ЛИНИЯ РАЗДЕЛА
В центе Варшавы началась вторая часть мероприятий, памяти "Волынской резни". После литургии, которая состоялась в центральном костеле Варшавы, колонна людей направилась в сторону королевского дворца, сообщает "Комсомольская правда в Украине". Под конец литургии к костелу начали массово подтягиваться люди, и уже под конец службы у костела собралось около 5-6 тысяч человек. "Сегодня рабочий день, но нас всех отпустили. Все понимают настолько серьезный это вопрос для Польши, - говорит Мариуш Колинчевиш. - Мы должны показать украинцам, что мы помним те события".
Польша бурлит.
Польшу легко понять.
Даже без объяснений.
Есть то, что нельзя забыть, потому что, оно, забытое, обязательно придет снова.
Это аксиома.
Лично же мне данная новость дает уместный повод пояснить кое-что важное.
Вот так или примерно так рассуждают, когда речь заходит обо мне, - а речь обо мне заходит часто, ибо в борщ я им сру регулярно и эффективно, - национально сознательные украинские патриоты и их российская подтанцовка. Иногда такой вопрос задают мне напрямую, и я, если спрашивают вежливо, отвечаю. Правда, как правило, до спрашивающего не доходит.
Так вот.
Этот журналист - один из прослойки "укрогрузинов", оранжевый русофоб по самое не могу, готовый во всем и всегда оправдывать укропатров, что бы они ни совершили. И тем не менее, кое-что доходит даже до него. Потому что, в самом ведь деле: среди жертв Волынской резни, не комбатантов, даже не пленных, а просто селян, сколько бы их ни было, - "всего каких-то 30 тысяч", как твердят нынешние укроисторики, "больше 100 тысяч", как полагают историки польские, или "около 80000" (цифра, определенная независимыми экспертами), - не менее 15% были самые что ни на есть чистокровные украинцы, из тех же сел, где выросли изверги.
Им, - аполитичным, а в национальном племенном и групповом стайном смыслах безупречным, - в общем, ничего не угрожало. Им, чтобы уцелеть, вполне достаточно было выдать на расправу польку-жену или, подтверждая верность идеалам Украины, зарубить польку-мать, или (если не было польской родни, а у большинства и не было) еще проще: всего лишь тихо сидеть в хате, пока хлопцы на улице кидали малых ясиков в колодцы, пилили пилами пани зось и заживо вытягивали кишки у старых вуйков стасей.
А они, - эти самые 15%, - не могли усидеть в хатах, когда на улице топили ясиков, пилили зось и потрошили стасей. 85% могли себя заставить, а 15% - нет. Они выходили на улицы, и бранились, и стыдили, а некоторые даже кидались на автоматы с вилами. И тогда, осерчав, хлопцы поступали с ними так, как положено поступать с ворогом истинному патриоту Украины: вспарывали животы и вытягивали кишки, но осторожно, чтобы вскрытый мог еще увидеть, как летит в колодец его выводок и как его Оксану пилят на части, вiльно-повiльно, то есть, без спешки, чтобы успела понять, что умирает.
Вот, собственно, и всё.
Проще некуда
Есть нелюди (они любят называть себя украинцами), уже сейчас, загодя, готовящее зашморги для всех несогласных, в том числе и украинцев, а есть украинцы, понимающие, где нелюдям самое место. То есть, люди. В "Галиции эт Лодомирии" людей 15%, в Центре не менее половины, на Юге и Востоке - абсолютное большинство. И пусть даже эти люди полагают, что "Украина понад усе", и пусть эти люди недолюбливают Россию, и пусть эти люди еще что-нибудь неприятное мне думают, говорят и делают, с ними можно общаться, и спорить, и дружить, и враждовать, и мириться. Потому что люди. А с нелюдью разговор только через прицел. Без всяких, разумеется, пил и колодцев, но - поголовно. Однажды уже пожалели...