Нераскаянность
Еще со времен замечательной сладкой ярмарки в Николаеве, где детишки предлагали своим однокашникам выпить "крови русских младенцев" и откушать "мозгов Жириновского" меня не отпускала мысль, что тут как говорится, не все так однозначно. Ужасы людоедства, пусть пока что "шуточного", - это то, что лежит на поверхности. Но смутно ощущался еще один смысловой слой, который поднимал волосы у меня на затылке сильнее, чем примитивное зверство. Но после предновогодней "художественной акции" в Киевском "Bar Hot" все, наконец, стало предельно ясно. Слой этот - нераскаянность.
Напомню, что происходило в известном своими эпатажными вечеринками заведении 28 декабря прошедшего года. На виртуальном вручении издевательской премии "Ватник года", учрежденной автором мема "ватник" бесноватым русофобом и "гламурным" нацистом Антоном Чадским, гости угощались весьма занятными блюдами и напитками - "Волынская резня", "Одесский дом профсоюзов", "Печень ополченца" и все та же "Кровь младенцев". А на сладкое гости с аппетитом употребили тортик в виде опять же младенца, лежащего на российском флаге. Кстати, по слухам, гостям, задорно требовавшим отрезать им животик или ножку, через несколько часов сильно поплохело - масло, на котором был замешан крем, оказалось несвежим. Так ли это или кто-то выдал желаемое за действительное, не суть важно.
Вроде бы опять тема людоедства во всей красе. Но вот было среди блюд одно, которое во многом ставит все на свои места - "Распятый мальчик". Этот фейк, по печальному недосмотру проникший в российские СМИ, тоже стал на Украине мемом, символом "лживости российской "киселевской" пропаганды". О "распятом мальчике" кричат при любом удобном случае, в ответ на любые упреки в жертвах среди мирного населения Донбасса: "Ну да, а еще мы сотню мальчиков распяли, ужас-ужас!"
Как Николаевская ярмарка, так и действо в "Bar Hot" объединены не столько идеей людоедства и ненависти, сколько яростным отрицанием своей вины в страданиях жителей Донбасса. Эти обвинения априори отрицаются как злостная пропаганда, вздор и чушь, над которыми можно только смеяться. "Ага, конечно, мы распинаем мальчиков, лакомимся жареной человечиной, пьем русскую кровь и едим русских младенцев! Правда кровь - это компотик и томатный сок, а младенцы кремовые. Ну а мы - воины света, на которых возводят напраслину злобные и тупые орки в ватниках. И никак иначе!"
Как ввести целый народ в состояние нераскаянности, отрезать ему все пути к моральному очищению, не дать одуматься? Можно убить совесть, как она была убита в германских нацистах. Но это процесс сложный и требующий определенной подготовки. Гораздо легче парализовать моральную рефлексию, ввести народ в состояние "прелести", в котором у него и мысли не возникнет о том, что он может, пусть даже нечаянно, творить зло. Это не мы убиваем мирных жителей, это ополченцы. Как почему? Потому что они орки. а мы эльфы и хоббиты! У них Темный Властелин, а у нас демократия! Дураку же ясно!"
Такая белая и пушистая нераскаяность - очень тяжелая болезнь. Гораздо более тяжелая, чем обычное ожесточение. Ожесточенный человек сознает, что творит зверства, но оправдывает их в своих глазах правом на месть и праведный гнев. Если же человек или народ отрицает свою вину как полную нелепицу, порывая при этом связи связи с реальностью, то лечение, скорее всего, будет очень долгим и мучительным. Пока что нет даже намека на исцеление. Однозначное обвинение ополченцев в расстреле автобуса под Волновахой со стороны киевских властей - еще одно тому доказательство.