Реконструкция. Часть 2.
Продолжение публикации из журнала "Вести. Репортер". Начало здесь -
http://pravoe-org.livejournal.com/639835.html
Стрелков без мифологии
Часто можно встретить мнение, что до появления Гиркина-Стрелкова в Славянске донецкие элиты пытались играть сценарий «шантажа Киева», но приход Стрелкова эту игру сломал. Это верно лишь отчасти. В том смысле, что местные элиты пытались воспользоваться акциями протеста для торгов с Киевом. Но при этом акции протеста - это была не их игра и они ее сценарий не разрабатывали. Сценарий писался в Москве, в нем и провозглашение ДНР, и поход Стрелкова были всего лишь двумя взаимосвязанными частями одной драмы. Драмы, которая выводила Донбасс из-под контроля не только Киева, но и всех местных элит.
Относительно появления Стрелкова в Славянске бытуют две версии. Первая - это был отряд российского спецназа, который пошел туда по прямой команде из Москвы. Вторая - это были вольные стрелки, которые никому не подчинялись и пошли по зову сердца. На последнем делает упор сам Стрелков, Царев и прочие лидеры пророссийского движения того периода.
Разновидность этой версии - что Стрелкова, а позже и Бородая, отправил в Донбасс уже упомянутый выше Константин Малофеев на свой страх и риск, ни с кем в Кремле свои действия не согласовав.
Как обычно, во всем этом больше лжи, чем правды. Мы попытались восстановить реальную картину событий, и вот что получилось.
Кем были те, кто пришли вместе со Стрелковым? Это не были действующие военные РФ. Костяк составили люди, которые вместе со Стрелковым-Гиркиным участвовали в крымской самообороне. Сам Стрелков говорил, что он вошел в Славянск с 52 добровольцами и из них большинство граждане Украины: «Было ясное желание у всех продолжить процесс… Аксенов, поскольку на него такой груз свалился - по 20 часов в сутки работал, попросил меня заниматься „северными территориями“. Я стал работать со всеми делегатами: из Одессы, Николаева, Харькова, Луганска, Донецка. У всех была полная уверенность, что если восстание разовьется, то Россия придет на помощь. Поэтому я собрал неразъехавшихся бойцов роты, набрал добровольцев. Собрались 52 человека».
Так это или нет, сейчас проверить трудно. Но однозначно, что большинство из стрелковцев были опытными военными (как, например, бывший морпех армии РФ Арсений Павлов, ныне известный как Моторолла). Самого Стрелкова в СБУ назвали «полковником ГРУ». На самом деле Гиркин, выпускник историко-архивного института, известный военный реконструктор и автор детских сказок, к ГРУ никакого отношения не имел. Он отслужил срочную службу, потом поехал воевать добровольцем в Боснию (в начале 1990-х), затем пошел добровольцем же в российскую армию во время первой чеченской войны. На каком-то этапе его заметили в ФСБ. И уже во время второй чеченской войны Гиркин воевал в спецназе этой организации, причем, судя по всему, зарекомендовал себя очень неплохо. «Вся Чечня была разбита на несколько условных спецназовских округов, в каждом из которых был свой ответственный, который контролировал и координировал действия спецподразделений всех служб и родов войск. Одним из таких округов командовал Гиркин», - сказал «Репортеру» его близкий знакомый. По его словам, после войны будущий Стрелков еще некоторое время поработал в ФСБ, но из-за неуживчивости и неформатности для спецслужбы его постарались побыстрее отправить на пенсию (в 2011 году).
После чего «он занимался реконструкциями и помогал в вопросах безопасности одному православному олигарху». Учитывая, что Гиркин был давним другом Бородая, а последний уже много лет работал на Малофеева, можно предположить, что «православным олигархом» был именно он.
Кто их послал? Сопоставляя информацию из различных источников, можно сделать вывод, что весь этот проект к тому времени курировал Константин Малофеев, Сергей Аксенов и политтехнолог Малофеева Бородай. И в этом плане действительно российское государство как бы Стрелкова не посылало. Однако предположить, что полсотни вооруженных людей могли передвигаться по территории России и перейти ее границу без ведома властей, невозможно. Точно так же невозможно представить, что российское ТВ с первых же минут акции начнет самое детальное освещение действий «зеленых человечков» в Славянске, не имея на это добро высшего руководства страны. То есть, судя по всему, Малофеев и его люди действовали в четкой координации с руководством России. По крайней мере с его частью. Потому как последующее развитие событий показало, что у Кремля действительно далеко не одна башня не только в прямом, но и в переносном смысле (чего тогда в Украине многие еще не понимали).
Почему именно Славянск? Сам Стрелков в конце 2014-го на этот вопрос ответил так: «Почему Славянск? Когда мы перешли границу, у нас не было четкого определенного плана, куда нам идти. Я понимал, что с такой небольшой группой идти на Луганск или Донецк не имеет смысла. Это города-миллионники, в которых 50 человек утонут просто. Растворятся без видимого эффекта. Сразу мной была поставлена задача для себя: найти какой-то средней величины населенный пункт. С одной стороны, достаточно значимый, с другой стороны, в котором мы сможем быстро установить народную власть…
Соответственно, был задан вопрос: где тот населенный пункт, в котором мы получим массовую поддержку? И назвали Славянск. Я посмотрел на карту. Конечно, это было далеко. Но выбирать особо не приходилось. Мы поехали в Славянск. Уже к моменту прибытия нас ждали около 300 активистов, готовых к любым действиям вместе с нами. Сразу мы соединились с этой группой и пошли на штурм УВД. Через два часа мы взяли УВД, еще через час после этого - СБУ. Тогдашняя городская управа придерживалась нейтральной позиции, мы ее заняли без боя. К обеду весь город был в наших руках. Тем запасом оружия, которое было в УВД, вооружились местные добровольцы».
А вот бывший в то время и. о. президента Турчинов на этот вопрос спустя полгода в интервью «Цензору» ответил иначе: «Это стратегическая точка Донбасса, ворота. По сути, контролируя славянско-краматорский узел, российские войска со стороны Снежного могли пройти за сутки и отсечь весь Донбасс одним походом».
Так или иначе, но к тому времени в Москве и Донецке уже примерно представляли расклад сил в регионе. В Славянске, где сильны позиции православной церкви, уже тогда была достаточно серьезная протестная группа людей во главе с Вячеславом Пономаревым (потом стал «народным мэром»), которая была готова к боевым действиям. Именно поэтому там и оказался Стрелков.
