Средний Восток. День №8.
Чем хороша болезнь, так это тем, что можно старые дневники дописать. Итак, возвращаемся в 2004 год на Средний Восток. А точнее на разделенный этническим конфликтом остров Кипр, в непризнанное государство Северный Кипр.
08.03.04
Утро застало нас у берегов новой страны. Весь вопрос как называть эту страну? Если подходить к вопросу де-юре, то это Республика Кипр. Так считает атлас и мировое сообщество. Но де-факто вид, открывавшийся с палубы парома, представлял собой совсем другое государство - Турецкую Республику Северный Кипр.
Скорее всего, большинство читателей мало знакомы с тонкостями конфликта, расколовшего остров надвое более 30 лет назад. Так что я, в общих чертах, опишу обстановку. Не терпящие энциклопедических экскурсов могут пропустить нижеследующую историческую лекцию.
НАЧАЛО ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛЕКЦИИ
Греция и Турция исторически не ладили друг с
другом. Сначала Османская Империя на несколько веков завоевала Грецию.
Затем, после воспетой Байроном и другими романтиками XIX века Греческого
Восстания и возвращения независимости, уже сыны Эллады, воспользовавшись
агонией Османской Империи, охватили себе западный кусок Малой Азии во
главе с городом Измир. Турецкие войска под предводительством Ататюрка
выбили греков с территории современной Турции, о чем подробно
рассказывается экспозиция у мавзолея Ататюрка в Анкаре (см. день №5).
Исторические предпосылки этнического конфликта налицо,
нужно было лишь найти территорию для его выражения. И остров Кипр с
исторически сложившимся совместным и сильно перемешанным проживанием
турок и греков стал аналогом Нагорного Карабаха для двух наций.
К середине 50-х городов ХХ века в Греции оформилось течение «Энозис»
(«Воссоединение»), призывающее бороться за воссоздание Великой Эллады в
ее античных границах и возрождение мощи греческого народа. Первым шагом
к Великой Элладе должно было стать присоединение Кипра к греческому
государству. Кипр тогда, к слову, был под контролем Великобритании.
Началось ускоренное заселение острова греческими мигрантами, была
создана радикальная организация ЭОКА (Ethnike Organosis Kyprion
Agoniston), которая путем террактов добивалась ухода британских властей
с острова и присоединение его к Греции. Тогда же начались первые погромы
на этнической почве в городах, «зачистки» и резня в смешанных деревнях.
Турки-киприоты в ответ создали свою террористическую организацию ТМТ,
которая ратовала за обособление Турецкого Кипра в отдельное государство.
Обеспокоенная непрекращающимися вспышками насилия Великобритания
предложила т.н. План Максимилиана, который предоставлял Кипру
самоуправление под присмотром Британии, Турции и Греции на
бинациональной основе. Чуть позже, в 1959 г. пятисторонняя конференция в
Цюрихе выработала программу развития единого Кипра по принципу мирного
«сожительства» и разделения властей турок и греков.
В 1960 г. было образована Республика Кипр. Президентом страны стал грек
(архиепископ Макариос), вице-президентом - турок (доктор Кючюк). Совет
министров, палата представителей, армия, полиция - все были разделены в
этническом соотношении 70 на 30 в пользу греков, что отражало пропорцию в населении острова. Конституция запрещала отделение и образование сепаратных государств на острове.
Однако идиллия продержалась недолго. Уже в 1963 г. Макариос в
одностороннем порядке принял 13 поправок к конституции, существенно ущемляющий турок-киприотов. Негласно развязываются руки греческим экстремистам, которые нападают на турецкие деревни на юге острова. Сотни убитых, порядка 30 тыс. жителей бежит на север Кипра, где турецкие поселения гуще. Ответные греческие погромы на севере. Турция угрожает интервенцией. И греки, и турки наращивают частные армии.
В 1967 г. к власти в Афинах приходит хунта «Черных Полковников», которые
официально поддерживают идеи ЭОКА. Но организация уже распущена Макариосом, который против Энозиса (быть президентом всяко лучше, чем губернатором провинции), поэтому Полковники решают его «убрать». Формируется ЭОКА-В (она же ЭОКА 2) - открытая оппозиция Макариосу. 15 июля 1974 г. происходит переворот. Президентский вертолет обстрелян, но машину удается посадить, Макариос бежит на Мальту. К власти приходят сторонники Энозиса.
В ответ Турция (при молчаливом согласии Великобритании) вводит войска на
остров, «в подтверждении прав и обязательств, взятых на себя согласно
Договору о Гарантах 1960 г.». Турецкий десант встречает ожесточенное
сопротивлении греческих сил (по некоторым сведениям, Греция переправила
на остров регулярные части национальной армии), но продвигается вглубь
страны.
