Данте Алигьери и коммунизм. Чтиво для путирастов и прочих пути...
Оригинал взят у das_foland в Данте Алигьери и коммунизм
Основное качество, присущее всем классическим произведениям - они вечные. В них поднимаются такие вопросы, с которыми человечество сталкивается и во все последующие века.
Оригинал взят у booffon в Данте Алигьери и коммунизм
Многие знают, что великий итальянский поэт Данте Алигьери создал одно из самых мощных описаний загробного мира в мировой литературе. Чаще всего вспоминают его знаменитые Круги Ада, где так подробно расписываются наказания, которым подвергаются грешники. Гораздо реже обсуждают две другие части его “Комедии”, получившей впоследствии от другого великого итальянского поэта Джованни Бокаччо эпитет “Божественная”: Чистилище и Рай. Но лично я недавно понял, что они заслуживают куда большего внимания, чем им обычно уделяют.
Честно признаюсь, я еще не дочитал этот шедевр. Когда-то, лет в 14, я уже пытался его прочесть, но мне тогда было достаточно тяжело воспринимать такой насыщенный текст, и половина содержания прошла мимо меня. Но вот, в новочеркасском литературном клубе “ИКАР”, мы решили устроить обсуждение этого великого произведения. Таким образом, мне удалось вновь погрузился в удивительный мир, описанный итальянским поэтом.
В этом, абсолютно западном произведении, апеллирующем к ещё дохристианской римской идентичности, я внезапно наткнулся на тему частной собственности. В одной из песней второй части “Комедии”, герои попадают на Второй Круг Чистилища, где томятся завистники. Они наказаны за свой грех. Сидят, прижавшись спиной к скале, плечами - друг к другу; у них зашиты веки и они одеты во власяницу (длинная грубая рубашка из волос или козьей шерсти).
Данте вступает в беседу с одним из сидящих. Им оказывается Гвидо дель Дуко. Грешник произносит длинную речь о зависти, среди которой звучат такие слова:
О род людской, зачем тебя манит
Лишь то, куда нет доступа второму?
Данте прощается с грешником и продолжает свое восхождение на гору Чистилища. Но, судя по всему, эта фраза крепко запала ему в душу и, спустя некоторое время, между ним и его проводником Вергилием происходит такой диалог:
И так ему промолвил, вопрошая:
"Что тот слепой романец разумел,
О "доступе другим" упоминая?"
И вождь: "Познав, какой грозит удел
Позарившимся на чужие крохи,
Он вас от слез предостеречь хотел.
Богатства, вас влекущие, тем плохи,
Что, чем вас больше, тем скуднее часть,
И зависть мехом раздувает вздохи.
А если бы вы устремляли страсть
К верховной сфере, беспокойство ваше.
Должно бы неминуемо отпасть.
Ведь там - чем больше говорящих "наше",
Тем большей долей каждый наделен,
И тем любовь горит светлей и краше".
То есть Вергилий говорит, что в Раю частной собственности нет в принципе, а значит нет и зависти. И выдвигает тезис: “чем больше говорящих "наше", Тем большей долей каждый наделен”. Данте не понимает, как это возможно:
"Теперь я даже меньше утолен, -
Ответил я ему, - чем был сначала,
И большими сомненьями смущен.
Ведь если достоянье общим стало
И совладельцев много, почему
Они богаче, чем когда их мало?"
А Вергилий отвечает:
И он в ответ: "Ты снова дал уму
Отвлечься в сторону земного дела
И вместо света почерпаешь тьму.
Как луч бежит на световое тело,
Так нескончаемая благодать
Спешит к любви из горнего предела,
Даря ей то, что та способна взять;
И чем сильнее пыл, в душе зажженный,
Тем большей славой ей дано сиять.
Чем больше сонм, любовью озаренный,
Тем больше в нем благой любви горит,
Как в зеркалах взаимно отраженной.
То есть фактически - коммунистическая формула! Обобществленная собственность. “От каждого по способности”, то есть “пыл, в душе зажженный”. И чем больше этого пыла, чем больше сонм, говорящих “Наше” (очевидно, вместо “Моё”) тем больше “благой любви горит” в этом сонме.
Вот так представлял райскую жизнь великий Данте Алигьери аж в XIV веке. Не думаю, что современное католическое представление о Рае - в отношении частной собственности на Небесах - сильно отличается от описанного в “Комедии”. Интересно, как себе представляют свою предполагаемую жизнь в Раю те католики, которые выступают против социалистических и коммунистических движений внутри Церкви? Загробную жизнь без частной собственности? И хотят ли такие католики вообще попасть в Рай?
