Терёшкину вижу Джульеттой второй раз. В прошлый раз показалось, что Джульетта не её роль, хотя она и делает всё возможное, чтобы совместить роль со своей индивидуальностью. Но в этом сезоне я увидела Кармен и Никию Виктории и поняла, что в её ролях появились новые грани. И я решила пойти на спектакль, тем более что там были ещё и мои любимые Ромео и Тибальд - Шкляров и Кузнецов. Ну, и неизвестного мне Арсеньева, обещанного в роли Меркуцио, тоже любопытно было глянуть. С исполнителями этой роли в театре напряжёнка. Арсеньева, к слову, заменили Тимофеевым. И посмотрев на него, я поняла, что Сергеев на данный момент не то, что лучший, а единственный в театре Меркуцио. И, раз уж я начала с грустного, добавлю, что трубадур чуть не уронил сверстницу, и что мне очень не хватало любимого дуэта в ролях супругов Капулетти. Поэтому в танце с подушками я смотрела на Тибальда. Как же мне Кузнецов в этой роли нравится! В поединке с Меркуцио я тоже на Тибальда смотрела. А вот в дуэли с Ромео я не знала на кого смотреть, старалась не упустить из поля зрения обоих. Очень напряжённый у них был поединок, дух захватывало. И, наконец, главные герои. Терёшкиной, на мой взгляд, совсем не подходит первая картина. Ну, нет в ней девочки-резвушки, скачущей на коленях Кормилицы. Но дальше дело пошло интересней. Эта Джульетта была истиной Капулетти. Умная, сдержанная, благовоспитанная девушка, которая хорошо знает, как вести себя на балу. Когда она танцевала с Парисом, у меня было ощущение, что выбранный родителями жених ей даже нравится. Сложись всё иначе, «была бы верная супруга и добродетельная мать». Но на балу она встречает таинственного незнакомца. И всё меняется. Ромео с первого мгновения на сцене живёт ожиданием любви, предощущением той самой встречи. А Джульетта и не подозревает о возможности таких чувств. Для неё эта встреча - откровение, окно в новый мир... А особенно понравился у Виктории третий акт. Как Джульетта берёт себя в руки после ухода Ромео. Как объясняется с родителями - сначала попытка спокойного разговора, затем отчаяние и мольба и, наконец, твёрдое «Нет». И как же страшно было героине пить сонное зелье. А в склепе больше всего тронуло, как Ромео откидывал покрывало, надеясь до последнего, что там всё-таки не она. И то, с какой смесью отчаянья и надежды трясла Джульетта мёртвого возлюбленного. А в конце какой-то коварный работник сцены раньше времени дал занавес, и мы не увидели примирения враждующих семей.