Неправильные «зеленые человечки»
Последствия явления отряда Стрелкова в Славянске были колоссальными. И дело не только в том, что в Донбассе впервые в открытую начал действовать слаженный антиправительственный военный отряд (в Луганске вооруженные люди по городу ходили уже давно). Но и в том, что образ «зеленых человечков» породил у многих представление о реализуемом в Донбассе «крымском сценарии». Немало этому способствовал и Киев, где сразу всю «славянскую бригаду» записали в «спецназ ГРУ РФ» (хотя это и оказалось неправдой).
Но главное даже не в этом. «После появления Стрелкова нам из Москвы из самых высоких кругов передали: если украинская армия решится пойти в атаку, то Россия введет войска, - сказал нам один из лидеров тогдашнего сепаратистского движения. - Именно это и преломило радикально ситуацию в нашу пользу, потому что до тех пор никто не верил, что Россия будет заниматься Донбассом. Местная власть начала уходить к нам от „регионалов“ и Рината».
Идея, которую неоднократно высказывали в разговорах с нашими корреспондентами вооруженные люди в Славянске и Луганске, состояла в том, что их миссия - «принести себя в жертву» в столкновениях с украинскими силовиками, с тем чтобы Россия получила повод открыто вмешаться. Но у Москвы был, видимо, другой план.
В течение двух дней «зеленые человечки» ликвидировали украинскую власть в городах на севере Донецкой области - Славянске, Краматорске, Дружковке, Константиновке, Красном Лимане. Везде действовал один и тот же сценарий: военные захватывали горотдел милиции, раздавали оружие пророссийским активистам и передавали город под их контроль.
Волна распространялась быстро. Уже на следующий день сепаратисты даже без помощи стрелковцев взяли под контроль Енакиево, Макеевку и Харцызск, а 14 апреля в Горловке отделение милиции взял штурмом отряд под руководством подполковника российской армии в отставке жителя Горловки Игоря Безлера. В отличие от безымянных на тот момент «ополченцев» в балаклавах, Безлер с первого дня появился на видео с открытым лицом (Стрелков открыл себя миру лишь через неделю), стал первым известным военным лидером Донбасса с позывным Бес и вплоть до ноября 2014 года олицетворял собой «Горловскую автономию» в составе ДНР.
Изменилось и настроение местного населения - образ «героических 300 стрелковцев», которые противостоят «бандеровцам», способствовал росту популярности сепаратистов. А после того, как в города начала заходить военная техника сил АТО и пошли первые жертвы среди мирного населения, сработал инстинкт «свой-чужой». Причем «чужими» для очень многих местных оказались именно украинские войска.
Партия регионов, почувствовав, что власть уходит из ее рук, а надежды на какие-то договоренности с Киевом тают, решила открыто выступить против сепаратистов. Левченко собрал несколько сот депутатов местных советов от ПР, где была принята резолюция с осуждением ДНР и иже с ними. В ответ резко ужесточилась риторика «республиканцев» против «регионалов» и Ахметова. Заговорили о национализации его активов. «В Москве тогда были очень недовольны тем, что Ахметов не поддерживает акции протеста, - говорит московский политтехнолог. - Решили, что он враг, и дали команду начинать против него войну».
Местные элиты оказались дезориентированы, и на первый план вышел человек с ружьем - как с сепаратистской, так и с украинской стороны.
Дипломатический фальстарт
Правда, перед этим была предпринята первая попытка вынести процесс мирного урегулирования на международный уровень и зафиксировать ничью в геополитической битве за Украину. В Женеве 17 апреля собрались представители ОБСЕ, США, России, Украины и ЕС, где приняли специальную «женевскую декларацию». В ней говорилось, что «необходимо прекратить насилие, освободить все захваченные здания, разоружить незаконные формирования, а также объявить амнистию для всех протестующих за исключением совершивших тяжкое преступление». Но самое интересное, что там содержался параграф о необходимости запуска конституционного процесса, который бы учитывал интересы всех политических сил и регионов. Этот пункт был внесен по настоянию России, которая возлагала на него особые надежды.
Уже тогда Москва попыталась осуществить свой план, который она с разными вариациями продолжает пытаться реализовывать до сих пор: использовать конфликт на востоке, чтобы убедить Запад и Киев дать гарантии нейтралитета Украины и невраждебности ее политики в отношении России через федерализацию (децентрализацию), закрепив это в Конституции. Возможно, именно ради этой «женевской декларации», а вовсе не ради проекта «Новороссия» или отделения Донбасса от Украины и был согласован марш Стрелкова в Славянск и поддержан бунт в Донбассе вообще. По крайней мере в то время на официальных российских телеканалах пророссийские силы называли именно «сторонниками федерализации».
Впрочем, уже тогда стало понятно, что женевский план практически неосуществим (так же как и сейчас минский). И дело даже не в нежелании Запада как-то влиять на Украину, чтобы заставить децентрализовываться (что, в принципе, вполне логично: зачем это США и ЕС?). Главный вопрос - в желании украинской власти, пришедшей после Майдана, построить свою страну, по своему проекту, без учета каких-то «особых мнений». А с другой стороны - в отсутствии внутренней мощной легитимной политической силы, которая бы продвигала идеи, записанные во всевозможных женевских и минских декларациях. Действительно, кто был тем субъектом в середине апреля прошлого года, кто мог бы вступить в диалог с Киевом? Партия регионов ситуацию очевидно не контролировала (да и Киев не хотел с ней иметь дело).
Среди сепаратистов не было какого-то единого внятного лидера, с которым можно было бы вести диалог. Они даже и не артикулировали какие-то всеукраинские требования.
После первых боев под Славянском в Сети появилась запись разговора Бородая со Стрелковым, где первый говорит второму: выдвигайте, мол, требования, чтобы решения о внешних займах принималось с учетом мнения всех регионов. Требование понятное (чтобы сорвать программу с МВФ), но кто его должен был выдвигать? Гражданин России Гиркин? «Народный мэр» Славянска Пономарев? Смешно.
«С самого начала было очень странно, что Москва не приложила даже малейших усилий, чтобы создать на базе ДНР/ЛНР что-то эффективно работающее, вывести вперед лидеров, которые могли бы говорить от их имени, - сказал нам один из лидеров сепаратистского движения тех времен. - Хотя как минимум один такой лидер был - Олег Царев. Но его как-то сразу задвинули на вторые роли. Было ощущение, что „республикам“ отводится вспомогательная технологическая роль в каком-то очень большом геополитическом плане, который так и не сработал. А „республики“ остались. И война идет до сих пор. И что с этим делать, никто уже не знает».
