Это он -- сейчас -- ТАК??? Молодец. Мой любимый человек любил Кима. Очень. Он был где-то его ровесником. Последнее время он не следил ни за Кимом, ни за политикой -- не до того было. ХПН, терминальная стадия. Битва за каждый день. Бесплатные лекарства - мечта. Трансплантация -- мечта из мечт. Дожил до операции на сердце. Но не пережил ее. Это случилось в марте сего года. К чему я это? Да к тому, что теперь я очень хорошо знаю, почему и зачем я с Украиной и с Кимом. Я, тихий препод латыни, филолог, изначально очень далекий от политики. "Вот, братцы, в чем беда..." (с))
Благодарю Вас. Да, мы общались еще когда Эрик был жив. Я пыталась сделать для него что-то через Нефро-Лигу. Но... система оказалась сильнее. Этой стране люди, переставшие быть ресурсом, не нужны. А что я с вами -- а с кем мне еще быть?... Я же понимаю, что и почему произошло... И он понимал -- только у него уже сил не было, чтобы бороться за себя и за других. Как я теперь понимаю, пойти на ту операцию было для него высшим мужеством -- но он лучше нас всех понимал и чувствовал, что это значит.
Click to view
Comments 6
Молодец.
Мой любимый человек любил Кима. Очень.
Он был где-то его ровесником. Последнее время он не следил ни за Кимом, ни за политикой -- не до того было.
ХПН, терминальная стадия. Битва за каждый день. Бесплатные лекарства - мечта. Трансплантация -- мечта из мечт.
Дожил до операции на сердце. Но не пережил ее. Это случилось в марте сего года.
К чему я это? Да к тому, что теперь я очень хорошо знаю, почему и зачем я с Украиной и с Кимом. Я, тихий препод латыни, филолог, изначально очень далекий от политики.
"Вот, братцы, в чем беда..." (с))
Reply
а то, что вы с нами - так плюс еще один человек. это есть хорошо.
Reply
Да, мы общались еще когда Эрик был жив. Я пыталась сделать для него что-то через Нефро-Лигу. Но... система оказалась сильнее. Этой стране люди, переставшие быть ресурсом, не нужны.
А что я с вами -- а с кем мне еще быть?... Я же понимаю, что и почему произошло... И он понимал -- только у него уже сил не было, чтобы бороться за себя и за других. Как я теперь понимаю, пойти на ту операцию было для него высшим мужеством -- но он лучше нас всех понимал и чувствовал, что это значит.
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment