Последнее фото Нестерова.
Останки русского авиатора Петра Николаевича Нестерова, совершившего в 8 сентября 1914г., первый в истории авиации воздушный таран с самолетом противника, управляемым австрийским военным летчиком бароном Фридрихом фон Розенталем. (фото найдено в 1980 году).
После совершения воздушного тарана, в результате которого вместе с противником погиб и сам Нестеров, первыми к его телу подбежали двое русских солдат, которые быстро сняли с него сапоги, из карманов вытащили деньги и сложив Нестерову руки на животе, мародеры убежали.
(из воспоминаний сослуживца Нестерова).
Этот факт стыдливо замалчивали. Личности мародеров установлены небыли.
Из книги В.Соколова "Таран Нестерова":
Когда мы выехали из города, то увидели, что все поле было покрыто людьми, бежавшими к месту падения самолетов. Они упали километрах в пяти от Жолкиева, с левой стороны шоссе, ведущего в Раву-Русскую. Никаких строений поблизости не было, но повсюду виднелись палатки военных лагерей: километрах в двух, около леса, стояли казаки; в километре от «Морана», за дорогой, разместился большой обоз, а ближе к Жолкиеву, около села Воля Висоцка, виднелись большие палатки походного госпиталя.
Около разбитых самолетов уже толпилось человек двадцать солдат и казаков.
«Моран» Нестерова лежал шагах в тридцати от дороги, на невспаханном поле. Шасси у него было разбито, крылья сложились, мотора не было, рули погнуты.
Перед самолетом шагах в двадцати лежал Нестеров. Его уже кто-то прибрал как покойника, сложив ему руки на груди. Его тело, руки и ноги были целы, даже одежда нигде не была порвана. Крови нигде не было видно. Только на правом виске виднелась вмятина с капелькой крови.
Мне сразу бросилось в глаза, что на голове у Петра Николаевича не было шлема, а на ногах ботинок, он лежал в шерстяных чулках.
Шагах в пятидесяти от «Морана» было небольшое болото, упиравшееся в дорогу. Часть его была покрыта камышами, среди которых был виден «Альбатрос» с задранным кверху отломанным хвостом. На берегу болота в луже крови лежал разбившийся вдребезги австрийский солдат. Он, очевидно, выпал с падающего австрийского самолета.
Минут через пять после нас приехал автомобиль 1-го отряда в летчиками Кованько и Передковым и с летчиком-наблюдателем Генерального штаба Лазаревым. Они наблюдали бой с аэродрома. Мы молча, со слезами на глазах смотрели на лежавшего перед нами Нестерова. Он был нашим другом и учителем, которому мы подражали и которым мы гордились.
После нескольких минут молчания я спросил у Кованько, который после смерти Нестерова вступал в командование 11-м отрядом:
- Александр Александрович, почему Петр Николаевич без ботинок?
Кованько пришел в себя.
- Действительно... Странно... Улетал он в ботинках.
- А где его шлем? - спросил Передков.
- Непонятно... Я хорошо помню, что он, улетая, застегнул шлем, - сказал, вытирая слезы, Кованько. - Надо посмотреть документы.
Он начал осматривать карманы куртки. Нашел записную книжку, носовой платок, перочинный нож, но бумажника не было.
- Его обокрали! Обокрали, сволочи, мародеры! - закричал Александр Александрович. - Ведь Петр Николаевич приехал на аэродром прямо из казначейства, где он получил деньги для отряда... Кто первым подбежал к аэроплану? - обратился он к толпе солдат.
Из расспросов солдат выяснилось, что первыми подбежали к «Морану» четыре обозных солдата, но они не прикасались к Нестерову, который лежал в том же положении, как и сейчас. Издалека они видели двух человек, которые были около погибшего летчика, а потом побежали по направлению к казачьему лагерю. Но когда обозники подбежали близко и увидели аккуратно уложенное тело с сложенными на груди руками, то они подумали, что те двое, которые были около летчика, прибрали его как покойника. Поэтому они и не смотрели, куда девались те люди. Это показание подтвердили другие солдаты, подбежавшие тотчас же после четырех обозников. Некоторые из них также заметили убегавших мародеров.
- Ну ладно. Потом разберемся, - решил Кованько. - Давайте осмотрим австрийца.
Разбившегося австрийца стали обыскивать и нашли у него легитимацийную карточку.
- «Унтер-офицер Франц Малина», - прочитал громко Кованько.
- Наш брат славянин, - тихонько отозвался стоящий рядом со мной солдат.
- В легитимации указано, что он механик, - сообщил нам прочитавший легитимацию Передков.
Пришел грузовик 11-го отряда. На нем приехали мотористы. Нелидов подошел к телу Нестерова и горько заплакал. Остальные мотористы, постояв около «Морана», пошли к болоту осматривать «Альбатрос» и нашли в грязи мотор «Гном»; во время тарана он оторвался от аэроплана Нестерова. Его уложили в грузовик. После на привезенный ковер туда же положили Нестерова.
Солдаты и казаки, которых набежало уже больше сотни, полезли в болото, чтобы вытащить «Альбатрос». Он так увяз в болоте, что его долго не могли сдвинуть с места. Наконец аэроплан сдвинулся, и в тот же момент кто-то из солдат кричал:
- Стойте, стойте! Тут человек лежит!
Из болота вытащили австрийца. У него также нашли легитимацию. «Лейтенант барон Розенталь, летчик». В карманах у него обнаружили бумажник с крупной суммой денег и фотографией, где были сняты он сам, молодой и красивый, жена-красавица и две очаровательные девочки-дочки. Семья производила чарующее впечатление. В кармане брюк нашли небольшой кожаный мешочек с золотыми монетами.
- Это на случай вынужденной посадки в нашем расположении, - заметил кто-то.
Вдруг один местный житель, стоявший в толпе солдат, закричал:
- Так это же наш барон Розенталь! Наш помещик! Его имение рядом с вашим аэродромом...
Могила П.Н.Нестерова на Лукьяновском кладбище в Киеве
См.также:
Петр Нестеров - в небо, ломая стереотипы!
Забытые герои
Воздушная война в Первую мировую
Асы первой мировой
Отцы российской авиации, или Портреты на фоне эпохи