Начало войны
Киев не пошел ни на какие компромиссы. Как только люди Гиркина появились в Славянске, сразу же было объявлено о жестких мерах.
Вечером 12 апреля состоялось экстренное заседание Совбеза, результат которого огласил в своем послании Турчинов: «СНБО принял решение начать широкомасштабную антитеррористическую операцию с привлечением Вооруженных сил Украины».
Россия отреагировала на это заявлением МИДа, в котором говорилось, что «самопровозглашенная в результате государственного переворота киевская власть взяла курс на силовое подавление народных протестов… Особое возмущение вызывает преступный приказ Турчинова использовать армию для подавления протестов».
Не повлияло на ситуацию и экстренное обращение экс-президента Януковича на пресс-конференции в Ростове-на-Дону, призвавшего армию «не стрелять в народ» и обвинившего США в развязывании гражданской войны. Начался новый этап противостояния, который действительно перерос в длящуюся уже почти год войну.
На первом этапе она шла для украинских сил неудачно. Утром 13 апреля Арсен Аваков бравурно рапортовал в фейсбуке, что начата Антитеррористическая операция. На ряде провластных сайтов тут же появились фейковые новости, что весь Славянск уже зачищен от «русских диверсантов». Но в реальности все происходило ровно наоборот - именно в этот день силы АТО понесли первые потери, а город остался под контролем Стрелкова.
«Сразу была отдана команда Службе безопасности, которая ответственна за проведение антитеррористических операций в стране, осуществить штурм захваченных боевиками зданий, - рассказывал позже Турчинов. - Там было порядка 150 человек, хорошо вооруженных, подготовленных диверсантов, многие из которых прошли серьезную школу подготовки в ГРУ Генштаба Российской Федерации. СБУ на базе „Альфы“ сформировала группу захвата, которую прикрывала рота десантников. Но они не понимали, кто им противостоит, и традиционно ехали, знаете, как в мирное время у нас проводятся операции: колонна машин без разведки, без охранения. Они не понимали, что началась война, хотя все знали, что Славянск захвачен группой террористов с автоматами и пулеметами, профессионально обученных и слаженных… Передовая группа „Альфы“ подъехала к Славянску, остановились на въезде в город. Во время общения с местными жителями, перекрывшими дорогу, их внезапно обстреляли террористы. БТРы десантников не среагировали и не успели поддержать огнем.
В бою пал смертью храбрых Геннадий Биличенко, капитан „Альфы“ из Полтавы, он стал первым украинским воином, погибшим в ходе Антитеррористической операции. Был тяжело ранен командир „Альфы“. О скрытном подходе к цели уже не могло быть и речи. Операция сорвалась, не начавшись».
Неудавшаяся спецоперация СБУ проходила 13 апреля. А спустя несколько дней состоялась первая попытка восстановить контроль в потерянных городах с помощью вооруженных сил. Утром 16 апреля в Краматорск вошла колонна бронетехники с десантниками из Днепропетровской области - и тут же была заблокирована местными жителями.
К десантникам прибыли на переговоры «зеленые человечки» Стрелкова, которые взяли около полусотни украинских военных в плен. А в интернете вскоре появилось видео украинских БМД с российскими флагами, едущих по улицам Славянска и Краматорска. Правда, депутат от «Батькивщины» Сергей Соболев по горячим следам назвал это военной хитростью, с помощью которой украинские военные пробрались в Славянск. Однако после обеда Минобороны признало потерю шести единиц бронетехники. Что касается новомосковских десантников, их после нескольких часов переговоров отпустили, вынудив сдать затворы и бойки автоматов. Позже военная прокуратура завела на них уголовные дела.
«Женевская декларация», принятая 17 апреля, на ход событий в Донбассе почти никак не повлияла. Украинская армия продолжала концентрировать силы на подступах к Славянску и в других городах Донбасса (некоторые из них уже перешли под контроль ДНР). Под Изюмом был развернут штаб Антитеррористической операции.
Одновременно с этим руководство страны попыталось решить проблему моральной готовности войск: в начале апреля глава МВД Арсен Аваков выступил с инициативой создания добровольческих территориальных батальонов в структуре Нацгвардии. Впрочем, это была скорее декларация, которая стала реализовываться лишь после того, как 12 апреля бывший крымчанин и активист донецкого Майдана Константин Гришин, взяв псевдоним Семен Семенченко и назвавшись «капитан-лейтенантом запаса ВМС Украины», объявил о создании 25-го батальона территориальной обороны Донецкой области, вскоре получившего название батальона «Донбасс», и обратился с этой идеей к днепропетровскому губернатору Игорю Коломойскому…
20 апреля, в ночь на Пасху, под Славянском произошел загадочный случай - «народный мэр» Пономарев объявил, что на один из блокпостов напал «Правый сектор», убив нескольких «ополченцев». Среди погибших не было «зеленых человечков» и вообще сколько-нибудь серьезно вооруженных людей, в частности погиб 57-летний Сергей Руденко, местный водитель школьного автобуса. В качестве доказательства участия ПС по российскому телевидению показали визитки Яроша, разбросанные на месте нападения. Это стало поводом для огромного количества шуток и мемов в Украине. Никто не мог тогда еще поверить, что началась настоящая война. Но смешного было мало. Как впоследствии оказалось, на блокпосту действительно был бой с участием «Правого сектора». Правда, сами его участники со стороны ПС отрицали, что ехали воевать. Говорили, что хотели просто разведать ситуацию, но попали под огонь сепаратистов. Так или иначе, но это можно считать первым боестолкновением с участием украинских добровольцев, которые потом сыграли немалую роль в АТО.
Луганский сценарий
На фоне бурно развивавшихся событий в Донецкой области ситуация в Луганске была относительно стабильной. Правда, здание СБУ продолжало оставаться в руках сепаратистов, но этим все и ограничивалось. Даже провозглашение собственной «республики», к которому призывали 7 апреля на фоне аналогичных действий в Донецке и Харькове, не состоялось, и здание обладминистрации оставалось под контролем назначенного из Киева губернатора Болотских.
Впрочем, как рассказал нам один из очевидцев событий, все это не было заслугой губернатора: в том же здании находился облсовет, который де-факто выступал с теми же требованиями, что и захватчики СБУ.
18 апреля он принял заявление с требованиями к Киеву: «В ближайшие дни должен быть объявлен всеукраинский референдум по двум вопросам: о государственном устройстве Украины с максимальной передачей властных полномочий в регионы и о государственном статусе русского языка. Необходимо до 9 мая принять закон об амнистии и непривлечении к ответственности бойцов спецподразделений „Беркут“, „Альфа“ и Внутренних войск, военнослужащих, а также о правовых гарантиях непреследования активистов и всех участников акций протеста, захватов административных зданий на востоке страны с последующим их разоружением».