30 июля подписано соглашение о прекращении огня. Созданы две автономные
администрации, остров делится т.н. «зеленой линией», которую
контролируют миротворцы ООН.
Разделенная страна погружается в омут насилия. Вырезаются целые деревни,
как с одной, так и с другой стороны. Население депортируется в «свои»
сектора острова, причем на сборы времени не дается - все в «лучших»
традициях жанра.
Следы войны сегодня мало заметны, но памятники жертвам этнических «чисток» встречаются довольно часто.
В 1983 г. Северный Кипр провозгласил себя независимым государством. Кроме Турции его, понятно дело никто не признал. Так и живут под флагом подозрительно напоминающим турецкий, с турецкими деньгами, но с собственной таможней и пограничным контролем.
КОНЕЦ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛЕКЦИИ
Сходим на берег и попадаем в братские объятья паспортного контроля. К счастью, мрачные прогнозы не оправдались - русским не нужна виза на Северный Кипр. Мне ставят штампик, согласно которому я могу находится на территории страны две недели. Причем ставят не в паспорт, а на отдельный листок. Ведь, попади подобный штамп в паспорт, можно забыть как о кипрской визе, так и о греческой… А вот Серега почему-то меньше понравился пограничнику, его долго расспрашивали и в итоге поставили штамп всего на 5 дней пребывания.
С формальностями покончено. Здравствуй, виртуальная страна Северный Кипр (СК). Мы оказываемся в городе Гирне. Правда, если посмотреть в атласы, то такого города вы не найдете. Атлас и карта нетурецкого производства вообще плохие помощники в путешествии по этим краям. Т.к. названия на них старые, греческие. И вместо Гирне показан город Кирения. И так со всеми городами и поселками. Воистину виртуальная страна.
К хорошему привыкаешь быстро. Это я про погоду. Температура воздуха превышает 20 градусов, светит солнце, все вокруг цветет (даже кладбища), радостно плещется Средиземное море. В общем, курорт.
Курортом по сути дела Гирне и является. Это кусочек Лазурного берега или итальянского лигурийского побережья, перебравшийся чуть южнее, чем надо. Идеальный приморской европейский городок: маленький, уютный.
Центром города является явно сошедшая с полотна художника гавань, уставленная лесом яхтовых матч и столиками кафе, за которыми пожилые американские и британские туристы в одинаковых шортах и панамках попивают кипрское вино, раскинувшись на плетеных стульях.
Над аккуратными, чуть тронутыми тлением каменными домами, ожерельем окружившими гавань, нависают массивные стены и бастионы венецианской крепости (вход с ISIC - 2 млн. т.л.). Крепость на этом месте существовала еще при Византии и выдержала не одну осаду и падение. Внутрь мы не пошли, но экстерьер обозрели с удовольствием.
Это были хорошие новости. А теперь плохие. Гирне - место совсем не для парочки нищих бэкпекеров с бюджетом в 3-5 долларов в день.
Как говорят у них, это playground for wealthy, рай для богатых. Что ни дом, то кафе, сувенирная лавка, обменный пункт, контора по аренде автомобиля или офис по продаже недвижимости. Отель даже за 15-20 долларов здесь найти сложно. Гирне заполнен толпой отдыхающих состоятельных господ. Причем отдыхают они, как правило, в собственных особняках. И встретить машину с номером штата Нью-Джерси - совершенно нормальное явление.
Кстати о номерах - более половины встреченных машин на СК имели красные номера - это значит, что они взяты напрокат. В общем, уже понятно, что не только Гирне, но весь СК - весьма туристическое место.
Честно говоря, для нас это было легким ударом. Совсем не так я представлял себе непризнанное государство. Мой изначальный образ СК был ближе к Абхазии. Живут за счет туризма, туристов в сезон много, но при этом живут довольно бедно, инфрастуктура в ауте, много «следов войны».
Ничего подобного мы не увидели. Процветающий туристический курорт, масса частных особняков, принадлежащих англичанам, американцам, русским (еще бы - много земли освободилось после изгнания греков), следов войны - никаких (да ее тут особо и не было).
Погуляв в Гирне и не найдя даже нормального места, чтобы позавтракать, мы решили двигаться на восток, на полуостров Карпаз.
Еще одно отступление, на этот раз географическое, чтобы было понятно, о чем речь. СК занимает, как можно догадаться, северную половину острова. По северному побережью тянется невысокий горный хребет, который греки называют Киренийским, а турки - Бешпармак (Пять пальцев). К югу от хребта простирается зеленая центральная равнина, напоминающая английские пасторали, которая через некоторое время вздыбливается горами Троодос на юго-западе острова. Но это уже другое государство.
