Пермский оперный театр в Мадриде. «Свадебка» и «Шут». Эпическое повествование.
Оригинал взят у kseniapo в Пермский оперный театр в Мадриде. «Свадебка» и «Шут». Эпическое повествование.
.
Жан Кокто. Дягилев
ДНЕВНИК № 277
26 октября 2013
По дороге в театр не снимала фонтаны с цветами, как уже стало привычным. Цветов не было, не успели посадить. У светских дам, сторожащих мою дорогу, появились длинношеи в париках.
Ларьки перед театром, похоже, поселились навсегда и конкурируют с театром.
Всюду конкуренция, контрасты, а также гуляющий радостный народ!
В театре много контрастов, красочности, веселого народа и много протагонистов.
Занавес объединяет всех, плюс фотографа. Его ракурс показывает, что я сижу сбоку, высоко, на своем обычном месте. Но это только на «Свадебке», потом переместилась к середине.
Протагонист первый
Сергей Павлович Дягилев (1872, Новгородская обл. - 1929, Венеция)
Леонид Бакст. Портрет Сергея Дягилева с няней
Марка к 125-летию со дня рождения
Блестящий, неповторимый Дягилев соединяет в своем лице не только все, связанное с балетом, “Русскими сезонами”, «Миром искусства», со всей культурой и выдающимися людьми своего времени, но и объединяет всех главных действующих лиц сегодняшнего спектакля в Мадриде.
Предки Дягилева жили в Перми. Дед Сергея Павловича стал протагонистом «Мелочей архиерейской жизни» Лескова.
Я срочно полистала страницы «Мелочей», чтобы достойно и со всей исследовательской глубиной написать одну фразу в этом посте, но быстро протагониста не нашла.
Поверим обстоятельной монографии: Richard Buckle “ Diáguilev”. Мне как-то подарил эту биографию Дягилева, переведенную на испанский язык, один из поклонников моей молодой подружки. Я полистала сей толстый труд, привычка не читать, а листать, свыше мне дана(!), имен много, немецкая обстоятельность налицо, картинок мало, шрифт мелкий, очки надевать неохота, и отложила, думая, что никогда не понадобится.
А вот, однако, и понадобилась!
Сам Дягилев навещал Пермь неоднократно и даже учился там в Лицее. Как пишет тот же немецкий исследователь в свое толстой книге, Дягилевы для Перми были в статусе почти королевском. Дом - дворец, старинные литографии Рембрандта, Рафаэля, колоссальная библиотека, зал для балов, в столовой какая-то уникальная лампа, в зале декорированный рояль. На этом месте я взвыла! Где фотография декорированного рояля?
В доме Дягилева кипела жизнь искусства.
Теперь понимаете, что Пермь по-особому относится к Дягилеву, и отчего в Мадриде объявлено: «Балет Дягилева из Перми»?
Протагонист второй
Пермский театр оперы и балета им. Чайковского
(акцент неожиданный)
Особое отношение Перми к Дягилеву проявилось во многом.
Здесь есть Музей его имени, в его доме проходят симпозиумы и камерные концерты, его именем назван Аэропорт в Перми, ежегодно проходит Международный Дягилевский фестиваль.
В этом году он проводился 7-й раз и открылся премьерой балета Прокофьева «Ромео и Джульетта».
Прокофьева в Перми любят тоже особо и очень давно. Прокофьев тоже посещал Пермь. В 1943 году он был приглашен туда руководителями Мариинского театра, «эмигрировавшего» из Петербурга в годы войны, и работал над завершением «Золушки». Здесь же Прокофьев создает сюиту из «Семена Котко», сонату для флейты и фортепиано, работает над «Балладой о мальчике, оставшемся неизвестным» на стихи Антакольского.
А потом он напишет «Каменный цветок», обобщая свои впечатления от этих мест.
В 1984 году в Перми был Фестиваль Прокофьева.
И тут я должна скромно, но с внутренней радостной гордостью по поводу относительной причастности к протагонистам, сказать, что я тоже был в Перми в связи с этим фестивалем и своим «семейно-детективным» расследованием.
Мои неожиданно всплывшие пермские впечатления
Узнав, что на фестивале любимая опера «Огненный ангел» Прокофьева впервые прозвучит на русском языке, я купила билет на самолет и полетела в Пермь.
Кроме фестиваля, у меня вспыхнула идея разыскать родственницу.