Ответа из Киева не последовало. И спустя три дня луганские сепаратисты перешли к активным действиям: 21 апреля на митинге возле здания СБУ было объявлено о проведении 11 и 18 мая референдумов (сначала о статусе автономии, потом о том, в каком государстве будет эта автономия), а также о назначении «народным губернатором» командира «Армии юго-востока» Валерия Болотова.
Болотов был и остается одной из самых загадочных фигур первого этапа сепаратистского движения на востоке. Из его «дореволюционной» биографии достоверно известно лишь, что он возглавлял областной союз ветеранов ВДВ; был запущен слух, что Болотов входил в окружение бывшего нардепа из Луганска Александра Ефремова и даже начинал как его водитель, однако ни одного подтверждения нет.
Став «народным губернатором», Болотов тут же объявил о переподчинении силовиков и судов еще не созданному «народному совету» области. А 27 апреля была объявлена «Луганская народная республика» и обнародован вопрос «референдума» 11 мая - о государственной независимости ЛНР.
29 апреля началась «конституционализация» новой «республики»: в течение одного дня сепаратисты захватили здания обладминистрации, прокуратуры, телерадиокомпании, управления МВД и горсовета. Находившееся в городе подразделение Нацгвардии согласилось разоружиться, а местная милиция и СБУ в основной массе перешли на сторону сепаратистов. Сопротивление оставшихся верными Украине частей Вооруженных сил и Нацгвардии еще длилось какое-то время, однако в целом к началу мая уже можно было говорить о том, что Киеву Луганск не подчиняется.
По поводу событий в Луганске также ходило много версий о том, что они были инспирированы Александром Ефремов и его окружением. Однако в реальности ситуация была такой же, как и в Донецке, - прежняя элита теряла контроль над областью и события происходили без ее воли. Правда, луганские «регионалы», в отличие от донецких, были более пророссийски настроены, а потому и быстрее нашли общий язык с ЛНР - поведение облсовета и мэров многих городов тому свидетельство.
Точка невозврата
В Донецке же к 20-м числам апреля сохранялось двоевластие. С одной стороны - ДНР, постепенно распространяющая свое влияние почти на всю область, но не в виде иерархической государственной структуры, а в виде самостоятельных региональных формирований под единым флагом. С другой - легально действующая обладминистрация, которая просто переехала из захваченного сепаратистами офиса в одну из гостиниц.
Между старой и новой властью шла тактическая борьба. ДНР во главе с Пушилиным продолжала подготовку к назначенному на 11 мая «референдуму», в то время как обладминистрация пыталась вернуть ситуацию под свой контроль, перехватив у сепаратистов ряд лозунгов. 24 апреля, впервые за всю весну (и в последний раз в целом), собрался Донецкий облсовет, обратившийся к Киеву с требованием провести децентрализацию. 28 апреля с обращением о проведении 25 мая, вместе с президентскими выборами, референдума по той же теме к центральной власти обратился Тарута.
Со стороны старой донецкой элиты это была последняя попытка вернуть свои позиции в регионе.
Однако Киев уже свой выбор сделал: 23 апреля первый вице-премьер Виталий Ярема объявил о начале нового этапа АТО, которая сосредотачивалась вокруг Славянска и Краматорска. План был прост: подавить наиболее активный очаг сепаратизма силой - и тогда остальные бастионы падут сами. По словам Яремы, план действий сил операции был разработан совместно с американскими консультантами и одобрен ими. Но, как это обычно у нас бывает, исполнение оказалось далеким от планов.
Утром 24 апреля в Славянске появились листовки, призывающие население не выходить из домов в связи с началом Антитеррористической операции. Вскоре послышались выстрелы. К полудню появилось сообщение о первом успехе операции - взятии под контроль блокпоста на въезде в Славянск с северо-востока; славянская «самооборона» сообщила о двух погибших с их стороны, но опровергла падение блокпоста. Кто был прав в данной ситуации, можно судить по последующим заявлениям: о взятии того же блокпоста СБУ и пресс-центр АТО сообщали еще дважды - 25 и 30 апреля.
Впрочем, если судить по официальным заявлениям, продвижение в глубь города на тот момент не было целью украинских военных. «Мы приняли решение полностью заблокировать город Славянск. Операция будет продолжаться, ее целью является блокада террористов в Славянске и недопущение жертв среди мирного населения», - сообщил 25 апреля и. о. главы Администрации президента Сергей Пашинский.
В тот же день руководство АТО сообщило о том, что город блокирован. Однако это было преувеличением: блокировали лишь основные подъездные пути, да и то не со всех сторон - главная артерия, соединявшая Славянск с Краматорском и через него с Донецком, оставалась свободной. Опыт наших репортеров говорит о том, что полностью Славянск не был заблокирован никогда: знающие водители всегда могли проехать в объезд украинских блокпостов.
Тем не менее 24 апреля стал переломным днем. Украина впервые использовала армию для боевых действий против сепаратистов и дала понять, что будет использовать и впредь. Все те люди в Донецке, которые слышали обещание «Россия введет войска, если Украина применит силу», стали ждать, что будет делать Москва. Первоначальные знаки были очень жесткими. Путин публично возмутился применением армии и назвал киевскую власть «хунтой». В интернете появились кадры военной техники России, которая двигались к украинским границам. Но… ничего не произошло.
Так же, как ничего не произошло в ходе следующего, еще более крупного боя, который состоялся 2 мая в Славянске.
Ряд СМИ потом сообщали, что Россия собиралась ввести войска и за это выступала часть «башен» Кремля (на которые и ориентировался Малофеев), но остальные убедили Путина этого не делать. Правда это или нет - никто точно не знает.
Как и того, действительно ли кто-то в России давал кому-то в Донбассе обещание ввести войска. А если и давал, то какие имел полномочия? И были ли у России вообще намерения официально вмешаться в конфликт? Либо были, но потом под гнетом обстоятельств они изменились? На эти вопросы пока нет ответа.