На северном же побережье сразу обращает на себя внимание узкий «пенхэндл» полуострова Карпаз (Карпасия) на северо-востоке. На самой его оконечности находится монастырь Св. Андрея. Туда-то мы и решили направиться, посетив по пути город Фамагуста.
Если вам дадут выбор посетить всего один город на территории Кипра, то выбор должен быть непременно сделан в пользу Фамагусты. После изгнания из Леванта и Земли Обетованной крестоносцы обосновались на Кипре, создав здесь свое королевство. Фамагуста стала столицей, поэтому неудивительно, что сейчас она представляет собой средневековый город, окруженный мощной крепостной стеной и буквально набитый готическими церквями.
Сегодня Магуста (как ее все здесь называют) - не только туристический, но и университетский город Кипра. Говорят, он едва ли не на треть состоит из кампусов.
Старый город довольно компактен и застроен одно-двухэтажными домами из песчаника.
Церквей много, но большинство из них полуразрушены, поэтому истинной доминантой, возвышающейся над городом является лишь кафедральный собор Св. Николая.
Когда-то это был один из важнейших соборов мира, ведь здесь короновались короли Кипра - последнего оплота христианства в Малой Азии. Это был также один из красивейших соборов мира. Но последнее - легко объяснимо. Фасад собора - копия знаменитого Реймского собора, который является эталоном готической красоты.
Сейчас, правда, копия уже не так похожа на оригинал. Турки превратили собор в мечеть, прицепив к одному из углов фасада минарет. Это здорово исказило его облик, но не изменило его в корне. Если Св. София в Стамбуле после переделки стала очень похожа на мечеть, то данный собор воспринимается именно как собор, к которому зачем-то навесили минарет.
Внутри прекрасное трехнефное убранство контрастирует с минбаром, михрабом и прочими элементами мечети. Забавно, что алтарь и минбар находятся в разных частях собора, как бы оставляя вошедшему выбор, кому молиться.
Резюмируя, могу сказать: этот собор - самое красивое здание на Кипре.
В городе не один десяток готических храмов в разной стадии руинированности. Выделяются собор Петра и Павла, церкви Тамплиеров и Госпитальеров, греческая церковь Св. Георга. От венецианского владычества остался довольно потертый дворец. Туристов в это время года почти нет, так что приятно посидеть среди молчаливых руин церквей, размышляя как о насущном, так и о вечном.
О насущном, правда, тянуло рассуждать куда больше. Причем громко. Причиной тому был голод. Положение наше начинало угрожающе сползать к отметке «катастрофическое». СК оказался не просто дорогим, а очень дорогим. Батон хлеба стоил 0,5 млн. т.л. (10 руб.), килограмм апельсин - 0,75 млн. т.л., упаковка айрана - столько же. На этом список доступных нам продуктов исчерпывался.
Серега ругал меня почем свет, что я его затащил из и без того дорогой Турции (чтобы было понятно - Серега привык сравнивать цены не с московскими, а с индийскими) в совсем уж дорогой Кипр. Я же отвечал, что все всегда заканчивается хорошо, паниковать рано, как-нибудь все образуется. Как именно? I don’t know, it’s a mystery.
И сразу как я произнес эти слова, кто-то (как вы думаете кто, притом, что мы сидели в руинах церкви) послал нам знак. Ковырнув случайно носком землю, я увидел тусклый блеск бронзы. Оказалось, что я нашел кипрскую монету образца 1961 г., т.е. отпечатанную сразу по создании тогда еще единого государства. Потратить ее, конечно, было нельзя, но это был явный знак. Как говорилось в незабвенном фильме «Тупой, еще тупее»: «Надо держать глаза открытыми».
Серега видимо проникся этой идеей, иначе вряд ли бы он сделал то, что он сделал получасом позже.
Дело было на развалинах собора Петра и Павла. Очень красивое место. Настолько красивое, что здесь даже любит собраться и попить пивка местная молодежь, из числа тех, кого в России принято называть «гопники».
В какой-то момент ребята встали и ушли, чему я обрадовался, так как сидели они точно под апсидой, на стене которой сохранились куски фресок. Теперь можно было неторопливо их рассмотреть. Однако внимание Сереги привлекли вовсе не фрески.