Начало моего детективного расследования:
Когда я сказала, что лечу в Пермь, моя мама задумчиво произнесла: «В Перми живет Люся, моя двоюродная сестра». Точно такая же фраза прозвучала от другой маминой сестры. Адреса у них не было, да и сама информация была с вопросительным оттенком.
Я бодро заявила, что обращусь в справочное бюро. Для этого, как известно, надо знать имя, фамилию и год рождения.
Провожу допрос мамы и ее московской сестры.
Фамилию Крюгер и мама, и сестра мне назвали сразу же. Год рождения приблизительно высчитали. А потом вдруг говорят:
«А ты знаешь, ее ведь звать не Людмила!» Сцена из «Ревизора».
Так и улетела с застывшим вопросом на лице.
Прилетев в Пермь, отправилась искать родственников. Фамилия оказалась редкой, и только поэтому мне нашли адрес и раскрыли имя: Люциана.
Иду по адресу. Нахожу нужную улицу. Вижу: дом 5-й стоит, 7-й тоже, а на месте нужного мне 6-го дома пустое пространство заросшего травой двора.
Исполнила немой ритуальный монолог прощания с исчезнувшим домом и надеждами найти тетю Люциану и побрела, погрустневшая.
Бреду и вдруг…..
Иногда, правда, редко, у меня бывают свалившиеся с неба конструктивные идеи. Здесь тоже, меня что-то стукнуло, и я решила зайти на почту и спросить, когда исчез этот дом.
Вошла, и мне сказали, что есть другая улица Лукьянова, но только инициалы у этого Лукьянова другие.
И мне удалось зайти в тот другой, многоэтажный дом и встретить родственные души, но это другая история.
Мои приключения на этом не закончились. Когда я подошла к театру, то выяснилось, что все билеты на фестиваль проданы. Вот так, летела в такую даль, не подумав о билетах!
Выхожу на улицу, снова в печальном раздумье. И тут вдруг (ничего не придумываю, именно опять «вдруг») меня окликает бывший консерваторский студент, вокалист, а теперь - солист Пермского театра. Он подвел меня к черному входу, показал всем дежурным, представил как любимого педагога, которому надо обязательно обеспечивать место на всех спектаклях.
А имени этого моего Ангела я сейчас уже не помню, кажется, Евгений, записей никаких не вела до последнего десятилетия и ЖЖ. Внешний его вид перед глазами, а имени нет! А я не Герман, узнать хочу!
Убить меня за это мало! Но, может быть, всплывет, хотя вряд ли, или найду, что скорее.
Впечатление от фестиваля было огромное. Услышать «Огненного ангела» на родном языке было счастьем, хотя и запись французского радио всегда вызвала и вызывает трепет. Кроме того, «Война и мир» в авторском двух вечернем варианте, волнующий всегда «Ромео» и многое другое.
И эта московская дурра не сделала никаких заметок, зная, что память у нее специфическая, чисто эмоциональная и еще на запах воздуха!? Замечу, что последняя была свойственна и Прокофьеву.
И вот теперь сижу, и даже воздуха не помню, кроме запаха шанежек, испеченных для меня Люцианой, но это лишь запах еды, совсем не то!
Остались одни эмоции: Ах, ах, ах как это было! Ничего не скажешь, высокий профессионализм анализа! Еще остались отдельные сцены.
Например, бродила по Художественному музею. Сначала там никого не было, а потом появился Геннадий Рождественский. Он тоже, как мне сказали, сама я с ним не знакома, прилетел специально на «Огненного ангела». С момента появления в зале такого знаменитого человека, я косилась частично на картины, частично на него, направляя тогда еще не исчезнувшие женские чары.
Реакции никакой. Маэстро, кроме картин, ничего не видит.
Обиделась и ушла досматривать другие залы, напрасно чар не расходуя!
Вот так и запомнила не искусство, а себя в музее, но зато с Рождественским в одном зале!
Все на фестивале вызвало восторг полный. Артисты на сцене и в оркестре были возвышены вдохновением от музыки, спектакля, ревущей публики.
И еще поразило, что администрация города сделала так, что главные автобусные маршруты подводились к началу и концу спектаклей. Не только для фестиваля. Всегда!
Вот такой этот город и такой театр. Не случайно он ставится в один ряд с лучшими оперными театрами Москвы и Петербурга.
