Среди некоторой части русских националистов, особенно тех, кто считает своими кумирами РОА и генерала Власова, преобладает позиция поддержки официальной Украины в конфликте на Донбассе. Они объясняют это тем, что УПА и РОА вместе боролись против большевизма, а теперь якобы русские и украинские националисты должны вместе бороться и против "путинизма". Тем любопытнее будет прочитать свидетельства П.Н. Буткова - русского эмигранта, гражданина Болгарии, служившего во время Второй мировой войны в Верховном главнокомандовании Вермахта (ОКВ, Oberkommando der Wehrmacht) и в РОА.
…В то время многие офицеры немецкой армии были за создание русского правительства в Киеве, но потом нацисты со своим фюрером решили иначе и стали делать ставку на украинцев-галичан, которые массами пошли к ним и создали даже дивизии эсэсовцев. На Украине они были самыми ближайшими помощниками немецкой администрации и её исполнителями. Эти безумные нацисты со своим фюрером хотели всё себе подчинить - и всю Россию, и особенно Украину. Но они ошиблись….
С большим подъемом мы готовились к отъезду в Винницу. Ехали мы на нескольких машинах и увидели ещё много интересных мест юга России. По пути мы разговаривали с местными жителями, которые, узнав, что мы русские-белые, с большим интересом и откровенно с нами разговаривали. Никто почти не высказывал своих симпатий к галичанам, которых считали совершенно чужими и продажными шкурами. Винница- старинный город, который стоит на обеих берегах довольно большой реки Буг. Правая часть города считается более новой, а левая - старой, там очень старые дома с деревянной церковью у самого берега Буга….
Нам был предоставлен очень хороший особняк, который стоял на крутом берегу Буга. Там с нами разместился и наш немецкий начальник, который был близок и многим высокопоставленным офицерам главной квартиры в Виннице, что было очень важно для нашей работы там. Обращало на себя внимание, то, что все надписи и вывески на домах были на украинском языке; всюду были видны военные в немецкой форме, но с украинским трезубцем на рукавах и шапках. Мы же были одеты только в штатскую форму и не должны были носить повязки с «ОКВ», а лишь иметь при себе нужные документы. На меня была возложена обязанность собирать информацию о знаменитых винницких расстрелах; информация эта отправлялась болгарскому военному министерству…
…Я познакомился с городским головой, им был профессор Киевского университета Севастьянов. Очень симпатичный, но уже пожилой человек, он жил со своей семьёй по другую сторону Буга, в старом городе, в своём доме. У него было два взрослых сына и я не знаю, почему они не были в Красной Армии. Я у них бывал дома и меня встречала приветливая супруга профессора, а с сыновьями я подружился. Секретарём у Севастьянова был очень интеллигентный Шереметьев (из графов Шереметьевых); он, бедняга, был без ноги, которую потерял в финскую войну. Шереметьев много помогал в делах. В городском управлении, как везде, все должны были говорить по-украински, всюду были большие вывески «Не размовлятися на москальской мови». Я познакомился с некоторыми местными семьями, например, с администратором оперного театра Ланским, его женой, с их дочерью, за которой ухаживал один украинский молодой офицер - бунчужный, который подчёркнуто всегда здоровался, поднимая вверх руку (по-нацистски) и выкрикивал «Слава Украине». Ему очень не нравилось моё присутствие в доме Ланских, так как я иногда шутя говорил «Слава России!», но не поднимая руку….
Однажды я был вместе с Ланскими в театре и совершенно свободно говорил с ними по-русски. И тут разыгралась трагикомедия: появился этот бунчужный и ещё несколько в форме, подошли ко мне и заявили, что запрещено разговаривать по-русски, хотели меня взять под руки, но я вывернулся, отошёл, выхватил из кармана свой маузер и направил на них. Хорошо, что в это время вошёл украинский офицер в чине генерала и, увидев меня, сразу подошёл и спросил, в чём дело. Я вытащил свой нарукавник с «ОКВ» и сказал, что я представитель Болгарии и мне запрещают говорить по-русски, а я же не знаю украинского языка. Этот генерал с крестиком на Георгиевской ленте обратился ко мне по-русски и стал извиняться за эту грубость бунчужного, приказав им сейчас же убраться. Этот генерал оказался старым русским офицером, служил в русской армии и теперь командовал военными украинскими школами в Виннице, его фамилия Омельянович-Павленко.
Этот бунчужный просто, по-видимому, хотел насолить мне перед своей красавицей, за которой ухаживал. Потом молодчики, которые были подчинены бунчужному, не раз хотели меня наказать, и однажды при входе в городское управление несколько человек набросились на меня и заявили, что я тот самый Калашников-партизан, который тогда орудовал вокруг Винницы в лесах и нападал на военных украинцев. Калашников прославился в Винницком районе как покровитель колхозников-крестьян: он налетал со своими единомышленниками, разгонял администрацию колхозов и совхозов и всё раздавал крестьянам, оставляя записки: «Примите от Калашникова». Его никак не могли поймать. И вот, схватив меня, они заявили, что поведут в немецкую комендатуру, чтобы узнать, кто я. Меня в немецкой комендатуре не знали, но сейчас же связались по телефону с нашим штабом и с извинениями отпустили.
Мы старались развязать узел, который в Виннице сплетался с различными группировками украинских самостийников. Там были бандеровцы, петлюровцы, махновцы, и все имели свои политические и стратегические намерения относительно «устройства самостийной Украины». Мой друг мичман Сергей Сергеевич Аксаков набрёл на самую для нас интересную «подпольную» организацию украинцев, которых всюду в местной администрации было полно. Он подружился с семьёй Блажевских, глава которой работал в местной администрации и имел со всеми украинцами, особенно галичанами, хорошие контакты. Этот Блажевский не только передал нам на словах информацию , но точно указал секретные квартиры этих украинцев, включая подпольную типографию, которая печатала всевозможные воззвания населению. Украинцы имели тогда контакты с красными, которые обещали полную независимость Украине.
Все, кто был связан с этой подпольной организацией, были сняты с работы и ввиду того, что большинство было из галичан, высланы из Винницы. После этого немы перестали так доверять украинцам, и их самостийные формирования и школы в Виннице были закрыты. Капитан Фосс предложил высшему немецкому командованию заполнить эту пустоту и перевести русский охранный корпус из Югославии, расквартировав его в тех же казармах, где были украинские соединения. Немцы отнеслись к этому положительно и отправили такое предложение в Югославию, тамошнему немецкому начальству, а также командующему тогда русских корпусом генералу Штефону. Нам точно не известно, кто из них отказался, немецкое или же русское командование.
Из книги П.Н. Буткова "За Россию"