Сигулдас
Весной 1977 года отец получил, наконец, ордер на новую квартиру, и скоро мы переехали в Юго-Западный район на улицу Сигулдас. Через неделю съехали последние жильцы, и на перемене из окон школы я увидел трактор во дворе нашего старого дома. Я успел прибежать к самой развязке - рабочие залезли на крышу, обернули трос вокруг флигеля, трактор дернулся и дом рухнул, подняв облако белой пыли. В тот год не распустился древний дуб в центре двора, и летом его спилили.
Новый дом стоял у низких дюн на самом берегу моря. Это теперь здесь полоса высокого соснового леса, выросшего из десятисантиметровых саженцев, которые воткнули в песок во время городского субботника в 79-м году. А тогда, полоса прибоя была видна даже с третьего этажа. Дома вокруг еще строились и главным развлечением мальчишек были бесконечные поиски приключений среди строительной техники, куч песка, досок, кирпичей и лазание по недостроенным этажам будущих панельных пятиэтажек. Я быстро познакомился с новыми соседями-сверсниками, и с наступлением тепла наш интерес, к радости родителей, переключился от опасной стройки на морской берег. Все погожие дни лета мы проводили на пляже в бесконечной возне с мячом и нырянием в волны. Пляж стал частью нашего двора и всей дворовой жизни. В то лето я приобрел двух новых друзей - Сергея и Васю. Осенние ветра выгнали нас с берега в квартиры. Мы учились в разных школах, встречались после уроков, в выходные исследовали пыльные чердаки и подвалы, выбирались на крышу рассматривать в бинокль город. Комфортная жизнь в новой квартире быстро стерла еще недавние воспоминания о старом доме, о двух ежедневных ведрах воды с далекой колонки, дровах из сарая, печках, плите, хлопающих на ветру ставнях. На смену гулким скрипучим доскам в длинном коридоре, глухим ударам, разрубаемых на щепки поленьев, где-то над головой, пришли многообразные звуки большого нового дома. Урчание водопроводных труб, разучиваемые гаммы на пианино. Нескончаемые дни рождения и праздники по выходным с традиционными песнопениями в строго определенный момент застолий, доносимые со всех сторон через стены и открытые окна. А в шесть утра громогласный торжественный распев гимна СССР из не выключенных, забытых радиоточек "Маяка".
К зиме грунтовые воды под новым микрорайоном, наконец, нашли компромисс с морем, и перед домом у самых дюн, образовалась система малых и больших прудов, правда частично высыхающих к лету, и добавивших к чарующему звуку морского прибоя нестройное крещендо лягушачьего кваканья. Лед на прудах зимой мы использовали по прямому детскому назначению, пытаясь подражать подвигам непобедимой хоккейной сборной советского союза. Весной начинался сезон метания камней в эти водоемы, и однажды в ранние майские дни, вдруг, кто-то бросал клич с призывом начать купальный сезон. Мы мчались наперегонки к морю, раздевались и, не пробуя воду, кидались в воду, боясь прослыть трусами друг перед другом. Возвращались во двор и своими мокрыми головами демонстрировали остальным свои подвиги.
Я поступлю в мореходку, Сергей и Вася будут еще учиться в школе. Вечерами мы будем ходить по району с, привезенным Васиным отцом из загранки, приемником Грюндик, и слушать между резонирующими волнами глушилок передачи "вражеских голосов".
Сергей и Вася давно живут в России. Пруды заросли тополями, сосны закрывают море, вдоль берега проложена велосипедная дорожка. Из дворов куда-то исчезли дети. И только море осталось прежним.
