19 августа 1991 г.
Я был в селе Свиридовка Полтавской обл., приехал туда из Франции в отпуск. Рано утром в мою комнату врывается мама и не без некоего злорадства произносит: «вставай быстро, всё, конец твоей Перестройке, Горбачева арестовали» (мама была «катастрофисткой» и всегда ожидала худшего). Я встал. Стали слушать «Радио Свобода». Еще шла обычная, не связанная с данным событием передача. Помню, как эта передача была прервана на полуслове и последовало сообщение о перевороте и ГКЧП. Затем выступил со своим позорным заявлением директор «Радио Свобода» Матусевич, в котором он распрощался навсегда с Горбачевым и Перестройкой (за это упадническое заявление его потом сняли с должности).
Весь день слушали «Свободу», но ничего отрадного. Но где-то внутри себя я чувствовал, что все равно процесс крушения коммунистической системы запущен, и он необратим, и что отныне могут быть лишь временные задержки. Откуда-то вычитал или где-то слышал, что советский строй будет существовать срок, примерно соответствующий продолжительности жизни в России.
Люди сразу же замкнулись и заткнулись. Посторонние и не очень знакомые, когда им говорили о происходящем, в ответ молчали. А я с приятелем из Мурманска, отдыхавшим в том селе, отправился на речку, потом в соседнее село Луку. Там в магазине купили дешевый портвейн и распили. Еще несколько раз бегали за бутылкой.
Даже сейчас, слушая иной раз трёп Горбачёва, у меня создается впечталение, что он сам до сих пор не понял, какое великое дело он случайно сделал. Он так ничего и не понял. Но это уже не важно.