Терпи (часть 1)
Приемник.
19 февраля 2016 года. 00:30. Челябинск.
Мы подъехали к воротам приемника. Говорят, что здание является бывшей больницей. Ну, оно и выглядит соответствующе. Желтое, грязное и с решетками на окнах. Высокие металлические глухие заборы, вроде это называется «профнастил», и колючая проволока «Егоза» - добавляют красок. Менты, которые привезли меня, звонят в домофон. Приходится немного подождать, раздается писк и мы с двумя «гибддшниками» заходим во двор. Дальше еще одна дверь в здание. Заходим внутрь. Здесь все выглядит как обычная дежурная часть районного ОВД. Просто «дежурка». Даже менты за стеклом такие же. Их двое. Мы с гаишниками зашли с шуточками и на позитиве, чем задали настроение и местным сотрудникам. Общались со мной учтиво и вежливо, но по-простому и без злобы. Через 5 минут экипаж ГИБДД уехал, оставив меня одного. У меня было еще 10 минут, чтобы позвонить всем и написать посты в Твиттер и Вконтакте, пока я сидел один и ждал оформления. Звоню адвокату, жене, друзьям, всем сообщаю, что меня закрывают и телефона вот-вот не станет.
Меня провожают за решетку после дежурной части. По правой стороне находятся разные двери, в числе которых лестница на второй этаж (по ней меня позже поведут в камеру). Почти в конце коридора поворачиваем в помещение комнаты досмотра. Здесь все просто: лавка, стол с дактилоскопическими принадлежностями, телефон, дверь с надписью «душевая» и две серые металлические тюремные двери, за которыми находятся «стаканы» - очень маленькие камеры, размером метр на метр. В них помещают особо буйных и провинившихся арестантов и называют эти камеры ШИЗО (штрафной изолятор). Меня снова оставляют одного, говорят, что нужно вытащить из обуви шнурки, все вещи из карманов выложить на стол.
Еще 10 минут я сижу в Интернете, жду. Мент вернулся и мы начали процедуру описи моих личных вещей. Сдается на хранение абсолютно все. В камеру мне отдают только сигареты и зубную щетку, которая всегда находится у меня в поясной сумке. «Мешок 37»,- сказал мне сержант и убрал туда: все мои пластиковые карты, iPhone 6s, ключи от дома и от бара, 4850 рублей наличными, и заграничный паспорт. Руки испачканы черной краской, пальцы «откатаны». На мой вопрос, где же «Папилон» (большой прибор, сканер, для снятия отпечатков пальцев), мне сказали, что это слишком дорогая покупка для такого учреждения.
Вот и все - мне под руку укладывают две простыни с наволочкой, мою шапку и выводят из комнаты досмотра. На лестнице я прошу сержанта посадить меня в камеру получше, чтобы люди были повежливее. «Посадим в лучшую хату, не переживай». Ок. На втором этаже поворачиваем налево и идем до конца коридора. По обеим сторонам двери в камеры - точно такие, как я видел в любых тюрьмах, когда смотрел ролики на YouTube. На дверях цифра «14». Мент открывает засов, поворачивает ключ, распахивается дверь и я захожу внутрь. Вот я и приехал…
За спиной хлопнула тяжелая металлическая дверь, под ногами лежало полотенце. Все мы слышали этот прикол, но здесь мне почему-то уже было не смешно. Я аккуратно вытер ноги о тряпку и шагнул в камеру. Вам интересно, что я увидел? В хате (а здесь камеры называют только так и никак иначе, это касается и сотрудников учреждения тоже) есть: две двухъярусные кровати, на них уже спят три человека. В левом углу кровать с одним свободным верхним спальным местом. Снимаю обувь и иду к этому «шконарю», кидаю туда свое постельное белье, шапку, сигареты, зубную щетку и постановление суда. Это все, что у меня есть. Помимо двух нар в камере есть: три тумбочки, которые прикручены к полу и стенам, нержавеющий бак на металлической подставке (далее не буду пояснять, вообще все прикручено к стенам или полу), два окна с решетками (решетки с обеих сторон, изнутри до самого окна тоже не дотянуться), раковина со смесителем, «общак» (стол с приваренными с двух сторон лавками) и огороженная «параша» (туалет). Прямо над парашей в стене можно заметить встроенную видеокамеру - в поле её зрения попадает вся хата, кроме параши и входа. Если тебе что-то нужно и ты подаешь сигналы в камеру, то никто не обратит на тебя внимания, но если закрыть жвачкой или бумажкой «глазок» камеры, то тут же в камеру прибежит кто-то из сотрудников нашего приемника. Над дверью находится сквозное отверстие размером с коробку от обуви. С двух сторон его закрывает мощная решетка, а внутри находится датчик задымления и колонка, из которой с 10 утра до 11 вечера звучит радио. О принудительном прослушивании радиопередач я расскажу позже. Вот и всё, что есть в хате.
