С утра 19 августа
Постараюсь рассказать в репортёрском формате - без оценок и комментариев - о событиях одного августовского дня двадцатилетней давности, в которых сам участвовал. Подробно об одном дне -19 августа, потому что именно он был самым насыщеным и ярко вспоминается до сих пор.
Ранним утром 19 августа, было начало 7-го, звонком из Токио разбудил меня стародавний приятель-японец, мой новый, как потом оказалось, надёжнейший партнёр. У вас путч - проорал он мне в трубку, - включай телевизор! Включил - там маленькие лебеди танцуют. Долго потом не мог слушать музыку Петра Ильича. Дождался очередного официального сообщения о создании ГКЧП. Задумался, чего делать? Я тогда только-только вырвался из тенёт полукриминального СП, зарегистировал своё ТОО. Дела быстро пошли в гору - и сам не дурак, не лодырь, и партнёры японские здорово помогали. Уже задумывался предметно о заводике по производству новых строительных материалов. Были планы и более инновационные - куда там нынешним модернизаторам.
Думаю гневно - вот, сейчас все мои планы, задумки перспективные и прогрессивные накроются медным тазом из-за этих с глузду съехавших коммуняк?! Решил, хер вам! Оказалось не я один так решил...
Не позавтракавши, выскакиваю к гаражу, выкатываю свою, свежую ещё, красненькую восьмёрку. Мысли крутились с электронной скоростью. Нашёл на полках с гаражным барахлом два балончика с белой и синей краской, быстро нанёс на капот белую и синюю полосы - получился симпатичный, броский триколор. Рванул на Манежную площадь, почему-то показалось, что главные события будут разворачиваться там. По пути у здания Моссовета встретился с Александром Абдуловым. Кто-то из телевизионщиков у него блиц-интервью брал. У нас с ним были общие друзья, а тут воочию увиделись, задружились, дальше поехали вместе цугом. Машинки свои бросили во дворе моего родного ИСАА. Вышли на Манежку - народу уже собралось несколько тысяч. Часа полтора никаких событий - стоим лялякаем. Зазвонил мой двухкилограммовый мобильный телефон. Юра Загайнов, мой старший товарищ и коллега-международник, работавший тогда в протокольном отделе у Ельцина, сообщает - на Манежную надвигается большая колонна военных грузовиков с солдатиками на борту. Многотысячная толпа организовалась мгновенно. Мы выстроились двойными-тройными шеренгами и перекрыли все въезды-проходы на площадь. Солдатики выгрузились за несколько сотен метров - где-то около библиотеки Ленина - и тоже шеренгами быстро приблизились к нам. Были они без оружия и воевать с нами, судя по всему, не собирались. Командиры, извиняясь перед толпой, дали приказ войскам очистить площадь. Освободить Манежку от нашего присутствия у них не получилось - мы стояли как панфиловцы под Москвой в 41, а солдатикам и их командирам совсем не хотелось применять силу. Армия тогда ещё была - и была она частью народа. Установилось на площади динамическое равновесие... Позвонил ещё один мой приятель, служивший у Бориса Николаевича юристом. Спрашивает - можешь, мол, приехать в Белый дом? Рванул туда. Гаишники мне или моему капотному триколору честь отдавали и везде пропускали, хотя их поставили вроде как все проезды к Белому дому перекрыть. У Белого дома - многотысячное броуновское движение, но признаки упорядочивания уже заметны. Времени уже около 10:00. Охрана штаба революции гражданского сопротивления озверевшему коммунизму уже организована - не пропускают. Прошу передать Юрию Загайнову, приехал, мол, такой-то. Выписали мне пропуск, прохожу в приёмную Б.Н. - там народу видимо-невидимо. Хасбулатов, Руцкой, Гаврила Попов и многие другие, кого до сих пор только по телевизору видел. Знакомцы мои меня сами углядели. Передают мне свежеиспечённое "Воззвание к народу" - можешь, испрашивают, максимально широко по городу распространить? В БД не хватало тогда даже простенькой оргтехники. Могу, отвечаю, и отправляюсь на улицу Косыгина в гостиницу "Орлёнок" - у меня там офис тогда был. Прилетаю, заряжаю копировальный аппарат, делаю первый десяток копий, хватаю их и галопом обегаю десяток дружественных фирм. Короче, через полчаса несколько копировальных машин натискали полный багажник "Воззваний". Последующие три часа разъезжаю по городу и, останавливаясь на оживлённых перекрёстках, ору как оглашенный: "Граждане России! Отечество в опасности!" Ну, и далее предлагаю слегка ошалевшей публике свои листовки - разбирали, надо сказать, как горячие пирожки.