Постановки «Свадебки» Стравинского и «Шута» Прокофьева сегодня подтвердили его высокий статус.
Протагонист третий
«Свадебка»
Поскольку я взяла на себя роль сказителя, вспоминающего и иногда оправдывающего, то скажу, что «Свадебку» я слушала и смотрела сбоку, как всегда. В этом «сбоку» ты прекрасно виден дежурным, а фотографировать запрещено. Потому ты испытываешь вполне понятный дрожащий трепет, и почти все фотографии смазываешь. Вот «Свадебка» сценическая у меня и размазалась.
Расплылся и оркестр, где так хотелось запечатлеть аж четыре рояля. Без крышек, чтобы было громче. Вот они, рояли, желтые на первом плане, за ними и по бокам ударные, а дальше хор с четырьмя солистами.
Смотрите и дорисовывайте сами!
Стравинский закончил «Свадебку» в 1923 году, но задумал раньше и возвращался периодически к работе, сделал несколько оркестровых вариантов.
Пермский театр осуществил окончательный вариант с 4-мя роялями.
Жанр «Свадебки» - балет-кантата «Русские хореографические сцены в четырех частях». Сам Стравинский, рассуждая о слове в «Свадебке», подчеркивал его чисто музыкальную основу, словно «монолит из мрамора или камня в архитектуре и скульптуре». Инструменты, голоса и текст образуют здесь единое музыкальное целое, создающее обрядовое действо высшего порядка, вневременное. Было, есть и будет. Танец может это действо претворять по-разному.
Пермский театр (смотреть все конкретные имена в афишах выше)
создал постановку, на мой взгляд, великолепную. Действо вневременное, но в нем не столько сила, хотя и она есть, сколько строгость, элегантность и теплота. Это не трагический взгляд эпохи 20-х годов прошлого столетия, а более просветленный взгляд нового поколения. Костюмы элегантные, с нежными тонами, никакого намека на фольклорность, в этом смысле костюмы тоже вневременные, как представление о вечной женственности. В танце найдены такие движения, которые помогают создать обобщенность действа, и какие-то элементы ритуала: жесты, выведенные из музыки и ее иллюстрирующие.
Поклоны - моя радость, выходят четче, потому что все хлопают, встают, и страх фотографической преступности отступает!
Солисты - певцы
Пианисты
Дирижер
Антракт
Протагонист четвертый
«Шут»
Когда Прокофьев приехал в 1914 году в Лондон, Дягилев заказал ему балет «Ала и Лолий! Балет Дягилеву не понравился, Дягилев хотел чего-то более русского. Прокофьев сделал из балета знаменитую «Скифскую сюиту», которую на премьере не дослушал Глазунов, как написал Прокофьев, «вышел из себя и из зала за несколько тактов до восхода солнца» (цитирую по памяти, которая у меня не точна).
Дягилев, Прокофьев и Стравинский встретились несколько позже в Риме, и Дягилев заказ молодому бунтарю новый балет «Шут». Он был поставлен в Париже в 1921 году. Успех значительный, в печати раздаются возгласы: «Какая радость: Стравинский уже не одинок!» Потом меньший успех в Лондоне и постепенно «Шут» стал исполняться в виде сюиты, а не балета.
Пермский театр, по существу, «Шута» возродил. И мало того, при своей, оригинальной хореографии возродил отдельные элементы композиции фигур и, видимо, костюмов Михаила Ларионова, который был участником первой постановки.
Когда открылся занавес, а к этому времени мне удалось пересесть почти в середину, я ахнула от восторга! С какой красочностью, но элегантностью передан фольклорный колорит и прелесть сказочности. При этом и русская печь, на которой любил полеживать Иванушка, тоже ненавязчиво присутствовала в самом конце сцены.
Музыка у Прокофьева лирическая, это давало возможность использовать элементы классического танца и некоторые фольклорные жесты.
Хореография и «Свадебки» и «Шута» разная, но очень яркая и привлекательная в обоих спектаклях.
Единственное, что меня в «Шуте» несколько огорчило, это шесть антрактов. Очень много. Поначалу слушались хорошо, хотя этот оркестр Прокофьева не понимает, дирижеру было трудно, но потом стали казаться не обязательными. В оркестровой сюите антрактов, конечно, меньше, и это позволяет думать, что Прокофьев делал антракты только для балетной постановки, для смены декораций, по-видимому. В новом веке с другими возможностями, может быть, стоит над этим подумать.
