские" крестьяне вполне себе поддерживали революцию - "наказы", посланные делегатам насчет отмены феодальных привилегий и прочих "угнетений" тут были самыми длинными и подробными, а среди депутатов, как уже было сказано, много радикалов и будущих революционеров. В общем, пока революция давала крестьянам "полезные вещи" - отмену повинностей и барщин, личную свободу, конфискацию церковных земель, распродажу имущества сбежавших аристократов - она им очень нравилась.
"Заклинило" матрицу тремя "перегибами". Во-первых, "пейзанчество" очень плохо отнеслось к нападкам на монархию и низложению Людовика XVI - короля по старой традиции патриархальных селянств тут любили, честно веря, что Путин царь хороший - едросня бояре плохие. К тому же, как уже было сказано, особых проблем с "дворянским кровопивством" в Вандее не было, ибо дворяне были мелкие, патриархальные. Во-вторых, кампания преследования неприсягнувших конституции священников сильно ударила по этим краям, ибо кюре тут были такие же, как жители - нищие, малообразованные, упрямые и фанатичные, то есть почти все "неприсягнувшие". А поскольку в неграмотном обществе приходской священник - это человек, "который имеет ответы на все вопросы", то авторитет (немалый) духовенства Вандеи играл против республиканцев.
Но всё это было пока лишь "поводом для повонять в компании себе подобных", и Вандея, например, в отличие от Нормандии, Бордо, Лиона, или соседнего Мэна, где всколыхнулись тогда первые "шуаны", в 1792 году равнодушно отнеслась к попыткам беглых жирондистов развязать гражданскую войну, известным как "мятеж федералистов". Обитателей бокажа "взял за вымя" рекрутский набор 1793 года - первый массовый призыв в армию по новому закону о всеобщей воинской повинности. Это не то, что мы сейчас подразумеваем - служить не шли все молодые поголовно, они бросали жребий, дабы набрать определенное число конскриптов-новобранцев. Но даже сия процедура для Франции, где веками доселе армия пополнялась исключительно с помощью добровольной вербовки, которая практически никогда не затрагивала крестьян, была чем-то весьма необычным, непривычным и неприятным.
В общем, как только весной 1793 года стало известно о грядущих массовых сборах парней для кидания жребия - в Вандее запахло предшественником керосина...
Вандея - департамент, образованный в 1790 году на стыке провинций Бретань, Анжу и Пуату. Его географической особенностью в конце XVIII столетия было почти полное отсутствие урбанизации - крупные города, такие как Нант, Анжер, Сомюр, Туар, Фонтене, Люсон, окружают ее "по периметру". Будущая Вандея в XVIII веке - сельская страна, причем процент непомещичьих земель был высоким: 30% принадлежало крестьянам, до 20% - буржуазии и еще 5% - духовенству. Вы скажете - 45% помещичьих земель! Но еще одной особенностью сего края было то, что поместья тут были мелкие, дворян имелось много, а земли у каждого - мало. Посему, кстати, дворяне тут не жили "за каменной стеной" от крестьян, а напротив - весьма тесно с ними общались и были для них не просто авторитетными людьми, а авторитетными соседями. Тем паче что уровень грамотности в этих краях был одним из самых низких во Франции - всего 10-20% могли написать свое имя.
Культурной особенностью вандейцев было сильное влияние соседней Бретани. Бретонцы - кельты, то есть люди с развитой, но весьма мрачной фантазией, их фольклор пропитан историями о смерти, в основном насильственной, или от необъяснимых и тяжелых болезней, причем не о смерти вообще, а о конкретном существе (Анку, либо просто Смерть), бродящем по округе. А еще они упрямые, выносливые, недоверчивые и прямолинейные. На первый взгляд это кажется парадоксом, но именно из Бретани и соседних с нею регионов вышло много якобинцев.
Сегрегации и партикуляризму способствовал даже ландшафт Вандеи - она была покрыта бокажем, густыми зарослями кустарника, а в местах, где почвы возделывались человеком - разделена на небольшие клочки земли, окопанные рвами и отделенные живой изгородью. В общем, идеальные пейзажи для засад и партизанской войны.
Тыц на карту
Однако те авторы, которые пытаются нарисовать вандейских пейзан "забитыми косными феодальными пережитками", как правило, пасуют и робеют перед признанием очевидного факта - с 1789 по 1792 год именно "бретонские" и "прибретонские" крестьяне вполне себе поддерживали революцию - "наказы", посланные делегатам насчет отмены феодальных привилегий и прочих "угнетений" тут были самыми длинными и подробными, а среди депутатов, как уже было сказано, много радикалов и будущих революционеров. В общем, пока революция давала крестьянам "полезные вещи" - отмену повинностей и барщин, личную свободу, конфискацию церковных земель, распродажу имущества сбежавших аристократов - она им очень нравилась.
"Заклинило" матрицу тремя "перегибами". Во-первых, "пейзанчество" очень плохо отнеслось к нападкам на монархию и низложению Людовика XVI - короля по старой традиции патриархальных селянств тут любили, честно веря, что Путин царь хороший - едросня бояре плохие. К тому же, как уже было сказано, особых проблем с "дворянским кровопивством" в Вандее не было, ибо дворяне были мелкие, патриархальные. Во-вторых, кампания преследования неприсягнувших конституции священников сильно ударила по этим краям, ибо кюре тут были такие же, как жители - нищие, малообразованные, упрямые и фанатичные, то есть почти все "неприсягнувшие". А поскольку в неграмотном обществе приходской священник - это человек, "который имеет ответы на все вопросы", то авторитет (немалый) духовенства Вандеи играл против республиканцев.
Но всё это было пока лишь "поводом для повонять в компании себе подобных", и Вандея, например, в отличие от Нормандии, Бордо, Лиона, или соседнего Мэна, где всколыхнулись тогда первые "шуаны", в 1792 году равнодушно отнеслась к попыткам беглых жирондистов развязать гражданскую войну, известным как "мятеж федералистов". Обитателей бокажа "взял за вымя" рекрутский набор 1793 года - первый массовый призыв в армию по новому закону о всеобщей воинской повинности. Это не то, что мы сейчас подразумеваем - служить не шли все молодые поголовно, они бросали жребий, дабы набрать определенное число конскриптов-новобранцев. Но даже сия процедура для Франции, где веками доселе армия пополнялась исключительно с помощью добровольной вербовки, которая практически никогда не затрагивала крестьян, была чем-то весьма необычным, непривычным и неприятным.
В общем, как только весной 1793 года стало известно о грядущих массовых сборах парней для кидания жребия - в Вандее запахло предшественником керосина...