Но все последующие события показали, что именно в конце апреля сломался некий сценарий, на который рассчитывала Россия и сепаратисты. В него явно не входила возможность силового подавления акций силами украинских войск. Потому что было совершенно очевидно: с регулярной армией отдельные отряды сепаратистов не справятся. Если только им на помощь не придет регулярная армия другого государства.
http://reporter.vesti-ukr.com/art/y2015/n14/14642-istoriya-doneckoj-bojni.html#.VTeDrvAoCzZ
http://pravoe-org.livejournal.com/639835.html
Стрелков без мифологии
Часто можно встретить мнение, что до появления Гиркина-Стрелкова в Славянске донецкие элиты пытались играть сценарий «шантажа Киева», но приход Стрелкова эту игру сломал. Это верно лишь отчасти. В том смысле, что местные элиты пытались воспользоваться акциями протеста для торгов с Киевом. Но при этом акции протеста - это была не их игра и они ее сценарий не разрабатывали. Сценарий писался в Москве, в нем и провозглашение ДНР, и поход Стрелкова были всего лишь двумя взаимосвязанными частями одной драмы. Драмы, которая выводила Донбасс из-под контроля не только Киева, но и всех местных элит.
Относительно появления Стрелкова в Славянске бытуют две версии. Первая - это был отряд российского спецназа, который пошел туда по прямой команде из Москвы. Вторая - это были вольные стрелки, которые никому не подчинялись и пошли по зову сердца. На последнем делает упор сам Стрелков, Царев и прочие лидеры пророссийского движения того периода.
Разновидность этой версии - что Стрелкова, а позже и Бородая, отправил в Донбасс уже упомянутый выше Константин Малофеев на свой страх и риск, ни с кем в Кремле свои действия не согласовав.
Как обычно, во всем этом больше лжи, чем правды. Мы попытались восстановить реальную картину событий, и вот что получилось.
Кем были те, кто пришли вместе со Стрелковым? Это не были действующие военные РФ. Костяк составили люди, которые вместе со Стрелковым-Гиркиным участвовали в крымской самообороне. Сам Стрелков говорил, что он вошел в Славянск с 52 добровольцами и из них большинство граждане Украины: «Было ясное желание у всех продолжить процесс… Аксенов, поскольку на него такой груз свалился - по 20 часов в сутки работал, попросил меня заниматься „северными территориями“. Я стал работать со всеми делегатами: из Одессы, Николаева, Харькова, Луганска, Донецка. У всех была полная уверенность, что если восстание разовьется, то Россия придет на помощь. Поэтому я собрал неразъехавшихся бойцов роты, набрал добровольцев. Собрались 52 человека».
Так это или нет, сейчас проверить трудно. Но однозначно, что большинство из стрелковцев были опытными военными (как, например, бывший морпех армии РФ Арсений Павлов, ныне известный как Моторолла). Самого Стрелкова в СБУ назвали «полковником ГРУ». На самом деле Гиркин, выпускник историко-архивного института, известный военный реконструктор и автор детских сказок, к ГРУ никакого отношения не имел. Он отслужил срочную службу, потом поехал воевать добровольцем в Боснию (в начале 1990-х), затем пошел добровольцем же в российскую армию во время первой чеченской войны. На каком-то этапе его заметили в ФСБ. И уже во время второй чеченской войны Гиркин воевал в спецназе этой организации, причем, судя по всему, зарекомендовал себя очень неплохо. «Вся Чечня была разбита на несколько условных спецназовских округов, в каждом из которых был свой ответственный, который контролировал и координировал действия спецподразделений всех служб и родов войск. Одним из таких округов командовал Гиркин», - сказал «Репортеру» его близкий знакомый. По его словам, после войны будущий Стрелков еще некоторое время поработал в ФСБ, но из-за неуживчивости и неформатности для спецслужбы его постарались побыстрее отправить на пенсию (в 2011 году).
После чего «он занимался реконструкциями и помогал в вопросах безопасности одному православному олигарху». Учитывая, что Гиркин был давним другом Бородая, а последний уже много лет работал на Малофеева, можно предположить, что «православным олигархом» был именно он.
Кто их послал? Сопоставляя информацию из различных источников, можно сделать вывод, что весь этот проект к тому времени курировал Константин Малофеев, Сергей Аксенов и политтехнолог Малофеева Бородай. И в этом плане действительно российское государство как бы Стрелкова не посылало. Однако предположить, что полсотни вооруженных людей могли передвигаться по территории России и перейти ее границу без ведома властей, невозможно. Точно так же невозможно представить, что российское ТВ с первых же минут акции начнет самое детальное освещение действий «зеленых человечков» в Славянске, не имея на это добро высшего руководства страны. То есть, судя по всему, Малофеев и его люди действовали в четкой координации с руководством России. По крайней мере с его частью. Потому как последующее развитие событий показало, что у Кремля действительно далеко не одна башня не только в прямом, но и в переносном смысле (чего тогда в Украине многие еще не понимали).
Почему именно Славянск? Сам Стрелков в конце 2014-го на этот вопрос ответил так: «Почему Славянск? Когда мы перешли границу, у нас не было четкого определенного плана, куда нам идти. Я понимал, что с такой небольшой группой идти на Луганск или Донецк не имеет смысла. Это города-миллионники, в которых 50 человек утонут просто. Растворятся без видимого эффекта. Сразу мной была поставлена задача для себя: найти какой-то средней величины населенный пункт. С одной стороны, достаточно значимый, с другой стороны, в котором мы сможем быстро установить народную власть…
Соответственно, был задан вопрос: где тот населенный пункт, в котором мы получим массовую поддержку? И назвали Славянск. Я посмотрел на карту. Конечно, это было далеко. Но выбирать особо не приходилось. Мы поехали в Славянск. Уже к моменту прибытия нас ждали около 300 активистов, готовых к любым действиям вместе с нами. Сразу мы соединились с этой группой и пошли на штурм УВД. Через два часа мы взяли УВД, еще через час после этого - СБУ. Тогдашняя городская управа придерживалась нейтральной позиции, мы ее заняли без боя. К обеду весь город был в наших руках. Тем запасом оружия, которое было в УВД, вооружились местные добровольцы».
А вот бывший в то время и. о. президента Турчинов на этот вопрос спустя полгода в интервью «Цензору» ответил иначе: «Это стратегическая точка Донбасса, ворота. По сути, контролируя славянско-краматорский узел, российские войска со стороны Снежного могли пройти за сутки и отсечь весь Донбасс одним походом».
Так или иначе, но к тому времени в Москве и Донецке уже примерно представляли расклад сил в регионе. В Славянске, где сильны позиции православной церкви, уже тогда была достаточно серьезная протестная группа людей во главе с Вячеславом Пономаревым (потом стал «народным мэром»), которая была готова к боевым действиям. Именно поэтому там и оказался Стрелков.
