Из очередной азиатской спячки Россия может уже не вернуться.
Свершилось! Россия пошла на очередной азиатский круг.
После 20 лет попыток встроиться в технократическую цивилизацию Россия сдалась и в очередной раз уговорила себя, что скрепы и национальные границы дороже эфемерных либеральных ценностей. Всё это уже было, и ничего страшного ни для России, ни для запада в этом нет, если бы не одно "но".
В своё время Михайло Васильевич Ломоносов, прибыв в столицу с севера на рыбном обозе, смог овладеть всеми науками, пожив некоторое время в Европе. Эти времена прошли. Одному, пусть даже очень одарённому человеку сегодня не под силу освоить весь накопленный объём знаний и технологий. Технологии ушли в своей сложности так далеко, что почти ничто из того, что попадает нам в руки, нельзя воспроизвести, ибо для воспроизведения необходимы детальные знания всего технологического производственного цикла, над каждым шагом которого трудятся лаборатории с уже вековыми традициями. Поэтому за 20 лет сближения с западом Россия и не смогла настигнуть его технологически, как это более-менее удавалось в прежние циклы догоняющего развития России.
К слову, вся эта дерготня между Европой и Азией исторически объясняется очень просто. Российский этнос моложе европейских минимум на 500 лет. Запад в этой связи всегда был либеральнее и технологически продвинутее России. Он был привлекательнее для людей с воображением, к нему стремились, ему подражали, его копировали. В эти периоды в Россию с запада проникали так необходимые ей знания, до которых она сама смогла бы дойти лишь столетия спустя и без которых проиграла бы западу конкурентную борьбу за выживание, что было бы окончательно оформлено военным поражением и расчленением России. Но каждый раз, когда неперевариваемый отсталым российским обществом дух западного либерализма, воспринимаемый исторически намного более молодыми россиянами как безответственность и вседозволенность, начинал разъедать основы российского абсолютизма, цементирующую базу общества и гарантию территориальной целостности страны, граничащей с технологически превосходящей её Европой, Россия наглухо захлопывалась и открывалась только тогда, когда отставание от конкурентов становилось критическим. Государство буквально ело своих детей в этот период - физически и морально, и это была цена целостности страны, с которой население России, в массе своей живущее раннеземледельческим укладом, было согласно, благо что терять ему в момент разворота страны с запада на восток было нечего. Поддержание населения в малоимущем, полностью зависимом от государства состоянии облегчало безболезненные шатания России между Европой и Азией и в конце концов закрепилось в русском национальном характере преклонения перед авторитаризмом...
Когда мы говорим об исторических процессах, не надо забывать о том, что глобальные движения огромных людских масс, смена династий и способ жизни популяций в конечном итоге являются выражением борьбы за жизненное пространство, за доступ к наиболее надёжной питательной цепи. Это уже потом появляются идеологии, оправдывающие и обосновывающие данный конкретный способ извлечения из окружающей среды источников существования. Поэтому надо уже раз и навсегда закончить с обличением российской властной традиции. Она обеспечила большой популяции выживание в течении тысячи лет, сформировавшись в законченную константу, повторяющую оправдавшую себя многократно комбинацию сближения с западом, удаления от него и выживания в этот период за счёт насилия над собственной популяцией. Было бы глупо менять то, что прекрасно функционирует, поэтому менять никто ничего не будет, чему нынешнее всероссийское ликование по поводу очередного разворота на восток и неминуемым в этой связи принесением личных свобод в жертву является прекрасным доказательством. Медведь полез в берлогу, как тысячу раз до этого, зная, что так надо и не беспокоясь о будущем. Это его биологическое право, с которым спорить глупо. Но вернёмся, наконец, к нашему выше озвученному "но"...
За последние 100 лет западная цивилизация в очередной раз совершила головокружительный технологический рывок. Россия, как могла, старалась следовать в кильватере у запада, открывшись по описанной схеме аж три раза - в начале 20 века, что обернулось для страны катастрофой, в период НЭПа, сменившемся реакцией, голодомором, но и космической программой и промышленной революцией, и в последние 20 лет, когда послевоенный, списанный с поверженной Германии сталинский технологический задел исчерпал себя в условиях существования за железным занавесом.
И если в 1905 году западные аналитики оценивали перспективы России как блистательные, если бы ей удалось сохранить взятый темп до 50-ых годов, то Советам уже стоило огромных трудов не отстать хотя бы в оборонке. Нынешнее же сближение с западом закончилось ёмобилем, ётафоном и ускоренным бурением нефтегазовых скважин. Длительности сближений с западом стало явно не хватать для освоения всё усложняющихся технологических циклов, но для разрушения авторитарной основы территориального единства страны этого ускорившегося времени оказалось более чем достаточно. Помимо всего прочего, у популяции, озвучившей свои мысли и чаяния голосовым аппаратом её вождя, появилась уверенность в том, что судя по всему уже никогда не восполнимая технологическая отсталость не так страшна, если у тебя есть атомная бомба. А это значит, что следующий разворот на запад произойдёт очень нескоро, тем более что на юге многообещающе переливается всеми цветами товарной радуги Китай, который может помочь, в теории, совершать компенсаторные технологические рывки без неминуемого в этой связи либерального сквозняка...
Почему Китай не будет адекватной заменой западу, что делает запад технологически незаменимым, какую роль играет свобода личности в способности генерировать оригинальные научные идеи, доводя их до предметного воплощения - на эти темы не говорил уже только ленивый. В концве концов, Китай совершает своё экономическое чудо на немецком оборудовании и пользуясь американскими технологиями далеко не первого ряда.
Но даже тому, кто с данными тезисами не согасен, придётся согласиться с тем, что Россию ожидает более длительный чем обычно период азиатского авторитаризма. Следующий разворот на запад лет через пятьдесят откроет перед Россией совсем иной технологический пейзаж чем сегодня - с новой энергетикой, биотехнологиями, агрономией и агротехникой, практической медицинской генетикой и рутинной трансплантологией, межпланетной космической программой, бесконтактной армией, молниеносной логистикой и объединённым всезападным таможенным союзом. Этот мир, ещё более непонятный чем нынешний, вызовет у россиян ещё большее отторжение нежели сегодняшний, и так уже далеко ушедший вперёд и уже недосягаемый запад. Следующий западный разворот будет в этой связи ещё короче, а компенсаторная пауза с разворотом на восток длиннее.
Может быть так и выглядит та самая последняя, мемориальная фаза этногенеза, которую описывал Лев Гумилёв - с замыканием этноса на себе и стремлением восстановить золотой век со всей его ритуальной атрибутикой.
Изощрённый, ничего не забывающий, статистически и историографически подкованный запад прекрасно понимает, что сейчас происходит, и не для того вводит свои смехотворные санкции, чтобы нанести России мгновенный сокрушительный ущерб. Запад подтолкнул Россию в сторону востока раньше срока, зная отдалённые последствия очередного российского разворота. Запад мыслит категориями десятилетий и столетий.
Он знает, что из очередной азиатской спячки Россия может уже и не вернуться.