На обратном пути к штабу революции на Кутузовском проспекте встречаю колонну из 10-15 БТРов, лениво двигавшихся в сторону Белого дома. Преграждаю дорогу головному. Выскакивает оттуда здоровенный офицер, по-моему, тогда ещё не генерал. Рыкает мне в физиономию - ты чо, идиот? Нет, говорю, у меня с головой всё нормально... Познакомились - Александр Иванович Лебедь, командир дивизии ВДВ, получил приказ выдвинуться с подразделением к Белому дому. Я его строго так, по революционному, спрашиваю, что расстреливать нас, мирных граждан будете. Он мне басом, близким к профундо, ответствует - я, мол, тоже не идиот, в некомбатное население при любом раскладе стрелять не буду. И, вообще, говорит, пошли они на йух со своими приказами - буду просто общественный порядок поддерживать. Я хватаюсь за свой тяжеленный мобильник - можно, говорю, сообщу, что от вашей колонны угрозы нету? Позвонил я, мы с Александром Ивановичем поручкались и отправился я дальше. У Белого дома уже полный революционный порядок. Народу прибавилось - к середине дня 19 августа там собралось порядка 50 тыс. человек. Уже перетащена на сторону защитников демократии мотопехотная дивизия, выдвинувшаяся по приказу ГКЧП. У горбатого мостика стоят три танка, один танк передвинули к главному входу - позднее ЕБН с нашей помощью взойдёт на него, как на трон, и признесёт одну из своих громких и пламенных речей. Слегка отдохнул, чего-то попил, что-то пожевал... Попрободил бесцельно среди людей с необыкновенно чистыми глазами и одухотворёнными лицами. Никогда в своей жизни не встречал больше такого количества людей с такими глазами и такими лицами. Честно говоря, больше одного сразу и не встречал. Познакомился с удивительнейшим человеком, одним из тех, перед кем можно преклоняться - Мстиславом Ростроповичем. Сфотографировались с ним на память. Фотографию эту, где великий маэстро стоит с калашниковым наперевес и я рядом с ним, к сожалению, найти не могу, но автограф его тех времён храню по сию пору как реликвию семейную - внукам показывать буду с гордостью.
Потом началась репортёрская часть моей революционной жизни. По мобильнику своему продиктовал короткие заметки в две японские газеты. Провёл прямое включение для японской же телекомпании. Батарея допотопного мобильного средства связи села, и я прорвался в штаб-квартиру, но там международная связь не работала - пришлось воспользоваться авторучкой - по факсу передал ещё несколько заметок в свой офис и попросил секретаршу Катю отправить по нужным адресам.
А потом началось тревожное ожидание... Потом уже узнал, что ГКЧПисты несколько часов подряд теребили командиров спецподразделений "Вымпел" и "Витязь" приказами штурмовать Белый дом и арестовать БН. Командиры молчали, выдерживали дипломатическую паузу, но к вечеру 20-го послали янаевых и крючковых примерно туда же, куда их сразу послал Александр Иванович Лебедь.
Тем временем подкрался вечер, затем ночь глубокая. Дисциплинированная оборона уже была налажена - караулы, сменные пикеты. И самое главное - было создано Живое кольцо вокруг Белого дома. Оно самоорганизовалось! Порядок и чистота кругом были близкие к идеальным. Все жильцы близлежащих домов открыли настежь двери своих квартир - с туалетами проблем не было и от жажды никто не страдал. Общепитовские предприниматели организовали регулярную поставку горячей пищи. В общем, это было великое, ни с чем не сравнимое гражданское единение! Не знаю, доведётся ли мне в моей жизни ещё раз прочувствовать нечто подобное?! Кто это испытал, понимает, о чём я говорю...