Неправильные «зеленые человечки»
Последствия явления отряда Стрелкова в Славянске были колоссальными. И дело не только в том, что в Донбассе впервые в открытую начал действовать слаженный антиправительственный военный отряд (в Луганске вооруженные люди по городу ходили уже давно). Но и в том, что образ «зеленых человечков» породил у многих представление о реализуемом в Донбассе «крымском сценарии». Немало этому способствовал и Киев, где сразу всю «славянскую бригаду» записали в «спецназ ГРУ РФ» (хотя это и оказалось неправдой).
Но главное даже не в этом. «После появления Стрелкова нам из Москвы из самых высоких кругов передали: если украинская армия решится пойти в атаку, то Россия введет войска, - сказал нам один из лидеров тогдашнего сепаратистского движения. - Именно это и преломило радикально ситуацию в нашу пользу, потому что до тех пор никто не верил, что Россия будет заниматься Донбассом. Местная власть начала уходить к нам от „регионалов“ и Рината».
Идея, которую неоднократно высказывали в разговорах с нашими корреспондентами вооруженные люди в Славянске и Луганске, состояла в том, что их миссия - «принести себя в жертву» в столкновениях с украинскими силовиками, с тем чтобы Россия получила повод открыто вмешаться. Но у Москвы был, видимо, другой план.
В течение двух дней «зеленые человечки» ликвидировали украинскую власть в городах на севере Донецкой области - Славянске, Краматорске, Дружковке, Константиновке, Красном Лимане. Везде действовал один и тот же сценарий: военные захватывали горотдел милиции, раздавали оружие пророссийским активистам и передавали город под их контроль.
Волна распространялась быстро. Уже на следующий день сепаратисты даже без помощи стрелковцев взяли под контроль Енакиево, Макеевку и Харцызск, а 14 апреля в Горловке отделение милиции взял штурмом отряд под руководством подполковника российской армии в отставке жителя Горловки Игоря Безлера. В отличие от безымянных на тот момент «ополченцев» в балаклавах, Безлер с первого дня появился на видео с открытым лицом (Стрелков открыл себя миру лишь через неделю), стал первым известным военным лидером Донбасса с позывным Бес и вплоть до ноября 2014 года олицетворял собой «Горловскую автономию» в составе ДНР.
Изменилось и настроение местного населения - образ «героических 300 стрелковцев», которые противостоят «бандеровцам», способствовал росту популярности сепаратистов. А после того, как в города начала заходить военная техника сил АТО и пошли первые жертвы среди мирного населения, сработал инстинкт «свой-чужой». Причем «чужими» для очень многих местных оказались именно украинские войска.
Партия регионов, почувствовав, что власть уходит из ее рук, а надежды на какие-то договоренности с Киевом тают, решила открыто выступить против сепаратистов. Левченко собрал несколько сот депутатов местных советов от ПР, где была принята резолюция с осуждением ДНР и иже с ними. В ответ резко ужесточилась риторика «республиканцев» против «регионалов» и Ахметова. Заговорили о национализации его активов. «В Москве тогда были очень недовольны тем, что Ахметов не поддерживает акции протеста, - говорит московский политтехнолог. - Решили, что он враг, и дали команду начинать против него войну».
Местные элиты оказались дезориентированы, и на первый план вышел человек с ружьем - как с сепаратистской, так и с украинской стороны.
Дипломатический фальстарт
Правда, перед этим была предпринята первая попытка вынести процесс мирного урегулирования на международный уровень и зафиксировать ничью в геополитической битве за Украину. В Женеве 17 апреля собрались представители ОБСЕ, США, России, Украины и ЕС, где приняли специальную «женевскую декларацию». В ней говорилось, что «необходимо прекратить насилие, освободить все захваченные здания, разоружить незаконные формирования, а также объявить амнистию для всех протестующих за исключением совершивших тяжкое преступление». Но самое интересное, что там содержался параграф о необходимости запуска конституционного процесса, который бы учитывал интересы всех политических сил и регионов. Этот пункт был внесен по настоянию России, которая возлагала на него особые надежды.
Уже тогда Москва попыталась осуществить свой план, который она с разными вариациями продолжает пытаться реализовывать до сих пор: использовать конфликт на востоке, чтобы убедить Запад и Киев дать гарантии нейтралитета Украины и невраждебности ее политики в отношении России через федерализацию (децентрализацию), закрепив это в Конституции. Возможно, именно ради этой «женевской декларации», а вовсе не ради проекта «Новороссия» или отделения Донбасса от Украины и был согласован марш Стрелкова в Славянск и поддержан бунт в Донбассе вообще. По крайней мере в то время на официальных российских телеканалах пророссийские силы называли именно «сторонниками федерализации».
Впрочем, уже тогда стало понятно, что женевский план практически неосуществим (так же как и сейчас минский). И дело даже не в нежелании Запада как-то влиять на Украину, чтобы заставить децентрализовываться (что, в принципе, вполне логично: зачем это США и ЕС?). Главный вопрос - в желании украинской власти, пришедшей после Майдана, построить свою страну, по своему проекту, без учета каких-то «особых мнений». А с другой стороны - в отсутствии внутренней мощной легитимной политической силы, которая бы продвигала идеи, записанные во всевозможных женевских и минских декларациях. Действительно, кто был тем субъектом в середине апреля прошлого года, кто мог бы вступить в диалог с Киевом? Партия регионов ситуацию очевидно не контролировала (да и Киев не хотел с ней иметь дело).
Среди сепаратистов не было какого-то единого внятного лидера, с которым можно было бы вести диалог. Они даже и не артикулировали какие-то всеукраинские требования.
После первых боев под Славянском в Сети появилась запись разговора Бородая со Стрелковым, где первый говорит второму: выдвигайте, мол, требования, чтобы решения о внешних займах принималось с учетом мнения всех регионов. Требование понятное (чтобы сорвать программу с МВФ), но кто его должен был выдвигать? Гражданин России Гиркин? «Народный мэр» Славянска Пономарев? Смешно.
«С самого начала было очень странно, что Москва не приложила даже малейших усилий, чтобы создать на базе ДНР/ЛНР что-то эффективно работающее, вывести вперед лидеров, которые могли бы говорить от их имени, - сказал нам один из лидеров сепаратистского движения тех времен. - Хотя как минимум один такой лидер был - Олег Царев. Но его как-то сразу задвинули на вторые роли. Было ощущение, что „республикам“ отводится вспомогательная технологическая роль в каком-то очень большом геополитическом плане, который так и не сработал. А „республики“ остались. И война идет до сих пор. И что с этим делать, никто уже не знает».
Начало войны
Киев не пошел ни на какие компромиссы. Как только люди Гиркина появились в Славянске, сразу же было объявлено о жестких мерах.
