Ковидный сентябрь посёлка АМЗ. 72 снимка в цвете и без
Посёлок плывёт вместе с обстоятельствами, которые захватывают его изнутри, но вида не показывают, при этом.
Вчера ведь должен был прилететь в Москву, чтобы вернуться к привычному образу жизни, попытаться вернуться, несмотря на цифры ежедневных заражений и смертей, но внезапно дошло, что привычный образ жизни вырос на совершенно другом месте.
Одинцова говорит Базарову, что если жить в деревне беспорядочно - скука одолевает.
Другими словами, здоровый образ жизни, равномерная сетка дел, повторения и ритуалы спасают (держат на плаву, поддерживают, отвлекают) от вынужденного анахоретства.
С другой стороны, свежий воздух, глубокий сон, здоровый аппетит, вместо суеты, толкотни и треволнений: как раз сегодня прочитал, что Улицкая идёт вторым номером у нобелевских букмекеров и разволновался, превратившись в один-единый луч сочувствия и поддержки.
А что ж тогда будет (причём, не у меня), если и вправду дело до дела дойдёт?
С другой-то стороны, объективный режим дня мирволит стандартизации, главному бичу нынешней жизни, страдающей малокровием жизни именно от тотальной упорядоченности и порционности, стандартизации и методичному обращению всего, что можно (и даже того, что нельзя: агрессии, отправлений, подлости политической и общественной) в набор неизбежных стандартов.
Обед состоит из первого, второго и компота.
Прежде чем сделать девушке предложение надо ухаживать за ней не меньше шести месяцев.
В книге должно быть начало, середина и конец, причём, желательно с обобщающим аккордом и внятной моралью, чтоб, значит, не зря время тратил, но с пользой для человечества.
Остановки общественного транспорта стало принято называть не аутентичными топонимами, но аббревиатурами предприятий (в лучшем случае) или же названиями магазинов ("Проспект"), а то и вовсе поименованиями жанров нашей бытовой убогости.
Остановка "Поликлиника" или "Общежитие" (или, тем более, "Магазин") звучит также редуцировано как обращения по половому признаку.
"Женщина, передайте на билет..."
"Мужчина, кто крайний в очереди к кассе?"
Туалетная комната теперь называется санузлом, однокомнатная квартира не полуторкой даже, но однушкой.
Отпуску достаточно длиться две чётко отмеренных недели, чтобы считаться засчитанным и полностью.
Даже искусство, почти целиком, стало каким-то тотально предсказуемым: потребителю важно правильно оценивать вложение своих времени и сил, никто не желает тратиться попусту да улицу отапливать - так как вот уже и Катя Шульман называет "направленное внимание" нашей "новой валютой".
Катя зря не скажет: она ведь тоже формат, хотя и самого высокого разбора - ну, это когда сам из себя образуешь жанр, до тебя небывалый и без тебя невозможный.
Натуральный культурный бренд, который всем и для всего хорош, разумеется, кроме литературы, "последнего прибежища смысла" и неподтасованной интеллектуальной органики.
Потому что органику эту вырабатывать более некому - все поставлено на конвейер, вот даже фермерские продукты и традиционный штучный хендмейд, давным-давно поставленные на поток.
Форма диктует содержание, как и наоборот, так что разливам и переливам попросту взяться неоткуда.
Шедевры рождались в усадьбах и под высокими потолками, однушки и полуторки способны породить лишь малометражные тексты.
Я давно уже писал (не помню где), что каким бы богатым или талантливым человек не был и где бы он не обитал, а Бангкоке или в Байрамгулово, любой из нас обречён на фаянсовый унитаз предсказуемой модификации, ибо как писали Вайль с Генисом (если не путаю, конечно) американские джинсы весь мир носит не потому, что они американские, но от того, что они удобные.
Пушкин, вслед за Шатобрианом, как раз и писал, что счастье можно найти лишь на протарённых дорогах, поскольку, как известно, привычка свыше нам дана, замена счастию она, а мозг именно так и устроен, что при любом возможном случае, экономит усилия.
В том числе, к примеру, с помощью мата...
Это, впрочем, ненужное ответвление темы и от темы.
Книги и должны противостоять расчисленности и предсказуемости, в том числе, своей жанровой неопределённостью, если теперь практически невозможна более сюжетная неожиданность.
Чтобы держать в напряжении не столько интригу, сколько интеллектуальный напряг, постраничное напряжение...
...но это даётся нам всё хуже и хуже.
Я к тому, что посёлок, где я обитаю десятый месяц подряд, словно бы выброшенный на берег необитаемого острова, хорошая прививка из стандартизованности городского бытия (города в России уродливы и однотипны, дискомфортны, причём чем выше удельный вес современных многоквартирных кварталов и чем выше они - тем больше уровень депрессии и суицида, тем бледнее желания и возможности, хоть пропорцию выводи), противоречащего всем принципам биодизайна, а эпидемия COVID-19 могучей и разрушительной поступью прошлась по форматам социальной и общественной жизни, отполированным до состояния заливного льда.
Привычные цепочки привычного рухнули, а, вместо них, повылазили паузы и проволочки - та самая жанровая и дискурсивная неопределенность, что держит на плаву самые умные и питающие книги.
Дело не только в умении превращать минусы в плюсы (эка невидаль), но в самом настрое на заполненность: когда сосредоточен и занят то уже неважно, что там, за порогом.
Ну, и потом, если уже сейчас совсем некогда, то никакой пустоты внутри жизни (дня, ночи) не бывает.
Если только постфактум, да и то не факт.
Крайне осеннее, между прочим, настроение, стоящее как бы на одной ноге, балансирующее между теплом и холодом, бессильным солнечным светом и росой на бутонах самых последних роз, похожих, разумеется, на облегчённые вечерние слёзы.