А потом был день следующий - 20 августа, но об этом в следующий раз...
Ранним утром 19 августа, было начало 7-го, звонком из Токио разбудил меня стародавний приятель-японец, мой новый, как потом оказалось, надёжнейший партнёр. У вас путч - проорал он мне в трубку, - включай телевизор! Включил - там маленькие лебеди танцуют. Долго потом не мог слушать музыку Петра Ильича. Дождался очередного официального сообщения о создании ГКЧП. Задумался, чего делать? Я тогда только-только вырвался из тенёт полукриминального СП, зарегистировал своё ТОО. Дела быстро пошли в гору - и сам не дурак, не лодырь, и партнёры японские здорово помогали. Уже задумывался предметно о заводике по производству новых строительных материалов. Были планы и более инновационные - куда там нынешним модернизаторам.
Думаю гневно - вот, сейчас все мои планы, задумки перспективные и прогрессивные накроются медным тазом из-за этих с глузду съехавших коммуняк?! Решил, хер вам! Оказалось не я один так решил...
Не позавтракавши, выскакиваю к гаражу, выкатываю свою, свежую ещё, красненькую восьмёрку. Мысли крутились с электронной скоростью. Нашёл на полках с гаражным барахлом два балончика с белой и синей краской, быстро нанёс на капот белую и синюю полосы - получился симпатичный, броский триколор. Рванул на Манежную площадь, почему-то показалось, что главные события будут разворачиваться там. По пути у здания Моссовета встретился с Александром Абдуловым. Кто-то из телевизионщиков у него блиц-интервью брал. У нас с ним были общие друзья, а тут воочию увиделись, задружились, дальше поехали вместе цугом. Машинки свои бросили во дворе моего родного ИСАА. Вышли на Манежку - народу уже собралось несколько тысяч. Часа полтора никаких событий - стоим лялякаем. Зазвонил мой двухкилограммовый мобильный телефон. Юра Загайнов, мой старший товарищ и коллега-международник, работавший тогда в протокольном отделе у Ельцина, сообщает - на Манежную надвигается большая колонна военных грузовиков с солдатиками на борту. Многотысячная толпа организовалась мгновенно. Мы выстроились двойными-тройными шеренгами и перекрыли все въезды-проходы на площадь. Солдатики выгрузились за несколько сотен метров - где-то около библиотеки Ленина - и тоже шеренгами быстро приблизились к нам. Были они без оружия и воевать с нами, судя по всему, не собирались. Командиры, извиняясь перед толпой, дали приказ войскам очистить площадь. Освободить Манежку от нашего присутствия у них не получилось - мы стояли как панфиловцы под Москвой в 41, а солдатикам и их командирам совсем не хотелось применять силу. Армия тогда ещё была - и была она частью народа. Установилось на площади динамическое равновесие... Позвонил ещё один мой приятель, служивший у Бориса Николаевича юристом. Спрашивает - можешь, мол, приехать в Белый дом? Рванул туда. Гаишники мне или моему капотному триколору честь отдавали и везде пропускали, хотя их поставили вроде как все проезды к Белому дому перекрыть. У Белого дома - многотысячное броуновское движение, но признаки упорядочивания уже заметны. Времени уже около 10:00. Охрана штаба революции гражданского сопротивления озверевшему коммунизму уже организована - не пропускают. Прошу передать Юрию Загайнову, приехал, мол, такой-то. Выписали мне пропуск, прохожу в приёмную Б.Н. - там народу видимо-невидимо. Хасбулатов, Руцкой, Гаврила Попов и многие другие, кого до сих пор только по телевизору видел. Знакомцы мои меня сами углядели. Передают мне свежеиспечённое "Воззвание к народу" - можешь, испрашивают, максимально широко по городу распространить? В БД не хватало тогда даже простенькой оргтехники. Могу, отвечаю, и отправляюсь на улицу Косыгина в гостиницу "Орлёнок" - у меня там офис тогда был. Прилетаю, заряжаю копировальный аппарат, делаю первый десяток копий, хватаю их и галопом обегаю десяток дружественных фирм. Короче, через полчаса несколько копировальных машин натискали полный багажник "Воззваний". Последующие три часа разъезжаю по городу и, останавливаясь на оживлённых перекрёстках, ору как оглашенный: "Граждане России! Отечество в опасности!" Ну, и далее предлагаю слегка ошалевшей публике свои листовки - разбирали, надо сказать, как горячие пирожки.