Вечером 12 апреля состоялось экстренное заседание Совбеза, результат которого огласил в своем послании Турчинов: «СНБО принял решение начать широкомасштабную антитеррористическую операцию с привлечением Вооруженных сил Украины».
Россия отреагировала на это заявлением МИДа, в котором говорилось, что «самопровозглашенная в результате государственного переворота киевская власть взяла курс на силовое подавление народных протестов… Особое возмущение вызывает преступный приказ Турчинова использовать армию для подавления протестов».
Не повлияло на ситуацию и экстренное обращение экс-президента Януковича на пресс-конференции в Ростове-на-Дону, призвавшего армию «не стрелять в народ» и обвинившего США в развязывании гражданской войны. Начался новый этап противостояния, который действительно перерос в длящуюся уже почти год войну.
На первом этапе она шла для украинских сил неудачно. Утром 13 апреля Арсен Аваков бравурно рапортовал в фейсбуке, что начата Антитеррористическая операция. На ряде провластных сайтов тут же появились фейковые новости, что весь Славянск уже зачищен от «русских диверсантов». Но в реальности все происходило ровно наоборот - именно в этот день силы АТО понесли первые потери, а город остался под контролем Стрелкова.
«Сразу была отдана команда Службе безопасности, которая ответственна за проведение антитеррористических операций в стране, осуществить штурм захваченных боевиками зданий, - рассказывал позже Турчинов. - Там было порядка 150 человек, хорошо вооруженных, подготовленных диверсантов, многие из которых прошли серьезную школу подготовки в ГРУ Генштаба Российской Федерации. СБУ на базе „Альфы“ сформировала группу захвата, которую прикрывала рота десантников. Но они не понимали, кто им противостоит, и традиционно ехали, знаете, как в мирное время у нас проводятся операции: колонна машин без разведки, без охранения. Они не понимали, что началась война, хотя все знали, что Славянск захвачен группой террористов с автоматами и пулеметами, профессионально обученных и слаженных… Передовая группа „Альфы“ подъехала к Славянску, остановились на въезде в город. Во время общения с местными жителями, перекрывшими дорогу, их внезапно обстреляли террористы. БТРы десантников не среагировали и не успели поддержать огнем.
В бою пал смертью храбрых Геннадий Биличенко, капитан „Альфы“ из Полтавы, он стал первым украинским воином, погибшим в ходе Антитеррористической операции. Был тяжело ранен командир „Альфы“. О скрытном подходе к цели уже не могло быть и речи. Операция сорвалась, не начавшись».
Неудавшаяся спецоперация СБУ проходила 13 апреля. А спустя несколько дней состоялась первая попытка восстановить контроль в потерянных городах с помощью вооруженных сил. Утром 16 апреля в Краматорск вошла колонна бронетехники с десантниками из Днепропетровской области - и тут же была заблокирована местными жителями.
К десантникам прибыли на переговоры «зеленые человечки» Стрелкова, которые взяли около полусотни украинских военных в плен. А в интернете вскоре появилось видео украинских БМД с российскими флагами, едущих по улицам Славянска и Краматорска. Правда, депутат от «Батькивщины» Сергей Соболев по горячим следам назвал это военной хитростью, с помощью которой украинские военные пробрались в Славянск. Однако после обеда Минобороны признало потерю шести единиц бронетехники. Что касается новомосковских десантников, их после нескольких часов переговоров отпустили, вынудив сдать затворы и бойки автоматов. Позже военная прокуратура завела на них уголовные дела.
«Женевская декларация», принятая 17 апреля, на ход событий в Донбассе почти никак не повлияла. Украинская армия продолжала концентрировать силы на подступах к Славянску и в других городах Донбасса (некоторые из них уже перешли под контроль ДНР). Под Изюмом был развернут штаб Антитеррористической операции.
Одновременно с этим руководство страны попыталось решить проблему моральной готовности войск: в начале апреля глава МВД Арсен Аваков выступил с инициативой создания добровольческих территориальных батальонов в структуре Нацгвардии. Впрочем, это была скорее декларация, которая стала реализовываться лишь после того, как 12 апреля бывший крымчанин и активист донецкого Майдана Константин Гришин, взяв псевдоним Семен Семенченко и назвавшись «капитан-лейтенантом запаса ВМС Украины», объявил о создании 25-го батальона территориальной обороны Донецкой области, вскоре получившего название батальона «Донбасс», и обратился с этой идеей к днепропетровскому губернатору Игорю Коломойскому…
20 апреля, в ночь на Пасху, под Славянском произошел загадочный случай - «народный мэр» Пономарев объявил, что на один из блокпостов напал «Правый сектор», убив нескольких «ополченцев». Среди погибших не было «зеленых человечков» и вообще сколько-нибудь серьезно вооруженных людей, в частности погиб 57-летний Сергей Руденко, местный водитель школьного автобуса. В качестве доказательства участия ПС по российскому телевидению показали визитки Яроша, разбросанные на месте нападения. Это стало поводом для огромного количества шуток и мемов в Украине. Никто не мог тогда еще поверить, что началась настоящая война. Но смешного было мало. Как впоследствии оказалось, на блокпосту действительно был бой с участием «Правого сектора». Правда, сами его участники со стороны ПС отрицали, что ехали воевать. Говорили, что хотели просто разведать ситуацию, но попали под огонь сепаратистов. Так или иначе, но это можно считать первым боестолкновением с участием украинских добровольцев, которые потом сыграли немалую роль в АТО.
Луганский сценарий
На фоне бурно развивавшихся событий в Донецкой области ситуация в Луганске была относительно стабильной. Правда, здание СБУ продолжало оставаться в руках сепаратистов, но этим все и ограничивалось. Даже провозглашение собственной «республики», к которому призывали 7 апреля на фоне аналогичных действий в Донецке и Харькове, не состоялось, и здание обладминистрации оставалось под контролем назначенного из Киева губернатора Болотских.
Впрочем, как рассказал нам один из очевидцев событий, все это не было заслугой губернатора: в том же здании находился облсовет, который де-факто выступал с теми же требованиями, что и захватчики СБУ.
18 апреля он принял заявление с требованиями к Киеву: «В ближайшие дни должен быть объявлен всеукраинский референдум по двум вопросам: о государственном устройстве Украины с максимальной передачей властных полномочий в регионы и о государственном статусе русского языка. Необходимо до 9 мая принять закон об амнистии и непривлечении к ответственности бойцов спецподразделений „Беркут“, „Альфа“ и Внутренних войск, военнослужащих, а также о правовых гарантиях непреследования активистов и всех участников акций протеста, захватов административных зданий на востоке страны с последующим их разоружением».
