Мучения одного танка
Сегодня стал свидетелем погрузки старенького Т-34. Его забирали от здания Донецкого областного краеведческого музея, чтобы установить в парке Ленинского Комсомола, где устраивают музей боевой техники под открытым небом. Идея хорошая, но осуществляли ее через такую ...опу!
Начнем с того, что танк не простой - в августе 1943-го его установили на могиле гвардии полковника Гринкевича (освободителя Донецка) в центре города, рядом с оперным театром. Подтверждений того, что танк принадлежал Гринкевичу, нет. Скорее всего, на могилу поставили первую попавшуюся подбитую машину. В 1964-м сделали постамент, на него водрузили другой танк, поновее, а этот до 72-го стоял во дворе нынешней библиотеки Крупской, где тогда был музей. Затем музей переехал в новое здание, а танк с двумя пушками поставили рядом - на радость детворе.
Танк не реставрировался, на нем до сих пор видны отверстия от снарядов, вмятины от осколков. О ржавчине и говорить нечего, красили броню крайне редко. Наша редакция прошлой весной взялась за это дело, общими силами покрасили танк и рядом стоящую пушку, но было видно, что старичку это уже не поможет - нужна реставрация.
Сегодня к музею подогнали кран и платформу. Как оказалось позже, транспортировку заранее не планировали, состояние танка не изучали. Приехали, чтобы тупо зацепить, скинуть на платформу и увезти. Как металлолом.
Сначала зацепили 20-тонный танк за крючья, приваренные к броне:
Но когда чуть приподняли, стало ясно, что крючья могут не выдержать:
Посовещавшись, рабочие продолжили эксперимент, но танк так заскрипел, что и от этой затеи отказались:
Пока решали, что делать, погрузили на самосвалы пушки. С ними проблем не возникло:
Затем приехал новый участник процесса и начал бесцеремонно толкать "тридцатьчетверку" из стороны в торону, разворачивая на 90 градусов. Казалось, танк сейчас развалится:
Тянули краном, подталкивая сзади ковшом:
В конце концов трос не выдержал:
Рабочие остановили процесс и начали выяснять, где запасной трос. Его не было. Я не мог больше ждать, пора было возвращаться в редакцию, так что танк затащили на платформу без меня.
Видел слезы на глазах сотрудников музея. Слишком жестко это выглядело со стороны. Когда у нас начнут сначала думать, а потом уже делать?
Начнем с того, что танк не простой - в августе 1943-го его установили на могиле гвардии полковника Гринкевича (освободителя Донецка) в центре города, рядом с оперным театром. Подтверждений того, что танк принадлежал Гринкевичу, нет. Скорее всего, на могилу поставили первую попавшуюся подбитую машину. В 1964-м сделали постамент, на него водрузили другой танк, поновее, а этот до 72-го стоял во дворе нынешней библиотеки Крупской, где тогда был музей. Затем музей переехал в новое здание, а танк с двумя пушками поставили рядом - на радость детворе.
Танк не реставрировался, на нем до сих пор видны отверстия от снарядов, вмятины от осколков. О ржавчине и говорить нечего, красили броню крайне редко. Наша редакция прошлой весной взялась за это дело, общими силами покрасили танк и рядом стоящую пушку, но было видно, что старичку это уже не поможет - нужна реставрация.
Сегодня к музею подогнали кран и платформу. Как оказалось позже, транспортировку заранее не планировали, состояние танка не изучали. Приехали, чтобы тупо зацепить, скинуть на платформу и увезти. Как металлолом.
Сначала зацепили 20-тонный танк за крючья, приваренные к броне:
Но когда чуть приподняли, стало ясно, что крючья могут не выдержать:
Посовещавшись, рабочие продолжили эксперимент, но танк так заскрипел, что и от этой затеи отказались:
Пока решали, что делать, погрузили на самосвалы пушки. С ними проблем не возникло:
Затем приехал новый участник процесса и начал бесцеремонно толкать "тридцатьчетверку" из стороны в торону, разворачивая на 90 градусов. Казалось, танк сейчас развалится:
Тянули краном, подталкивая сзади ковшом:
В конце концов трос не выдержал:
Рабочие остановили процесс и начали выяснять, где запасной трос. Его не было. Я не мог больше ждать, пора было возвращаться в редакцию, так что танк затащили на платформу без меня.
Видел слезы на глазах сотрудников музея. Слишком жестко это выглядело со стороны. Когда у нас начнут сначала думать, а потом уже делать?