Повернувшись к нему, чтобы сказать что-то умное, я увидел у него в руках весьма увесистый пакет чипсов. «Откуда это тебя?» - «Эти друзья оставили». - «Он что полный?». - «На три четверти». - «Ты что это съесть собираешься?». - «Приведи аргументы против». - «Так они может просто за пивом еще пошли. Обычно полный пакет чипсов не бросают». - «Вот именно. Не бросают. Потому что кто-то может их съесть, пока ты за пивом ходишь». - «Положи на место. Это почти воровство». - «Другими словами, ты их есть не будешь», - сказал Серега, похрустывая добычей. Глядя на это я понял значение фразы «же не манж па си жюр». «Вот еще», - провозгласил я, вырывая пачку.
Через 10 минут, аккуратно положив пустой пакет чипсов на место, мы покинули руины собора. Навстречу нам шла знакомая молодежь - я оказался прав, они действительно ходили за пивом.
Я мысленно перевел ситуацию на российские реалии. Сидят гопники в развалинах церкви в каком-нибудь Великом Устюге и пьют пиво. Вдруг появляется американский бэкпекер и начинает фотографировать каждый окрестный камень. Комменты типа: «Глядь, Димон. Пиндос-турист приперся. Совсем зажрались, гады. Это ж скока бабок надо, чтоб в нашу дыру припереться и пленку на всякую фигню изводить?». Пиво кончается. Оставив недоеденную пачку чипсов, молодая шпана идет в соседний ларек за «Клинским». А теперь представьте их удивление, когда по возвращении они обнаруживают, что «зажравшийся буржуй» слопал их чипсы…
Из кольца крепостных стен, окружающих город, самая мощная - та, что выходит к морю. К ней прилепился небольшой замок Отелло, где и развернулись легендарные события, переданные нам со слов Вильяма, нашего, Шекспира.
Кто не знает, Отелло - вполне реальное лицо. Только звали его Христофор Моро и были он губернатором Кипра и начальником расквартированных в Фамагусте венецианцев в начале 16 в.
Туристов за небольшую мзду пускают на «Башню Отелло», откуда они любуются видом на море и на город. Непонятно, за что они платят деньги, т.к. можно совершенно бесплатно залезть на стену рядом и полюбоваться на тот же вид плюс еще саму башню. Особенно хорошо выглядит Магуста с крепостной стены вечером, когда солнце сусальным золотом заливает останцы готических церквей. Как раз тогда-то мы на стену и залезли.
Но со стены можно наблюдать не только дела минувших дней. К югу видны многоэтажки, которые легко принять за отели, но какие-то подозрительно пустые. Присмотревшись, можно увидеть выбитые стекла.
Это самая большая загадка СК - город-призрак, спальные районы Магусты, а также множество гигантских отелей, опустевших после 1974 г. Греческое население было эвакуировано отсюда за одну ночь, без какого-то времени на сборы. Сейчас эти кварталы находятся на территории турецкой военной базы. Нахождение там запрещено.
Об этом месте ходит множество мифов. Наблюдатели ООН, а также пронырливые туристы, подкупившие военных, рассказывают о до сих пор горящем свете в домах, заплесневевшем ужине на столе, брошенных детских игрушках на улицах. Создался устойчивый образ, которому может позавидовать Голливуд - мертвый город, в одночасье покинутый жителями и с тех пор никем не тронутый.
На самом деле все не так романтично. Почти все расспрошенные нами местные жители (особенно молодежь) так или иначе проникали в город. Кого свозили на экскурсию знакомые военные, кто просто пролез среди колючей проволоки. По их рассказам то, что осталось внутри гораздо бледнее мифов.
Финальным аккордом посещения Фамагусты стало лицезрение кафедрального собора на закате.
Из города выбрались уже в темноте. Сменив парочку локалов, мы поймали одного турка, который озаботился нашим ночлегом. «Я отвезу вас в один укромный уголок», - пообещал он.
Укромный уголок оказался каким-то брошенным бетонным строением у дороги. Пенок у нас не было (равно как и палатки) - только спальники. Перспектива спать на бетонном полу не радовала. Пришлось оборвать близлежащие кусты, сделав какой-то аналог подстилки, на это дело положить куртки и др. теплые вещи, а уже поверх всего этого лечь в спальнике. Не самое удобное ложе, но спать можно.
Перед сном вышли полюбоваться на море, что плескалось в паре сотен метров от дороги. Едва обсудили то, что вокруг нас на многие километры нет ни единой живой души, как вдали раздалось мелодичное пересвистывание. Кто-то шел по дороге.
Это оказался… американец. Он работал в Турции, а на отдых ездил на Северный Кипр, где облюбовал себе небольшой отель в основании полуострова Карпаз. Сюда его привлекла тишина, уединение и красота природы. Отель его находился где-то за холмом, а сам он шел из ближайшей деревни (что оказалась километрах в пяти).
Вот чего я люблю в путешествиях, так это такие неожиданные и, с первого взгляда, нелогичные встречи… Немного поговорив с нами, американец зашагал своей дорогой, а мы, посмотрев перед сном на лунную дорожку, полезли в спальники.
