Вильям набожен.
Вильям набожен. Даже в плохую погоду. И тем более во время чумы. Когда же в периоды этой кары небесной, производимой, как всем известно, ведьмами, стояла жара, Лондон накрывало смрадное зловоние. В такие времена Билли оказывался как-то особенно, упорото верующ.
-Жизнь состоит из бессмыслицы и уродства, - как-то заметил я ему, закрывая нос платком, смоченным в розовой воде, запах которой тоже опротивел пуще трупного.
-Ты не видел бессмысленности и уродства, раз говоришь так, Фрэнсис. Не гневи Господа.
-А то что будет? - парировал я.
-Он может показать, что ты неправ например.
-То есть - сделает для меня все красивым и осмысленным?
-Это, Фрэнсис, не обязательно. Ты и сам сможешь увидеть свою неправоту, если, не приведи Господи, - тут он осенил себя знамением и добавил еще какие-то замысловатые пассы руками (вероятно, для усиления эффекта осенения знамением), - вкусишь по-настоящему настоящего дерьма.
-Вот, Вильям, друг мой! Вот о чем я и толкую. И тут - самый важный пункт: почему же Он всегда делает только хуже, чтобы мы думали, что предыдущие невзгоды (или, как ты изящно выразился, дерьмо) были на самом деле цветочками, вместо того, чтобы взять, и сделать немножечко лучше?