В камере все проснулись и сухо поприветствовали меня. Я успел представиться, но мужчины тут же легли спать обратно со словами «познакомимся утром, времени у нас с тобой будет много». Мне очень хотелось пить и я не знал, как здесь удовлетворить эту простую потребность. Один из моих новых сокамерников заметил, что я сижу за общаком и чем-то озадачен и спросил меня, что мне нужно. Указал мне на кружку и соду (обычная пищевая сода в коробочке). Мол, помой с содой и возьми вон ту минералку. Сначала я обрадовался, насыпал соды в кружку и уже пошел к раковине, но потом снова вспомнил о роликах на YouTube и задумался, стоит ли подносить к губам эту кружку. Конечно, потом, через пару дней, мы посмеялись над этими моими мыслями, но пить я не стал. Сослался на усталость и полез на свою шконку.
Сказать что я нервничал и не мог уснуть - ничего не сказать. Эта ночь была просто бесконечной, мучительной. Сотни мыслей в голове, непонятная и новая обстановка, чужие люди, спящие рядом. И самое неприятное - отсутствие часов. Узнать, сколько времени я не мог. На стеклах матовая пленка, улицы не видно, да и сами окна находятся высоко. Пару раз вздрагивал от резких звуков и грохота где-то на этаже.
19 февраля. Утро.
Мое первое утро в тюрьме началось с того, что дверь открылась и нас поприветствовала новая смена ментов в приемнике. Проверили наличие всех арестантов поименно и оставили дожидаться завтрака. На завтрак кормили тарелкой манной каши на воде и кипятком. Кипяток правда по температуре не превышал градусов 60-ти, но в целом чай пить можно, хоть и заваривался он еле-еле. Думаю, что не стоит объяснять, какова на вкус тюремная пища. Что-то похожее на больничную, только еще хуже. Но это не очень большая проблема - в хате много своих «дошираков», сырокопченой колбасы, хлеба, печенья, булочек, шоколада, фруктов. Поэтому, вместе с манной кашей мы наслаждаемся нашими «деликатесами». У меня самого к завтраку еще не было своих продуктов, поэтому я угощаюсь едой с «общака».
После завтрака мы ждем 10 часов утра, когда всех поведут вниз на звонки и прогулку. Пока ждали, в камеру прибежал мент, который оформлял ночью. Сказал, что ему позвонили уже на подходе к дому, потому что заметили через видеокамеру на мне ремень, который забыли отобрать.
Настало время и двери в хату вновь открываются. Дальше из всех камер выходят люди и скапливаются в коридоре у своих камер и у выхода с этажа. Никакого конвоя, наручников и овчарок. Сборы как в детском лагере на обед. Всего один мент открывает по очереди камеры и когда уже все собрались на «продоле», нам говорят, что можно спускаться. Все идут вниз и встречаются уже в дежурной части, по ту сторону решетки. Всего нас вышло около 20-ти человек, но видели бы вы этот контингент!