08.03.04
Утро застало нас у берегов новой страны. Весь вопрос как называть эту страну? Если подходить к вопросу де-юре, то это Республика Кипр. Так считает атлас и мировое сообщество. Но де-факто вид, открывавшийся с палубы парома, представлял собой совсем другое государство - Турецкую Республику Северный Кипр.
Скорее всего, большинство читателей мало знакомы с тонкостями конфликта, расколовшего остров надвое более 30 лет назад. Так что я, в общих чертах, опишу обстановку. Не терпящие энциклопедических экскурсов могут пропустить нижеследующую историческую лекцию.
НАЧАЛО ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛЕКЦИИ
Греция и Турция исторически не ладили друг с
другом. Сначала Османская Империя на несколько веков завоевала Грецию.
Затем, после воспетой Байроном и другими романтиками XIX века Греческого
Восстания и возвращения независимости, уже сыны Эллады, воспользовавшись
агонией Османской Империи, охватили себе западный кусок Малой Азии во
главе с городом Измир. Турецкие войска под предводительством Ататюрка
выбили греков с территории современной Турции, о чем подробно
рассказывается экспозиция у мавзолея Ататюрка в Анкаре (см. день №5).
Исторические предпосылки этнического конфликта налицо,
нужно было лишь найти территорию для его выражения. И остров Кипр с
исторически сложившимся совместным и сильно перемешанным проживанием
турок и греков стал аналогом Нагорного Карабаха для двух наций.
К середине 50-х городов ХХ века в Греции оформилось течение «Энозис»
(«Воссоединение»), призывающее бороться за воссоздание Великой Эллады в
ее античных границах и возрождение мощи греческого народа. Первым шагом
к Великой Элладе должно было стать присоединение Кипра к греческому
государству. Кипр тогда, к слову, был под контролем Великобритании.
Началось ускоренное заселение острова греческими мигрантами, была
создана радикальная организация ЭОКА (Ethnike Organosis Kyprion
Agoniston), которая путем террактов добивалась ухода британских властей
с острова и присоединение его к Греции. Тогда же начались первые погромы
на этнической почве в городах, «зачистки» и резня в смешанных деревнях.
Турки-киприоты в ответ создали свою террористическую организацию ТМТ,
которая ратовала за обособление Турецкого Кипра в отдельное государство.
Обеспокоенная непрекращающимися вспышками насилия Великобритания
предложила т.н. План Максимилиана, который предоставлял Кипру
самоуправление под присмотром Британии, Турции и Греции на
бинациональной основе. Чуть позже, в 1959 г. пятисторонняя конференция в
Цюрихе выработала программу развития единого Кипра по принципу мирного
«сожительства» и разделения властей турок и греков.
В 1960 г. было образована Республика Кипр. Президентом страны стал грек
(архиепископ Макариос), вице-президентом - турок (доктор Кючюк). Совет
министров, палата представителей, армия, полиция - все были разделены в
этническом соотношении 70 на 30 в пользу греков, что отражало пропорцию в населении острова. Конституция запрещала отделение и образование сепаратных государств на острове.
Однако идиллия продержалась недолго. Уже в 1963 г. Макариос в
одностороннем порядке принял 13 поправок к конституции, существенно ущемляющий турок-киприотов. Негласно развязываются руки греческим экстремистам, которые нападают на турецкие деревни на юге острова. Сотни убитых, порядка 30 тыс. жителей бежит на север Кипра, где турецкие поселения гуще. Ответные греческие погромы на севере. Турция угрожает интервенцией. И греки, и турки наращивают частные армии.
В 1967 г. к власти в Афинах приходит хунта «Черных Полковников», которые
официально поддерживают идеи ЭОКА. Но организация уже распущена Макариосом, который против Энозиса (быть президентом всяко лучше, чем губернатором провинции), поэтому Полковники решают его «убрать». Формируется ЭОКА-В (она же ЭОКА 2) - открытая оппозиция Макариосу. 15 июля 1974 г. происходит переворот. Президентский вертолет обстрелян, но машину удается посадить, Макариос бежит на Мальту. К власти приходят сторонники Энозиса.
В ответ Турция (при молчаливом согласии Великобритании) вводит войска на
остров, «в подтверждении прав и обязательств, взятых на себя согласно
Договору о Гарантах 1960 г.». Турецкий десант встречает ожесточенное
сопротивлении греческих сил (по некоторым сведениям, Греция переправила
на остров регулярные части национальной армии), но продвигается вглубь
страны.