Записи музыки под рукой нет. Показываю много фотографии. Качество несколько улучшилось в связи с перемещением фотографа в пространстве.
Шут «убивает» Шутиху, оживляет ее плеткой и продает плетку 7 глупым Шутам за 300 рублей:
Шутихи, а потом их дочери много едят и танцуют (поэтому весьма изящны, танцуйте, господа!):
Глупые Шуты убивают своих жен и тщетно пытаются их оживить плеткой:
Смазанный антракт, где Прокофьев создает симфоническую сказку, а фотограф - свою интерпретацию для отдыха:
Шут, боясь расплаты, переодевается в женский наряд и садится на скамью с прялкой. Прялка ритмично раскачивается вместе с оркестровой музыкой.
Семь глупых Шутов влюбляются в переодетого Шута.
Приходит Купец свататься к дочерям Семерых шутов, но ему приглядывается молодуха в лице переодетого Шута, и он на ней женится к неудовольствию отцов дочерей и их самих:
Умилил один красный сапожек на ноге у семерых шутов.
Вот пример истинного включения фольклорности и веселого гротеска.
«Молодуха» решительно сопротивляется и, конечно, обманывает Купца, выпрыгнув в окно, и подсунув вместо себя козу. Купец думает, что это заколдованная жена и, чтобы расколдовать, ее убивает. Коза не расколдовывается.
Купец рыдает над козой, и носит ее по всей сцене. Но зритель, не читавший проспекта, этого не знает, и видит купца с тряпичной козой и смеется. Здесь все от начала до конца смешно.
Шут приводит полицейских, и купец «отмазывается» деньгами. 300 рублей:
Шут и вернувшаяся его Шутиха в восторге от нового обогащения, а дочери семерых Шутов находят себе суженных в лице полицейских.
В спектакле ничто не воспринимается как жестокость реальности, все глупости и ерунда, как бывает в сказке. Цель здесь: иронический, шутливый показ жадности и всеобщей глупости, как в Додоновом царстве, но без яркой сатиры, а вместо загадочного Петушка и Шемаханской царицы здесь веселый Шут с Шутихой
Поклоны
Успех огромный.
Закончила! Иду отдыхать, рука нажимать клавиши устала, очень старалась остановить мгновенье!
.
Жан Кокто. Дягилев
ДНЕВНИК № 277
26 октября 2013
По дороге в театр не снимала фонтаны с цветами, как уже стало привычным. Цветов не было, не успели посадить. У светских дам, сторожащих мою дорогу, появились длинношеи в париках.
Ларьки перед театром, похоже, поселились навсегда и конкурируют с театром.
Всюду конкуренция, контрасты, а также гуляющий радостный народ!
В театре много контрастов, красочности, веселого народа и много протагонистов.
Занавес объединяет всех, плюс фотографа. Его ракурс показывает, что я сижу сбоку, высоко, на своем обычном месте. Но это только на «Свадебке», потом переместилась к середине.
Протагонист первый
Сергей Павлович Дягилев (1872, Новгородская обл. - 1929, Венеция)
Леонид Бакст. Портрет Сергея Дягилева с няней
Марка к 125-летию со дня рождения
Блестящий, неповторимый Дягилев соединяет в своем лице не только все, связанное с балетом, “Русскими сезонами”, «Миром искусства», со всей культурой и выдающимися людьми своего времени, но и объединяет всех главных действующих лиц сегодняшнего спектакля в Мадриде.
Предки Дягилева жили в Перми. Дед Сергея Павловича стал протагонистом «Мелочей архиерейской жизни» Лескова.
Я срочно полистала страницы «Мелочей», чтобы достойно и со всей исследовательской глубиной написать одну фразу в этом посте, но быстро протагониста не нашла.
Поверим обстоятельной монографии: Richard Buckle “ Diáguilev”. Мне как-то подарил эту биографию Дягилева, переведенную на испанский язык, один из поклонников моей молодой подружки. Я полистала сей толстый труд, привычка не читать, а листать, свыше мне дана(!), имен много, немецкая обстоятельность налицо, картинок мало, шрифт мелкий, очки надевать неохота, и отложила, думая, что никогда не понадобится.
А вот, однако, и понадобилась!
