7 ноября: день легализации Сатаны
Это произошло в сегодняшний день, по старому стилю 25 октября 1917 года. До этой даты «партия дьявола» присутствовала на земле нелегально, без прописки, на частных правах, и только в этот день она получила полное юридическое оформление. Всё прошлое было отменено, все божии и человеческие законы объявлены преступными, всё перевернуто с ног на голову, вывернуто наизнанку. А главное - убивать, убивать и убивать. Вообще цель марксизма - убить всех людей, полное уничтожение жизни на земле. Ближе всех к этой цели подошла Камбоджа, но об этом молчат. Позиции партии дьявола до сих пор сильны, у нее есть много сторонников и поддержантов. На территории постсовка до сих пор остаётся полно улиц «25 октября» и «7 ноября», полно названий «октябрьский», «жовтневий» и т.д. Нынешняя российская власть до сих пор получает свою легитимацию от той даты, от трупа в мавзолее, от первого ВЧК на Гороховой 2 в Петрограде. И ничего не осознано и не понято. Как не понимали, чтО происходит, тогда, в те дни переворота. Зинаида Гиппиус не понимала. Ужасалась происходящему, но страшно опасалась прихода кайзеровских войск в Петроград…
Зинаида Гиппиус: Дневники. «Синяя книга». Октябрь 1917.
Торжество победителей. Вчера, после обстрела, Зимний Дворец был взят. Сидевших там министров (всех до 17, кажется) заключили в Петропавловскую крепость.
Остается факт - объявленное большевистское правительство: где премьер - Ленин-Ульянов, министр иностр. дел - Бронштейн, призрения - г-жа Коллонтай и т.д.
Как заправит это правительствово - увидит тот, кто останется в живых. Грамотных, я думаю, мало кто останется: петербуржцы сейчас в руках и распоряжении 200-сот тысячной банды гарнизона, возглавляемой кучкой мошенников.
Все газеты (кроме «Биржевых» и «Р. Воли») вышли, было... но по выходе были у газетчиков отобраны и на улицах сожжены.
Газету Бурцева «Общее Дело» накануне своего падения запретил Керенский. Бурцев тотчас выпустил «Наше общее дело», и его отобрали, сожгли, - уже большевики, причем (эти шутить не любят) засадили самого Бурцева в Петропавловку.
Кажется, большевики быстро обнажатся от всех, кто не они. Уже почти обнажились. Под ними... вовсе не «большевики», а вся беспросветно-глупая чернь и дезертиры, пойманные прежде всего на слово «мир».
Невский полон, а в сущности, все «обалдевши», с тупо раскрытыми ртами.
Когда же [в Зимний] хлынули «революционные» войска… они прямо принялись за грабеж и разрушение, ломали, били кладовые, вытаскивали серебро; чего не могли унести - то уничтожали: давили дорогой фарфор, резали ковры, изрезали и проткнули портрет [Николая II] Серова, наконец, добрались до винного погреба...
Нет, слишком стыдно писать...
Но надо все знать: женский батальон, израненный, затащили в Павловские казармы и там поголовно изнасиловали...
Петербург, - просто жители, - угрюмо и озлобленно молчит, нахмуренный, как октябрь. О, какие противные, черные, страшные и стыдные дни!
Know Total Hits
Зинаида Гиппиус: Дневники. «Синяя книга». Октябрь 1917.
Торжество победителей. Вчера, после обстрела, Зимний Дворец был взят. Сидевших там министров (всех до 17, кажется) заключили в Петропавловскую крепость.
Остается факт - объявленное большевистское правительство: где премьер - Ленин-Ульянов, министр иностр. дел - Бронштейн, призрения - г-жа Коллонтай и т.д.
Как заправит это правительствово - увидит тот, кто останется в живых. Грамотных, я думаю, мало кто останется: петербуржцы сейчас в руках и распоряжении 200-сот тысячной банды гарнизона, возглавляемой кучкой мошенников.
Все газеты (кроме «Биржевых» и «Р. Воли») вышли, было... но по выходе были у газетчиков отобраны и на улицах сожжены.
Газету Бурцева «Общее Дело» накануне своего падения запретил Керенский. Бурцев тотчас выпустил «Наше общее дело», и его отобрали, сожгли, - уже большевики, причем (эти шутить не любят) засадили самого Бурцева в Петропавловку.
Кажется, большевики быстро обнажатся от всех, кто не они. Уже почти обнажились. Под ними... вовсе не «большевики», а вся беспросветно-глупая чернь и дезертиры, пойманные прежде всего на слово «мир».
Невский полон, а в сущности, все «обалдевши», с тупо раскрытыми ртами.
Когда же [в Зимний] хлынули «революционные» войска… они прямо принялись за грабеж и разрушение, ломали, били кладовые, вытаскивали серебро; чего не могли унести - то уничтожали: давили дорогой фарфор, резали ковры, изрезали и проткнули портрет [Николая II] Серова, наконец, добрались до винного погреба...
Нет, слишком стыдно писать...
Но надо все знать: женский батальон, израненный, затащили в Павловские казармы и там поголовно изнасиловали...
Петербург, - просто жители, - угрюмо и озлобленно молчит, нахмуренный, как октябрь. О, какие противные, черные, страшные и стыдные дни!
Know Total Hits