Когда я только вышел из хаты, мне протянул руку какой-то зек, с перстнями на пальцах. Здоровался. А уже около дежурки я вижу больше половины таких персонажей. И вот тут я впервые начал осознавать, что меня не обманули и действительно поместили в приличную камеру. «Повезло»,- думаю я. У окна дежурного все толпятся и пишут номера своих мешков на листок и что нужно достать из каждого мешка. Я пишу «37-14», номер мешка и хаты и добавляю - «телефон». 100% людей пишут то же самое. Телефоны по очереди выдают всем, парни занимают розетки, начинаются звонки. В такие моменты всем глубоко насрать на всех остальных, кто находится рядом с тобой. У тебя есть всего несколько минут, чтобы поговорить со своими друзьями и родственниками. Мой телефон заряжен на 100%, поэтому я включаю его и сразу звоню жене. Кто-то решает по телефону рабочие вопросы, кто-то звонит близким и сообщает, где он находится, а кто-то, кто уже давно сидит, просто смеется и отпускает шуточки с друзьями по телефону. Мне рассказали, что на всю эту процедуру выделяется 10-15 минут, но мы стоим у дежурки уже полчаса, что не может не радовать. Понятно, что это не может длиться вечно и уже очень скоро нас просят сдать телефоны.
Минут через 15 после начала прогулки мы слышим крик снаружи двора: «Фёдоров, ты где?». Кричу в ответ номер двора и двери открываются, меня выводят. Сопровождают в здание и снова заводят в дежурную часть. «Видик!» - я оборачиваюсь и вижу, как мне машет рукой парень в ментовской форме. Как выяснилось позже, он мой подписчик, который увидел, что меня посадили и приехал меня проведать.
В конце разговора нам внезапно сообщили, что для меня предусмотрено одно свидание на весь срок и мы его только что использовали. Естественно, я был поражен, особенно, учитывая то, что как раз в этот момент к приемнику уже подъезжала жена. Но и в этот раз мне пошли навстречу и раз уж меня выпустили на свидание, то разрешили подождать еще 10 минут и повидаться с женой. Как я был рад снова увидеть Юлю! Она привезла мне лекарства, еду, одежду, журналы, чистые тетради и ОДЕЯЛО. Мое одеяло из дома. Мы пообнимались 15 минут и мне сообщили, что время свидания окончено. Не стоит объяснять, в каком настроении я уходил в камеру, использовав единственное свидание в первый же день своего срока. После свидания меня позвали ко врачу на первичный осмотр и снова вернули в хату.
Кстати, должен рассказать о моих сокамерниках. Первый - Стас. Стасу осталось сидеть два часа. Ничего особого про него сказать не могу. Простой парень, без особых загонов и примет. Ездил без прав, попался и сидит свои 5 суток. Второй и самый яркий в камере - Наиль. Башкир, которому 40 лет (хотя выглядит намного моложе). Умудрился затянуть в камеру айфон и работает целыми днями. У него куча планов строящихся объектов и он прямо из тюрьмы принимает и отправляет грузы, строит, зарабатывает. Он мусульманин и сильно следит за чистотой и порядком в камере (со временем я на своем примере понял, что дело здесь не в религии). Наиль рассказал мне о многих тонкостях тюремной жизни, чтобы я не попал в неприятную ситуацию, когда ко мне в камеру подселят какого-нибудь бывалого сидельца.
Третий и самый уважаемый мой сокамерник - Александр Николаевич. Как его зовут, я узнал только через сутки, после помещения в специальный приемник. Он работает по всему миру (не буду называть род деятельности), ему 60 лет и он - миллионер. Александр знает очень много всего, имеет в запасе кучу историй и по сложившимся обстоятельствам сел на 5 суток. Очень приятно общаться с человеком в тюрьме, который имеет солидный социальный статус и не придерживается никаких «воровских понятий». В этом учреждении это огромная радость.
И вот, так получилось, что камера №14 стала элитной: три директора и хороший спокойный парень. Как выяснилось позже, наша камера - единственная такая большая, чистая и с окнами на солнечную сторону. В остальных нет ни одного приличного человека. В этом я убедился на прогулке (позже понял, что ошибся, были еще достойные люди, но очень мало). На самом деле, большую часть населения составляли уголовники.
