Пепел Бикин. Продолжение 1
Начало здесь: http://polakow.livejournal.com/306707.html.
[Spoiler (click to open)]И еще несколько слов об отношении японцев к премьер-министру Иосида и его правительству:
Со времен Хидэёси у нас не было ни одного - я уж не говорю умного - но хотя бы нормального правительства. /…/ Говорить о доверии и уважении к такому человеку, как Иосида, просто смешно…
/…./
Да разве убедишь такого закоренелого упрямца и лицемера.
/…/
Министерство здравоохранения... Одно из тех министерств, у которого в Японии никогда не было денег. Самое большое, на что оно будет способно, это бросить призыв не пить воды. Как это было с тунцами. Поставили в приемных рыбных складах чиновников с дозиметрами и добились того, что только в одном Токио выбросили за борт полтораста тонн разделанного тунца. Разумеется, этого зараженного тунца сожрали мелкие рыбы, креветки и кальмары, которые в свою очередь пойдут на стол беднякам, а бедняки попадут к нам {в больницу}.
/…/
Изумленные полицейские услышали, как отец провинции громко и отчетливо выругался по-английски и сказал, ни к кому, по-видимому, не обращаясь:
- Это всё равно, что обучать лошадь молитвам.
Отношение японцев и американцев тоже непростые:
Хулиганы на танках! Может быть и атомные бомбы на Хиросима и Нагасаки они сбросили из хулиганства, как мальчишка стреляет из рогатки в стеклянную витрину? Иначе, какой же смысл было наносить такие удары по истерзанной, обессиленной стране, у которой уже подогнулись колени?
Да, доктор Миками не любил и боялся американцев, и довольно частое общение с ними в последние годы не изменило этих его чувств к лучшему.
/…/
Да, таких вещей никому не прощают. За что придется отвечать? Самое главное - вся эта водородная история значительно ослабила позиции Вашингтона в Японии. Джапы давно ждали повода для выражения недовольства против оккупации, и теперь катастрофа с рыбаками, радиоактивный тунец, смертоносный дождь представляются им случаем, посланным самим господом богом. Ни в одной стране американцев не ненавидели так, как в Японии.
И часто переходят в банальную ругань:
Эта желтая пигалица оказалась хитрее, чем он предполагал.
/…/
До чего у этих янки противные морды...
Впрочем, американцы грызутся и между собой:
- Ну, нас учить нечему, - усмехнулся рыжеволосый Дик, - мы и без того ученые, верно, Чарли?
- Уж во всяком случае, учить нас будет не негр, - презрительно сказал толстяк, доставая из кармана мятую пачку сигарет. Улыбка сползла с лица Майка.
- Ты, значит, парень, считаешь, что негр или там мексиканский парень хуже тебя, так ты считаешь?
- Конечно, - Чарли с открытой насмешкой взглянул негру в глаза. - Всякий скажет, что самый плохой белый лучше самого хорошего негра.
- Это ты брось, - нахмурился Дик, - совсем не в том дело, кто лучше и кто хуже. Просто...
- Что "просто"?
- У нас, у белых, своя дорога, а у негров и всяких других цветных - своя.
Майк снова широко улыбнулся:
- Это неверно, парень. И если ты так думаешь, скажи, пожалуйста, почему же мы - белые, негры, мексиканцы, китайцы, все, кто здесь есть, - едем по одной дороге, в одном и том же свинарнике?
- Знаешь, иди ты к черту, - сердито начал Чарли.
Не лучше обстоят дела «простой Японии»:
Как и всех других хозяев, Нисикава интересовало только одно: полные трюмы свежезасоленной рыбы. За полные трюмы отвечают капитан и сэндо. За это они получают деньги. Законно они действуют или нет - их дело. Впрочем, если бы рыболовным шхунам разрешено было иметь на борту оружие, Нисикава, вероятно, не удержался бы и сам порекомендовал им заняться каперством, пиратством, чем угодно, лишь была обеспечена прибыль. Единственным условием, которое он им ставил, было, есть и будет: действовать так, чтобы не вовлекать его, Нисикава, ни в какие неприятности.
И «простой Америке»:
- Конечно, мне сразу сказали, что мальчик умер. Он умер от дифтерита. Когда мальчика похоронили, Марта чуть с ума не сошла. Но через месяц вдруг успокоилась и... пошла не по той дорожке. Писем от меня ведь не было, и она решила, что я ушел совсем. Кроме того, как рассказала мне соседка, она боялась, что я спрошу с нее за ребенка, если вернусь. Ты понимаешь, Дик, как это было тяжело слышать. К Марго повадился ходить один тип, приезжий торговец из Бразилии. /…/ Месяца за полтора до нашего возвращения она собралась, взяла чемодан и уехала. Где она сейчас - не знаю. Хорошо, если бразилец забрал ее к себе насовсем, по крайней мере будет сыта.
