Ах, жена, как хорошо, что ты папа
Как спокойно, хоть и очень бедно, жил старик со своею старухой у самого синего моря ровно тридцать лет и три года.
Пока не поймал неводом золотую рыбку...
Сколько всего тогда пожелала неуёмная старуха!
Правда, как начала с корыта («наше - то совсем раскололось»), так корытом и кончила,
пройдя в своих желаниях - избу - столбовую дворянку - вольную царицу - владычицу морскую.
А вот в черновом варианте у Пушкина между вольной царицей и владычицей морскою был ещё эпизод:
вздорная старуха желала стать римскою папой и становилась!
Потом Пушкин этот эпизод выбросил, перенеся сказку в реалии славянской жизни.
Вот то, что Пушкин выбросил (чуть сократила описание моря):
..Говорит старику старуха
«Не хочу быть вольною царицей,
А хочу быть римскою папой!»
.........
Воротился старик к старухе.
Перед ним монастырь латынский,
На стенах латынские монахи
Поют латынскую обедню.
Перед ним вавилонская башня,
Справа на самой на макушке
Сидит его старая старуха.
На старухе сарачинская шапка.
На шапке венец латынский,
На венце тонкая спица,
На спице Строфилус птица.
Поклонился старик старухе,
Закричал он голосом громким:
«Здравствуй ты, старая баба,
Я чай, твоя душенька довольна?»
Отвечает глупая старуха:
«Врешь ты, пустое городишь,
Совсем душенька моя недовольна,
Не хочу я быть римскою папой,
А хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была бы у меня на посылках».
Рыбак и его жена
Сюжет сказки про золотую рыбку Пушкин позаимствовал у братьев Гримм, из их сказки «О рыбаке и его жене».
Только в немецкой сказке фигурирует не золотая рыбка, а волшебная рыба - камбала (заколдованный принц)
и начинается всё не с разбитого корыта, а с избушки - наша-то совсем покосилась.
Потом череда желаний - каменный замок - королева- императрица.
У братьев Гримм жена рыбака становится римским папой (привет легендарной папессе Иоанне, надо полагать).
Вот как в немецкой сказке (перевод под редакцией П.Н.Полевого)
- Муж, - сказала она, - я хочу быть папой, сейчас ступай же туда, сегодня же я должна быть папой!
После недолгого спора старик пошел к морю.
-Ну, чего же она хочет? - сказала камбала.
-Ах, - сказал муж, - она хочет быть папой. - Ступай только, она уже папа, - сказала камбала.
Пошел он обратно, и, когда пришел, то был там громадный собор.
Жена его была одета с ног до головы в золото и сидела на троне, а на голове у ней были три большие золотые короны.
Она была окружена толпой всякого духовенства, и все императоры и короли стояли перед нею на коленях и целовали ее туфлю.
- Жена, - сказал муж и пристально посмотрел на нее, - ты в самом деле папа теперь?
- Да, - сказала она, - я теперь папа.
Тогда он подошел ближе и смотрел да смотрел на нее, и казалось ему, что он смотрит на солнышко красное.
Посмотревши так некоторое время на нее, он сказал:
- Ах, жена, как хорошо, что ты папа.
И потом сказал: - Жена, ну теперь ты довольна, ты папа, и уж ничем больше не можешь быть.
- Об этом я еще подумаю.
Наутро старуха послала мужа с приказанием исполнить ее желание и превратить ее в бога.
Ну и дальше получила то, с чего начала...
Осталось сказать, что сарачинская шапка (в которой наша старуха - римская папа)
встречается у Пушкина ещё в «Сказке о золотом петушке»,
помните, «в сарачинской шапке белой, весь, как лебедь, поседелый, старый друг его, скопец»;
от слова cарацинская - иноземная, восточная.
А Строфилус-птица - это дань европейским традициям: птица являлась непременным атрибутом нового монарха.
До Пушкина в русской литературе такая птица не встречалась,
предполагается, что Пушкин мог взять strofilus (голосистый крапивник) из средневековой латинской лексикографии.
Иллюстрация к сказке британской художницы Анны Андерсон (1874-1952), из своб доступа Сети
Пока не поймал неводом золотую рыбку...
