ПОСЛЕДНИЙ ШТУРМ
Прекрасные стихи наших современников.
Читайте поэзию. В поэзии - главное.
Алексей Остудин:
Последний штурм
Прикинешь - вот и жизнь прошла вторая,
и третья наготове, тут как тут,
тебе ещё не раз ходить по краю,
где яблони свинцовые цветут,
враги всегда, чем кажется, умнее,
не зря земля круглее колеса,
а кто на танке ездить не умеет -
до старости катанья комиссар,
пошла вразнос пехота аккуратно,
часов войны последних нервный тик,
разносим в пух и прах большой курятник
пока горластый самый не притих,
сейчас бы минералки на сиропе,
что за победу нам не повредит,
и чокаемся шлемами в окопе,
когда совсем низёхонько летит.
Наталия Тебелева:
***
Разрушен и почти приговорён.
Его нутро асфальтовое вспорото.
Последним уцелевшим фонарём
нависло солнце над горелым городом.
Поломанные челюсти домов.
Часовни с закопчёнными глазницами.
Шёл бой. И купол неба был багров.
И мир трещал по шву, как будто ситцевый.
А шов - он здесь, на речке, на степях.
Неровный край. Суровая окраина.
Здесь русский дух на диво не зачах:
шумит ветрами, дышит в губы раненым.
Здесь - клином свет. И чаша горя - всклинь.
Хлебни - и вкус вовек не позабудется.
Но вот уже идёт себе, прикинь,
вдоль чёрных стен, оставшихся от улицы,
и клеит объявления подряд
девчонка лет одиннадцати отроду:
«Хорошим людям в дар отдам котят».
И солнце светит. Значит, жить и городу.
***
Тьма предельно сгустилась и вышла из тени.
На такую управу попробуй найди.
Темы нет ни одной для молчания с теми,
у кого безболезненно бьётся в груди.
Между «быть» и «не быть» никаких промежутков:
знать - не знаешь, но чувствуешь всем существом.
И поют километры подсолнухов жухлых,
и сплетаются трещины на лобовом.
В этой оптике - жизнь. Чем южнее, тем чётче.
Зеленее на встречке. Понятней слова.
А двойная сплошная - уверенный росчерк,
след на небе, где крылья заметны едва.
И всё чаще мелькают в окне лесополки -
лесополосы временно перевелись.
Супостата сбивает с дороги и с толку
разливанная Русь, чернозёмная высь.
Просто общий язык. Просто общая память.
Просто больно, и нужно управу найти.
Тьма уже начинает по краешку таять.
Дальний свет. М4. Две трети пути.
Сентябрь 2024
Игорь Караулов:
ЛЕНИНСКИЙ ЗАЧЁТ
Тот, снесённый в Киеве и Харькове.
Тот, на чей гранитный лоб
низколобые плевали, харкали,
на руинах празднуя флешмоб.
Тот, напоминавший Чарли Чаплина
маленький танцор под барабан,
в голове отмеривавший тщательно,
сколько воли и каким рабам.
Тот, насквозь проехавший под пломбою
неприятельские города.
Тот, грозивший миру красной бомбою,
кажется, опять идёт сюда.
Читайте поэзию. В поэзии - главное.
Алексей Остудин:
Последний штурм
Прикинешь - вот и жизнь прошла вторая,
и третья наготове, тут как тут,
тебе ещё не раз ходить по краю,
где яблони свинцовые цветут,
враги всегда, чем кажется, умнее,
не зря земля круглее колеса,
а кто на танке ездить не умеет -
до старости катанья комиссар,
пошла вразнос пехота аккуратно,
часов войны последних нервный тик,
разносим в пух и прах большой курятник
пока горластый самый не притих,
сейчас бы минералки на сиропе,
что за победу нам не повредит,
и чокаемся шлемами в окопе,
когда совсем низёхонько летит.
Наталия Тебелева:
***
Разрушен и почти приговорён.
Его нутро асфальтовое вспорото.
Последним уцелевшим фонарём
нависло солнце над горелым городом.
Поломанные челюсти домов.
Часовни с закопчёнными глазницами.
Шёл бой. И купол неба был багров.
И мир трещал по шву, как будто ситцевый.
А шов - он здесь, на речке, на степях.
Неровный край. Суровая окраина.
Здесь русский дух на диво не зачах:
шумит ветрами, дышит в губы раненым.
Здесь - клином свет. И чаша горя - всклинь.
Хлебни - и вкус вовек не позабудется.
Но вот уже идёт себе, прикинь,
вдоль чёрных стен, оставшихся от улицы,
и клеит объявления подряд
девчонка лет одиннадцати отроду:
«Хорошим людям в дар отдам котят».
И солнце светит. Значит, жить и городу.
***
Тьма предельно сгустилась и вышла из тени.
На такую управу попробуй найди.
Темы нет ни одной для молчания с теми,
у кого безболезненно бьётся в груди.
Между «быть» и «не быть» никаких промежутков:
знать - не знаешь, но чувствуешь всем существом.
И поют километры подсолнухов жухлых,
и сплетаются трещины на лобовом.
В этой оптике - жизнь. Чем южнее, тем чётче.
Зеленее на встречке. Понятней слова.
А двойная сплошная - уверенный росчерк,
след на небе, где крылья заметны едва.
И всё чаще мелькают в окне лесополки -
лесополосы временно перевелись.
Супостата сбивает с дороги и с толку
разливанная Русь, чернозёмная высь.
Просто общий язык. Просто общая память.
Просто больно, и нужно управу найти.
Тьма уже начинает по краешку таять.
Дальний свет. М4. Две трети пути.
Сентябрь 2024
Игорь Караулов:
ЛЕНИНСКИЙ ЗАЧЁТ
Тот, снесённый в Киеве и Харькове.
Тот, на чей гранитный лоб
низколобые плевали, харкали,
на руинах празднуя флешмоб.
Тот, напоминавший Чарли Чаплина
маленький танцор под барабан,
в голове отмеривавший тщательно,
сколько воли и каким рабам.
Тот, насквозь проехавший под пломбою
неприятельские города.
Тот, грозивший миру красной бомбою,
кажется, опять идёт сюда.