30 июля подписано соглашение о прекращении огня. Созданы две автономные
администрации, остров делится т.н. «зеленой линией», которую
контролируют миротворцы ООН.
Разделенная страна погружается в омут насилия. Вырезаются целые деревни,
как с одной, так и с другой стороны. Население депортируется в «свои»
сектора острова, причем на сборы времени не дается - все в «лучших»
традициях жанра.
Следы войны сегодня мало заметны, но памятники жертвам этнических «чисток» встречаются довольно часто.
В 1983 г. Северный Кипр провозгласил себя независимым государством. Кроме Турции его, понятно дело никто не признал. Так и живут под флагом подозрительно напоминающим турецкий, с турецкими деньгами, но с собственной таможней и пограничным контролем.
КОНЕЦ ИСТОРИЧЕСКОЙ ЛЕКЦИИ
Сходим на берег и попадаем в братские объятья паспортного контроля. К счастью, мрачные прогнозы не оправдались - русским не нужна виза на Северный Кипр. Мне ставят штампик, согласно которому я могу находится на территории страны две недели. Причем ставят не в паспорт, а на отдельный листок. Ведь, попади подобный штамп в паспорт, можно забыть как о кипрской визе, так и о греческой… А вот Серега почему-то меньше понравился пограничнику, его долго расспрашивали и в итоге поставили штамп всего на 5 дней пребывания.
С формальностями покончено. Здравствуй, виртуальная страна Северный Кипр (СК). Мы оказываемся в городе Гирне. Правда, если посмотреть в атласы, то такого города вы не найдете. Атлас и карта нетурецкого производства вообще плохие помощники в путешествии по этим краям. Т.к. названия на них старые, греческие. И вместо Гирне показан город Кирения. И так со всеми городами и поселками. Воистину виртуальная страна.
К хорошему привыкаешь быстро. Это я про погоду. Температура воздуха превышает 20 градусов, светит солнце, все вокруг цветет (даже кладбища), радостно плещется Средиземное море. В общем, курорт.
Курортом по сути дела Гирне и является. Это кусочек Лазурного берега или итальянского лигурийского побережья, перебравшийся чуть южнее, чем надо. Идеальный приморской европейский городок: маленький, уютный.
Центром города является явно сошедшая с полотна художника гавань, уставленная лесом яхтовых матч и столиками кафе, за которыми пожилые американские и британские туристы в одинаковых шортах и панамках попивают кипрское вино, раскинувшись на плетеных стульях.
Над аккуратными, чуть тронутыми тлением каменными домами, ожерельем окружившими гавань, нависают массивные стены и бастионы венецианской крепости (вход с ISIC - 2 млн. т.л.). Крепость на этом месте существовала еще при Византии и выдержала не одну осаду и падение. Внутрь мы не пошли, но экстерьер обозрели с удовольствием.
Это были хорошие новости. А теперь плохие. Гирне - место совсем не для парочки нищих бэкпекеров с бюджетом в 3-5 долларов в день.
Как говорят у них, это playground for wealthy, рай для богатых. Что ни дом, то кафе, сувенирная лавка, обменный пункт, контора по аренде автомобиля или офис по продаже недвижимости. Отель даже за 15-20 долларов здесь найти сложно. Гирне заполнен толпой отдыхающих состоятельных господ. Причем отдыхают они, как правило, в собственных особняках. И встретить машину с номером штата Нью-Джерси - совершенно нормальное явление.
Кстати о номерах - более половины встреченных машин на СК имели красные номера - это значит, что они взяты напрокат. В общем, уже понятно, что не только Гирне, но весь СК - весьма туристическое место.
Честно говоря, для нас это было легким ударом. Совсем не так я представлял себе непризнанное государство. Мой изначальный образ СК был ближе к Абхазии. Живут за счет туризма, туристов в сезон много, но при этом живут довольно бедно, инфрастуктура в ауте, много «следов войны».
Ничего подобного мы не увидели. Процветающий туристический курорт, масса частных особняков, принадлежащих англичанам, американцам, русским (еще бы - много земли освободилось после изгнания греков), следов войны - никаких (да ее тут особо и не было).
Погуляв в Гирне и не найдя даже нормального места, чтобы позавтракать, мы решили двигаться на восток, на полуостров Карпаз.
Еще одно отступление, на этот раз географическое, чтобы было понятно, о чем речь. СК занимает, как можно догадаться, северную половину острова. По северному побережью тянется невысокий горный хребет, который греки называют Киренийским, а турки - Бешпармак (Пять пальцев). К югу от хребта простирается зеленая центральная равнина, напоминающая английские пасторали, которая через некоторое время вздыбливается горами Троодос на юго-западе острова. Но это уже другое государство.
