ОНТОЛОГИЯ ТЕКУЩЕГО МОМЕНТА
Не стоит винить церковную администрацию в сложившейся ситуации. Церковь попала в историю, которая началась не сегодня и не вчера. Мы несем последствия выбора, сделанного столетия тому назад. Пакт о капитуляции был подписан не нами, мы лишь присоединились к нему, получив его по наследству. Вместе с непреодолимой экзистенциальной любовью к золотым куполам...
Я очень благодарен г-ну Свердлову. Коротко и емко охарактеризовав проблемы, стоящие ныне перед РПЦ, а также, что крайне важно, истоки и причины этих проблем, он, - с одной стороны, действующий иерей РПЦ, а с другой, человек с ярко выраженной гражданской позицией, позволяющие ему, - почему нет? - вести авторскую колонку в более чем рукопожатном СМИ, освободил меня от трудной необходимости писать вторую, завершающую часть " Хроник пикирующего иконоклазма", а заодно и третью, тоже завершающую части ликбеза "Основание и Империя". Остается лишь, по мотивам прочитанного, - ини в коей степени не претендуя на оглашение истины в последней инстанции, - поделиться некоторыми немудрящими соображениями...
Пусть хоть порвут меня на куски, как Ипатию Александрийскую, радикалы, но человеку свойственно искать высших смыслов своего бытия. Во всяком случае, если этим высшим смыслом уже не является корочка хлеба, дающая возможность до завтра не протянуть ноги, - и утрата этой нематериальной, но очень психологически важной детали неизбежно чревата, как ныне модно говорить, когнитивным диссонансом, а если по-простому, тяжелейшим внутренним дискомфортом, делающим жизнь не совсем жизнью.
Смыслы бывают разными. Для России, - или для абсолютного большинства населяющих ее народов, - ideе fix традиционно выражался в идее всеобщего, - не столько материального, сколько морального, - блага. В некоей общепризнанной, одной на всех Высшей Справедливости. То есть, в том самом, руганом-переруганном принципе коллективизма, где триада "Бог (как эта самая Справедливость), Царь (как воплощенный в реале гарант её), Отечество (как совокупность всего, что этот принцип признает)" была ничем иным, как видимым и осязаемым выражением структуры этой вне-реальной Справедливости. И в этом смысле, подмена Православия, позволившего себе переусердствовать в смысле "симфонии", марксизмом прошла достаточно безболезненно, поскольку категорического ассонанса между концепциями не имелось.
Соответственно, процесс "оцивилизовывания" России начавшийся двадцать лет назад, - по крайней мере, на мой взгляд, это несомненно, - нуждался в абсолютно ином "смысловом оформлении". Ради формирования на низах новых, ранее не имевшихся "групп подержки". И таковым стала новая же, непривычная, чуждая обществу протестантская мораль, где Справедливость понимается, как нечто a priori индивидуальное, а видимым критерием её считается конкретное благополучие конкретного индивидуума. Грубо говоря, процветаешь, значит, прав и (если нуждаешься) угоден Богу, - и тут протестантская мораль плавно переходит в т.н. "готтентотскую" (все, что выгодно мне, есть Добро, все, что не выгодно мне, Зло). Ибо неважно, какой ценой процветаешь: сильный и бесстыжий всегда прав при том условии, что не проигрывает. Поскольку осязаемый личный выигрыш, сам по себе, и есть тот самый высший смысл.
Какое-то время, будем откровенны, новая мораль не вызывала особого отторжения. Избранными надеялись оказаться все. Или, во всяком случае, очень, очень многие. Даже Ксюша Собчак, совсем дитя, не сознающее, что папа уже все сделал, как надо, грезила карьерой путаны. Но как только выяснилось, что коврижек на всех не хватает, а "протестанты" ("готтентоты") жируют исключительно на том, что все остальные бедствуют, маятник пошел обратно, и потребность в Справедливости-Для-Всех вновь встала на повестку дня. А поскольку вернуться в Мир Полдня, который выстраивал Иосиф Виссарионович и старался как-то сохранить Леонид Ильич, уже невозможно (не те социальные реалии, не те технологии, да и время не то), разворот множества простецов к вере (или, как сами они полагают, Вере). А значит, и к Церкви (или иной конфессии), как лакмусу, наставнику и определителю критериев, - стал неизбежен. За неимением ничего иного, дорожишь тем, что есть, - этот нюанс, кстати, очень внятно толкует в своей недавней, спорной и очень интересной публикации Авигдор Эскин (правда, будучи лицом духовным, он считает такой путь единственно позитивным, но это уже вторично).