[Spoiler (click to open)]И еще несколько слов об отношении японцев к премьер-министру Иосида и его правительству:
Со времен Хидэёси у нас не было ни одного - я уж не говорю умного - но хотя бы нормального правительства. /…/ Говорить о доверии и уважении к такому человеку, как Иосида, просто смешно…
/…./
Да разве убедишь такого закоренелого упрямца и лицемера.
/…/
Министерство здравоохранения... Одно из тех министерств, у которого в Японии никогда не было денег. Самое большое, на что оно будет способно, это бросить призыв не пить воды. Как это было с тунцами. Поставили в приемных рыбных складах чиновников с дозиметрами и добились того, что только в одном Токио выбросили за борт полтораста тонн разделанного тунца. Разумеется, этого зараженного тунца сожрали мелкие рыбы, креветки и кальмары, которые в свою очередь пойдут на стол беднякам, а бедняки попадут к нам {в больницу}.
/…/
Изумленные полицейские услышали, как отец провинции громко и отчетливо выругался по-английски и сказал, ни к кому, по-видимому, не обращаясь:
- Это всё равно, что обучать лошадь молитвам.
Отношение японцев и американцев тоже непростые:
Хулиганы на танках! Может быть и атомные бомбы на Хиросима и Нагасаки они сбросили из хулиганства, как мальчишка стреляет из рогатки в стеклянную витрину? Иначе, какой же смысл было наносить такие удары по истерзанной, обессиленной стране, у которой уже подогнулись колени?
Да, доктор Миками не любил и боялся американцев, и довольно частое общение с ними в последние годы не изменило этих его чувств к лучшему.
/…/
Да, таких вещей никому не прощают. За что придется отвечать? Самое главное - вся эта водородная история значительно ослабила позиции Вашингтона в Японии. Джапы давно ждали повода для выражения недовольства против оккупации, и теперь катастрофа с рыбаками, радиоактивный тунец, смертоносный дождь представляются им случаем, посланным самим господом богом. Ни в одной стране американцев не ненавидели так, как в Японии.
И часто переходят в банальную ругань:
Эта желтая пигалица оказалась хитрее, чем он предполагал.
/…/
До чего у этих янки противные морды...
Впрочем, американцы грызутся и между собой:
- Ну, нас учить нечему, - усмехнулся рыжеволосый Дик, - мы и без того ученые, верно, Чарли?
- Уж во всяком случае, учить нас будет не негр, - презрительно сказал толстяк, доставая из кармана мятую пачку сигарет. Улыбка сползла с лица Майка.
- Ты, значит, парень, считаешь, что негр или там мексиканский парень хуже тебя, так ты считаешь?
- Конечно, - Чарли с открытой насмешкой взглянул негру в глаза. - Всякий скажет, что самый плохой белый лучше самого хорошего негра.
- Это ты брось, - нахмурился Дик, - совсем не в том дело, кто лучше и кто хуже. Просто...
- Что "просто"?
- У нас, у белых, своя дорога, а у негров и всяких других цветных - своя.
Майк снова широко улыбнулся:
- Это неверно, парень. И если ты так думаешь, скажи, пожалуйста, почему же мы - белые, негры, мексиканцы, китайцы, все, кто здесь есть, - едем по одной дороге, в одном и том же свинарнике?
- Знаешь, иди ты к черту, - сердито начал Чарли.
Не лучше обстоят дела «простой Японии»:
Как и всех других хозяев, Нисикава интересовало только одно: полные трюмы свежезасоленной рыбы. За полные трюмы отвечают капитан и сэндо. За это они получают деньги. Законно они действуют или нет - их дело. Впрочем, если бы рыболовным шхунам разрешено было иметь на борту оружие, Нисикава, вероятно, не удержался бы и сам порекомендовал им заняться каперством, пиратством, чем угодно, лишь была обеспечена прибыль. Единственным условием, которое он им ставил, было, есть и будет: действовать так, чтобы не вовлекать его, Нисикава, ни в какие неприятности.
И «простой Америке»:
- Конечно, мне сразу сказали, что мальчик умер. Он умер от дифтерита. Когда мальчика похоронили, Марта чуть с ума не сошла. Но через месяц вдруг успокоилась и... пошла не по той дорожке. Писем от меня ведь не было, и она решила, что я ушел совсем. Кроме того, как рассказала мне соседка, она боялась, что я спрошу с нее за ребенка, если вернусь. Ты понимаешь, Дик, как это было тяжело слышать. К Марго повадился ходить один тип, приезжий торговец из Бразилии. /…/ Месяца за полтора до нашего возвращения она собралась, взяла чемодан и уехала. Где она сейчас - не знаю. Хорошо, если бразилец забрал ее к себе насовсем, по крайней мере будет сыта.