Все спустились ко врачу, нас оказалось 10 человек, вместе со мной. Мне поставили диагноз «ОРЗ» и отправили обратно в хату. На обед давали отвратительный суп и не менее отвратительную перловку с рыбной котлетой. В каше был песок, а котлета представляла из себя перемолотую на мясорубке целую рыбу, вместе с костями и остальными внутренностями. Мои сокамерники уже «на опыте» и отказываются от этой еды, но мне надо все это попробовать, поэтому я принимаю дары государства. Между прочим, еду разносят не сотрудники изолятора (хотя, должны именно они), а арестованные девушки, которые тоже отбывают свой срок в отдельных соседних камерах на этом же этаже.
После обеда все обычно отдыхают, читают и спят. Мои ребята играют в самодельные карты, которые делаются из картона от упаковок с чаем. Как раз в этот момент к нам в камеру прибыла проверка и карты моментально изъяли.
Вечером ко мне приехал мой компаньон - Женя. Чудесным образом меня вывели на третье (!) свидание. Третье! Вместо одного, положенного на весь срок, помните? Не знаю, с чем связано такое отношение (на самом деле, знаю), но отказываться я не стал. Женя привез мне воды, сигарет и плохие новости. Моя машина очень серьезно сломалась, пока ехала ко мне в тюрьму.
Через некоторе время нас покинул Стас, которого выпустили на волю. Его срок закончился и он радостный вышел из камеры. Завтра уедет еще и Наиль. Как тяжело мне было смотреть на календарь и думать о своем, только начавшемся сроке.
20 февраля, 2016 год.
Обычное утро. Спускаемся на звонки, всем как всегда выдают телефоны, на прогулку после звонков выходит уже всего 10 человек. После прогулки я увидел начальника приемника в коридоре. Его зовут Ковалев Александр Анатольевич. В голове возник план - поговорить с ним об улучшении условий и попытаться пронести в камеру телефон. А пока я иду ко врачу (все-таки болею). Меня снова осматривают - состояние нормальное. Поднимаюсь в камеру и жду, пока меня пригласят в кабинет к начальнику на разговор. Через пару часов открывается броня и меня взглядом приглашают на выход.
Разговор был долгий. Ковалев немного опасался того, что я журналист и могу написать что-то очень нехорошее о приемнике, но ничего тут не поделать, он был прав. Итогом разговора стало то, что телефон я не получу в любом случае, хотя поговорили мы на очень позитивных тонах. Но я добился некоторых своих целей - я получил разрешение выходить из камеры, через заявление на работу. В целом, мы обсудили много различных тем и условились встретиться в более приятной обстановке (на свободе) - в моем баре, после окончания срока.
Как только я вышел из кабинета начальника приемника, я увидел своего адвоката - Женю. И снова мне везет, снова есть еще немного времени побыть вне камеры. Адвокат привез мне на подпись жалобу в вышестоящий суд. С помощью неё Женя собирался переквалифицировать статью, наказание по которой мне назначили. Встреча продлилась минут 5 и я снова отправился в хату.
Еще несколько часов я пролежал на своей новой кровати - из камеры освободился еще один счастливчик. Наиль уехал домой и мы с Александром Николаевичем остались вдвоем. Время было уже около 6-7 вечера (определяем по свету, часов в камере по-прежнему нет), как неожиданно открылась «броня» и «вертухай» сказал мне одеваться и выходить, за мной приехали. Как оказалось, сотрудники ГИБДД везут меня в суд на обжалование. Я был очень удивлен, что адвокат так быстро привел в действие этот механизм.
Своих вещей мне получить не удалось, даже телефона, поэтому в суд так и поехал без шнурков. Ехали с шутками, веселыми историями. Это хоть какая-то возможность отвлечься от камеры и посмотреть на город, который продолжает жить. Особых надежд на удовлетворение жалобы я не питал.
Забегая вперед должен сказать, что все в итоге вышло так, как я и думал - приговор оставили без изменений. Привезли меня в Центральный Федеральный Суд, или как там он называется, где нас уже ждали те самые судебные приставы, которые дважды принимали участие в моем задержании. Суд снова продлился два с лишним часа и мы с ребятами поехали обратно в приемник. По пути выяснилось, что они (эти сотрудники ГИБДД) меня прекрасно знают и принимали участие в поисках.
Приемник встретил меня домашним теплом и любимой 14-ой камерой, где меня ждал Александр Николаевич. В этот вечер больше ничего особенного не произошло и мы спокойно легли спать.
