ДРУГАЯ СТРАТЕГИЯ ДЛЯ «ДРУГОЙ РОССИИ»
«Finis sanctiflcat media»
(«Цель оправдывает средства»)
Выборный период 2007-2008 годов показал не состоятельность в России проекта «оранжевой революции» в формате, реализуемом в настоящее время «Другой Россией» во главе с Гари Каспаровым и Эдуардом Лимоновым. Во многом их не состоятельность можно объяснить несколькими причинами, главная среди которых - идеология, мало приспособленная под российские реалии и ее (идеологии) маргинальный душок. При этом ошибочность расчета политтехнологов была очевидна и изначально видна. Для подавляющего большинства россиян либеральная свобода как таковая не является достаточной ценностью, за которую русский-россиянин пойдет бороться. К тому же проводником ценности являются изначально не приемлемые и перспективно нелегитимные Каспаров и Лимонов. В существующей ситуации, выдвижение на пост Президента России Гари Каспарова сродни ситуации выдвижения на пост премьер-министром Англии ирландца африканского происхождения. Лимонов же со своими нацболами еще более усугубили ситуацию, придав душок дешевой маргинальности де факто реальной оппозиции существующей власти, чем, собственно, окончательно похоронили «Другую Россию» в существующем формате. Сюда же для завершения полноты картины «Неудачники на перепутье» необходимо включить Михаила Касьянова с говорящей кличкой «Миша два процента».
В чем стратегическая ошибка российских «оранжевых»? Анализируя «оранжевое» движение образца 2007-2008, создается впечатление, что ее идеологи при подготовке стратегии и тактики действий исходили изначально из недостоверной информации. Как известно, главный упор делается на приоритет либеральных ценностей и их защиту от посягательств со стороны существующего политического режима. Однако, как отмечают российские социологи, в обществе либеральные ценности не являются первостепенно востребованными. Население ради стабильности и предсказуемости, хотя и мнимой, готовы пожертвовать частью своих свобод. На мой взгляд, главным доказательством данного утверждения является тот факт, что население признало легитимность, как выбранной Государственной Думы, так и Президента. Хотя всем было понятно, что выборы были далеки от идеала.
Так почему делался упор на невостребованные форматы? На мой взгляд, все просто. Входящая информация шла со стороны правозащитников с их гиперболами в отношении готовности социально активного населения защищать свои права, уровня и форм развития национализма. По сути, внутренний мир отдельной социальной группы с ее ожиданиями, стереотипами был переложен на социальную реальность российского общества. Этот тезис, как показали события 2006-2008гг., на мой взгляд, полностью доказан. В существующем формате «Другая Россия», Гарри Каспаров, Эдуард Лимонов не востребованы и более того, вызывают слишком мало сочувствия у социально активного населения.
Скорее всего, «Другая Россия» в существующем формате обладает незавидной перспективой через 1-2 года полностью уйти из радикальной оппозиции или их катастрофической маргинализацией. Это можно объяснить несколькими факторами. Во-первых, основной источник «живой силы» - НБП переживает критический момент в виду отсутствия притока новых сил. Многие активисты, особенно в регионах, утеряли интерес к деятельности «партии» в виду не состоявшейся «оранжевой революции» и отсутствия перспектив, перейдя, как говорится, в категорию «овощей». Сам же «вождь» стареет и явной популярностью у новых поколений не пользуется. Во-вторых, правозащитники «старой школы», составляющие основу второго участника «Другой России» - ОГФ, как ни странно, тоже стареют и теряют веру в возможность сопротивления режиму. А ярких и востребованных обществом лидеров среди них нет. К тому же не все они имеют однозначное мнение о своем политическом участие в «оранжевой» революции. Та же Людмила Алексеева не полностью разделяет взгляды своих политизированных коллег.
Справедливости ради, стоит отметить, что старение актива и нехватка новых кадров характерна для всей российской политической системы (хотя, в виду особого места «Единой России», для нее характерна несколько иная тенденция), а не только для оппозиции или какой-то её части в отдельности. Однако, если и будет массовый уход оппозиционно настроенной молодёжи в политику, то наиболее вероятно, что она сгруппируется либо вокруг ДПНИ и ряда других более радикальных националистических движений (националистически настроенная молодежь), либо вокруг АКМ (соответственно, что социалистически настроенная). Таким образом, «Другая Россия» становится привлекательной только для либерально-демократической молодежи. Но ее не так уже и много. Ко всему, как показал опыт, отнести их к категории «уличных бойцов» нельзя. И, если сейчас эта роль отведена нацболам, то в скором времени «другие» рискуют остаться без них, переведя всю систему протеста в формат мало что значащих ассамблей, «круглых столов», конференций.