И вот тут начинается главное.
Для "протестантов" ("готтентотов") такой разворот настроений чудовищно опасен. Он ставит под сомнения даже не юридические обоснования их процветания, даже не политический фундамент их власти, а куда более серьезные материи. Саму, как выразилась бы Надя Толокно, онтологию нынешнего мироустройства. Отсюда и лютый накат на РПЦ, как потенциальную точку консолидации "антиготтентотского" протеста. Причем, - и это очень важно, - накат неосознанный, инициированый, в первую очередь, инстинктом социального самосохранения, когда неприятие уже не нуждается в логическом осмыслении, потому что формируется на уровне подсознания. Правда, подсознательно защищая право на "готтентотство", тусовка все-таки оперирует понятиями все той же Справедливости, - но это свидетельствет только о том, что воспитанная, как ни крути, в традиционных российских понятиях, она (опять-таки, подсознательно) сознает, что не права, и пытается, хотя бы выглядеть, - онтологически, ага! - не Злом, а Добром.
И как быть в такой ситуации РПЦ?
Она, - как структура, состоящая из живых людей, - является отражением взлохмаченного общества.
Она, - как точно отметил г-н Свердлов, - как и очень многие, не сумела сориентировать в хаосе Великих Перемен.
Она, - что вполне естественно, - хворает теми же хворями, что и государство, поскольку традиционный для Православия принцип "симфонии", как и все в мире, имеет не только аверс, но и реверс.
Она, - что еще более естественно, - в силу неотменяемой традиционности, слишком неповоротлива, не, скажем так, креативна, чтобы превентивно вычислять, откуда полетят копья, а тем паче, эффективно контратаковать.
А не контратаковать нельзя.
Потому что ситуация "или-или".
Двум онтологиям не ужиться в одной России, и драка идет на выживание.
Рассматривая ситуацию "агностически", отмечу: попытки определения "Камо грядеши?" есть.
И серьезные.
И реально, подчас до антагонизма, противоречивые.
В диапазоне от полного, вне зависимости от реалий жизни охранительства (в декларациях г-на Чаплина) до готовности, - не озвучиваемой, но явственной, - идти этим самым реалиям навстречу, вплоть до компромисса с "готтентотами" (в рассуждениях г-на Кураева). Что, в обоих случаях, не ведет к Храму, поскольку первый путь (ау, авва Аввакум!) означает, по сути, отход к буквалистскому мракобесию, а второй (ау, тов. Введенский!), будучи пройден до логического финиша, - выход к новой редакции "обновленчества". Вплоть до сомнения в канонах и, как следствие, "православной Реформации" с неизбежной Схизмой (Расколом). То есть, дроблением Церкви на множество маленьких, удобных для всяческих манипулиций "церквушек". Против чего, между прочим, ничуть не возражает (напротив, поощряет и всяко привествует!) широкая "готтентотская" общественность, вполне согласная стать коллективным прихожанином удобного себе (или, если уж говорить начистоту, пляшущего под её дудку) Православия-лайт.
Впрочем, это уже не моего ума дело, да и не вправе.
Зато вполне по уму и по праву могу констатировать необходимость Катарсиса.
Очищения.
Разумеется, без сомнений в несомненном, типа канонов, иерархии и прочих краеугольных камней.
Тут, что называется, "за аз единый".
И без показательного (то есть, лицемерного) ухода в нищество (которое и не нужно).
Благо, Спаситель ткань на хитон нищим не отдал.
Но с максимально гласным и открытым вышелушиванием "внешней" (видимой простецам, за умы и души которых навязана война) грязи, дающей ныне основу для нападок. В первую очередь, - ибо легче, - снизу: от пьяненьких гламурных попиков на невесть откуда взявшихся гелендвагенах до амбициозных недоучек, в великой обиде за собственную несостоятельность готовых, ежели что, писать "открытые письма" под диктовку "готтентотов". А уж затем, - тут можно и без фанфар, в тиши Собора, - и сверху: от тех же "пьяненьких" и "амбициозных", но сумевших дорасти до митр и панагий.
Можно ли без этого?
Боюсь, что нет.
Легко ли это?
Трудно.
Но проиграть "готтентотам" означает проиграть смысл России.
А выигрыш может оказаться невероятным.
От, минимум, общественного признания "золотых куполов" и вплоть до.
И вот все, что я могу на эту тему сказать.