Николай Рубцов как поэт и визионер. Загадка знаменитого стихотворения
У меня, как и у всякого самонадеянного представителя моего психического и культурного типа, на все есть своя классификация, которая, как правило, отличается от общепринятой или "академической". Потому что она чаще всего произвольная, субъективная и бессистемная. И еще, конечно, потому, что только мне известно, "как оно есть на самом деле". :-) По такой классификации, Рубцов - один из двух величайших русских поэтов вообще. Для сравнения: вторую ступень пьедестала (на которой тоже не слишком тесно) занимают Пушкин, Блок, Ахматова и Анненский. Кто второй первый, не скажу. :-)
Одно из самых известных стихотворений Рубцова, кусок которого попал даже в современный школьный учебник для второго, по-моему, класса, "Видения на холме". В порядке отступления, это - не единственный случай: в учебниках я встречал и другие его стихи (например "Я люблю, когда шумят березы..."), что не может не радовать. Так вот: с тех пор, как я узнал это стихотворение, меня не перестает мучать вопрос о содержании описанного в нем видения. Художественные достоинства - вопрос совершенно отдельный (за один "пустынный свет на звездных берегах" автору можно ставить памятник), но что делать к крестами, которыми обставили Русь и "закрестили небо" "иных времен татары и монголы"?
Невольно приходят на ум аналогии со всякими новохронологическими построениями о том, что Батый - это от слова "батя", а все так называемое Иго было ничем иным, как борьбой за насильственную христианизацию. Причем, вопреки фоменкам, христианизацию с востока: ведь даже по имеющимся свидетельствам, среди монголов (кем бы они не были) имелись христиане (как, впрочем, и буддисты, что еще хоть как-то укладывается в рамки общепринятых представлений).
Все это находится в диком противоречии с засвидетельствованной религией монголов, равно как и с данными об их отношении к иноверцам: довольно терпимом, хотя и пренебрежительно-наплевательском. Можно, конечно, представить на месте современных монголоидов вполне-себе белых "казаков", сохранивших подобие древней религии в виде культа Вечного Неба (Арьяна, Урана) и, скажем, Сканды, Сурьи или Сурта как бога войны (Сульдэ), а также тотемного волка, священного копья и т. п., включая даже крест как древний солярный символ. Тогда кресты оказываются по обе стороны того, что принято считать Русью 13 века. Но тогда можно вообразить вообще все, что угодно, а Рубцов явно видел что-то конкретное. Жаль, что замечание Высоцкого о том, что "концы поэтов отодвинулись на время", касается только деятелей вроде него самого, а настоящие поэты продолжают умирать и гибнуть молодыми. Не будь так, Рубцов вполне мог бы быть жив до сих пор, и мы могли бы расспросить его об этом.
Взбегу на холм
и упаду
в траву.
И древностью повеет вдруг из дола.
И вдруг картины грозного раздора
Я в этот миг увижу наяву.
Пустынный свет на звездных берегах
И вереницы птиц твоих, Россия,
Затмит на миг
В крови и жемчугах
Тупой башмак скуластого Батыя!..
Россия, Русь - куда я ни взгляну...
За все твои страдания и битвы -
Люблю твою, Россия, старину,
Твои леса, погосты и молитвы,
Люблю твои избушки и цветы,
И небеса, горящие от зноя,
И шепот ив у омутной воды,
Люблю навек, до вечного покоя...
Россия, Русь! Храни себя, храни!
Смотри опять в леса твои и долы
Со всех сторон нагрянули они,
Иных времен татары и монголы.
Они несут на флагах чёрный крест,
Они крестами небо закрестили,
И не леса мне видятся окрест,
А лес крестов
в окрестностях
России...
Кресты, кресты...
Я больше не могу!
Я резко отниму от глаз ладони
И вдруг увижу: смирно на лугу
Траву жуют стреноженные кони.
Заржут они - и где-то у осин
Подхватит это медленное ржанье,
И надо мной -
бессмертных звёзд Руси,
Спокойных звезд безбрежное мерцанье...
Рубцов