ЛЮДИНА ТА ЇЇ ПРІРВА
Полностью здесь и здесь.
Взято отсюда.
Меня частенько упрекают в пристрастии к переходу на личности. Это и правда, и нет. К любому человеку я изначально отношусь с уважением, пока он не докажет обратного. Но уж когда докажет, храни его Бог. Особенно в тех случаях, когда, - неважно, по глупости ли, по злобе или компенсируя личные сложности, - человек начинает лгать и передергивать. В таких случаях, вспороть его и показать всем гнилое нутро уже социально необходимо. А тот, о ком идет речь, отличился этим не раз и не два, в промежутках еще и просто мелко гадя на национальную тему. Выходит, надо...
Так вот, с Виктором Мыслывцем лично я не знаком, но Одесса достаточно мала, чтобы знать достаточно. Немолодой уже чел, моих примерно лет или чуть-чуть старше, кинорежиссер по образованию, он приехал в Маму невесть откуда, кажется, из Грузии, долго крутился на киностудии, да так ничего и не снял, - вообще, - а нынче с головой ушел в "национальную свидомость", изо всех сил доказаывая уютную новым петлюровцам версию, что "Одеса - мiсто украiнське". Ибо худо им жить в захваченном городе, сознавая, что они в нем никто и ничто.
Размышляя о мотивациях исследуемой персоны, я, в конце концов, склонился к тому, что друзья, знающие персону намного лучше меня правы: все персонины наезды на Россию, русских и так далее обусловлены жесточайшим осознанием ею своей полной несостоятельности, абсолютного лузерства, признаваться в котором самому себе на закате жизни страшно, и этот страх вынуждает утверждать себя хотя бы в чем-то; в данном случае - мантрой: "Зато мы коренные на теренах Украины, а значит, именно мы хозяева этого города". Ибо, если не это, то придется вообще признать себя то ли молью, то ли мхом.
Судя по пространному ответу на сей счет, так оно и есть. Длиннющая "простыня", если отжать воду, является обычным для полных неудачников списком причин, по которых пацан не состоялся, хотя мог бы, и ого-го как. Виноваты решительно все и решительно все, от продюсеров, предлагавших снимать кич (от чего наш герой, разумеется, надменно отказывался) до плохого времени: дескать, 1991 год смешал все планы (хотя совершенно непонятно, что, в таком случае, мешало персоне состояться в профессиональном смысле раньше или позже, уцепившись за актуальную "украинскую" тему). И тэдэ, и тэпэ, с непременным финалом: ну и пусть, зато я знаю себе цену. Я мог, я мог, вот только случая не выпало, а если бы выпал... и дальше самое главное: зато однажды, когда приехали итальянцы снимать "Легенду о пианисте", я, Виктор Мыслывець, смог показать себя!
Вот тут я говорю себе: стоп.
"La leggenda del pianista sull'oceano", в самом деле, очень достойный фильм. Не яркая, но сиюминутная голливудская поделка, пусть даже с набором "Оскаров", а по-настоящему серьезное, в самых лучших традициях европейское кино. Он, в самом деле, большей частью снималось в Одессе, с использованием павильонов и декорация нашей студии, и каждый, кто вложил в его сотворение хотя бы крупицу таланта, неважно кто, пусть даже сотый помощник какого-нибудь помрежа, - не считая, разумеется, уборщиц и подай-поднеси, - уже может считать, что прожил жизнь не совсем зря. А коль скоро так, то пожилой несостоявшийся человек не является такой уж пустышкой и, следовательно, я не прав и должен просить прощения.
Но такие вещи требуют доскональной проверки. И я врубаю "Легенду" на самом финале, - с 02.38.30 по 02.42.18, где идут титры, - и внимательно вглядываюсь в монитор. Твердо зная, что есть у киношников (а западных особо) правило: никого из творческого люда, занятого в картине, не забывать. Вплоть до исполнителя секундной роли без слов в массовке, водителя и ассистента кого угодно. Даже если в ведомости не знаился, а платили мелким налом. Это - без исключений.
И в самом деле: по экрану ползут фамилии. Десятки, сотни фамилий. В основном, конечно, итальянские, но попадаются (среди осветителей, декораторов, гримеров) и одесситы, которым свезло попасть в группу. Некоторых я даже знаю. Но среди них, - убедитесь сами, - никакого Виктора Мыслывця. Даже ни одного Виктора. Разве что пара-тройка импортных Vittorio, но они явно не в масть.
И вот, дорогие мои, я сижу и пытаюсь осознать, каким же надо быть бездарным лузером, чтобы, при диких амбициях не состоявшись творчески, - ни при "проклятом совке", ни при благодатной самостийности, - на склоне лет вспоминать как время самого светлого взлета три месяца, проведенные в должности внештатного уборщика или мальчика на побегушках при группе, снимавшей хороший фильм.
Не знаю, жаль мне его или нет. Скорее нет, чем да.
Но я пытаюсь представить бездну, в которой копошится душа этого человека, - и мне не по себе.