Лаптевоморские сипы
Я, наконец, собрался доделать последний кусок рассказа о прошлогоднем рейсе на "Академике Мстиславе Келдыше". Работы на лаптевоморских сипах. Зоны сипинга на дне моря - это участки, где из осадков сочится метан, на нём развиваются бактерии-метанотрофы, и от них запускается пищевая цепочка, имеющая в своей основе не фотосинтетическую, а хемосинтетическую органику. В отличии от горячих гидротерм, это холодные высачивания, и происходят они без видимых эффектов типа тех же "чёрных курильщиков". Но по сути своей обитающие там и там сообщества во многом схожи.
Сипы моря Лаптевых были найдены уже лет десять назад, во время геологических исследований. Нашли их в первую очередь по растущим из дна "факелам", которые рисуют на лентах эхолотов пузырики поднимающегося от дна газа. Сипы были локализованы у края лаптевоморского шельфа, на 76° северной широты, на семидесятиметровых глубинах. По сравнению с другими известными зонами сипинга это очень северно и очень мелко. Оставалось неясно, как там в связи с этим с бактериальными матами и со специфической фауной холодных высачиваний. И вот "Келдыш" шёл в те края. Основная программа работ была другая, связанная со взаимодействием Лены и моря, но быть так рядом и не попробовать посмотреть... Короче, получилось выделить два дня на попытку найти и обследовать эти сипы.
Сначала, как и положено, искали эхолотом "факелы". Нашли два пятна, но потом всё оставшееся время прокрутились на первом из них - возни с ним более, чем хватило.
Первым делом стали гонять над тем самым пятном подводную телевизионную платформу (которая была с собой для совсем других целей - осмотра разного железа в заливах Новой Земли). Платформа сработала на отлично, красиво показывала дно и осадки, и в один прекрасный момент на экран торжественно вплыла первая белая клякса: бактериальный мат! Потом их нашлось ещё много. Одно это было уже совершенно замечательно, но аппетит, как известно, приходит во время еды...
Пару раз удалось увидать, как рядом с матами из осадков вдруг выбулькивали и улетали вверх пузырьки метана. Впрочем, позже в тот же день эти (ну, не эти, но такие же) пузырьки удалось увидать и воочию: оказалось, они благополучно пролетают весь 70-метровый слой воды, и, если стоять точно над сипом, то можно заметить, как они выскакивают на поверхность, точно в болоте каком-нибудь... Вот тут удалось подловить такие пузырьки на подлёте.
Но пузырьки на поверхности были потом. А пока соображали, как бы добраться до тех самых белых клякс: картинка картинкой, а пробы-то нужны... А до сочений 70 метров глубины, сами они с суповую тарелку, и сидят (в данном конкретном сгущении) на участке, сопоставимом по размерам с размерами "Келдыша". В первый день старались попасть в них трубкой Неймисто (такая хитрая замыкающаяся трубка, позволяющая поднимать непобеспокоенным захваченный осадок и даже придонную воду над ним).
Начальство с капитаном долго прикидывало, как можно так вертеть корабль (с учётом взаимного расположения эхолота и лебёдки), чтобы загодя опущенная на пол-воды трубка, стартовав по команде эхолотчика, дойдя до дна попала бы в основание "факела". Если не с первой попытки, то хоть с какой-нибудь...
В результате к вечеру эволюции "Келдыша" выглядели на трекере вот таким клубком (само судно имеет в таком масштабе вполне не маленький размер), но пару раз удалось вогнать трубку точно, куда надо, и принести не только бактериальную муть, но и доходящий до самого наилка замечательно вонючий чёрный восстановленный осадок (без всякого серого окисленного слоя, геологи да оценят).
Ночью небольшим роботом-ровером, снабжённым пробоотборником, сделанным на месте на базе конфискованной у доктора медицинской груши, удалось отобрать бактериальный мат уже прицельно и в достаточном для всяких анализов количестве. Но эту операцию я проспал. А на второй день дошла очередь до бокс-корера... Впрочем, что-то длинно получается, так что тут я, пожалуй, прервусь.
(Продолжение следует)