(no subject)
Краев чужих неопытный любитель
И своего всегдашний обвинитель,
Я говорил: в отечестве моем
Где верный ум, где гений мы найдем?
Где гражданин с душою благородной,
Возвышенной и пламенно свободной?
Где женщина - не с хладной красотой,
Но с пламенной, пленительной, живой?
Где разговор найду непринужденный,
Блистательный, веселый, просвещенный?
С кем можно быть не хладным, не пустым?
Отечество почти я ненавидел -
Но я вчера Голицыну увидел
И примирен с отечеством моим.
Княгиня Евдокия Голицына была старше Пушкина на 19 лет, что не помешало ему в 1817 году (по словам Карамзина) «смертельно в нее влюбиться» - давно пора признать право женщин возбуждать мужчин своим интеллектом Вчера, на Пушкинских чтениях в Саду Эрмитаж я очередной раз обратил внимание на то, как «наше все» управляется с прилагательными. Их точность и уместность (достаточно прочесть первую строчку) решает проблему избыточности, свойственную русскому языку и русской поэзии, в частности. Феноменальная техника теряется при быстром чтении больших кусков, и нужно всматриваться, чтобы избавиться от навязчивых мелодий размеров и оценить детали. А в целом, правильный был человек - знакомое раздражение от отечества снимал с помощью прекрасных женщин