Сам Дягилев навещал Пермь неоднократно и даже учился там в Лицее. Как пишет тот же немецкий исследователь в свое толстой книге, Дягилевы для Перми были в статусе почти королевском. Дом - дворец, старинные литографии Рембрандта, Рафаэля, колоссальная библиотека, зал для балов, в столовой какая-то уникальная лампа, в зале декорированный рояль. На этом месте я взвыла! Где фотография декорированного рояля?
В доме Дягилева кипела жизнь искусства.
Теперь понимаете, что Пермь по-особому относится к Дягилеву, и отчего в Мадриде объявлено: «Балет Дягилева из Перми»?
Протагонист второй
Пермский театр оперы и балета им. Чайковского
(акцент неожиданный)
Особое отношение Перми к Дягилеву проявилось во многом.
Здесь есть Музей его имени, в его доме проходят симпозиумы и камерные концерты, его именем назван Аэропорт в Перми, ежегодно проходит Международный Дягилевский фестиваль.
В этом году он проводился 7-й раз и открылся премьерой балета Прокофьева «Ромео и Джульетта».
Прокофьева в Перми любят тоже особо и очень давно. Прокофьев тоже посещал Пермь. В 1943 году он был приглашен туда руководителями Мариинского театра, «эмигрировавшего» из Петербурга в годы войны, и работал над завершением «Золушки». Здесь же Прокофьев создает сюиту из «Семена Котко», сонату для флейты и фортепиано, работает над «Балладой о мальчике, оставшемся неизвестным» на стихи Антакольского.
А потом он напишет «Каменный цветок», обобщая свои впечатления от этих мест.
В 1984 году в Перми был Фестиваль Прокофьева.
И тут я должна скромно, но с внутренней радостной гордостью по поводу относительной причастности к протагонистам, сказать, что я тоже был в Перми в связи с этим фестивалем и своим «семейно-детективным» расследованием.
Мои неожиданно всплывшие пермские впечатления
Узнав, что на фестивале любимая опера «Огненный ангел» Прокофьева впервые прозвучит на русском языке, я купила билет на самолет и полетела в Пермь.
Кроме фестиваля, у меня вспыхнула идея разыскать родственницу.
Начало моего детективного расследования:
Когда я сказала, что лечу в Пермь, моя мама задумчиво произнесла: «В Перми живет Люся, моя двоюродная сестра». Точно такая же фраза прозвучала от другой маминой сестры. Адреса у них не было, да и сама информация была с вопросительным оттенком.
Я бодро заявила, что обращусь в справочное бюро. Для этого, как известно, надо знать имя, фамилию и год рождения.
Провожу допрос мамы и ее московской сестры.
Фамилию Крюгер и мама, и сестра мне назвали сразу же. Год рождения приблизительно высчитали. А потом вдруг говорят:
«А ты знаешь, ее ведь звать не Людмила!» Сцена из «Ревизора».
Так и улетела с застывшим вопросом на лице.
Прилетев в Пермь, отправилась искать родственников. Фамилия оказалась редкой, и только поэтому мне нашли адрес и раскрыли имя: Люциана.
Иду по адресу. Нахожу нужную улицу. Вижу: дом 5-й стоит, 7-й тоже, а на месте нужного мне 6-го дома пустое пространство заросшего травой двора.
Исполнила немой ритуальный монолог прощания с исчезнувшим домом и надеждами найти тетю Люциану и побрела, погрустневшая.
Бреду и вдруг…..
Иногда, правда, редко, у меня бывают свалившиеся с неба конструктивные идеи. Здесь тоже, меня что-то стукнуло, и я решила зайти на почту и спросить, когда исчез этот дом.
Вошла, и мне сказали, что есть другая улица Лукьянова, но только инициалы у этого Лукьянова другие.
И мне удалось зайти в тот другой, многоэтажный дом и встретить родственные души, но это другая история.
Мои приключения на этом не закончились. Когда я подошла к театру, то выяснилось, что все билеты на фестиваль проданы. Вот так, летела в такую даль, не подумав о билетах!
Выхожу на улицу, снова в печальном раздумье. И тут вдруг (ничего не придумываю, именно опять «вдруг») меня окликает бывший консерваторский студент, вокалист, а теперь - солист Пермского театра. Он подвел меня к черному входу, показал всем дежурным, представил как любимого педагога, которому надо обязательно обеспечивать место на всех спектаклях.