В тоже время, не секрет, что потребность в национальной идентичности у русского населения начал расти с достаточно высокой скоростью. Сказался период национального унижения -80-90- х годов ХХ столетия. Ко всему, миграционная политика уже современной России привела к резкому изменению национального состава крупных город в пользу мигрантов. Специфика последних в том, что они даже не стремятся культурно ассимилироваться, создавая собственные анклавы. А ценностные расхождения, разность культур и ожиданий неминуемо приводит к жестким конфликтам. При этом, адекватной национальной политики у властей нет, что выражается в неэффективных (а порой и зловредных) действиях во время межнациональных конфликтов. 2005-2007 годы стали достаточно показательным, когда сразу в нескольких регионах России произошли жесткие противостояния между местными жителями и мигрантами. Милиция часто занимала сторону мигрантов, тем самым, вызывая крайнее недовольство со стороны местного населения. Все это привело к созданию, пожалуй, первой не маргинальной националистической структуры в России, пользующейся достаточно серьезной поддержкой - ДПНИ. Что показательно, данная структура, в отличие от «Другой России», обладает более представленной региональной сетью и, главное, обладает понятными для населения целями и задачами; понятной, хотя еще не совсем оформленной, идеологией. Она, хоть и националистична, обладает легитимностью. Это ее главное перспективное отличие от «Другой России» в существующем формате.
Вопреки логике либералов, национализм 2007-2008 давно уже перестал быть маргинальным и является носителем ценностей, все более и более востребованными обществом. И если, «Другая Россия» имеет шанс на существование только в системе экономической или политической нестабильности, то национализм, по моему мнению, таких ограничений не имеет. Кризис, безусловно, подтолкнет его к развитию, опыт 90-х об этом достаточно ярко свидетельствует, но и социально-политическая стабильность способна вызвать импульс национальной гордости у «мещан», как только произойдет удовлетворение их первичных потребностей. Их активность, безусловно, будет ниже, но они будут в категории сочувствующих националистическим идеям. Таким образом, социальный базис идеологии расширяется.
Надо заметить, что власти электоральное поле националистов вовсе не собираются оставлять оппозиции. По вполне объяснимым причинам она не может использовать националистическую риторику в своих главных проектах. Но выход из этой ситуации у них есть. Для студенчества, склонного к «бытовому национализму», было создано движение «Местные» (думаю, что при необходимости оно может трансформироваться из местного в федеральное).
Для политически активных националистов власти могут предложить подконтрольные «национал-социалистические» организации. Будучи таковыми по форме и имиджу, их вполне можно сделать «ручными» по сути. Таким образом, возможные вспышки межнациональной напряжённости будут локализовываться и не станут угрозой для действующей политической системы. Необходимо отметить, что у властей есть еще одно преимущество - возможность выборочного применения ст. 282 УК РФ. Однако, и у оппозиции остаётся возможность набрать политические очки на этом поле.
Но вернемся к сути вопроса. Было вполне очевидно, что после выборного цикла националистическое сообщество начнет переформатироваться. Вызвано это, на мой взгляд, вполне очевидными причинами. Во-первых, ни ДПНИ, ни какая-либо другая националистическая структура не получила своего представительства в Государственной Думе. Во-вторых, начался вполне прагматичный, а не теоретический (качественное отличие от 90-х) спор о том, в какой направлении двигаться - публичная политика или полу-/подпольная борьба. В-третьих, получен опыт и власть «прощупана» на предмет своих возможностей противостоять «не системной оппозиции». В-четвертых, определился рост националистических настроений и обозначилась тенденция роста потребности в национальном самоуважении, в то время, как правящая элита даже в своем пиаре за ней не поспевает.
Эти процессы вызвали некоторые структурные изменения. В националистических движениях в настоящее время произошло формирования двух генеральных направлений. Одно направление стремится получить «политическую легитимность» в глазах электората (особенно яркий пример - ДПНИ на современном этапе). Второе направление в национализме стремится получить «политическую легитимность» в глазах наиболее радикальных сторонников движения. По сути, такое расхождение в понимании политической борьбы в настоящее время воспринимается как раскол внутри ДПНИ. Но это, на мой взгляд, достаточно поспешные выводы. Во многом, возможность объединения либо структурного, либо проектного будет зависеть от успехов официального политического представительства. В случае провала политической стратегии Александра Белова и его сторонников, организационные расхождения приведут к полному размежеванию между радикально и умеренно настроенными националистами с последующим образованием разных политических лагерей. А, как показывает сложившийся политический опыт, умеренные националисты либо растворяются в существующей бюрократии, либо маргинализуется и уходят с политической сцены. В тоже время, политический успех сможет под умеренное крыло мобилизовать радикальное. Возникает вопрос, на чьей стороне, в конечно итоге, останутся два крыла одного движения. Единственное, что можно отметить, и то, и другое направление имеет вполне предсказуемые перспективы.
В этом плане, необходимо сделать замечание, что стратегические цели «Другой России» и националистических сообществ (за исключением слившихся с бюрократией) фактически одинаковы. Так же фактически одинаковы тактика и методы борьбы. Да, существуют идеологические расхождения на некоторые проблемы государственного устроительства и миграционную политику. В 2000-х годах (в чем их качественное отличие от 90-х ХХ столетия) для националистических сообществ характерна приемлемость демократии как таковой и демократических институтов власти, в частности. Следовательно, необходимость в восстановлении действенных демократических институтов, может и должно послужить объединительным началом. Все остальные споры на потом. А главное, в этой ситуации то, что для большинства населения, как показывают системные исследования социологических центров (как оппозиционных, так и финансируемых властью) идеология умеренного национализма приемлема и актуальна. А, следовательно, можно и нужно говорить о целесообразности переформатирования проекта «Другой России» под умеренно националистическую идеологию.