21.02.16
Обычное утро, как всегда. Вот уже и 3-и сутки начались. Завтрак, звонки родным, прогулка 10 минут и обратно в камеру. Один яркий момент произошел перед обедом: мент принес нам чайник с кипятком, забылся, зашел в камеру, чтобы поставить чайник на стол (мы с Александром не успели подойти к дверям) и в этот момент захлопнулась дверь в камеру. Ситуация была довольно комичной.
Мы не растерялись и предложили занять любое, из двух пустующих мест. Но, к сожалению, у сотрудника был с собой телефон и уже, через минуту к нему на помощь пришел коллега.
Это все интересные события, которые произошли в этот день. Все остальное время мы просто разговаривали и пытались держать себя в руках.
22.02.16
Проснулись с Николаевичем прямо к завтраку. Татарку, которая всегда приносила еду, отпустили вчера на волю и теперь кашу нам отдает женщина-полицейский. Мой последний сокамерник сегодня выходит на свободу, рад за него и завидую ему одновременно.
После завтрака заглядывает полицейский из новой смены. Хороший парень - это он позволил мне три свидания в первые сутки ареста, вместо одного, на весь срок положенного. Говорит, что Ковалева (начальника приемника) сегодня не будет, на мои вопросы с трудоустройством и звонками пообещал решить. Посмотрим. Естественно, записываюсь на прием к врачу-хоть.
После обеда я прощаюсь с Александром и мы ждем, пока его отпустят. В назначенное время за ним приходят, но неожиданно забирают и меня. Представьте мое удивление - меня ведут на 4-ое свидание! Как оказалось, меня ждет мама. А когда мы спустились, выяснилось, что не дождалась. Я окончательно прощаюсь с Александром и он отправляется на волю. Мне выдают айфон, чтобы узнать, куда делась мама. Позвонил и мне стало известно, что она заезжала во время работы и скоро вернется. А до тех пор, пока я её жду в дежурной части, айфон в моем распоряжении. Какое счастье - мамы не было 40 минут! Я успел снова позвонить жене, создать несколько постов в социальных сетях и ответить почти на все сообщения. Когда мама приехала, я наконец-то обзавелся долгожданными часами и майонезом. И вот, я снова в своей любимой камере. Теперь один и только собственные мысли и 48-листовая тетрадь могут меня развлечь.
Вообще, должен отметить, как сложен наш мозг: если в первые сутки нахождения в приемнике у меня был шок и жуткий кошмар в голове, то сегодня, путем обмана собственного сознания различными уловками, я чувствую себя уже достаточно терпимо и держу себя в руках. Стены, металлические решетки и бронированные двери уже не так сильно давят. Если представить, что ты в большой палате, где-то на лечении, то можно довольно быстро избавиться от клаустрофобии. Если ставить временные отметки на своем сроке, то его можно поделить на отрезки, к достижению которых ты стремишься. Я, например, поставил себе за первую цель 5 суток - столько отсидел мой сокамерник Александр и спокойно ушел домой. Чем я хуже? Еще сутки и я отсижу столько же. Следующая цель - 6 суток. Столько идет поезд Москва-Владивосток. И тоже ведь люди в нем сидят и никуда не ходят.
Тем временем, после окончания моих 4-х суток, мне остается сидеть еще 10, а это уже столько, сколько отсидел другой мой сокамерник - Наиль. И он тоже провел это время здесь без особых проблем. И так далее. Со своим мозгом можно найти общий язык и побороть панику, хотя, признаюсь, это не так уж и просто.
Вечер не успел начаться, а уже принес так много приятных моментов. Мне доставили три письма - от жены и от двух подписчиков. Кто бы мог подумать, что бумажные письма, написанные ручкой, до сих пор могут передавать и вызывать столько эмоций!
Еще хотелось бы отметить, что я просто в шоке от того, как я заблуждался по поводу одинокого существования в камере - это просто прекрасно! Я пишу этот текст, а мои ноги находятся в баке с горячей водой. Еще я только что помыл голову горячей водой, помылся полностью и надел на себя абсолютно чистые вещи, которые сам себе постирал. У меня просто дохрена еды, у меня есть сигареты, книги, журналы, соки, воды, письма, лекарства, свое постельное белье, у меня есть всё! И МЕНЯ НИКТО НЕ ТРЕВОЖИТ. Не об этом ли я мечтал?
