(no subject)
что-то хтонь поперла с новой силой.
еще рассказ. решил в открытом доступе тоже
Алтарик Мирной
Это в прошлом заповедное место находится в крайней восточной точке бывшего Союза, к морю спускается тайга.
В начале века советская власть устроила коренному населению геноцид, а природе лесоповал, как и везде, впрочем. Между затянувшихся смешанным лесом вырубок стоят построенные военнопленными японцами дома-бараки.
наши бы девятиэтажки так строили в москве.
В полуостров вдается бухта в форме детской ледянки-поджопника. На острие этого выпяченного в бухту мыса возведен мост из ажурного чугуна и камня. Один его конец стоит на берегу, второй повис, указывая в открытый океан. Под мостом, на шаг от берега в море, в самодельном прямоугольном алтарике из намытого прибоем расслоившегося гранита, спокон века живет Мирная.
Это существо имеет лицо выдры, крепкие лапки с перепонками между пальцами, широкий хвост с вертикальной лопастью. Питается рыбой, морскими беспозвоночными и в немалой степени подношениями приезжающих на нее посмотреть паломников, как я, например. Впрочем, показываться нам-смертным она не стремится.
Ей соседствуют другие невообразимые твари, о чем я узнал после.
Биополе Мирной фонит из-под моста на много миль, поддерживая регион в доисторическом гомеостазе. Неподготовленного туриста оно может искалечить.
Всё это я вычитал в онлайн-путеводителе по дальнему востоку. Кроме того, А.З. нарисовал мне маршрут от рейсового автобуса до самой бухты и прочел вводную о мерах безопасности для головы.
Я приехал на скоростном поезде на нужную станцию и на раздолбаном ЛИАЗе в мертвый поселок с названием что-то вроде Красная Пилорама. Тропка совпала с чертежом в блокноте, вскоре я увидел берег, мыс и мост.
Я вытащил из кармана рюкзака острую ветчину и крутые яйца в пакетике, оставил рюкзак наверху у основания моста, а сам стал по крутому каменному берегу слезать к воде. Мирная, кажется, была в недобром состоянии духа - в поселке солнышко и штиль, а тут пасмурно, задувало под чугунные направляющие, и бухту штормило волнами до полуметра в холке.
Я не успел разуться - сорвался с камушка и промочил ноги. Общаться с приморской хтонью полез так, в ботинках.
Естественно, лица Мирной мне увидеть не удалось. Зато удалось ее потрогать: едва я начал по колено в воде обходить предполагаемое место алтарика со стороны моря, сильное упругое тело поддало мне под коленки так, что я едва не упал. Прежде чем я успел зажечь налобник, существо ушло в глубину, обдав меня с ног до головы брызгами.
Включив фонарик, я обнаружил в воде у ног прямоугольную каменную кладку - где-то метр на полтора, ее правый передний угол был разрушен, потому что я на него наступил. Я сложил кирпичики на место и пристроил подарки.
Я не увидел - скорее почувствовал, что нечто сидит на носке моего ботинка. А когда навел фонарик и увидел, то, размахнувшись сплеча, сбил это с себя и сиганул в море в чем был. Потом, опомнившись, разглядел Чудо, которое теперь пристроилось на уступе поддерживающего мост быка. Удивительно, что я его не убил. У него были глазки, как у рыбы-звездочета, раскатывающийся язык, как у дуделки-вывузелы, шесть насекомых ножек, поддерживающих приплюснутое тело, и длинный, сантиметров тридцать, торчащий вверх и согнутый колечком у кончика мохнатый хвост. Хтонь излучала спокойствие и доброту.
Оказалось, я под мостом не единственный паломник: пока я в одежде купался, спустился молодой парень. Он был голый по пояс, тощий и жилистый, в одной руке он нес цифровой фотоаппарат-мыльницу, а другой тискал создание, подобное тому, которое я стукнул, только млекопитающее. Он довольно бесцеремонно схватил Чудо за хвост и посадил на себя. Потом попросил меня сфотографировать его с Чудом и с обезьянкой. Сказал, что, правда, света мало и снимки будут смазанные от движения, но тут есть такая кнопочка, она включает функцию автоматического выбора из смазанных снимков наименее смазанного. Я ответил, что вообще-то у меня не дрожат руки и я не настолько ламер, чтобы не выбрать удачные снимки вручную. Пока он учил меня, на какие кнопочки в фотоаппарате жать, я проснулся.