Основное качество, присущее всем классическим произведениям - они вечные. В них поднимаются такие вопросы, с которыми человечество сталкивается и во все последующие века.
Оригинал взят у booffon в Данте Алигьери и коммунизм
Многие знают, что великий итальянский поэт Данте Алигьери создал одно из самых мощных описаний загробного мира в мировой литературе. Чаще всего вспоминают его знаменитые Круги Ада, где так подробно расписываются наказания, которым подвергаются грешники. Гораздо реже обсуждают две другие части его “Комедии”, получившей впоследствии от другого великого итальянского поэта Джованни Бокаччо эпитет “Божественная”: Чистилище и Рай. Но лично я недавно понял, что они заслуживают куда большего внимания, чем им обычно уделяют.
Честно признаюсь, я еще не дочитал этот шедевр. Когда-то, лет в 14, я уже пытался его прочесть, но мне тогда было достаточно тяжело воспринимать такой насыщенный текст, и половина содержания прошла мимо меня. Но вот, в новочеркасском литературном клубе “ИКАР”, мы решили устроить обсуждение этого великого произведения. Таким образом, мне удалось вновь погрузился в удивительный мир, описанный итальянским поэтом.
В этом, абсолютно западном произведении, апеллирующем к ещё дохристианской римской идентичности, я внезапно наткнулся на тему частной собственности. В одной из песней второй части “Комедии”, герои попадают на Второй Круг Чистилища, где томятся завистники. Они наказаны за свой грех. Сидят, прижавшись спиной к скале, плечами - друг к другу; у них зашиты веки и они одеты во власяницу (длинная грубая рубашка из волос или козьей шерсти).
Данте вступает в беседу с одним из сидящих. Им оказывается Гвидо дель Дуко. Грешник произносит длинную речь о зависти, среди которой звучат такие слова:
О род людской, зачем тебя манит
Лишь то, куда нет доступа второму?
Данте прощается с грешником и продолжает свое восхождение на гору Чистилища. Но, судя по всему, эта фраза крепко запала ему в душу и, спустя некоторое время, между ним и его проводником Вергилием происходит такой диалог:
И так ему промолвил, вопрошая:
"Что тот слепой романец разумел,
О "доступе другим" упоминая?"
И вождь: "Познав, какой грозит удел
Позарившимся на чужие крохи,
Он вас от слез предостеречь хотел.
Богатства, вас влекущие, тем плохи,
Что, чем вас больше, тем скуднее часть,
И зависть мехом раздувает вздохи.
А если бы вы устремляли страсть
К верховной сфере, беспокойство ваше.
Должно бы неминуемо отпасть.
Ведь там - чем больше говорящих "наше",
Тем большей долей каждый наделен,
И тем любовь горит светлей и краше".
То есть Вергилий говорит, что в Раю частной собственности нет в принципе, а значит нет и зависти. И выдвигает тезис: “чем больше говорящих "наше", Тем большей долей каждый наделен”. Данте не понимает, как это возможно:
"Теперь я даже меньше утолен, -
Ответил я ему, - чем был сначала,
И большими сомненьями смущен.
Ведь если достоянье общим стало
И совладельцев много, почему
Они богаче, чем когда их мало?"
А Вергилий отвечает:
И он в ответ: "Ты снова дал уму
Отвлечься в сторону земного дела
И вместо света почерпаешь тьму.
Как луч бежит на световое тело,
Так нескончаемая благодать
Спешит к любви из горнего предела,
Даря ей то, что та способна взять;
И чем сильнее пыл, в душе зажженный,
Тем большей славой ей дано сиять.
Чем больше сонм, любовью озаренный,
Тем больше в нем благой любви горит,
Как в зеркалах взаимно отраженной.
То есть фактически - коммунистическая формула! Обобществленная собственность. “От каждого по способности”, то есть “пыл, в душе зажженный”. И чем больше этого пыла, чем больше сонм, говорящих “Наше” (очевидно, вместо “Моё”) тем больше “благой любви горит” в этом сонме.
Вот так представлял райскую жизнь великий Данте Алигьери аж в XIV веке. Не думаю, что современное католическое представление о Рае - в отношении частной собственности на Небесах - сильно отличается от описанного в “Комедии”. Интересно, как себе представляют свою предполагаемую жизнь в Раю те католики, которые выступают против социалистических и коммунистических движений внутри Церкви? Загробную жизнь без частной собственности? И хотят ли такие католики вообще попасть в Рай?