На северном же побережье сразу обращает на себя внимание узкий «пенхэндл» полуострова Карпаз (Карпасия) на северо-востоке. На самой его оконечности находится монастырь Св. Андрея. Туда-то мы и решили направиться, посетив по пути город Фамагуста.
Если вам дадут выбор посетить всего один город на территории Кипра, то выбор должен быть непременно сделан в пользу Фамагусты. После изгнания из Леванта и Земли Обетованной крестоносцы обосновались на Кипре, создав здесь свое королевство. Фамагуста стала столицей, поэтому неудивительно, что сейчас она представляет собой средневековый город, окруженный мощной крепостной стеной и буквально набитый готическими церквями.
Сегодня Магуста (как ее все здесь называют) - не только туристический, но и университетский город Кипра. Говорят, он едва ли не на треть состоит из кампусов.
Старый город довольно компактен и застроен одно-двухэтажными домами из песчаника.
Церквей много, но большинство из них полуразрушены, поэтому истинной доминантой, возвышающейся над городом является лишь кафедральный собор Св. Николая.
Когда-то это был один из важнейших соборов мира, ведь здесь короновались короли Кипра - последнего оплота христианства в Малой Азии. Это был также один из красивейших соборов мира. Но последнее - легко объяснимо. Фасад собора - копия знаменитого Реймского собора, который является эталоном готической красоты.
Сейчас, правда, копия уже не так похожа на оригинал. Турки превратили собор в мечеть, прицепив к одному из углов фасада минарет. Это здорово исказило его облик, но не изменило его в корне. Если Св. София в Стамбуле после переделки стала очень похожа на мечеть, то данный собор воспринимается именно как собор, к которому зачем-то навесили минарет.
Внутри прекрасное трехнефное убранство контрастирует с минбаром, михрабом и прочими элементами мечети. Забавно, что алтарь и минбар находятся в разных частях собора, как бы оставляя вошедшему выбор, кому молиться.
Резюмируя, могу сказать: этот собор - самое красивое здание на Кипре.
В городе не один десяток готических храмов в разной стадии руинированности. Выделяются собор Петра и Павла, церкви Тамплиеров и Госпитальеров, греческая церковь Св. Георга. От венецианского владычества остался довольно потертый дворец. Туристов в это время года почти нет, так что приятно посидеть среди молчаливых руин церквей, размышляя как о насущном, так и о вечном.
О насущном, правда, тянуло рассуждать куда больше. Причем громко. Причиной тому был голод. Положение наше начинало угрожающе сползать к отметке «катастрофическое». СК оказался не просто дорогим, а очень дорогим. Батон хлеба стоил 0,5 млн. т.л. (10 руб.), килограмм апельсин - 0,75 млн. т.л., упаковка айрана - столько же. На этом список доступных нам продуктов исчерпывался.
Серега ругал меня почем свет, что я его затащил из и без того дорогой Турции (чтобы было понятно - Серега привык сравнивать цены не с московскими, а с индийскими) в совсем уж дорогой Кипр. Я же отвечал, что все всегда заканчивается хорошо, паниковать рано, как-нибудь все образуется. Как именно? I don’t know, it’s a mystery.
И сразу как я произнес эти слова, кто-то (как вы думаете кто, притом, что мы сидели в руинах церкви) послал нам знак. Ковырнув случайно носком землю, я увидел тусклый блеск бронзы. Оказалось, что я нашел кипрскую монету образца 1961 г., т.е. отпечатанную сразу по создании тогда еще единого государства. Потратить ее, конечно, было нельзя, но это был явный знак. Как говорилось в незабвенном фильме «Тупой, еще тупее»: «Надо держать глаза открытыми».
Серега видимо проникся этой идеей, иначе вряд ли бы он сделал то, что он сделал получасом позже.
Дело было на развалинах собора Петра и Павла. Очень красивое место. Настолько красивое, что здесь даже любит собраться и попить пивка местная молодежь, из числа тех, кого в России принято называть «гопники».
В какой-то момент ребята встали и ушли, чему я обрадовался, так как сидели они точно под апсидой, на стене которой сохранились куски фресок. Теперь можно было неторопливо их рассмотреть. Однако внимание Сереги привлекли вовсе не фрески.
Повернувшись к нему, чтобы сказать что-то умное, я увидел у него в руках весьма увесистый пакет чипсов. «Откуда это тебя?» - «Эти друзья оставили». - «Он что полный?». - «На три четверти». - «Ты что это съесть собираешься?». - «Приведи аргументы против». - «Так они может просто за пивом еще пошли. Обычно полный пакет чипсов не бросают». - «Вот именно. Не бросают. Потому что кто-то может их съесть, пока ты за пивом ходишь». - «Положи на место. Это почти воровство». - «Другими словами, ты их есть не будешь», - сказал Серега, похрустывая добычей. Глядя на это я понял значение фразы «же не манж па си жюр». «Вот еще», - провозгласил я, вырывая пачку.