Ответа из Киева не последовало. И спустя три дня луганские сепаратисты перешли к активным действиям: 21 апреля на митинге возле здания СБУ было объявлено о проведении 11 и 18 мая референдумов (сначала о статусе автономии, потом о том, в каком государстве будет эта автономия), а также о назначении «народным губернатором» командира «Армии юго-востока» Валерия Болотова.
Болотов был и остается одной из самых загадочных фигур первого этапа сепаратистского движения на востоке. Из его «дореволюционной» биографии достоверно известно лишь, что он возглавлял областной союз ветеранов ВДВ; был запущен слух, что Болотов входил в окружение бывшего нардепа из Луганска Александра Ефремова и даже начинал как его водитель, однако ни одного подтверждения нет.
Став «народным губернатором», Болотов тут же объявил о переподчинении силовиков и судов еще не созданному «народному совету» области. А 27 апреля была объявлена «Луганская народная республика» и обнародован вопрос «референдума» 11 мая - о государственной независимости ЛНР.
29 апреля началась «конституционализация» новой «республики»: в течение одного дня сепаратисты захватили здания обладминистрации, прокуратуры, телерадиокомпании, управления МВД и горсовета. Находившееся в городе подразделение Нацгвардии согласилось разоружиться, а местная милиция и СБУ в основной массе перешли на сторону сепаратистов. Сопротивление оставшихся верными Украине частей Вооруженных сил и Нацгвардии еще длилось какое-то время, однако в целом к началу мая уже можно было говорить о том, что Киеву Луганск не подчиняется.
По поводу событий в Луганске также ходило много версий о том, что они были инспирированы Александром Ефремов и его окружением. Однако в реальности ситуация была такой же, как и в Донецке, - прежняя элита теряла контроль над областью и события происходили без ее воли. Правда, луганские «регионалы», в отличие от донецких, были более пророссийски настроены, а потому и быстрее нашли общий язык с ЛНР - поведение облсовета и мэров многих городов тому свидетельство.
Точка невозврата
В Донецке же к 20-м числам апреля сохранялось двоевластие. С одной стороны - ДНР, постепенно распространяющая свое влияние почти на всю область, но не в виде иерархической государственной структуры, а в виде самостоятельных региональных формирований под единым флагом. С другой - легально действующая обладминистрация, которая просто переехала из захваченного сепаратистами офиса в одну из гостиниц.
Между старой и новой властью шла тактическая борьба. ДНР во главе с Пушилиным продолжала подготовку к назначенному на 11 мая «референдуму», в то время как обладминистрация пыталась вернуть ситуацию под свой контроль, перехватив у сепаратистов ряд лозунгов. 24 апреля, впервые за всю весну (и в последний раз в целом), собрался Донецкий облсовет, обратившийся к Киеву с требованием провести децентрализацию. 28 апреля с обращением о проведении 25 мая, вместе с президентскими выборами, референдума по той же теме к центральной власти обратился Тарута.
Со стороны старой донецкой элиты это была последняя попытка вернуть свои позиции в регионе.
Однако Киев уже свой выбор сделал: 23 апреля первый вице-премьер Виталий Ярема объявил о начале нового этапа АТО, которая сосредотачивалась вокруг Славянска и Краматорска. План был прост: подавить наиболее активный очаг сепаратизма силой - и тогда остальные бастионы падут сами. По словам Яремы, план действий сил операции был разработан совместно с американскими консультантами и одобрен ими. Но, как это обычно у нас бывает, исполнение оказалось далеким от планов.
Утром 24 апреля в Славянске появились листовки, призывающие население не выходить из домов в связи с началом Антитеррористической операции. Вскоре послышались выстрелы. К полудню появилось сообщение о первом успехе операции - взятии под контроль блокпоста на въезде в Славянск с северо-востока; славянская «самооборона» сообщила о двух погибших с их стороны, но опровергла падение блокпоста. Кто был прав в данной ситуации, можно судить по последующим заявлениям: о взятии того же блокпоста СБУ и пресс-центр АТО сообщали еще дважды - 25 и 30 апреля.
Впрочем, если судить по официальным заявлениям, продвижение в глубь города на тот момент не было целью украинских военных. «Мы приняли решение полностью заблокировать город Славянск. Операция будет продолжаться, ее целью является блокада террористов в Славянске и недопущение жертв среди мирного населения», - сообщил 25 апреля и. о. главы Администрации президента Сергей Пашинский.
В тот же день руководство АТО сообщило о том, что город блокирован. Однако это было преувеличением: блокировали лишь основные подъездные пути, да и то не со всех сторон - главная артерия, соединявшая Славянск с Краматорском и через него с Донецком, оставалась свободной. Опыт наших репортеров говорит о том, что полностью Славянск не был заблокирован никогда: знающие водители всегда могли проехать в объезд украинских блокпостов.
Тем не менее 24 апреля стал переломным днем. Украина впервые использовала армию для боевых действий против сепаратистов и дала понять, что будет использовать и впредь. Все те люди в Донецке, которые слышали обещание «Россия введет войска, если Украина применит силу», стали ждать, что будет делать Москва. Первоначальные знаки были очень жесткими. Путин публично возмутился применением армии и назвал киевскую власть «хунтой». В интернете появились кадры военной техники России, которая двигались к украинским границам. Но… ничего не произошло.
Так же, как ничего не произошло в ходе следующего, еще более крупного боя, который состоялся 2 мая в Славянске.
Ряд СМИ потом сообщали, что Россия собиралась ввести войска и за это выступала часть «башен» Кремля (на которые и ориентировался Малофеев), но остальные убедили Путина этого не делать. Правда это или нет - никто точно не знает.
Как и того, действительно ли кто-то в России давал кому-то в Донбассе обещание ввести войска. А если и давал, то какие имел полномочия? И были ли у России вообще намерения официально вмешаться в конфликт? Либо были, но потом под гнетом обстоятельств они изменились? На эти вопросы пока нет ответа.
Но все последующие события показали, что именно в конце апреля сломался некий сценарий, на который рассчитывала Россия и сепаратисты. В него явно не входила возможность силового подавления акций силами украинских войск. Потому что было совершенно очевидно: с регулярной армией отдельные отряды сепаратистов не справятся. Если только им на помощь не придет регулярная армия другого государства.
http://reporter.vesti-ukr.com/art/y2015/n14/14642-istoriya-doneckoj-bojni.html#.VTeDrvAoCzZ