На обратном пути к штабу революции на Кутузовском проспекте встречаю колонну из 10-15 БТРов, лениво двигавшихся в сторону Белого дома. Преграждаю дорогу головному. Выскакивает оттуда здоровенный офицер, по-моему, тогда ещё не генерал. Рыкает мне в физиономию - ты чо, идиот? Нет, говорю, у меня с головой всё нормально... Познакомились - Александр Иванович Лебедь, командир дивизии ВДВ, получил приказ выдвинуться с подразделением к Белому дому. Я его строго так, по революционному, спрашиваю, что расстреливать нас, мирных граждан будете. Он мне басом, близким к профундо, ответствует - я, мол, тоже не идиот, в некомбатное население при любом раскладе стрелять не буду. И, вообще, говорит, пошли они на йух со своими приказами - буду просто общественный порядок поддерживать. Я хватаюсь за свой тяжеленный мобильник - можно, говорю, сообщу, что от вашей колонны угрозы нету? Позвонил я, мы с Александром Ивановичем поручкались и отправился я дальше. У Белого дома уже полный революционный порядок. Народу прибавилось - к середине дня 19 августа там собралось порядка 50 тыс. человек. Уже перетащена на сторону защитников демократии мотопехотная дивизия, выдвинувшаяся по приказу ГКЧП. У горбатого мостика стоят три танка, один танк передвинули к главному входу - позднее ЕБН с нашей помощью взойдёт на него, как на трон, и признесёт одну из своих громких и пламенных речей. Слегка отдохнул, чего-то попил, что-то пожевал... Попрободил бесцельно среди людей с необыкновенно чистыми глазами и одухотворёнными лицами. Никогда в своей жизни не встречал больше такого количества людей с такими глазами и такими лицами. Честно говоря, больше одного сразу и не встречал. Познакомился с удивительнейшим человеком, одним из тех, перед кем можно преклоняться - Мстиславом Ростроповичем. Сфотографировались с ним на память. Фотографию эту, где великий маэстро стоит с калашниковым наперевес и я рядом с ним, к сожалению, найти не могу, но автограф его тех времён храню по сию пору как реликвию семейную - внукам показывать буду с гордостью.
Потом началась репортёрская часть моей революционной жизни. По мобильнику своему продиктовал короткие заметки в две японские газеты. Провёл прямое включение для японской же телекомпании. Батарея допотопного мобильного средства связи села, и я прорвался в штаб-квартиру, но там международная связь не работала - пришлось воспользоваться авторучкой - по факсу передал ещё несколько заметок в свой офис и попросил секретаршу Катю отправить по нужным адресам.
А потом началось тревожное ожидание... Потом уже узнал, что ГКЧПисты несколько часов подряд теребили командиров спецподразделений "Вымпел" и "Витязь" приказами штурмовать Белый дом и арестовать БН. Командиры молчали, выдерживали дипломатическую паузу, но к вечеру 20-го послали янаевых и крючковых примерно туда же, куда их сразу послал Александр Иванович Лебедь.
Тем временем подкрался вечер, затем ночь глубокая. Дисциплинированная оборона уже была налажена - караулы, сменные пикеты. И самое главное - было создано Живое кольцо вокруг Белого дома. Оно самоорганизовалось! Порядок и чистота кругом были близкие к идеальным. Все жильцы близлежащих домов открыли настежь двери своих квартир - с туалетами проблем не было и от жажды никто не страдал. Общепитовские предприниматели организовали регулярную поставку горячей пищи. В общем, это было великое, ни с чем не сравнимое гражданское единение! Не знаю, доведётся ли мне в моей жизни ещё раз прочувствовать нечто подобное?! Кто это испытал, понимает, о чём я говорю...
А потом был день следующий - 20 августа, но об этом в следующий раз...