И что самое приятное и очень беспокоит мою душу - у меня есть теперь смартфон и два внешних аккумулятора для него! Никто и никогда не узнает, как он попал ко мне в тюрьму и это уже не важно. Еще у меня сегодня было уже пятое свидание. Понимаете? Надеюсь, что начальник никогда не узнает об этом.
Горячая ванна для ног прямо в тюремной камере - легко! А теперь я закурю сигаретку и покушаю теплой еды с чаем. Как же, хорошо заботится обо мне государство!
23.02.16
Утро началось вроде бы как обычно. Я спустился вниз, позвонил жене, отправился на прогулку. Наш дворик как обычно замерз и мы не могли выйти из него. Замок очень тяжело открыть снаружи, мент долго мучается, а мы получаем дополнительное время прогулки на улице, если это можно назвать улицей.
Через пару-тройку часов я пообедал и читал книгу. Ничего не предвещало беды, как в мою камеру вошел сотрудник, находившийся в этот день на смене. «Ну, что ты опять натворил?»
Не поняв, о чем идет речь, я встал с кровати. Дальше диалог был очень простой. Мне сообщили о том, что у меня в камере телефон и все об этом знают. Уж не представляю, как об этом стало известно, но выхода у меня не было - я отдал телефон и зарядники. Более того, через несколько минут мы снова поговорили с сотрудниками и выяснилось, что некий «Саня» теперь тоже попал в неудобное положение из-за меня. Не знаю, как он относится к этой ситуации, но озадачили меня очень сильно. После было добавлено, что начальник тоже будет в курсе. В целом, скрывать то мне нечего, но складывается все как-то не очень хорошо. Больше всего сейчас хочется писать, непонятно, что вообще происходит и чем это может быть чревато.
В любом случае, на календаре всего лишь 23 февраля, а это значит, что до конца моего срока осталось еще 9 долгих дней и ситуация с телефоном, как ни крути, не добавляет мне бонусов со стороны администрации приемника.
В третий раз я поговорил с сотрудниками, но теперь это произошло на первом этаже. Этот разговор очень рассмешил меня. Оказывается, кто-то из других сотрудников, не находящихся на смене, увидел мой пост в ВК, где я успешно в шутливой форме использовал тюремный жаргон, описывал свое пребывание в приемнике. Немного подумал, я решил тогда прикрепить картинку к посту, для усиления эффекта. Ничего не придумал лучше, чем в гугле сделать поиск картинок по запросу «небо в клеточку» и взял оттуда первое попавшееся изображение. А тот сотрудник, который сидел дома и читал мою страницу, подумал, что я сфотографировал на прогулке дворик, куда выводят гулять по утрам всех, кто сидит в приемнике. Причем, человека, увидевшего пост, не смутило даже то, что дворик выглядит совершенно по-другому. Естественно, я не мог знать об этом всем, когда ко мне первый раз зашли в камеру и попросили отдать телефон. Какая же комедийная ситуация.
Тем временем, сегодня уже идут к завершению 5-ые сутки моего пребывания в этом замечательном учреждении. Должен отметить, что именно в тюрьме приходится вспоминать и использовать всю гамму хрестоматийных приемов во взаимоотношениях между людьми. Даже написание моего «дневника», этого текста, который я при всех называю статьей, становится все более художественным. Здесь я уже успел пережить проявление дружбы, вражды, сопереживания, сплетен, хитрости и обмана. Внутри этих стен нет ничего, что отвлекает людей от своих мыслей, поэтому все чувства становятся намного острее. Даже у меня самого в течение двух часов, невыносимая тоска и отчаяние, может смениться абсолютным равнодушием, либо радостью и полным удовлетворением. И даже когда тебе кажется, что совершенно ничего не происходит, одно небрежно брошенное слово через «кормушку», может надолго изменить ход мыслей и настроение. А завтра я прибываю во Владивосток…
ПРОДОЛЖЕНИЕ