Пиар: МОРАЛЬ ПОДВОРОТНИ
Достигнув договоренностей с Каддафи, мы пользуемся первой же возможностью, чтобы свергнуть его. Урок совершенно ясен. Министр иностранных дел Северной Кореи прямо сказал, что Каддафи совершил большую ошибку, договорившись с Западом, и что они в Северной Корее не собираются делать такую же ошибку. Иранцы, без сомнения, сделали тот же вывод.Это делает менее вероятным достижение договоренностей в ходе переговоров; по умолчанию, другое разрешение этих конкретных конфликтов стало более вероятным.
Самая большая надежда для Ливии - это не те люди с востока в своих пикапах, которые вдруг станут эффективной армией. Не ожидается, что это произойдет. Но если найдется достаточное число более высокопоставленных отступников, близких к ядру службы безопасности режима, возможно, он разрушится изнутри. Эти новые отступники дают нам некоторую надежду в данном отношении.
Наиболее рискованные аспекты - собираются ли люди, которым мы помогаем в Ливии, получить больший шанс построить нечто, хоть немного похожее на демократию, а также то, до какой степени наше использование силы и неизбежный сопутствующий ущерб и жертвы среди гражданского населения возбудят антиамериканский экстремизм. Во что это выльется, если иметь в виду терроризм, очень трудно просчитать.
Замечательное интервью. Экс-шишка из CIA, продолжающая карьеру в той же структуре, только в неофициальном приложении к ней, не политик, его спектр дозволенного шире и пустопорожние мантры о "гуманитарных ценностях" для него не фетиш. Все очень просто. Под надуманным (ибо "неизбежная расправа с Бенгази" есть только в сослагательном наклонении, - сам полковник призывал весь мир приехать и стать свидетелями умиротворения) предлогом Империя Добра творит беспредел. Причем довести беспредел до логического финала считает обязательным, - поскольку иначе обиженный может (опять сослагательное наклонение) дать обидчику сдачи. Ставка при этом делается на подкуп и предательство, как на единственное, что эффективно. Это логика шпаны. В чистом виде. Но именно эта шпана диктует миру, как жить. Более того, шпана огорчена, что теперь ей не будут верить те, кого она собиралась разводить вслед за полковником, и откровенно заявляет, что не верящих будет убивать. А если чего и опасается, то лишь того, что ее теперь еще больше любить не будут и, не дай Бог, саму обидят. Одним словом, демократия.