А имени этого моего Ангела я сейчас уже не помню, кажется, Евгений, записей никаких не вела до последнего десятилетия и ЖЖ. Внешний его вид перед глазами, а имени нет! А я не Герман, узнать хочу!
Убить меня за это мало! Но, может быть, всплывет, хотя вряд ли, или найду, что скорее.
Впечатление от фестиваля было огромное. Услышать «Огненного ангела» на родном языке было счастьем, хотя и запись французского радио всегда вызвала и вызывает трепет. Кроме того, «Война и мир» в авторском двух вечернем варианте, волнующий всегда «Ромео» и многое другое.
И эта московская дурра не сделала никаких заметок, зная, что память у нее специфическая, чисто эмоциональная и еще на запах воздуха!? Замечу, что последняя была свойственна и Прокофьеву.
И вот теперь сижу, и даже воздуха не помню, кроме запаха шанежек, испеченных для меня Люцианой, но это лишь запах еды, совсем не то!
Остались одни эмоции: Ах, ах, ах как это было! Ничего не скажешь, высокий профессионализм анализа! Еще остались отдельные сцены.
Например, бродила по Художественному музею. Сначала там никого не было, а потом появился Геннадий Рождественский. Он тоже, как мне сказали, сама я с ним не знакома, прилетел специально на «Огненного ангела». С момента появления в зале такого знаменитого человека, я косилась частично на картины, частично на него, направляя тогда еще не исчезнувшие женские чары.
Реакции никакой. Маэстро, кроме картин, ничего не видит.
Обиделась и ушла досматривать другие залы, напрасно чар не расходуя!
Вот так и запомнила не искусство, а себя в музее, но зато с Рождественским в одном зале!
Все на фестивале вызвало восторг полный. Артисты на сцене и в оркестре были возвышены вдохновением от музыки, спектакля, ревущей публики.
И еще поразило, что администрация города сделала так, что главные автобусные маршруты подводились к началу и концу спектаклей. Не только для фестиваля. Всегда!
Вот такой этот город и такой театр. Не случайно он ставится в один ряд с лучшими оперными театрами Москвы и Петербурга.
Постановки «Свадебки» Стравинского и «Шута» Прокофьева сегодня подтвердили его высокий статус.
Протагонист третий
«Свадебка»
Поскольку я взяла на себя роль сказителя, вспоминающего и иногда оправдывающего, то скажу, что «Свадебку» я слушала и смотрела сбоку, как всегда. В этом «сбоку» ты прекрасно виден дежурным, а фотографировать запрещено. Потому ты испытываешь вполне понятный дрожащий трепет, и почти все фотографии смазываешь. Вот «Свадебка» сценическая у меня и размазалась.
Расплылся и оркестр, где так хотелось запечатлеть аж четыре рояля. Без крышек, чтобы было громче. Вот они, рояли, желтые на первом плане, за ними и по бокам ударные, а дальше хор с четырьмя солистами.
Смотрите и дорисовывайте сами!
Стравинский закончил «Свадебку» в 1923 году, но задумал раньше и возвращался периодически к работе, сделал несколько оркестровых вариантов.
Пермский театр осуществил окончательный вариант с 4-мя роялями.
Жанр «Свадебки» - балет-кантата «Русские хореографические сцены в четырех частях». Сам Стравинский, рассуждая о слове в «Свадебке», подчеркивал его чисто музыкальную основу, словно «монолит из мрамора или камня в архитектуре и скульптуре». Инструменты, голоса и текст образуют здесь единое музыкальное целое, создающее обрядовое действо высшего порядка, вневременное. Было, есть и будет. Танец может это действо претворять по-разному.
Пермский театр (смотреть все конкретные имена в афишах выше)
создал постановку, на мой взгляд, великолепную. Действо вневременное, но в нем не столько сила, хотя и она есть, сколько строгость, элегантность и теплота. Это не трагический взгляд эпохи 20-х годов прошлого столетия, а более просветленный взгляд нового поколения. Костюмы элегантные, с нежными тонами, никакого намека на фольклорность, в этом смысле костюмы тоже вневременные, как представление о вечной женственности. В танце найдены такие движения, которые помогают создать обобщенность действа, и какие-то элементы ритуала: жесты, выведенные из музыки и ее иллюстрирующие.
Поклоны - моя радость, выходят четче, потому что все хлопают, встают, и страх фотографической преступности отступает!