Через 10 минут, аккуратно положив пустой пакет чипсов на место, мы покинули руины собора. Навстречу нам шла знакомая молодежь - я оказался прав, они действительно ходили за пивом.
Я мысленно перевел ситуацию на российские реалии. Сидят гопники в развалинах церкви в каком-нибудь Великом Устюге и пьют пиво. Вдруг появляется американский бэкпекер и начинает фотографировать каждый окрестный камень. Комменты типа: «Глядь, Димон. Пиндос-турист приперся. Совсем зажрались, гады. Это ж скока бабок надо, чтоб в нашу дыру припереться и пленку на всякую фигню изводить?». Пиво кончается. Оставив недоеденную пачку чипсов, молодая шпана идет в соседний ларек за «Клинским». А теперь представьте их удивление, когда по возвращении они обнаруживают, что «зажравшийся буржуй» слопал их чипсы…
Из кольца крепостных стен, окружающих город, самая мощная - та, что выходит к морю. К ней прилепился небольшой замок Отелло, где и развернулись легендарные события, переданные нам со слов Вильяма, нашего, Шекспира.
Кто не знает, Отелло - вполне реальное лицо. Только звали его Христофор Моро и были он губернатором Кипра и начальником расквартированных в Фамагусте венецианцев в начале 16 в.
Туристов за небольшую мзду пускают на «Башню Отелло», откуда они любуются видом на море и на город. Непонятно, за что они платят деньги, т.к. можно совершенно бесплатно залезть на стену рядом и полюбоваться на тот же вид плюс еще саму башню. Особенно хорошо выглядит Магуста с крепостной стены вечером, когда солнце сусальным золотом заливает останцы готических церквей. Как раз тогда-то мы на стену и залезли.
Но со стены можно наблюдать не только дела минувших дней. К югу видны многоэтажки, которые легко принять за отели, но какие-то подозрительно пустые. Присмотревшись, можно увидеть выбитые стекла.
Это самая большая загадка СК - город-призрак, спальные районы Магусты, а также множество гигантских отелей, опустевших после 1974 г. Греческое население было эвакуировано отсюда за одну ночь, без какого-то времени на сборы. Сейчас эти кварталы находятся на территории турецкой военной базы. Нахождение там запрещено.
Об этом месте ходит множество мифов. Наблюдатели ООН, а также пронырливые туристы, подкупившие военных, рассказывают о до сих пор горящем свете в домах, заплесневевшем ужине на столе, брошенных детских игрушках на улицах. Создался устойчивый образ, которому может позавидовать Голливуд - мертвый город, в одночасье покинутый жителями и с тех пор никем не тронутый.
На самом деле все не так романтично. Почти все расспрошенные нами местные жители (особенно молодежь) так или иначе проникали в город. Кого свозили на экскурсию знакомые военные, кто просто пролез среди колючей проволоки. По их рассказам то, что осталось внутри гораздо бледнее мифов.
Финальным аккордом посещения Фамагусты стало лицезрение кафедрального собора на закате.
Из города выбрались уже в темноте. Сменив парочку локалов, мы поймали одного турка, который озаботился нашим ночлегом. «Я отвезу вас в один укромный уголок», - пообещал он.
Укромный уголок оказался каким-то брошенным бетонным строением у дороги. Пенок у нас не было (равно как и палатки) - только спальники. Перспектива спать на бетонном полу не радовала. Пришлось оборвать близлежащие кусты, сделав какой-то аналог подстилки, на это дело положить куртки и др. теплые вещи, а уже поверх всего этого лечь в спальнике. Не самое удобное ложе, но спать можно.
Перед сном вышли полюбоваться на море, что плескалось в паре сотен метров от дороги. Едва обсудили то, что вокруг нас на многие километры нет ни единой живой души, как вдали раздалось мелодичное пересвистывание. Кто-то шел по дороге.
Это оказался… американец. Он работал в Турции, а на отдых ездил на Северный Кипр, где облюбовал себе небольшой отель в основании полуострова Карпаз. Сюда его привлекла тишина, уединение и красота природы. Отель его находился где-то за холмом, а сам он шел из ближайшей деревни (что оказалась километрах в пяти).
Вот чего я люблю в путешествиях, так это такие неожиданные и, с первого взгляда, нелогичные встречи… Немного поговорив с нами, американец зашагал своей дорогой, а мы, посмотрев перед сном на лунную дорожку, полезли в спальники.