Сколько всего тогда пожелала неуёмная старуха!
Правда, как начала с корыта («наше - то совсем раскололось»), так корытом и кончила,
пройдя в своих желаниях - избу - столбовую дворянку - вольную царицу - владычицу морскую.
А вот в черновом варианте у Пушкина между вольной царицей и владычицей морскою был ещё эпизод:
вздорная старуха желала стать римскою папой и становилась!
Потом Пушкин этот эпизод выбросил, перенеся сказку в реалии славянской жизни.
Вот то, что Пушкин выбросил (чуть сократила описание моря):
..Говорит старику старуха
«Не хочу быть вольною царицей,
А хочу быть римскою папой!»
.........
Воротился старик к старухе.
Перед ним монастырь латынский,
На стенах латынские монахи
Поют латынскую обедню.
Перед ним вавилонская башня,
Справа на самой на макушке
Сидит его старая старуха.
На старухе сарачинская шапка.
На шапке венец латынский,
На венце тонкая спица,
На спице Строфилус птица.
Поклонился старик старухе,
Закричал он голосом громким:
«Здравствуй ты, старая баба,
Я чай, твоя душенька довольна?»
Отвечает глупая старуха:
«Врешь ты, пустое городишь,
Совсем душенька моя недовольна,
Не хочу я быть римскою папой,
А хочу быть владычицей морскою,
Чтобы жить мне в Окияне-море,
Чтоб служила мне рыбка золотая
И была бы у меня на посылках».
Рыбак и его жена
Сюжет сказки про золотую рыбку Пушкин позаимствовал у братьев Гримм, из их сказки «О рыбаке и его жене».
Только в немецкой сказке фигурирует не золотая рыбка, а волшебная рыба - камбала (заколдованный принц)
и начинается всё не с разбитого корыта, а с избушки - наша-то совсем покосилась.
Потом череда желаний - каменный замок - королева- императрица.
У братьев Гримм жена рыбака становится римским папой (привет легендарной папессе Иоанне, надо полагать).
Вот как в немецкой сказке (перевод под редакцией П.Н.Полевого)
- Муж, - сказала она, - я хочу быть папой, сейчас ступай же туда, сегодня же я должна быть папой!
После недолгого спора старик пошел к морю.
-Ну, чего же она хочет? - сказала камбала.
-Ах, - сказал муж, - она хочет быть папой. - Ступай только, она уже папа, - сказала камбала.
Пошел он обратно, и, когда пришел, то был там громадный собор.
Жена его была одета с ног до головы в золото и сидела на троне, а на голове у ней были три большие золотые короны.
Она была окружена толпой всякого духовенства, и все императоры и короли стояли перед нею на коленях и целовали ее туфлю.
- Жена, - сказал муж и пристально посмотрел на нее, - ты в самом деле папа теперь?
- Да, - сказала она, - я теперь папа.
Тогда он подошел ближе и смотрел да смотрел на нее, и казалось ему, что он смотрит на солнышко красное.
Посмотревши так некоторое время на нее, он сказал:
- Ах, жена, как хорошо, что ты папа.
И потом сказал: - Жена, ну теперь ты довольна, ты папа, и уж ничем больше не можешь быть.
- Об этом я еще подумаю.
Наутро старуха послала мужа с приказанием исполнить ее желание и превратить ее в бога.
Ну и дальше получила то, с чего начала...
Осталось сказать, что сарачинская шапка (в которой наша старуха - римская папа)
встречается у Пушкина ещё в «Сказке о золотом петушке»,
помните, «в сарачинской шапке белой, весь, как лебедь, поседелый, старый друг его, скопец»;
от слова cарацинская - иноземная, восточная.
А Строфилус-птица - это дань европейским традициям: птица являлась непременным атрибутом нового монарха.
До Пушкина в русской литературе такая птица не встречалась,
предполагается, что Пушкин мог взять strofilus (голосистый крапивник) из средневековой латинской лексикографии.
Иллюстрация к сказке британской художницы Анны Андерсон (1874-1952), из своб доступа Сети