Солисты - певцы
Пианисты
Дирижер
Антракт
Протагонист четвертый
«Шут»
Когда Прокофьев приехал в 1914 году в Лондон, Дягилев заказал ему балет «Ала и Лолий! Балет Дягилеву не понравился, Дягилев хотел чего-то более русского. Прокофьев сделал из балета знаменитую «Скифскую сюиту», которую на премьере не дослушал Глазунов, как написал Прокофьев, «вышел из себя и из зала за несколько тактов до восхода солнца» (цитирую по памяти, которая у меня не точна).
Дягилев, Прокофьев и Стравинский встретились несколько позже в Риме, и Дягилев заказ молодому бунтарю новый балет «Шут». Он был поставлен в Париже в 1921 году. Успех значительный, в печати раздаются возгласы: «Какая радость: Стравинский уже не одинок!» Потом меньший успех в Лондоне и постепенно «Шут» стал исполняться в виде сюиты, а не балета.
Пермский театр, по существу, «Шута» возродил. И мало того, при своей, оригинальной хореографии возродил отдельные элементы композиции фигур и, видимо, костюмов Михаила Ларионова, который был участником первой постановки.
Когда открылся занавес, а к этому времени мне удалось пересесть почти в середину, я ахнула от восторга! С какой красочностью, но элегантностью передан фольклорный колорит и прелесть сказочности. При этом и русская печь, на которой любил полеживать Иванушка, тоже ненавязчиво присутствовала в самом конце сцены.
Музыка у Прокофьева лирическая, это давало возможность использовать элементы классического танца и некоторые фольклорные жесты.
Хореография и «Свадебки» и «Шута» разная, но очень яркая и привлекательная в обоих спектаклях.
Единственное, что меня в «Шуте» несколько огорчило, это шесть антрактов. Очень много. Поначалу слушались хорошо, хотя этот оркестр Прокофьева не понимает, дирижеру было трудно, но потом стали казаться не обязательными. В оркестровой сюите антрактов, конечно, меньше, и это позволяет думать, что Прокофьев делал антракты только для балетной постановки, для смены декораций, по-видимому. В новом веке с другими возможностями, может быть, стоит над этим подумать.
Записи музыки под рукой нет. Показываю много фотографии. Качество несколько улучшилось в связи с перемещением фотографа в пространстве.
Шут «убивает» Шутиху, оживляет ее плеткой и продает плетку 7 глупым Шутам за 300 рублей:
Шутихи, а потом их дочери много едят и танцуют (поэтому весьма изящны, танцуйте, господа!):
Глупые Шуты убивают своих жен и тщетно пытаются их оживить плеткой:
Смазанный антракт, где Прокофьев создает симфоническую сказку, а фотограф - свою интерпретацию для отдыха:
Шут, боясь расплаты, переодевается в женский наряд и садится на скамью с прялкой. Прялка ритмично раскачивается вместе с оркестровой музыкой.
Семь глупых Шутов влюбляются в переодетого Шута.
Приходит Купец свататься к дочерям Семерых шутов, но ему приглядывается молодуха в лице переодетого Шута, и он на ней женится к неудовольствию отцов дочерей и их самих:
Умилил один красный сапожек на ноге у семерых шутов.
Вот пример истинного включения фольклорности и веселого гротеска.
«Молодуха» решительно сопротивляется и, конечно, обманывает Купца, выпрыгнув в окно, и подсунув вместо себя козу. Купец думает, что это заколдованная жена и, чтобы расколдовать, ее убивает. Коза не расколдовывается.
Купец рыдает над козой, и носит ее по всей сцене. Но зритель, не читавший проспекта, этого не знает, и видит купца с тряпичной козой и смеется. Здесь все от начала до конца смешно.
Шут приводит полицейских, и купец «отмазывается» деньгами. 300 рублей:
Шут и вернувшаяся его Шутиха в восторге от нового обогащения, а дочери семерых Шутов находят себе суженных в лице полицейских.
В спектакле ничто не воспринимается как жестокость реальности, все глупости и ерунда, как бывает в сказке. Цель здесь: иронический, шутливый показ жадности и всеобщей глупости, как в Додоновом царстве, но без яркой сатиры, а вместо загадочного Петушка и Шемаханской царицы здесь веселый Шут с Шутихой
Поклоны
Успех огромный.
Закончила! Иду отдыхать, рука нажимать клавиши устала, очень старалась остановить мгновенье!